Talk about your boyfriend

— Что ж, Джеймс. Кажется нам нужно серьёзно поговорить. Ложка с супом зависла в воздухе, не достигнув назначенного места. Вместе с ложкой завис и Поттер, уставившись тупым взором на кубик морковки. Потому что именно после этих слов в прошлый раз он узнал, что именно творил на дне рождения у Ремуса и о своей бисексуальности, а в позапрошлый раз ему разбили сердце фактом, что Лили лесбиянка. И как бы, ну, здесь намечается не слишком хорошая тенденция связанная с личностными ориентирами и ориентацией как самого Джеймса, так и его друзей, и честно говоря, к новым потрясениям он пока ещё не готов. Мысленно он прикинул, что пока в их компании не хватало полиамора и трангсгендера, а единственый оставшийся гетеро это Питер… Джеймс подавился воздухом. Слава Иисусу, что не успел съесть суп, иначе на небесах его причиной смерти обозначили бы "Умер, представив друга в бутерброде из двух женщин со стапонами. Цвета морковки из супа. Аминь". Он должен гореть в аду за это. Хотя нет, постойте. Есть более грешные для этого кандидаты, любящие рушить общественные правила и моральные принципы. Джеймс перевёл более осмысленный взгляд на Сириуса. Вот он, корень всех бед. Странно улыбающийся и сидящий в позе Шерлока Холмса: по крайней мере его очень молодой и отуплëнной версии. — А Ватсон где? Сириус дёрнулся. Но из состояния надменности и устрашения не вышел, даже наоборот, Поттер почувствовал давление. Серо-голубые глаза Блэка прищурились, очень контрастируя с этой его улыбочкой. — Хорошая попытка перевести тему. — он немного наклонился вперед и потянулся к батону. О, может Джеймс просто опять забыл о своей очереди похода в магазин… — Возможно, Сохатый имел ввиду меня. Рука Поттера дрогнула, и морковка упала в тарелку. Ремус вышел из кухни сияя как золотые буквы его красного диплома по астофизике, и неся пол-литровую кружку чистого кофеина. На корке мозга вдруг мелькнуло воспоминание, что через два дня Люпин должен предстать перед комиссией с окончательный версией его кандидатской работы, грёбанный двадцатилетний гений. В последний раз Поттер видел его сидящим на крыше и бормочушим что-то об учёте гравитационного красного смещения, и что он кажется обсчитал Энштейна, ибо сингулярность пошла по пизде. И если уж его Сириус смог оторвать от трехэтажных формул термодинамики Чёрных дыр… Джеймс аккуратно положил ложку в тарелку, а её отодвинул в бок. На всякий случай отложил и нож. Тут хмыкнул Ремус. И отдал Сириусу принесённый с кухни хлебный нож. Джеймс бы посочувствовал батону, который находился в этот момент в руках Блэка, но вот самосохранение подсказывало, что возможно это специфичная кукла вуду, и что вместе с хлебом резать будут его. Где ж он так накосячил… — Ну, теперь ты здесь. Теперь мы все здесь. И можем поговорить. — Сириус провёл пальцем по лезвию. — О моём брате. О черт. Лучше б это был Питер. — Бродяга, мне казалось, что у нас всё с ним по обоюдному согласию… — Не спорю. Но вот понимаешь, давным давно, в свою эмо-юность мой брат сказал, что, кхм "Я прирежу любого, кто признается мне в светлой и доброй любви до гроба. Чепуха, а не явь." Ох, это однозначно в его стиле. Джеймс даже не слишком-то и удивлён, всё же мало кто знает, как именно они познакомились и откуда у него шрам на бедре, но пожалуй всё не настолько категорично, как он это только что услышал. — И, пожалуй, хоть он и ярый социопат, всё же он так навряд ли сделает… Ну, вот вроде и легче на сердце стало. — Потому что на его слова я ответил , что у него не выйдет прирезать наглеца, если первым это сделаю я. Все равно однохуйственно. А ведь Джеймс думал, что они лучшие друзья. — Так что, пожалуй, нам надо поговорить. — и начал медленно-медленно пилить батон. С чувством, с ритмом. Джеймс сглотнул и перевёл взгляд на Ремуса. Тот был всё также мил, молчалив и сонлив. Кофе уже заканчивался. Если они действовали по принципу плохой коп-хороший коп, то у Поттера есть пару вопросов насчёт хорошего копа. Потому что кофе заканчивается, и это нихуя не хорошо. Джеймс знает о чем говорит, он дружит с Ремусом почти 10 лет. Кажется ему конец. — И так. Знаешь, вы совершенно точно не говорили, как начали встречаться, просто пришли и засосались. Так что, — он допилил кусок и провёл кончиком ножа по доске, оставив борозду, — было ли это и правда обдуманное решение с твоей стороны? С его-то как раз и очень даже! Но не скажет же он, что Регулус в качестве намёка поставил свою девственность как ставку в покере? При том, что он даже правил не знает. И знаете что? Джеймс проиграл! Это стоило ему всей колоды в рукаве, всего карточного мастерства и половины зарплаты, но он не жалел. Всё же он предпочитает начинать отношения не в постели, а словами, и желательно трезвыми. Именно Джеймс тогда боялся, что в Регулусе говорит бутылка текилы, а не он сам. Но Сириусу лучше не знать. Не поверит. — Помнишь я подрабатывал в казино? Сколько штрафов за халявные напитки для твоего брата я выплатил… Барти до сих пор называет меня подкаблучником. — И это всё? — подозрительно потянул Блэк, начиная резать новый кусок, — Зная Регулуса, он бы наврядли купился на такое. — Полгода, Сириус, это шесть месяцев, или 183 дня. У него просто не осталось отговорок от свиданий. Блэк ещё раз подозрительно нахмурил брови. Джеймс стойко удерживал себя от побега в окно. Он опять перевёл взгляд на Ремуса и уловил неожиданность. У того буквально в руке было подобие карты звёздного неба. Где созвездиями было выложено "Я в тебя верю, собрат". В жёлтых глазах было столько понимания, что Поттеру пришлось вспомнить все садистские стороны характера Регулуса. Если Джеймс правильно понял, и подобный допрос Люпину проводил его парень, то ему однозначно сегодня улыбнулась Фортуна, и подарила милого Бродягу с батоном хлеба, а не Регулуса с багажом знаний от Барти и Доркас. Эти двое точно уже возглавляют местную мафию, так что грех Джеймсу ещё жаловаться. Ох, всемогущий Майкл Джексон, он почувствовал прилив сил. Сириус, уловивший резко возросшую уверенность в себе, обернулся в направлении , куда Джеймс посылал сочувствующе-радостные волны. Люпин небрежно пил кофе и выглядел максимально убийственно. Сириус с мягкостью посмотрел на него и пошёл за кофейником, ворча о трудоголиках. Поттер выдохнул в его отсутствии, поймал ободряющий кивок Ремуса, и собрал в кулак все своё достоинство. Вернувшийся Сириус, даже не смотря на отвлекающий фактор в виде Люпина , явно не хотел отступать от своей цели. — Охо, значит после такого долгого ухаживания нельзя отрицать перепихон на первом свидании? — тон Сириуса был слишком равнодушен для того, кто так зверски потрошил булку. — Я записался к остеопату через две недели нашего совместного проживания с ним, потому что спал на диване и заработал сколиоз. Какой секс, я рад если он меня поцеловал с утра, а не облил кипятком. Вставать в семь утра для него та ещё пытка, а на выходных я так и вовсе ухожу на ооочень длительную пробежку, ибо не дай Морфей и Эвридика я потревожу его сон. Ремус булькнул в кружку с кофе. Он жил с Регулусом в общежитии, пока не закончил универ экстерном, и явно понимал о чем речь. — Интересно. А какая дата у вас самая важная? — Дата выхода первой песни Регулуса. 5 августа, а ещё день смерти Мерлин Монро. Его любимый фильм "Мужчины предпочитают блондинок". Сириус стряхивает с ножа крошки и откладывает порезанный батон в сторону. Джеймс хоть и нашёл молчаливую поддержку от Ремуса, всё ещё паникует, потому что он забыл убрать огурцы. А если Блэк начнёт хлебным, ребристым ножëм издеваться над ними, у него случится инфаркт. — Ты удивительно хорошо знаешь его тайные страсти. — Да Регулус буквально живёт по этому фильму, я думал он с моим кошельком встречается, а не со мной. Но всё же я влюблённый идиот, так что решил, что горит сарай, гори и хата. — И? — "Честно говоря, мне не нужен тот, кто видит во мне только хорошее, мне нужен тот, кто видит во мне и плохое, но при этом все еще хочет быть со мной.''. Это цитата Мерлин. Её Регулус сказал мне, когда я отвёз его в Феодосию в музей Айвазовского. Точнее, уже после. Это было осенью, и тогда в России начиналась пора штормов, море было тёмное, пока тихое, но уже чувствовалось приближение урагана. Закат зато был яркий, розово-оранжевый. Очень красиво в глазах отражался… Нож стукнулся о доску. Огурец остался лежать нетронутым, а Сириус поставил подбородок на руку и не моргая уставился на Поттера. По спине пробежал холодок. Черт, неужели он злится, что Джеймс увёз его брата из страны, не предупредив? Но черт, это был очень спонтанный поступок, времени не было на раздумья. Он и Регулуса уговорил на это, пока тащил на руках через таможню. Честно, он боялся что их не пустят, но тогда за стойкой сидела русская, и она лишь ржала с них и ставила печати в паспортах. Да и потом уже в Крыму тоже нашли приключений на свои иностранные и нерускоязычные задницы. На Регулусе очень забавно смотрелась ермолка. А ещё он мило смущается. И злится. Он милый. Джеймс расплылся в улыбке. Улыбке человека, который так сильно влюблён. В глазах заплясали искорки, то кидаясь в дикую румбу, то качаясь в нежном вальсе. Поттер обожал танцы, особенно парные, и это только заставляло его вспоминать ещё больше моментов с Регулусом. Он непростительно сильно хочет увидеть его сейчас… Ремус деликатно покашлял. Поттер вздрогнул и ошалело моргнул. Кошмар, он оказался в таком уязвимом положении перед Сириусом, да ещё и во время допроса. Хорошо, что он не пошёл на полицейского, первую же миссию бы завалил, возможно из-за сообщения Регулуса, что он хочет овсяного печенья. Старший Блэк, сидящий перед ним все ещё не моргал. — Надеюсь ты процитировал ему в ответ "Унесённые ветром", он это обожает. Джеймс вскинул бровь и посмотрел на него, словно тот лично только что оскорбил всю его семью до седьмого колена, общество защиты прав детей с ДЦП, и всю католическую церковь в придачу. — Он ненавидит эту книгу! Конечно, я не имею ничего против этого романа, если смотреть на него со стороны социальной, то… Сириус смотрит на Поттера, кажется уже ушедшего в объяснения потаенного смысла гениального произведения Маргарет, и почему оно на самом деле не гениальное, с точки зрения Регулуса. Что сам Регулус жизнь не видит без чтения антиутопий, а "1984" он перечитывал 8 раз. Что Регулус дико увлекается эпохой Возрождения и читал "Декамерон" Боккаччо, и вдохновившись даже написал несколько песен по его новеллам, пока они на редактуре, но Джеймс уверен, это станет фурором среди современных групп. Особенно ему понравилось про монаха Альберта, и про его ложь женщине, что её любит ангел… Сириус облакачивается на плечо Ремусу и тихо смеётся над этой сценой. Он спокойно смотрит на раскалённого Джеймса и уверяется, что его брат будет счастлив. Ремус перебирает его пряди на макушке и Блэк окончательно расслабляется. Возможно ему не стоило делать всё так радикально, но против себя не пойдёшь. Друг, не друг, а за брата он кому угодно голову открутит. Но, пожалуй, здесь его вмешательство более не требуется. Ремус целует его в щеку и начинает успокаивать Джеймса. Сириус счастлив. *** Extra Дверной замок с громким щелчком впускает Питера в квартиру Лили. Ремус приветливо машет ему из-за стола, открывая попкорн для их ежемесячной ночи кино-откровений-пьянства. Все уже фактически собрались, так что осталось только найти заныканный ящик с пивом. Джеймс, укравший из холодильника своей бывшей суп собирается восполнить всё то, что он упустил сегодня из-за допроса Сириуса, и благодарит Эванс, что та не положила в суп морковку. Запах просто прекрасен, и Джеймс уже на полпути к удовлетворению своей потребности в нормальной еде, как он слышит голосом Питера: — Я думаю мне нужно с вами серьёзно поговорить. Ложка с супом опять зависает у открытого рта. Поттер медленно поворачивает голову на красного как рак Петтигрю. И возможно у него крыша едет, но он не мог себя удержать. — Скажи честно, ты полиамор? Доркас смеётся на пару с Сириусом, Лили с глубоким возмущением стреляет глазами в Джеймса, а потом в кастрюлю в его руках и начинает танком идти на него, подозрительно скручивая журнал в тугую трубу. Регулус просто констатирует, что его парень придурок, и опять переезжает спать на диван. Всё остальные хлопают Питера по плечам, успокаивающе прикалываются над Поттером. Но вот сам Питер… — Как ты догадался? Воцаряется тишина. Джеймс клянётся, что больше никогда не притронется к супу. Нахуй всё это.