Love like an ache in the jaw

Билли не знал на что шел, когда ебанный Хоумлендер предложил ему возможность встречаться с Райаном в обмен на секс, опять-таки с ебанным супером. И Билли не знал на что шел, когда согласился на ебучее предложение суперпизды. Потому что Хоумлендер был ебанным извращенцем, у которого из-за препарата Ви, Бутчер уверен, голову к херам снесло. Тем не менее он готов был отдать все за то, что бы встречаться с Райаном. Он сын его жены, и Бутчер пообещал Бекке, что будет приглядывать за ним. Даже если придется трахаться с супером, от которых у Бутчера кровь закипает в жилах и кулаки начинают чесаться. В их самый первый раз Билл нагнул супера над столом в здании «Воут» на этаже, где проходят собрания Семерки. Прям в основании стола, где обычно восседала эта пизда. О, Билли был рад трахнуть эту занозу своим не суперски хером по самые гланды. А супер даже не возражал, наоборот, был очень этому рад и сам насаживался на широкий член ненавистного человека. Хоумлендер свое слово, конечно, сдержал и тем же вечером Бутчер смог провести час с Райаном, играя в приставку. Билли знал, что все суперы полные уебки, ну за исключением разве что Старлайт и Королевы. Но Хоумлендер смог выделиться из массы всех суперов. Этот супер кусок говна, в детстве недолюбленный родителями, у него их попросту не было, во взрослом возрасте искал эту любовь в людях. Сперва Мэдэлин, позже Штормфронт, и наконец Билли-папочка-дома-Бутчер. Билли честно не знал почему из всех Пацанов Хоумлендер выбрал его. Конечно догадывался, он единственный кто не боится суперпизду и может в лицо высказать все, что думает. Хоумлендер так не может и никогда себе такое не позволит. Не тогда, когда от твоего слова или действия зависит вся экономика страны. С популярностью и любовью фанатов всегда приходит большая ответственность. Во второй раз было экзотичнее, чем в первый. Стоило заявится в башню, его сразу пропустили к комнату Хоумлендера, знал ведь ублюдок, кто пришел. А там его ждал сам Бог, как любил называть себя пизда, не в своем обсосанным костюме, нет, он выделился своей оригинальностью, напялив на себя сорочку с кружевами, облепившую его в груди и ниже. Помнится, Бекка такое надевала, когда хотела порадовать Билли в особые дни. Сорочка была намного меньше по размерам, видимо действительно женская. Хоумлендер, Бутчер не скрывает, выглядел охуенно в кружевах. Так он не скрывал своего тонкого и белоснежного тела за костюмом. — Ой, я кажется очень вовремя. Тогда у Билли встал как по линейке. И трахались они до вечера. И эта самая сорочка была полностью испачкана в сперме и смазке, даже самые элитные прачки не отстирают. Хоумлендер был заполнен спермой до краев, а Бутчер сыт как кот, наевшийся сметаны. Как бы комично это не звучало. Тогда он решил не встречаться с Райаном, и остаться в Башне до утра. В третий раз было немного страннее первого раза, но не страннее второго. Золотая середина, И-де-а-ль-но. Идеальнее бывают разве что простыни, застеленные в комнате пизды. Тогда Хоумлендер ждал его уже в другой комнате. С панорамными окнами в пол, вид с них на город был шикарный. Смотреть на шастающих людей внизу, как за муравьишками в муравейнике. Сам Хоумлендер сидел в огромном джакузи посреди комнаты, в булькающей чем-то приторным водой. Сидел так будто на каком-то троне. Ах ну да он же Бог, второй бля Иисус. Кулаки зачесались, хотелось сильно врезать по смазливой мордахе. Но он скорее руку сломает, чем нос пизде. Хоми выглядел очень спокойным с закрытыми глазами, без наигранной улыбки, как настоящий человек без суперсил и популярности. Самый обычный человек, устающий от работы к концу дня, ненавидящий собственного начальника в сраной компании, с низким доходом и мечтающий купить машину. Совсем как он, Бутчер. Билли даже посочувствовал бы ему, если бы не ненавидел его каждой частичкой своего тела. — Ой, я кажется вовремя. Он не прочь присоединится к суперу в джакузи. Почувствовать наконец тепло, обволакивающее тело, смыть с себя все напряжение дня. Бутчер как можно быстрее освобождается от груза одежды на теле и приземляется напротив Хоума, прикасаясь к его ногам под водой. Тот все еще с закрытыми глазами, но открывает их когда Бутчер кидает в него пеной. — Какого хе- Билл вжимает своей ногой в хер Хоума и тот прерывается на полуслове. У Бутчера еще никогда не было секса в воде. Экзотика. Хочется послать все и вся на хуй, и просто воткнуть в Хоума свой член. О Билли знает, тот тоже этого хочет А еще, Бутчер понимает, что начинает становится одержимым супером, но мысленно поправляет себя, что делает это для сына Бекки, ставшего уже как родной. Хом своими блядскими губами удивляется буквой «о» как блядская рыба на суше. Будто это Билли Бутчер сам приходит каждый раз в башню трахать Хоми, а не он совершил сделку с самим Бутчером. У ж больно надо. Но Хоум не теряется как девственница в свой первый раз, а тянется всем корпусом к нему, Бутчеру, на колени. В голове появляется сравнение с мальчиком и Санта Клаусом. И Хоми целует Билли своими блядскими губами, размазывает свою слюну по губам напротив. А руками под водой хер сжимает, который уже давно стоит. Билли уверен, что у Хоми стояк не меньше своего. Билли трахает супера по самые яйца в его узкий супер зад. А Хоумлендера трахает его по самые яйца в мозг. В особенности в ту долю, которая отвечает за чувства. Билли не ебет как эта доля называется, а впрочем нахуя. Райан всей своей детской душой рад проводить время со вторым отцом, а Билли рад выполнять просьбу Бекки. Если бы не Бекка, ему было бы в жопу срать как похуй на суперского ребенка, тем более сына Хоумлендера. Бекка единственная нить, связывающая Бутчера с Райаном и Хоумлендером. Что бы сказала Бекка узнав что делает ее муж с суперпиздой. Билли уверен, она смотрит на него с отвращением и ненавистью. Ха-ха он спал с тем, кого всю жизнь призирал и ненавидел. С тем, кто убил его жену. Четвертые, пятые и шестые разы ничем не отличались от первого. Билли закономерно брал Хоуми на его же кровати, упиваясь суперскими стонами и кажется молитвами. Сам Бог молился на него, Бутчера. А после Билли проводил час времени с Райаном под присмотром Хоумлендера. Но супер все же выделился на этот раз, в седьмой раз когда Билли захотел увидеться с Райаном. Билли нашел его в комнате супера. Райан был в школе до вечера. А значит у Билли есть три часа чтобы удовлетворить Хоумлендера, и после спокойно пообщаться с суррогатным сыном. Хоми сидел к нему спиной на своей гигантской кровати, держа в своих руках что-то, что Билли не смог распознать. Бутчер пытался хорошо разглядеть, что в руках у супера, но увы Билли не ебанный супер с глазами-сканерами. Хоми сам показал, что у него в руках, стоило Бутчеру подойти совсем близко. — Ой, это чо еще за херня? Хоумлендер направил на него свой взгляд, стал лицом к лицу и всучил Билли в руки что-то. «Что-то» оказалось простой детской бутылочкой. Такими вроде детей кормят, Билли видел мамашу в метро, которая кормила свое дитя из такой же. — Покормишь меня, папочка? — Это что еще за извращения? Бутчеру похуй, на что у супера кинки и фетиши. Они на такое не договаривались, он просто трахается с Хоумлендером, а тот позволяет сидеть с Райаном. Но заметив пронзающий до костей взгляд Хоумлендера, Билли прикусил свой язык и сел на кровати, призывая супера сесть рядом. — Ну хоть откуда расскажешь? — У сотрудницы выцедил, от нее не убудет. Вон какие сисяндры четвертого размера. Билли присвистнул, с такими сиськами и двоих прокормить как раз плюнуть. Хоумлендер укладывается головой ему на колени и обнимает поперек груди для удобства. — Чувствую себя мамкой. Бутчер поглаживая Хоми по голове, сует тому в рот соску. Какие же суперы все-таки уебаны, особенно Хоумлендер. Он ебанутее всех суперов на планете вместе взятых. У Хоума глаза загораются, он высасывает молоко из бутылочки как будто не пил двое суток и изнывает от жажды. А Билли упивается видом губ на соске и закрытыми глазами супера. Бутчер замечает стояк пизды, который каменным колом упирается в бедро. — Ой, мамкино молочко настолько вкусное? Это что Хоумлендер стесняется, и у него щеки краснеют как у девственницы. А Мясник кладет мозолистую ладонь на пах пизды. Бутылочка летит к ебеням, когда ее кидает Хом. И супер прыгает к нему за поцелуем. Во рту еще остался вкус молока, и с сочетанием мокрого языка это восхитительно. Билли падает на широченную кровать спиной, утягивая за собой Суперпизду. — Хочу, что бы ты стонал мое имя. Ты же знаешь как меня зовут, Билли. Мясник трогает Джона везде, куда руки дотягиваются. Хватает супера за жопу, мнет их через костюм. Поролоновые подкладки даже тут чувствуются. — Сними это тряпье, хочу поскорее тебя выебать… Джон. Невозможно поверить, что у пизды есть имя как и у всех людей. Невозможно поверить, что супер и есть обычный человек. Хоуми рвет на себе костюм, похер что стилисты будут на него гнать из-за испорченного куска тряпки. На все сейчас похуй. Главное, чтобы его хорошенько так трахнули самым ахуенным членом во всем чертовом свете. Билли нравится видеть Джона обнаженным, беззащитным куском дерьма. В костюме — он Хоумлендер, лучше, сильнее, быстрее всех людей. А без костюма он — Джон, обычный человек, желающий любви как и каждый из нас. Определенно, Билли нравится Джон, а не Хоумлендер. Ведь Джон зависит от него, от его наигранной любви и нежности. Джон под костюмом мягонький, с розовыми бусинками сосков, его кожа настолько бела, что Билли думает, тот совсем не загорает на солнце. У самого Билли кожа знатного южанина, загорелая, смуглая и красивая. Он хватает чужие ягодицы покрепче и трется стояком между ними через грубую ткань джинсов. Джон судорожно вздыхает от грубости действий, но ему нравится наслаждение на грани боли. — Твоя очередь. Снимай свои шмотки а-ля «Из магазина для людей за тридцать» У Джона абсолютно не получается шутить смешно, но вряд ли Бутчер об этом когда-нибудь скажет своему другу. Все-таки с препаратом Ви в крови приходит и неумение шутить. За то вместо умения шутить, Джон отлично сосет и дрочит. И это намного важнее шуток в данный момент. Билли стягивает с себя свою дохуя выебистую гавайскую рубашку, на которой заботливо изображены розовые фламинго. Совсем как налитые кровью розовые соски супера. Хоум впивается своими губами в рот напротив, языком зубы вырисовывая. Параллельно стягивает узкие джинсы с бедер Бутчера. Билли чувствует себя голым перед супером, будто это его сейчас без малейшего сожаления трахнут в тугой зад, а не он. Уходить от сюда с порванной жопой не хотелось, как и подставляться под суперпизду. Но тот не спешил, желая насладится каждой секундой, проведенной с жалким человечишкой. Поэтому супер опрокидывает его спиной на кровать и седлает Билла, а-ля наездник на своей любимой лошадке. Бутчер конечно знает, что он пизданутый на своих фетишах, но тем не менее удивляется, когда сидящий на нем супер капает себе на грудь оставшимся молоком из бутылки. — А теперь, я хочу чтобы ты был хорошим мальчиком, как им и подобает, послушно слизал это с моей груди. Билли слушается, а хули не слушаться своего покорного хозяина, когда тебе в любую секунду могут оторвать голову. Нет, Билл не боится, ни в коем случае, просто оставлять Райана на воспитание Супера не очень хотелось. Он меняет их местами, так хотя бы чувство контроля над всей ситуацией есть. Хоумлендер, Джон — поправляет себя Билли, выглядит просто охуенно лежа на белоснежных простынях, с капельками теплого молока на своей полностью выбритой и гладкой груди. И он смотрит на него таким взглядом, будто ничего до этого у них не было, будто Билли — все для него. А Бутчер нихуя так не думает, он думает, его используют как живую секс-куклу. Ха-ха и хуй тебе тоже афродизиаками вынужденно поднимают, ебанный ты педик. Билли шлет свое второе «я» куда подальше, не хотелось признавать, что собственный разум прав. Билли не такой. Он что, зря многие свои годы потратил, ненавидя всех суперов, чтобы потом совершенно по своему желанию трахать одного из таких. — Эй, ты что завис? — будто Хоуми есть дело до его психического состояния. Билли, выудив из кармана отброшенных джинсов, вазелин, наклоняется к горячему телу супера. Он знает, что Хоми и без смазки можно трахать, но не хочет так поступать. Хом, конечно, мудила и все такое, но не хотелось потом выслушивать претензии на счет порванной суперской задницы. Будто она у него хоть раз до этого рвалась. Любоваться Джоном можно бесконечно, особенно когда тот лежит беззащитный и такой мягонький, бери и убивай. Но лучше конечно хорошенько трахнуть супера и смотреть как тот закатывает свои суперские глаза, лазерами стреляющие. Он так кстати один раз стену прожег, вот умора была. Даже ебанные суперы не могли сдерживать эмоции, особенно Хоми. У Джона крепко так стоит, упираясь в бедро Билла, красивый симметричный член, ничем не отличающийся от других, не то что бы Билли видал много членов. У Джона добрых восемь дюймов, обрезанных к слову, с красивой трогательной головкой. Билли конечно, не хвастается но у него-то хуй больше и толще, не симметричен только, с толстой налитой кровью головкой. А еще у Бутчера шершавый язык, не только на слова. Джон сам убедился, почувствовав его на своей бледной груди. А еще колючая борода, которая царапает всю грудь, Хоуму хотелось, чтобы следы от Бутчера оставались больше, чем на минуту, и ходить с отметинами под костюмом. Зато Хом мог оставлять свои следы на коже человека, и он это делал. Смотрел как кожа окрашивается в яркий красный после засосов и укусов, и через неделю желтеет, пока полностью не сойдет на нет. Хоумлендер не позволял коже Билла пустеть, и каждый раз ставил все новые и новые отметины. Горячий язык человека на сосках это самое лучшее, что случалось с Джоном, и вряд ли когда-либо еще случится, он уверен. Билли старательно вылизывает сладкую жидкость с тела, попутно наслаждается вкусом кожи супера. Джон тихо вздыхает над головой, вытягиваясь дугой над постелью и выставляя себя напоказ, и руками хватает сильнее за волосы человека. Билли боится, что ему клочок волос со скальпом оторвут, не хотелось терять свои локоны. Но Джон кажется спохватывается, и отдергивает руки, перехватывая простыни над головой. И они трещат по швам, явно не дешевая ткань некрасиво рвется в руках супера. Будь они дома у Бутчера, он бы не позволил суперу так делать. Но Билли не позволит Хоуму появляться даже на пороге своего дома. Билли усердно работает ртом с соском, перекатывая его между зубов, пытаясь прикусить сильнее. Но Хоми далеко насрать на боль, и он просто стонет громче. Талия Джона действительно тонкая и хрупкая, думает Билли когда гладит ее своими грубыми и мозолистыми руками. А бедра супера мягкие как облака, но Билли не знает какие на ощупь облака, так что похуй, хочется думать, что они такие же как и бедра Хоми. Джон упускает тот момент, когда к его сокровенному заду приставляют смазанные вазелином пальцы и подается ближе, желая поскорее получить добрых одиннадцать дюймов в себя. — Я как вижу, Ви не дал тебе должной терпеливости, да Джони? — Молчи. Билли заткнулся бы если его хорошо попросили. Но его никто не просил, а грубо заткнул никто иной как Суперпизда. И Бутчер не собирался молчать, только потому что Хоми так захотел. — Не думал, что суперы такие грубые. Ты меня убедил в обратном, плохой мальчик. Билли вставляет два пальца поглубже, в тесноту стенок и останавливается. — Не нужно игнорировать папочку. Я тоже могу обижаться, Джо. И загоняет свои грубые пальцы дальше, сбивает дыхание супа, и сжимает его бедро до синяков, ну синяки были бы если Джон был обычным человеком. А Хоум нихуя не обычный человек, полный ублюдок, заслуживающий боли. И Билли каждый день размышляет, была бы у него возможность, как он причинял боль суперу. Раньше от таких мыслей кулаки чесались и улыбка на лице появлялась, а сейчас только сердце екает и противно становится. Увидеть Хоумлендера с простреленной головой или еще чего вызывало жалость и еще что-то, Бутчер не смог пока это описать. — Тебе ведь важно встретится с Райаном, да папочка? О манипуляции и шантаж, излюбленная схема Джона, да всех в этом гребанном прогнившем мире. И Бутчер сгибает свои пальцы под углом, чтобы в точности попасть по простате, и начать сильно на нее давить. Джон вскрикивает и насаживается на пальцы сильнее. — Знаешь ведь чем шантажировать, сукин сын. Хоумлендер улыбается до того как его лицо скривило в стоне удовольствия, и брови подпрыгнули вверх. Бутчер смазывает свой хер в вазелине, и приставляет крупную головку к сжимающемуся от пустоты очку супера. Ни о каких презиках и речи быть не могло. — Как думаешь, ты примешь папочку полностью? Хоми кивает. Ха теперь строит из себя покорную сучку, дабы получить толстого хера. Какой же хитрюга. Бутчеру не жалко, он готов отдать все чтобы увидеть скорчившееся в удовольствии лицо пизды, и почувствовать жаркое нутро супера. И Билли вставляет, полностью и до конца свои одиннадцать дюймов в тугую задницу Джона. И это просто волшебно, только в такие моменты Билли может перестать думать и избавится от лишних мыслей. В голове только жар и теснота стенок, обволакивающих хер. Но после эмоции и чувства нахлынули в мозг человека, он сливается с супером и судорожно вдыхает и выдыхает. А после начинает с размаху трахать Хоми, пока тот стонет во весь голос, даже не боясь что их услышат. Ведь весь этаж принадлежит только им двоим. И Хоми не стесняясь будет подаваться и умолять Билли дать ему еще. И кто Билли такой чтобы отказать своей пизде. Он размашисто таранит зад своего недолюбовника, пока тот рвет простыни к хуям собачьим. И Билли бы написал картину, будь он художником, и написал песню, будь он поэтом. И горы бы свернул, все только бы стоны Суперпизды не стихали и не прекращались, а тепло его сжимающегося нутра не покидали его член. Хоумлендер выгибается под ним, и Билли опасается, чтоб тот не выломал себе спину к чертям собачьим. Но Пизда лишь стонет утробно, и обхватывает его своими хилыми бедрами, не желая разрывать контакта. Губы Бутчера исследуют рельеф шеи, оставляя там отметены, которые сразу же исчезают и возвращают телесный цвет кожи. Грудь супера напряжена, а соски его очень набухли и покраснели от манипуляций Мясника. Он отдал бы все на свете, чтобы блондин стал хоть на минуту обычным человеком, чтоб ощутил вдвойне интенсивные ласки Билли. Чтобы еще сильнее, казалось бы куда еще, выгибал свою спину, стонал имя Мясника и сходил с ума от своей одержимости. Бутчер одергивает себя, напоминая себе, что одержимый тут только Хоумлендер, пизда, желающая в себе крепкого папочкиного члена. Но прекрасные стоны, срывающиеся с искусанных красных губ, обрывают его на середине мысли. И Билли ни о чем не может думать кроме как Джона, его, в данный момент, Джона. Он весь и полностью принадлежал только ему и никому больше. Пусть ВОУТ выкусит и соснет хуйца. Билли украдет Хоума, какой ценой бы ему это не обошлось, и Райана он заберет. И будут они до скрежета зубов счастливой семьей, с двумя папами, большим задним двором, где можно играть Американский футбол. И все будет просто заебись, думает Бутчер, выстанывая в шею супера. А тот, зарывшись с немного отросшие волосы Мясника, стонет и изливается себе же на живот своей суперской спермой. И это самое лучшее ощущение, которое Билли чувствовал за всю свою жизнь, тугие стенки Суперпизды сжимают его до искр из глаз, выкачивая из него годовой запас спермы. Внутри Хоми становится горячо и влажно, а член продолжает скользить уже по собственной сперме, которая итак вытекает из всех щелей. Хоумлендер вздыхает и ослабев, валится на постель, притягивая к себе Мясника. Тот, выскользнув из щели, прижимается в спине Супера, поглаживая его по груди и вдыхая запах шеи, иногда ее покусывая. Билли уже не так недоволен из-за договора с Хоумлендером, и даже наоборот. Может Бутчеру стоит уже высунуть голову из песка, и начать жить для себя. И принять наконец свои чувства.