Всё ради нас

      Адриан моргнул, и через секунду Кагами пропала. Агрест нахмурился, не понимая, что это только что было. Парень покосился на Маринетт в недоумении, ему одному это показалось или нет?       Дюпен-Чен же выглядела озадаченной. Маринетт остановилась, потому что увидела тех парней, которых Адриан прошлый раз припугнул. Они стояли в проходе между партами и о чём-то шептались, нехотя передвигаясь к своей задней парте.       Поняв, что внимание Дюпен-Чен приковано к ним, Агрест ужаснулся. Он сглотнул и ещё несколько раз проморгал, пытаясь прийти в себя. Голова стала безумно тяжёлой, и ему стало сложно дышать. Адриан сглотнул и прижался плечом к косяку двери, приложив руку ко лбу.       Маринетт нахмурилась, посмотрев на друга.       — Адриан, всё хорошо? — девушка обеспокоенно положила руку ему на плечо. — Ты побледнел…       Блондин прерывисто задышал, нахмурив брови. Голова стала раскалываться, а в ушах зазвучали голоса… Разные, много… Все знакомые, какие-то забытые, какие-то любимые…       — Я Кот Нуар.       — Я… малость неуклюжая.       Маринетт испуганно вскрикнула, когда Адриан рывком присел на корточки. Мадам Гроссо подскочила с места, метнувшись к Агресту. Она положила руки к нему на плечи, легко встряхивая.       — Адриан, Адриан, ты слышишь меня? — серьёзно спросила она, заглядывая в зелёные глаза парня.       Брюнетка приложила руки к губам, боясь пошевелиться. Агрест стиснул зубы и зажал уши руками, пытаясь унять боль и шум. Не получилось… Ученики все встали из-за парт и стали перешептываться.       Те самые хулиганы, которые в прошлый раз пострадали от рук Адриана, лишь злорадно засмеялись, тыкая пальцем в Агреста.       — Похоже, месье богатенький мальчик заболел, — скривился один из них.       — Теперь больше некому будет защищать девочек!       Их смех лишь ухудшил самочувствие Адриана. Он зарычал, сгорбившись. Перед глазами мелькали они, друзья, семья… Мама…       Мама в гробу.       Агрест зажмурился, мотая головой. Мадам Гроссо сглотнула, осознавая, что Адриан совершенно не слышит их. Женщина нахмурилась и посмотрела на Маринетт.       — Беги за медсестрой. Живо!       Дюпен-Чен дрогнула от строгого голоса учительницы, после чего побежала в сторону лазарета.       Урок уже шёл, а потому коридоры были пустые. Девушка бежала быстро, тяжело дыша и искренне беспокоясь за друга. В какой-то момент рядом возникла Тикки, прикладывая лапки к щекам.       — Маринетт, главное не волнуйся!       — Тикки, сейчас совершенно не до тебя! — рявкнула брюнетка, даже не посмотрев на квами.       Тикки ахнула и тут же улетела обратно в сумочку.       И с каждой секундой проведённой вдали от Адриана, Маринетт начинала переживать, что это она виновата в его самочувствии. Быть может, если бы она простила его раньше… Больше уделила внимания его состоянию, всё было бы иначе.       Хотя уже бессмысленно об этом думать.       Вот бы всё было хорошо!

***

      Маринетт сидела в коридоре больницы. По бокам от неё таились Алья и Нино. Ляйф разглядывал проходящих мимо больных и врачей. Он пытался переключиться на что-то другое. Порой он шутил, но никто не смеялся. Дюпен-Чен понимала, что так он старается заглушить своё беспокойство за друга.       Сезер уткнулась в телефон. Она пыталась угадать диагноз Адриана, что Маринетт считала бессмысленным. Ведь… симптомы ей так и не известны.       Школьная медсестра не смогла помочь Агресту, а потому было принято решение вызвать скорую. Адриана увезли, а друзья бросили все занятия и поехали за ним на такси.       Кошки скреблись на душе Маринетт. Ей было тошно и грустно от мысли, что она не может никак помочь другу.       В какой-то момент к двери в смотровой кабинет подошёл разъярённый Габриэль. Его шаг был тяжёлым, а руки сжаты в кулаки. Он явно был зол из-за всего происходящего и, судя по всему, не собирался ждать заключения эксперта.       Он без стука ворвался в палату, даже не взглянув на подростков, сидящих на лавочке. Натали, всё это время шедшая за ним, резко остановилась у двери, поджав губы. Женщина посмотрела на друзей Адриана, нахмурив брови.       Нино весело махнул рукой, а Алья кивнула. Санкёр убрала руки за спину и встала напротив ребят, прокашливаясь.       — Вы можете объяснить, что именно произошло?       Ляйф и Сезер тут же посмотрели на Маринетт. Брюнетка пожала плечами, не зная, как всё это объяснить.       — Ему… стало плохо, — сглотнула Дюпен-Чен. — Мы остановились у кабинета, и в какой-то момент он схватился за голову и сел на пол, — покачала головой девушка. — Мадам Гроссо спрашивала у него, что случилось, но он молчал. Медсестре он тоже ничего не сказал.       Натали хмуро посмотрела на дверь, глубоко вздохнув.       — Понятно. Спасибо, Маринетт, — ровно произнесла женщина, после чего направилась в сторону регистратуры.       Дюпен-Чен сглотнула, провожая Санкёр взглядом. Ей показалось странным такое холодное поведение со стороны женщины. Как будто… она была даже не удивлена всему этому.       Маринетт поводила глазками, после чего быстро встала и пошла тихонько за ней. Алья и Нино переглянулись, не понимая, чего Дюпен-Чен желает добиться. Однако в её авантюру они соваться не стали.       Брюнетка спряталась за колонной, недалеко у регистратуры. Она стала прислушиваться, улавливая диалог Натали с сотрудницей больницы.       — Можете рассказать мне, какой предварительный диагноз у Адриана Агреста?       — Минуту.       Маринетт прикусила губу, чуть выглянув из-за колонны.       Натали нетерпеливо застучала ногтями по стойке, раздражённо осматриваясь. Дюпен-Чен даже показалось, что Санкёр нервничает…       — Шизофрения, — регистратор посмотрела на Натали. — Симптомы: слуховые галлюцинации, головная боль, мигрень…       — Ясно, спасибо.       После этих слов Натали рывком отстранилась от стойки и направилась на выход из больницы.       Реакция Санкёр была… странной. Такое ощущение, что она этого и ожидала. Либо предполагала. Неужели… У Адриана были предпосылки к этому?       Маринетт вышла из своего укрытия, смотря женщине вслед. Она хотела проследить за ней и дальше, но её внимание привлёк Габриэль Агрест, который вышел из кабинета.       Девушка тут же подошла к нему, перегородив ему путь.       — Месье Агрест, как Адриан? — обеспокоенно спросила девушка.       Алья и Нино тоже окружили Габриэля, взволнованно посмотрев в глаза мужчины.       Мужчина закатил глаза, устало вздыхая.       — Вас это не касается, — грубо заявил он. — Вы так утомили Адриана, что у него голова закружилась. Только и всего, — Габриэль жёстко отпихнул ребят в сторону. — А теперь прошу простить меня.       Мужчина поспешно направился за Натали, которую заметил у выхода из больницы. Друзья посмотрели вслед Агресту.       — Какой же он урод! — фыркнул Нино. — Его сын болен, а он ещё смеет в этом нас обвинять!       — Ему просто стрёмно, что он не усмотрел за своим сыночком! — скривилась Алья, скрестив руки на груди.       — Или он просто знает причину его недуга… — пробубнила под нос Маринетт, поворачиваясь в сторону выхода.       Девушка несколько раз проиграла в голове разговор Натали с регистратором, а затем реакцию Габриэля на всё это… Тут явно что-то было не так. Явно… что-то плохое. Дюпен-Чен не стала оправдываться перед друзьями, она просто пошла за дизайнером, ловко огибая всех проходящих мимо врачей и больных.       Что-то ей в спину сказала Алья, но брюнетке было всё равно. Она вышла из больницы, видя, как Габриэль нагоняет Натали и резко хватает за локоть. Они остановились у машины, и это был шанс у Маринетт снова подслушать. Девушка быстро подбежала к автомобилю и спряталась у багажника. Она притаилась, внимая каждое слово Габриэля.       — Ты говорила, что последствий не будет, — прорычал Агрест-старший.       Санкёр боязливо огляделась, скидывая руку мужчины с запястья.       — Их бы и не было, если бы мозг Адриана не был повреждён…       — Что ты несёшь? — прошипел дизайнер. — Каким образом он его повредил?       — Это вы сделали, — твёрдо заявила Натали. — Когда пытали его, проникали в его голову раз за разом… Посылали в него акуму.       Сердце Маринетт разбилось. Её глаза расширились, а тело онемело. Она испуганно обняла себя руками, осознавая, что перед ней сейчас стоит Бражник…       И кажется, Маюра…       Девушка сглотнула, начиная жутко паниковать. Габриэль — это Бражник. Он пытал Адриана, пытался его аккуманитизоровать… Но зачем?       Брюнетка нахмурилась и встряхнула головой, пытаясь унять все эти рассуждения. Их нужно оставить на потом, а сейчас надо слушать.       Габриэль прыснул, качая головой.       — Я не верю тебе, — заявил мужчина. — Вчера ты сказала мне, что нашла способ, как проследить за ним и за его мыслями! Ты говорила, что это безопасно!       — Всё должно было пройти как надо, если бы не ваши пытки! Я не знала, что его мозг так повреждён! — прошептала она, отталкивая Габриэля.       — А теперь мой сын поражён амоком и не может разобрать свои мысли! — ударил по крыше машины кулаком Агрест, заставив Маринетт вздрогнуть. — Я доверился тебе… — он приставил к ней свой дрожащий палец, вглядываясь в голубые глаза женщины. — Снова. Хотя говорил… давай позволим Адриану самому решить вопрос с ЛедиБаг.       Дюпен-Чен не понимала, что происходит. Не понимала, о чём они говорят… Она запуталась. Она так запуталась, что не могла хладнокровно мыслить.       Адриан должен был что-то сделать с ЛедиБаг… Что? Как он с ней связан?       Маринетт приложила пальцы к вискам и помассировала их, стараясь прийти в себя. Всё было… неправильно. Она много чего не знает и понятия не имеет, как на всё это реагировать. Она должна… поймать Бражника.       Да.       Прямо сейчас.       Дюпен-Чен стиснула зубы и положила руку на сумочку, чтобы призвать Тикки, но остановилась.       — Ты должна призвать амока обратно, — заявил Габриэль, сжав челюсти. — Немедленно.       Натали нахмурила брови, после чего отвернулась от мужчины. Она села молча в машину, ожидая, пока так же поступит дизайнер. Агрест-старший шумно выдохнул и прикрыв глаза, сел следом за Санкёр.       Маринетт тут же убежала обратно в больницу. Она должна поговорить с Адрианом. Она должна узнать, что он хотел выяснить. Да и как он собирался это сделать, если не общается с ЛедиБаг так тесно…       Да он вообще с ней толком не беседовал!       Дюпен-Чен покраснела, предаваясь воспоминаниям об этих коротких встречах. Так странно скрывать от него свою вторую личность, будучи по уши в него влюблённой.       По крайней мере, так было раньше…       Сейчас она не понимает, что чувствует к нему. Он притягивает её, как магнит, но тем не менее, она позволила Коту Нуару поцеловать себя.       Кот Нуар…       Приближаясь к кабинету, Маринетт постепенно замедлялась. А в её голове вдруг загорелась лампочка…       Всё будто замедлилось, перестало… существовать. Девушку будто окатило водой, ведь она поняла…       Поняла абсолютно всё…       — Прости, Маринетт, — хрипло сказал парень. — Но я влюблён в другую, — повёл плечом блондин. — И тоже, очень давно…       — Ведь… только ты знаешь, что я влюблён в ЛедиБаг.       — Эти двое… пялились на тебя…       Маринетт стояла посреди коридора, поражённая молнией. Перед глазами мелькали сотни, нет… тысячи встреч с Адрианом и Котом Нуаром. Их… взгляды, жесты, привычки.       Руки брюнетки опустились, а губы приоткрылись. Он… знает, кто она.       Это яркая действительность душила… доводила до тошноты. Девушка глубоко задышала, пытаясь понять, где она прокололась. Когда… перестала быть осторожной…       Когда она так стала доверять Коту, что не замечала, как он работал на Бражника? Своего отца…       Руки девушки затряслись, а кожа покрылась неприятным мурашками. Было страшно. Страшно за себя, за свою жизнь, за талисманы… Такой груз ответственности. И… она была слишком уверена в себе. В своих планах, что не замечала того, кто был всегда рядом.       Теперь понятны все эти перемены в настроении Адриана. Теперь ясно, почему он пропадал. Габриэль пытал его… Зачем?       Ну, конечно, он принудил его ко всему этому. Агрест бы никогда не предал её. Не свою миледи. И даже не Маринетт Дюпен-Чен.       Девушка поджала губы, поднимая взгляд на дверь в кабинет. Оттуда вышел врач. Алью и Нино не было видно, а ноги Маринетт сами понесли её к палате.       Адриан не акуманизировался. Значит, он боролся с отцом. Он… сделал всё, чтобы не навредить ей. И наверняка всё это время он искал способ, как победить Бражника.       Хотя чего тут думать? Он мог просто ей рассказать. А если он знает то, что не позволит им победить? Столько вопросов…       Брюнетка открывает дверь и видит Адриана. Он лежал на кушетке, будучи без сознания. Девушка сглотнула, переступая порог комнаты. Она аккуратно закрыла за собой дверь, осторожно приближаясь к другу.       К напарнику…       К любимому…       Маринетт приблизилась к Агресту, присаживаясь на край кушетки. Видеть Адриана в таком состоянии было больно. Тяжело… невыносимо тоскливо. Девушка приподняла подбородок, проливая пару слезинок.       Она облизала губы, неуверенно кладя свою руку, на ладонь парня. Тикки тихо вылетела из сумочки и с грустью взглянула на блондина.       — Маринетт, не расстраивайся… — тихо произнесла квами. — Ты отомстишь за всё Габриэлю.       Девушка усмехнулась, качая головой.       — Всё это бред… — прошептала Дюпен-Чен. — Просто… представь, Тикки. Все эти годы Бражником был мой любимый дизайнер, отец моего лучшего друга… — фыркнула Маринетт. — А я не замечала… — скривилась брюнетка.       — Ты не виновата…       — Виновата, — перебила квами девушка. — Если бы я… относилась к спасению Парижа с прежним… трепетом и любовью, то смогла бы узнать, кто скрывается под маской злодея. Я бы… уберегла Адриана от пыток, — рвано выдохнула Маринетт, боясь представить, что он пережил… — Габриэль пытался акуматизировать его, лез в его голову, а он не позволял, — Дюпен-Чен заплакала, всхлипывая. — Он… сделал всё, чтобы защитить меня. — Маринетт зажмурилась, размазывая слёзы по лицу. — Мой котёнок…       Тикки, поражённая догадливостью хозяйки, приоткрыла рот. Конечно, квами давно знала, что Адриан был Котом Нуаром. Но… как и Маринетт, никогда его ни в чём плохом не подозревала.       Под тихий плач девушки вылетел Плагг. Кот опустил уши, отведя взгляд в сторону.       — Прости меня, ЛедиБаг… — грустно произнёс квами. — Я не уследил за ним, а он меня и не слушал…       Маринетт шмыгнула носом и посмотрела на Плагга.       — Что произошло, Плагг? Как… Как Габриэль узнал? — тихо спросила девушка.       Квами пожал плечами.       — Натали… увидела на камерах… — хмуро произнёс кот. — Рассказала Габриэлю. Тот потом встретил нас сразу после патрулирования и… напал.       Девушка задрожала и сделала зачёс волос.       — Почему ты не сказал? — строго спросила Тикки.       — Адриан не позволял! — развёл лапками Плагг. — Он так запутался в том, чего хочет. Я не мог пойти против него! — указал квами на своего хозяина. — Я… Я верил ему.       Маринетт шумно выдохнула и закрыла лицо руками, старясь успокоить свою истерику. Она пыталась думать трезво, но не получалось…       — Что… Что хотел Габриэль получить от него? — тихо спросила Дюпен-Чен. — Мои серьги?       — Да. И всю шкатулку, — Плагг сел на подушку рядом с лицом Адриана. — Адриан пытался что-то придумать, но было тяжело… Габриэль мог в любой момент забрать его кольцо и атаковать.       — Зачем? Зачем Габриэлю талисманы? — серьёзно спросила героиня.       Квами переглянулся с Тикки, нервно улыбнувшись.       — Чтобы воскресить Эмили…       Как я могла не догадаться…       Всё было так очевидно с самого начала, что становилось жутко.       Все эти годы Маринетт не понимала, почему Агрест-старший такой… Почему он так себя ведёт. Чего он добивается своим холодом и равнодушием?       А он жил мыслью, что вернёт любимую, совершенно не заботясь о собственном сыне…       Дюпен-Чен стиснула зубы, проклиная себя за недальновидность. Она могла всё это узнать. Она должна была всё это выяснить, если бы была внимательнее… Если бы не была так очарована Адрианом…       Но сейчас всё это уже не имеет значения…       Дюпен-Чен посмотрела на Адриана. Он тяжело дышал, иногда подрагивал… В его теле амок… По сути в Агресте зародилась вторая личность… Личность, которая должна была слушаться Натали и быть её ушами и глазами…       Неужели Санкёр пошла на такое?       В какой-то момент Адриан зажмурился и вскрикнул. Квами испуганно ахнули, отлетая от парня. Из груди парня вырвалось волшебное перо…       Маринетт нахмурилась и схватила его. Сжав перо в руке, она превратила его в порошок… Она была так зла и разгневана, что не желала больше терять и секунды. Она хотела ворваться в особняк Агрестов и убить Габриэля. Вырвать сердце из его груди, а следом оторвать голову Натали.       Но всё это потом…       Сейчас для неё имеет значение лишь Адриан. Её Адриан, который стал просыпаться.       Агрест медленно приоткрыл глаза. Всё было… размыто. Он толком ничего не помнил, и, кажется, мозг не спешил собираться с мыслями.       Он попытался сконцентрироваться и, наконец, увидел перед собой Маринетт. Но и не только её…       Плагг и Тикки так смотрели на него, что Адриану стало резко не по себе. И то было ясно, ведь это значит…       Парень аккуратно заглянул в васильковые глаза напарницы. Они были красными, а щёки мокрыми. Она плакала… Она… знает.       Агрест сглотнул, не зная, что сказать, не зная… как поддержать её. Как оправдаться. Адриан сомкнул губы и посмотрел в сторону, положив одну руку на грудь.       — Прости…       Маринетт тихо усмехнулась, качая головой.       — Ты стал слишком часто извиняться, котёнок…       И после этих слов она наклоняется к нему. Целует… Так нежно, робко… Так… правильно. Адриан моментально ответил ей на поцелуй, зарывшись рукой в её волосы. Плагг и Тикки густо покраснели, после чего спрятались под кушеткой.       Маринетт провела по щекам парня ладонями, проклиная всех создателей камней чудес на свете… Если бы не они… То она не переживала бы всего этого. Если бы не появление Мастера Фу…       Но всё было не важно. Сейчас был лишь Адриан. Кот Нуар… Как иронично. Человек, которого она отвергала, и был её любимым…       Жизнь играла с ними. Так… несправедливо. Глупое правило, что нужно скрывать личности. Нельзя узнать… одна ошибка может всё сломать…       Но уже всё сломано.       Пора всё восстанавливать. Вместе.       Адриан вдруг приподнялся и притянул Маринетт ближе к себе, сладко целуя её и языком касаясь ряда её зубов… ЛедиБаг… так хорошо целуется. Лучше всяких его фантазий и мечт… Лучше всего.       Он думал об этом в прошлый их поцелуй. Думает и сейчас…       Будет думать вечно.       И вечно благодарить всех хранителей и Мастера Фу за шанс влюбиться в эту прекрасную девушку. Иметь возможность защищать её, оберегать… целовать…       Вот она разница между ними. Даже смешно…       Маринетт вдруг отстранилась от губ Адриана, не открывая глаз. Она покусала губу, качнув головой.       — У нас есть дело.       Агрест не понял, нахмурился, приоткрыл один глаз. Дюпен-Чен серьёзно посмотрела на напарника. Её глаза метали молнии, а щёки даже покраснели от злобы.       — Нам нужно наведаться к твоему отцу.       Адриан изогнул одну бровь, заглядывая в глаза напарницы.       — Может, в таком случае, придумаем план?       Маринетт криво ухмыльнулась, приблизившись к лицу парня.       — У меня он уже есть.