январь

Минхо ненавидит зиму. Ненавидит все, что с ней может быть связано. Терпеть не может холод, хоть мороз застает его редко, терпеть не может неизбежную необходимость наслаивать сразу два свитера. Ненавидит снег, мокрые дороги и мерзкую слякоть, след от которой долго преследует после входа в помещение. А особое отвращение у него вызывает сумасшедшая рождественская атмосфера, которая наваливает на Сеул всего за одну ночь еще в начала декабря. Все эти блестящие украшения, золотые колокольчики на каждом дереве и нескончаемая новогодняя музыка в магазинах. Такие глупые лица взрослых, занятых только тем, как бы урвать все подарки за один раз и по скидке. А дети? На детских лицах лишь безнадежные улыбки, а в головах мысли о том, что в этом году им принесет рождественская елка. В отличие от Минхо, который весь декабрь занимался лишь тем, что работал без выходных, стараясь добиться подписания заявление на отпуск почти на весь январь. И именно во время новогодних праздников работы прибавлялось выше головы. Все взрослые расслабились, опаздывали, путались в датах и требовали от Минхо выполнения годичного плана за несколько дней. Но одна вещь в зиме ему все же нравилась. Это был январь. Январь был лучше апреля, в котором начинала цвести сакура. Лучше июля, который приносил долгожданные каникулы в школе. Лучше октября, в котором Лино праздновал свой день рождения. В январе он получал запоздалый рождественский подарок. Он получал Хенджина. Вместе учились в одной школе, но друзьями так и не стали. Неподходящее место. У Минхо родители в процессе развода, заняты каждую минуту, не замечают, как их ребенок теряется в завалах школьной программы и домашней библиотеке. Минхо уже с детства предпочитал одиночество, ссылаясь на то, что так намного проще. Он думал о своей матери, которая теперь ужинала в другой комнате, потому что каждый раз за столом начинала плакать. Думал об отце, который посмел ей сознаться в измене, попросил развода и перестал быть обожаемым примером для подражания. Минхо старался терпеть все это и не знал, было ли лучше, когда они молчали, находясь в одной комнате, или когда они стали жить в разных домах, зазывая его к себе по очереди на выходных. Минхо прятался за страницами томов и энциклопедий, отвлекался учебой и спортом. Из кожи вон лез, чтобы быть хорошим сыном для обоих родителей, но так и не смог перетянуть внимание на себя хотя бы на половину. У Хенджина же наоборот. Родители пытались сохранить брак, несмотря на постоянные ссоры и нередкие драки. Отсутствие заботы расценивалось скорее как долгожданная свобода, и Хенджин еще в десять лет перестал думать о том, что мать будет волноваться, если он поздно вернется домой. Только побои со стороны отца все никак не хотели забываться. Глупые школьные психологи, озабоченные его пропусками и успеваемостью, постоянно твердили, что дело в нехватке заботы и внимания со стороны родителей, а в Хенджине зрела агрессия и желание ответить им на эти заявления. Чем он и занимался, устраивая громкие сцены и прогуливая несколько дней в неделю. Они знали о друг друге имена и номера классов, в которых учились. Минхо замечал синяки на теле младшего и думал, что лучше бы его отец тоже бил — хоть какое-то внимание. Хенджин слышал, как одноклассницы рассказывали друг другу, что старший теперь живет на два дома сразу, переезжая с одного конца города на другой по воскресеньям. Они совсем не знали друг друга, но постоянно думали, что все было бы по-другому, поменяйся они однажды местами. В следующий раз встретились уже после выпуска, когда Минхо поступил на подготовительные курсы в столицу, а Хенджин впервые сбежал из дома. Никто из лучших друзей в большом городе его приютить не смог, а Минхо без лишних разговоров пустил в крошечную комнату, снимать которую помогали родители. Неподходящее время. Минхо все время уделял учебе, справляясь с трудностями по порядку, на звонки родителей отвечал пару раз в неделю, а о поездках к ним даже не думал, прикрывая все тем, что домашнего задания слишком много. Хенджин же жил беззаботно, ни на секунду не утруждая себя мыслями о приближающейся взрослой жизни и необходимости высшего образования. Минхо был занят подготовкой к вступительным и интервью, а Хенджин — бесплатными кривыми татуировками и новым скейтбордом. Минхо делил квартиру с Хенджином, а Хенджин делил свои дни с бесконечной свободой. Минхо стал замечать за собой продолжительные взгляды и легкие изменения в улыбке, когда смотрел на младшего, спящего на крохотном диване на кухне. Минхо понимал, что скучает, когда оставался один по вечерам, что волнуется, когда одиночество затягивалось на несколько дней. Но потом Хенджин возвращался, чтобы поспать и согреться в чужой квартире. И Минхо становилось бесконечно уютно. Третья встреча стала для обоих слишком знаменательной. Минхо уже на втором курсе педагогического колледжа и с легкостью осваивает каждый предмет, не оглядываясь на сложность и недосып. Хенджин со старыми синяками и опять у единственного порога, переступать который можно без разрешения. Минхо соглашается его приютить, но не потому что считает своей обязанностью заботиться о других, а потому что впервые видит у Хенджина на лице отпечаток тяжести взрослого мира, к которой младший еще совсем не готов. — Опять сбежал из дома? — Минхо знал, как можно утешить ребенка, и был уверен, что на Хенджине эти способы сработают не хуже. Заказал ему любимую пиццу, поделился теплой одеждой и всегда внимательно заглядывал в глаза, стараясь показать, что его волнует каждая мысль в маленькой голове. — Нет, я им еще в прошлом году сказал, что поступил в Сеуле в университет. Минхо и сам понимал, что родители Хенджина ни за что не поверят в эту историю. Оценки в школе были такие, что угроза отчисления уже не страшила его мать, а отец понял, как бессмысленно бить за очередную «двойку». — В какой университет? — В твой, естественно, — Хенджин начинал улыбаться, что было хорошим знаком, но все еще не смотрел прямо в глаза. — У меня из знакомых только ты в университете учишься, а чтобы убедительно врать, нужны надежные источники. — Врать о том, что мы учимся в одном университете? — Да, после моего первого побега они пообещали, что будут оплачивать квартиру, если поступлю в Сеул, а я как раз вспомнил, что ты тогда ходил на подготовительные, и ляпнул, что мы вместе учимся. Минхо вспомнил то время, когда они вдвоем ютились в маленькой квартирке с одним матрасом на двоих. Хенджин стал для него спасательной грелкой, единственным другом во всем городе, собеседником для тихих вечеров, слишком редких, потому что младший чаще всего возвращался поздно ночью. А однажды не вернулся вовсе. — Я тебя с тех пор больше не видел. — Да это не важно. Главное, что они давали мне деньги и не спрашивали, когда в следующий раз приеду, потому что знают, как много задают в универах. Минхо старался заглянуть в глаза, рассмотреть лицо, чтобы увидеть там настоящую причину, какое-то необъяснимое условие, но Хенджин отворачивался и двигался все дальше, в обратном направлении. — А сейчас почему пришел? — На втором курсе врать про учебу стало немного сложнее, и я подумал, что ты можешь помочь с этим. Хенджин просит его о самых ненужных конспектах и учебниках, чтобы вычитать там умные фразы, а потом утереть нос безразличному отцу, доказать матери, что сын не полный бездарь и способен даже на такие поступки. Что учиться он в столице по-настоящему, что квартиру снимает самую дешевую, что деньги ему все еще нужны, потому что с такой учебой даже на неполный день устроиться невозможно. Старший читает ему скучные лекции и старается разложить все по своим местам, чтобы в светлой и еще нетронутой головушке уместилось как можно больше информации. А по ночам готовиться к собственным занятиям и семинарам, расписывая таблицы и рефераты, в полной тишине и одиночестве, потому что Хенджин каждый вечер пропадает в новом месте не забывая купить друзьям самые дорогие коктейли и самые лучшие таблетки. Минхо провожает его до вокзала после всех экзаменов, а потом ждет целый вечер хотя бы сообщения. Хочет узнать, сдал ли Хенджин самый строгий зачет равнодушной матери и строгому отцу. В следующий раз они встречаются на платформе, в январе, через почти одиннадцать месяцев. Хенджин опять просит конспекты и лекции от профессора Лино, а старший занят практикой в одной из городских школ. Он замечает новые татуировки, не такие кривые как раньше, новый пирсинг на лице, грубый голос и несколько шрамов, которых точно не было в прошлый раз. Минхо остается только гадать, как проходит жизнь его непостоянного сожителя за пределами их маленькой и уже почти совместной квартиры. А Хенджин за это время превратился в болезненную язву, отвечая на все вопросы «не твое дело» или «ты что, у моего отца научился?». — Мне нужно, чтобы в этот раз ты поехал со мной, — Хенджин заявляет об этом после новогодних праздников, которые провел где-то за городом, вернувшись в квартиру спустя три дня. — К тебе домой что ли? — Ну да. — Хочешь с родителями познакомить? — Минхо старается выдавить что-то смешное, но в ответ получает только брезгливое «фу». — Я им летом сказал, что плата за квартиру поднялась, и я живу с тех пор с одногруппником. И ты сможешь там умничать сколько захочешь — они понимают меньше меня. — А если я не хочу? У меня в следующем семестре два факультативных, а практику я еще не защитил. И хотел на каникулах… — Минхо останавливается, когда Хенджин к нему впервые прикасается сам. — Пожалуйста, хен. — Улыбается, довольный своей выходкой, знает, что это убедит его на все сто процентов. И Минхо соглашается, будто эта поездка совсем ничего не стоит. За пару ночей готовит все работы, за неделю сдает зачеты и уже в середине января покупает два билета, потому что у Хенджина деньги закончились месяц назад. Они приезжают домой уже после праздников, но все равно успевают насладиться изобилием угощений. Мама старшего не узнает — когда они учились в школе ей было совсем не до друзей сына. Отец смотрит на одного с презрением, осыпая негодованием из-за пирсинга и видимых татуировок, а второго оценивает, с каждым днем убеждаясь, что всегда хотел себе такого прилежного и смышленого ребенка. Они по вечерам сидят вместе в гостиной и разговаривают. Очень много разговаривают, смотрят глупые сериалы или играют в настольные игры. А Минхо пытается вспомнить, когда в последний раз он видел родителей вместе и еще счастливыми, и совсем не понимает, почему Хенджин при каждой встрече говорит о том, как сильно ненавидит своих. Даже когда до него доходит, что рассказы младшего про алкоголизм и драки были только верхушкой огромной льдины, все равно завидует. А потом злиться на себя. — Придется спать в одной комнате, но нам не привыкать. Вместе устроились на матрасах на полу и молчали. А потом опять начали разговаривать, как будто темы еще не закончились за все эти вечера. Болтали обо всем подряд. Сначала один рассказывал смешные истории из детства, о лучшем подарке на день рождения, о его золотых рыбках в маленьком аквариуме. Второй вспоминал о том, какой предмет в школе был любимым, о первой в жизни практике с детьми в настоящей школе, о том, как его выгнали из съемной квартиры посреди ночи. Они болтали и болтали, стараясь приглушить смех подушками, чтобы не разбудить родителей в соседней комнате, а потом уснули. Уже на одном матрасе и ближе друг к другу чем когда-либо. Так было и следующей ночью, и каждую ночь их маленького январского отпуска. Смешные и глупые истории не заканчивались, Минхо казалось, что он столько не смеялся за всю свою жизнь, а улыбка, наконец, не покидала лица Хенджина. Время шло без остановки, а отпуск заканчивался. Пришла пора возвращаться к учебе и однокомнатной квартире, к доставке еды и маленькому дивану в углу кухни. Лино уже тогда представлял, что их ночные разговоры продолжаться, что они будут опять завтракать вместе, а после учебы смотреть футбол или играть в карты, как это было в доме родителей Хенджина. Но вместе с ними из поездки вернулось разочарование, спрятавшись в чемодане старшего. Хенджин, выйдя из поезда, просто пожал руку и сказал еле слышное «спасибо», а потом исчез в мокром мелком снеге, который шел всю ночь. Минхо вернулся в квартиру один, спрятал свой и чужой билет в ящик стола и принялся ждать. Он посчитал, что одиннадцать месяцев это не так уж и много, если вместе с новым январем к нему вернуться прежний Хенджин. Время, несмотря на все убеждения Минхо о его скоротечности, тянулось горячим и болезненным жгутом. Сначала он справлялся с этим с помощью учебы, заполняя будни лекциями и занятиями, на которых каждый раз получал «отлично с плюсом». Новые факультативы, новые встречи, новые проекты в детских организациях — все это начало затягивать его в свой омут. Но когда закончился семестр, а экзамены прошли, каникулы показались настоящей пыткой. Лино не могу думать о чем-то кроме ненавистной зимы. Еще никогда в своей жизни он не хотел, чтобы декабрь наступил так быстро. Неужели нельзя устроить Новый год в июле? Так Минхо и подумал, поэтому стал чаще посещать вечеринки в Сеуле, в свободные от работы дни. Сначала выглядело ужасно глупо. Минхо даже в школе на дружеские посиделки к одноклассникам не захаживал, а тут вдруг ночные клубы и бары, чужие квартиры и загородные коттеджи. Бессчетное количество новых знакомых, но Хенджина среди них он так и не нашел. А потом сам потерялся в том, от чего каждую встречу пытался оградить младшего. Но дождаться он смог, развивая терпение уже на новом уровне. Наступил долгожданный январь. Минхо заранее сдает курсовую, удивляя даже преподавателя. Проходит практику в свободное от учебы время, сдает зачеты и начинает собирать вещи в дорожную сумку. Он верит, что Хенджин придет к нему и в этом году, поэтому постоянно проверяет наличие билетов на ночной и утренний рейс. И Хенджин приходит, с новой прической, которая могла бы понравиться его отцу, потому что была короткой, но не понравится, потому что волосы были розовые. С медовым загаром, в январе то месяце. — Лино, ты не поверишь, это были лучшие полгода в моей жизни. Мне кажется, я обошел всю Австралию, даже там, где ходить запрещено. Он бросает вещи на чужую кровать и делает себе зеленый чай на кухне. Чай, который Минхо терпеть не может, но всегда покупает для него. Рассказывает о своих путешествиях, о новых друзьях из Сиднея, о девушке, с которой начал встречаться за неделю до отъезда. Показывает фотографии татуировок, которые делал сам, после того как его всему научил знакомый мастер. Фотографии с пляжа, из океанариума, из парка аттракционов, в котором был огромный дом с привидениями. Рассказывает обо всем, что случилось в его жизни в южном полушарии, пока Минхо ждал в однокомнатной и пустой квартире. Они отправляются на поезде домой во второй раз. К матери Хенджина, которую мнение соседей всегда волновало больше, чем опасное поведение сына-школьника. К отцу, который давно забыл, что он родитель и у него есть обязанности. Они снова рассказывают наполовину выдуманные общие истории из университета, а Хенджин в конце каждый раз добавляет, что хозяин квартиры совсем сошел с ума и увеличил оплату. Они снова не спят по ночам, вспоминая все моменты, которые прожили порознь за одиннадцать месяцев. А Минхо радуется, что ему рассказывать почти нечего. Ему больше нравится слушать младшего с закрытыми глазами, воображая себе все красочно и максимально детально. Он впитывает в себя минуты и секунды, мечтая о том, чтобы январь длился как минимум пятьсот дней. Хотя даже этого ему было бы мало. Ему очень резко стало мало всех их разговоров, стало мало беспощадно огромного расстояния между их подушками и одеялами, мало совместных фотографий из маленьких и потрепанных жизнью фотобудок. В январе они успевают встретить первый снег, который в этом году в Сеуле так и не выпал за полтора месяца зимы. Хенджин обещает, что когда-нибудь сделает ему бесплатную татуировку в собственной студии. Что познакомит с друзьями из чужой солнечной страны, в которую сбежал от холодов и вредных привычек. Однажды ночью он ему обещает слишком много всего, переплетая их пальцы, чтобы легче было уснуть. И Минхо ему верит, он таит в своем сердце столько терпения, что хватит на несколько раз по одиннадцать месяцев. Он совсем не замечает, безразличия в глазах младшего, не замечает, что тот так же улыбается отцу или матери за обеденным столом, что тон голоса совсем не меняется, когда они находятся за пределами столицы. Не замечает мотивов, когда Хенджин отдает ему все совместные фотографии, сувениры, которые они выигрывали на зимних ярмарках, билеты в старый кинотеатр, куда они вместе ходили. Февраль они встречают в ночном поезде, когда до конечной остановки меньше получаса. Выходят вместе, а Минхо все боится, что к автобусу опять уйдет один. И он уходит. В кармане два билета, один чужой, а в чемодане все больше вязкого разочарования. В ящик стола теперь отправляются все те талисманы, что он смог накопить во время отпуска. Полка заполняется, а сердце Лино пустеет с каждым днем. Он в одиночестве готовиться к последним зачетам, в одиночестве сдает все экзамены и получает диплом, не празднует с одногруппниками и остается ждать в своей квартире. Он устраивается на работу в школу, которая в соседнем районе. Берет на себя организацию детских мероприятий, поездок и праздников, потому что знает, что так намного проще переждать одиннадцать месяцев. Минхо боится, что в следующем году Хенджин к нему не придет. По их легенде, младший тоже окончил университет и уже работает. Причины приезжать вместе в родительский дом больше нет. Но Минхо кажется, что ее и раньше не существовало. Может Хенджину просто нравилось проводить с ним новогодние каникулы? Он дожидается января с болезненным ощущением в области желудка. Будто сердце начинает терять надежду. Будто все их встречи были случайностями. Удобные для одного, мучительные для другого. Дата на телефоне приближается к середине января, а от Хенджина нет вестей. Минхо хочет позвонить его маме, но знает, как это глупо выглядит. И ему остается только ждать. Может Хенджин просто забыл его предупредить и завтра уже будет звонить рано утром? Может он оставил сообщение, но автоответчик почему-то удалил эту запись? Может в Австралии сейчас плохая погода, и его рейс отменили? Минхо ждет в своей пустой квартире, постоянно прислушиваясь к шагам за дверью. Когда до конца января остается всего два дня, вместо воображаемых пятисот, он отправляется на вокзал и покупает два билета на ближайший поезд до родного города, где еще в прошлом году они были вместе и постоянно разговаривали. Где Минхо видел Хенджина на расстоянии вытянутой руки и всегда был уверен, что младший в безопасности. Где мог спокойно рассматривать его татуировки и иногда прикасаться к цветным мягким волосам, а по ночам прислушиваться к медленному дыханию, убаюкивая себя мыслями о следующем дне. До отправки полчаса, а в Сеуле настоящая зима с неожиданно огромными сугробами и морозом в минус десять градусов, которые Минхо так сильно ненавидит. Но он совсем не замечает, как быстро проходит время, как поезд приближается и открывает перед ним свои двери, выдыхая теплый воздух из вагона. Он ждал до последнего сигнала и почти рефлекторно шагнул вперед, прямо перед тем, как двери закрылись, хотя давно уже понял, что на два билета он всего лишь один. Второй билет чужой. Хенджин не пришел в этом январе. Он не пришел и в феврале, и в марте, ни в одном из известных Минхо месяцев бесконечно долгого года. Он не появился на пороге сразу после Нового года. Не бежал по платформе, опаздывая на поезд. Не сидел на соседнем сиденье всю дорогу в наушниках, изредка поглядывая на старшего. Он исчез в январе. Резко, без объяснений и причин, так же как и появился в январе несколько лет назад. Только Минхо постоянно ждал, каждый раз покупая два билета с соседними местами на утренний или ночной поезд до когда-то родного города.