Всё всегда начинается с этой фразы

Ванная комната Мэй Няньцину почему-то показалась очень странной, будто он уже несколько ночей пьёт вино, а теперь проснулся, увидел пустую бутылку на полу и ждёт первого в жизни утреннего похмелья. Его горло сильно сдавило, и он наклонился над ведром холодной воды, чтобы сполоснуть лицо, но, зачерпнув полные руки, дёрнулся и разлил её. Мэй сел на кафель и упёрся головой об каменную ванну. Мысли разбегались, он не мог ухватить ни одной, голова кружилась, а перед глазами поплыли яркие пятна. Вдруг он услышал шаги, которые стали его надеждой на спасение из купальни. В проёме встал высокий мужчина в халате, он был так нахмурен, что его широкие брови почти упирались в переносицу. Это был Цзюнь У, и по всей видимости, он был не рад чьему-то присутствию. - Моё дорогое высочество... - заговорил он, но Цзюнь У оборвал его на полуслове. - Что ты здесь делаешь?! Я сказал тебе убираться ещё вчера вечером! - от такого тона у Мэя пробежал холодок по спине, а горло будто бы сжалось в удушье. - Но... что ты такое говоришь?.. - он постарался подняться, опираясь на ванную, но ноги всё ещё не держали его, а в глазах плыло. - Всё ведь вчера было хорошо... и ночью… ночью тоже... - В следующее мгновение он был уже рядом с Цзюнь У и схватил его за полы халата. Они смотрели друг другу в глаза. - Убирайся. - сказал Цзюнь У и высвободился из его рук. - Что?.. Почему? - спросил Мэй, хватая ртом воздух. - Ты глухой? Тебе повторить по буквам? - сухо спросил Цзюнь У. - Но почему, милый? Всё ведь было хорошо... Ну же, моя любовь, я рядом… - Мэй поднял на него непонимающие глаза, которые постепенно заполнялись слезами. Вместо ответа Цзюнь У дал ему звонкую пощёчину. От неожиданности советник повалился на пол и уткнулся затылком в кафель. В следующий момент он почувствовал сильную боль в носу. Его сильно стало знобить, он не мог согреться, даже если бы это стало возможным. - Ты во всём виноват, - пробормотал бывший владыка. - От тебя одни неприятности. Ты всегда делаешь что-то не так. Блять, я просто хочу, чтобы ты уже наконец скатился в могилу, сволочь. Ты мне больше не нужен, понял? Я не хочу здесь находиться. Я даже знать тебя не хочу, ты просто испортил всё моё существование, если бы ты тогда остался со мной, все было бы иначе. Зачем ты тогда мне нужен? Я тебя ненавижу. – в ответ Мэй лишь поднял на Цзюнь У глаза, полные слез. - Почему, ты думаешь, я остался с тобой после всего что ты сделал? Хоть ты мне и сказал, что я могу идти... - Цзюнь У пожал плечами. - Чтобы помочь тебе разобраться. Почему ты не хочешь остаться?.. - Ты вечно меня разочаровываешь. Ты всё время портишь мне настроение. Мне пришлось терпеть тебя столько лет. Твои глупые карты, гадания, ты такой странный, Мэй, почему ты просто не можешь быть нормальным? - Мэй попытался подняться и обойти Цзюнь У стороной, но тот толкнул его в проем, и советник упал головой в пол. - С тобой невозможно говорить нормально. Как ты мне надоел. – он подошёл ближе. - Не уходи, когда я тебя отчитываю, скотина! - Владыка поднял Мэя за волосы, заставляя его подниматься на ноги, а потом швырнул его об шкафчик над ведром так, что у Няньцина потемнело в глазах. Частичка прядей осталась на руках Владыки, он их брезгливо стряхнул. Несколько секунд Мэй неподвижно лежал на полу, потом он почувствовал, что кто-то тянет его за плечо. - И чего ты сейчас притих? Давай, размышляй, выводи свои никчёмные аргументы. - Мэй медленно поднялся, все ещё оглушённый ударом, в глазах не прояснилось, а голова гудела. Он наклонился на ванной, держась за бортики. Через минуту его вырвало, он даже не смог понять, чем именно, раз ещё не завтракал, но в горле стоял очень неприятный запах и привкус желудочного сока. Слюна, которую он не смыл, испачкала голую грудь, скатываясь по подбородку. - Зачем ты строишь этот концерт? Мне не нужны твои наигранные страдания, тебе даже не больно. Я терпеливый человек. Давай, начни наконец разговаривать со мной по-нормальному, как все делают адекватные люди. - высказался Цзюнь У. Но Мэй всё ещё не мог ничего сказать, и это злило его Высочество сильнее. Поэтому принц снова взял его серые волосы и намотав на кулак, опустил вместе с головой в воду, в которую только что вырвало Няньцина. – Ты у меня сейчас помоешься, псина. Будешь понимать в конце концов, кто тут я. - с этими словами он поднял голову Мэя из воды, однако, он не слышал его фразу, от жуткой боли у него звенело в ушах, а из глаз текли слезы. В груди все ныло, словно разбилось сердце, и он не мог прекратить реветь. В воду упала капля крови из носа, которая уже текла по его губам, и это ещё больше опьянило советника. Принц вновь отпустил голову Мэя, и тут же тот начал дёргать руками, цепляясь за ведро воды и раздирая руки в кровь. На каких-то пальцах да появились занозы, а на ладонях кожа неприятно зудела, как от мозоли. – Ты за это заплатишь, мразь! Ты! Ты! - повторял Цзюнь У снова и снова, опуская его в воду, и вскоре сознание полностью покинуло вассала. Владыка достал советника из воды и толкнул в каменную ванную. Тот просто встал в неё, одной рукой упираясь в стену, а другой потирая шею. Мужчина вошёл в ванную вслед за ним и ударил Няньцина по руке, затем взяв за шею. Полилась ледяная вода, которая не пугала Владыку, но Мэя - очень. Его прижали спиной к стене, всё ещё пытаясь задушить одной рукой и заливая холодным душем. Он старался не смотреть на Цзюнь У, но не мог. Няньцин видел его безобразно расплющенную ладонь, которая сжимала его горло, и казалось, что его пальцы вот-вот разорвут в клочья. А потом он почувствовал странную смесь боли и страха, пронзившую все его тело. И только затем его ударили головой о стену, где сполз в ванную, но моментально был поднят за халат, который Цзюнь У тут же снял, оголяя всё тело. Мэй закричал, но никто не обратил на крик внимание. По телу прокатилось такое страдание, что Мэй почти потерял сознание. Не понимая, что он делает, он начал бить кулаками в стену. Бывшего Владыку эта истерика очень разозлила и тогда он впечатал лицо советника в стену, попав прямо в губы. Мэй закричал ещё громче, в этот момент лезвие, которое, по всей видимости, Цзюнь у использовал для бритья, прошлось спине. Он почувствовал адскую, невыносимую боль, а потом кровь во рту. Немного подвигав языком, он понял, что у него откололся зуб, а другой выпал с корнем. При этом его била мелкая дрожь. Все его конечности вдруг потеряли чувствительность. И вот, он больше ничего не чувствовал. Его поставили в очень удобную позу, чтобы хорошенько трахнуть. Это и должно было произойти, однако, Цзюнь У никогда не делал сего без масла или чего-то подобного. И когда Мэй ощутил прикосновение мягкого, вибрирующего пениса, то будто ослеп. Он потерял сознание. Постепенно начались галлюцинации... Небольшая примесь смазки была, но не настолько большая, чтобы не порвать Мэя, ещё и без какой-либо подготовки. У него мутнело в глазах, тошнило. Ванная наполнилась запахом крови и пота. Но на этом мучения не закончились - лезвие продолжило идти по его телу. От шеи до самых ягодиц, и даже до бёдер. Он услышал скрип кожи - лезвие быстро скользило вниз. Когда оно коснулось его анального отверстия, он издал жуткий стон и открыл глаза. Владыка стоял над ним с безостановочно лупящим по бёдрам членом, а на них Мэя виднелись полосы спермы. Цзюнь У начал задрал голову вверх, чтобы набрать воздуха в лёгкие. Семя попало на раны советника, создавая непередаваемую боль, которая становилась невыносимее с каждой грёбанной секундой его жизни. Струи спермы были как соль на рану, через них Няньцин чувствовал собственный пульс. Снова и снова колющая боль внутри. У советника началась агония, из-за которой он сел на колени в ванную. Цзюнь У посчитал это хорошим моментом, чтобы заставить Мэя удовлетворить того ртом. Сияя от предвкушения, он шагнул вперёд, вновь обнажая свой скользкий член и взял советника за подбородок. Тот, посмотрел в сторону и выплюнул часть зубов с кровью - его рот был открыт. Зажав волосы советника рукой, Цзюнь У медленно провёл членом по его горлу. Затем, управляя Мэем с помощью волос, он заставил его опустить лицо вниз и вставил ему в рот. Тот сразу вобрал в себя всю влагу массивного члена и жадно стал глотать, но при этом никак не двигая языком, а только широко открывать рот. Цзюнь У упёрся руками в стену и продолжил двигаться бёдрами, пока не вынул член из рта советника. Только после этого тот начал извиваться, издавая мычание. Цзюнь У так же медленно вынул член и снова направил его на раны Мэя, находившиеся на шее. Брызги крови окрасили стены и его лицо, но советник даже не замечал этого, а только смотрел в сторону, не вращая зрачками. Через несколько секунд он снова заплакал, чувствуя, как кровавые десна болят из-за спермы на них. Цзюнь У схватил его за волосы, задрал голову и заглянул в затуманенные глаза. Потом он шлёпнул его по щекам и крикнул: - Тебе больно? - советник быстро заморгал и уставился на Цзюнь У. - Или приятно? А? Тебе нравится, когда тебя так трахают? - Прекрати... - пробормотал советник. - Прекрати... не надо. Цзюнь У схватил его за волосы и привлёк к себе. - Нет, это тебе надо прекратить, - сказал Цзюнь У. - ты ведь хочешь, чтобы было ещё лучше? Хочешь остаться? - Прошу тебя... пожалуйста... отпусти меня... я больше не буду... - пробормотал Мэй, стараясь освободиться. - Отпусти, я прошу... - Мэй, что с тобой? - что-то из пустоты вопрошало советника. - Пожалуйста, хватит... Не нужно... - простонал он. - Нет... Нет!.. - Мэй-Мэй! Очнись же! - Няньцин открыл глаза, глотая воздух и мотая головой. - И тебе доброе утро, дорогой. Ты в порядке? - Цзюнь У поднёс руку ко лбу Мэй-Мэя, проверяя температуру. - Все хорошо... - пролепетал Мэй. - Да нет, ты заболеваешь. - сказал бывший Владыка и обнял Мэй-Мэя. - Ещё и от кошмаров страдаешь, хотя ночью вроде тебе было очень хорошо... - подловил Цзюнь У, поглаживая по волосам. - Что тебе снилось? - ... - Мэй? - обеспокоенно переспросил Цзюнь У. - Моё дорогое Высочество... - Мэй приподнялся и поцеловал владыку в губы, на секунду забыв обо всем. Потом, придя в себя, осмотрелся и понял, что спал без одежды после вчерашней ночи, Мэй почувствовал, что его щеки заливаются краской. А Цзюнь У лишь подхватил его на руки, усаживая на коленях. - Сон... скажи, моё высочество... ты ведь никогда не будешь со мной груб? - с тоской прошептал он, опуская глаза. - Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить, поэтому нет, - шепнул в ответ Цзюнь У, сжимая ладонями ягодицы Мэй-Мэя. - я для тебя и солнце, и луна, и ветер. Я готов сделать всё, что угодно, чтобы ты стал счастлив. Но и я не всеведущ, так что не обессудь, если попросишь. - закончив, он поцеловал советника в нос. Тот, не удержавшись, чихнул. — Значит... я с тобой грубо обращался? - спросил он, снова поднимая глаза. - Наоборот, ты был необычайно нежен и терпелив, - прошептал Мэй. - но сны иногда... Как тебе сказать... - Отображают прошлое? - договорил за него Цзюнь У. - Да, - Мэй кивнул. — это слишком просто, не так ли? - Цзюнь У погладил его шею, там был еле заметный след от засоса, так как владыка слабо сжимал горло, то и следа не оставалось, так что это были губы. - Ох... Мэй... Не думай, что когда-нибудь я мимолётное недовольство променяю на всё то счастье, которое испытываю сейчас. Ты никогда меня не разочаровывал, клянусь тебе. Напротив, с самого начала я понимал, что ты уникален, и нет ничего такого, что я не хотел выполнить, чтобы сделать тебя счастливым. Поэтому, когда тебе снятся кошмары со мной, я чувствую себя виновником. Мэй погладил владыку от щеки до волос, зарываясь в них пальцами. Они были густыми, бархатистыми и пахли мёдом. - Владыка... Моё дорогое высочество... - шепнул он, приближаясь к его губам и окунаясь в тёплый туман его дыхания. Поцелуй вышел таким долгим, что у Цзюнь У закружилась голова, и его глаза закрылись. Сейчас ему хотелось в тысячу раз большего, чем просто нежные объятия. Он не хотел знать ничего, кроме того, что обнимает любимого человека. Происходящее казалось не естественным, а чем-то странно-волшебным. Пальцы Няньцина сами собой развязывали халат Владыки, а он и не думал сопротивляться. Наконец, Мэй добрался до горла и легонько провёл по нему языком. Владыка тихо вскрикнул, чуть выгибаясь, словно в судороге. А советник лишь сомкнул руки, обвивая голову Цзюнь У и поваливая к себе на постель. Он смотрел на божество, медленно шевелящееся в его руках, и думал, что никогда прежде не чувствовал такой уверенности в себе. Его дыхание сделалось шумным и горячим, словно ему не хватало воздуха. Цзюнь У начал целовать его шею, мокрыми поцелуями спускаясь к ключицам. Его руки, казалось, сами знали, как нежно прикасаться к грудям и животу. Владыке стоило невероятных усилий, чтобы не торопиться и хотя бы чуть-чуть продлить это блаженство, которое, как он почувствовал, вот-вот должно было кончиться. Где-то в глубине его существа плескалась обжигающая волна чувственного восторга и дикого желания. Мэй манил к себе, гладя то по щеке, то по волосам. Казалось, ему самому доставляет наслаждение эта интимная близость с совершенным и полным отречения бывшим божеством. А потом рука Мэя с неожиданной нежностью скользнула по изгибу живота Цзюнь У, и бывший Владыка замер. Она нежно обхватила его член, проводя вверх-вниз. Сердце вдруг затрепетало в груди, словно это была живая птица, бьющаяся в силках. В этом коротком и жутком, словно проблеск сознания, моменте было столько трагизма, столько потаённой сладости, что он забыл обо всем на свете. Мэй приблизил свои губы к губам Цзюнь У, и тот накрыл его губы своими. Оба сделали вид, что пытаются глотнуть воздуха, чтобы избавиться от охватившего их безумия. Мэй закинул ногу на плечо Цзюнь У, высвобождая руки. Тогда Цзюнь У взял бутылёк с маслом, который валялся на кровати с прошлой ночи, и вылил часть его содержимого себе на пальцы. Мэй невольно шатнулся вперёд. Цзюнь У провёл рукой по бёдрам Мэя, начав разрабатывать того снизу, и Мэй с трудом сдержался, чтобы не перейти к действиям. Сильные пальцы проникали в него один за другим, а потом и по двое сразу. Входить в Мэя стало куда проще, и через несколько мгновений Цзюнь У понял, что может сделать это своим телом сам. Тогда он провёл пальцем по влажным и подрагивающим ягодицам и со стоном прижался членом к ягодице Мэя. Он осторожно вошёл в него, и его бедра принялись ритмично двигаться - сначала робко, потом смелее, и наконец более быстро. Затем он стиснул рукой член Няньцина, и тот громко застонал. Цзюнь У ускорил движения и обхватил ногами бедра советника. На этом, казалось, можно было поставить точку, но тут Мэй упрямо начал давить на плечи. Цзюнь У мгновенно пришёл в себя и, поняв намёк, вышел, удобнее ложась на кровать. Няньцин сел сверху, начиная двигаться в том же темпе, что и Цзюнь У, и Мэй почувствовал, как внутренние мышцы его тела начинают отзываться на эти толчки и направлять Цзюнь У, и его самого к вожделенной точке. Двигаясь всё быстрее и быстрее, Мэй не мог оторваться от лица своего высочества, удивительно, что он вообще позволил советнику быть сверху. Цзюнь У же не мог оторваться от Мэй-Мэя, держа его рукой за талию и поглаживая большим пальцем. Мэй закрыл глаза и отдался во власть всепобеждающего и яростного удовольствия, и оно пришло к нему и Цзюнь У раньше, чем он смог уследить за собой. Тут он почувствовал, как обмяк и бессильно обвис в руках своего высочества. Тут же он открыл глаза и увидел рядом с собой улыбающееся лицо владыки. - Моё дорогое высочество... - прошептал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно тише. - Ваше высочество... Какое счастье, что я встретил вас. - Всё всегда начинается с этой фразы. - ответил на это Принц, поманив советника к себе и целуя того в лоб. Теперь им никто не помешает. Иди ко мне, моя опьяняющая сладость. - сказал он Мэй-Мэю, заключая того в объятия.