Tell Me You Hate Me

Стамбул, текущий день… </right> — Наконец-то ты там, где должна была быть несколько месяцев назад. В нашем доме, рядом со мной, — Серкан повел Эду в домашний офис, и Эда ахнула от изумления, увидев комнату. Посреди комнаты Серкан устроил место для отдыха с пушистыми коврами и огромными подушками. Он расставил свечи на своем письменном столе и на всех столах и полках, какие только смог, и приготовил для них ужин и шампанское. — Это потрясающе. Ты всегда будешь удивлять меня, Серкан Болат, — Эда повернулась к нему с сияющими глазами, что заставило его широко улыбнуться ей. Он почувствовал, как его щеки заболели от того, что он так много улыбался. — Здесь есть звезды, — Серкан указал на стеклянную часть крыши домашнего офиса и потянул Эду сесть рядом с ним на пол. — Ты вспомнил. — Я все помню. И я сделаю все, чтобы ты была счастлива до конца наших дней. — Просто будь собой и будь со мной. Мне больше ничего не нужно, — Эда забралась к нему на колени и обхватила его щеки. Она не могла поверить, что может быть настолько счастлива. За последние недели она почти забыла, какой счастливой Серкан мог сделать ее. Пальцы Серкана играли с подолом ее юбки, задирая его на бедрах. Эда наклонилась к нему и страстно поцеловала, и снова она почувствовала, как в ее животе взрывается фейерверк. Серкан посмотрел на нее затуманенными от вожделения глазами. — Сначала поужинаем или… Эда вцепилась пальцами в его голову и притянула его ближе к своему лицу. — Я не собираюсь ничего есть до того, как ты займешься со мной любовью под звездами. Ты понимаешь меня, Серкан Болат? — Ты хочешь сказать, что будешь морить себя голодом? — Он приподнял брови и ухмыльнулся Эде. Эда прижалась своей сердцевиной к паху Серкана и потянула его за волосы. –Я ненавижу тебя, Серкан Болат, — она начала двигать бедрами круговыми движениями, заставляя Серкана застонать. — Наши чувства взаимны, Эда совсем скоро Болат. Они одновременно потянулись к одежде друг друга. Серкан стянул блузку Эды через голову, а Эда дернула его за рубашку, отчего пуговицы оторвались. Ей было все равно, сколько его рубашек она уже уничтожила. У нее не хватало терпения растегивать пуговицы, когда она хотела почувствовать его кожу на себе. Эда, вероятно, порвала бы большую часть его рубашек, а Серкан сорвал бы все ее трусики. Эда помогла Серкану снять рубашку и восхитилась его мускулистой грудью. Она еще не удовлетворила свою потребность прикасаться к нему и была уверена, что никогда не утолит свой голод. Его вид был почти невыносим для нее. Она наклонилась, чтобы поцеловать его в ухо и шею, и провела языком по его ключицам. Она ухмыльнулась, чувствуя, как его эрекция становится тверже с каждым ее прикосновением. Ей нравилось то впечатление, которое она производила на него. Эда ждала его реакции, когда он заметит сексуальный комплект из двух частей, который она надела для него. Оно было бы розовым, если бы в нем было достаточно материала, чтобы действительно показать цвет одежды. Эда увидела, что Серкан пристально смотрит на ее грудь, отчетливо видимую сквозь прозрачную ткань лифчика. –Тебе это нравится? — соблазнительно спросила она. — Мне это нравится, — сказал он хриплым голосом и хотел притянуть ее ближе, чтобы сомкнуть губы вокруг ее возбужденного соска, когда Эда толкнула его на спину и встала, чтобы получше его рассмотреть. Она медленно потянулась к молнии на юбке и позволила ей упасть к ногам под пристальным взглядом Серкана, который обжигал ее кожу и заставлял ее внутри кипеть от желания. Она повернулась, чтобы показать ему свое нижнее белье, а затем уселась ему верхом на колени. Серкан приподнялся и принялся ласкать ее грудь, заставляя ее стонать. Он посасывал и покусывал ее соски через тонкий материал лифчика, крепко держа ее за задницу и заставляя тереться о его эрекцию, все еще зажатую в его штаны. Он зубами стянул тонкую одежду вниз, а затем продолжил свое нападение на ее грудь, добавляя новые любовные укусы к тем, что он нанес ей ранее. Эда двигала бедрами на Серкане, беспомощно постанывая. Она больше не могла ждать, так сильно хотела его. — Серкан, возьми меня. Он шлепнул ее по заднице, и она застонала громче. — Как сильно ты меня хочешь? — Больше всего на свете. — Покажи мне, — он приказал ей, и его властный тон заставил внутренности Эды сжаться от возбуждения. Эда взяла два его пальца, пососала их и сунула себе под трусики. К этому времени они уже промокли насквозь. Серкан ухмыльнулся, скользя пальцами по ее влажным складочкам. — Это для меня? — Только для тебя. Эда вынула его руку из своих трусиков и заставила его попробовать ее на вкус на своих пальцах. Она встала с колен Серкана, сняла с него ремень и расстегнула молнию. Эда стянула с него брюки и боксеры, отбросила их в сторону и наклонилась между его ног. Сначала она поцеловала и пососала его головку, и это движение заставило Серкана со стоном откинуть голову назад. Эда открыла рот шире и взяла его так далеко, как только смогла, пока он не уперся ей в горло. Он выругался, когда она сделала это, и просунул свои бедра в ее влажный рот. Эда подняла голову, сильно посасывая его, и с хлопком оторвала его от своих губ — А теперь хорошенько трахни свою будущую жену, Серкан Болат. Серкан подскочил за долю секунды, и прежде чем она успела что-либо заметить, он перевернул ее на спину и двумя быстрыми движениями сорвал с нее нижнее белье. Он вошел в нее так быстро и сильно, что Эда почти почувствовала его в своем животе. — Это то, чего ты хочешь? Чтобы тебя жестко трахнули, как маленькую хорошую жену, которой ты будешь? — спросил он, и Эда заерзала под ним, глубоко дыша. — Да! Серкан! Ее стоны и тугость ее киски почти заставили Серкана кончить в этот момент. Он схватил ее за талию, повалил на пол и начал сильно входить в нее изо всех сил, что у него было. Каждый его мощный толчок вырывал крик удовольствия из ее уст. Эда обхватила ногами его бедра, заставляя его войти еще глубже, и он застонал, почувствовав, как ее стенка сжимается вокруг его члена. Он хотел продержаться подольше, но то, как она прижималась к нему и выкрикивала его имя, когда начала кончать, заставило его потерять контроль, и он взорвался глубоко внутри нее, зарываясь лицом в ее волосы и простонав ее имя. Тело Эды дернулось в его объятиях, и Серкан почувствовал, как каждая ее мышца напряглась от накатившей на нее волны оргазма. Он медленно покачивался внутри нее. Он вошел в нее так глубоко, как только мог, и она сомкнула вокруг него свои стенки. — Достаточно ли я была для тебя хорошей женой? — она поддразнивала его. — Однажды ты станешь моей смертью, — Серкан поцеловал ее и перевернулся на спину, увлекая Эду за собой, чтобы она легла ему на грудь. Он накрыл их одеялом и погладил ее по обнаженной спине. Эда описывала круги на его груди и руке и время от времени целовала его. — Мне снова позвонили из Архитектурного Дайджеста насчёт этого интервью для обложки, и оказалось, что они хотели заполучить не только меня, но и тебя тоже, — сказал Серкан через пару минут, когда их дыхание выровнялось. Эда приподнялась на локте и посмотрела на него.с круглыми глазами. — Ни за что, Серкан. Ты серьезно? Какой выпуск? — В декабре, но мне пришлось отказаться. — Что? — резко спросила она, почти крича на него, и Серкан поджал губы, чтобы не рассмеяться. Она могла бы пнуть его между ног, если бы он это сделал, а он предпочел, чтобы она этого не делала, особенно когда он был голый. — Я отказался от декабрьского номера, потому что хочу, чтобы ты была со мной на обложке в роли Эды Болат. Я сказал им, что они должны дождаться нашей свадьбы. Эда закатила глаза и снова положила голову ему на грудь. — Это твой способ обманом заставить меня быстро выйти замуж, Серкан? — Я готов жениться на тебе хоть завтра. С того момента, как я встретил тебя, я знал, что ты будешь Эда Болат. Так что ты скажешь? — Мне это нравится. Нам нечего ждать. — Так что насчет декабря? — предложил Серкан. — Мы можем взять отпуск на пару недель в конце года, а в январе слетать куда-нибудь на наш медовый месяц. Мы можем встретить Новый год на тропическом пляже. — Я думала, мы проведем наш медовый месяц в том домике. Мне действительно там понравилось. — И украсть особое место Энгина для его свиданий с Пырл? — Эда хихикнула. — Боюсь, уже слишком поздно. После того, что ты сделал с кроватью, я не думаю, что кто-нибудь захотел бы спать там, не поджигая ее. — Ты была там со мной, — Серкан приподнял Эду, чтобы она села на него, и погладил ее по щеке. — Мы можем посетить хижину весной, когда больше не будет опасности снежных заносов. — Договорились. — Я рад, что ты согласилась, потому что я уже сказал «да» февральскому выпуску, — Серкан усмехнулся. — Они хотят сделать для нас что-то особенное на День Святого Валентина. — Оyle me, Серкан Болат? Ты покажешь всему миру, что ты не такой бесчувственный мудак, каким все тебя считают? — поддразнила его Эда, наклоняясь, чтобы поиграть с его волосами. — Я покажу всему миру, насколько талантлива мояbжена и что она занята. Так что ни один другой парень ничего бы себе не вообразил. — Я покажу, что то же самое относится и к моему мужу, — Эда чмокнула его в губы. — Есть одна вещь, которую ты должен сделать раньше. Ты должен спросить мою тетю. — Я не знаю, смогу ли я показаться в доме твоей тети, — Серкан вспомнил, как Айфер угрожала ему ножом для мяса в руке, показывая ему на баране, что она сделает с ним, если он когда-нибудь причинит вред Эде. — Не волнуйся, — Эда рассмеялась, вспомнив, как Мело рассказывал ей, как ее Hala угрожала Серкану, когда однажды он приехал за ней. — Сейчас она ждет Дениза со сковородкой. Она может воспользоваться моей старой доской. — Какая доска? — Доска с твоим лицом на ней. Я каждый день тренировалась, бросая дартс. — Когда я услышал, что у тебя в комнате висит моя фотография, я представил себе что-то другое. <center>*** Стамбул, 15 февраля…

— Атакан! Доставка для вас! — Селин взяла сверток и вздрогнула, заметив почерк Ферита. Она разорвала бумагу и ахнула, увидев внутри журнал. Это был февральский выпуск Архитектурного дайджеста под названием «Любовь, искусство и архитекторы». На обложке она увидела Серкана и Эду, представленных как новая влиятельная пара в мире турецкой архитектуры. Эда сидела на стуле Серкана, глядя прямо в камеру, демонстрируя свои длинные ноги, и Серкан стоял рядом с ней, опершись локтем на спинку стула, демонстрируя фотографу свою уверенную полуулыбку. Селин быстро пролистала страницы, чтобы найти интервью. Она скривила губы в гримасе отвращения, когда увидела большую фотографию, на которой были изображены Серкан и Эда в их рабочей обстановке. Они были в конференц-зале. Эда сидела за столом и работала на своем ноутбуке, а Серкан облокотился на ее стул в своей любимой позе, которую Селин помнила по прошлым месяцам. Вторая фотография была сделана в кабинете Серкана на верхнем этаже, где Эда полусидела-полулежала на полу в одном из своих деловых костюмов с волосами, собранными в высокий хвост. Серкан сидел рядом с ней на диване без галстука, в расстегнутой белой рубашке с закатанными по локоть рукавами. Он держал в руках эскиз и смотрел на Эду, которая была поглощена работой, а вокруг них валялись их чертежи и наброски. Следующий снимок был сделан, когда они осматривали стройплощадку в защитных шлемах и осматривали ход работ. Они держали в руках рулоны бумаги и улыбались друг другу. На других фотографиях была представлена реализация их готовых проектов и визуализация новых. Взгляд Селин упал на текст интервью, и она замерла, увидев, как они написали об Эде. Она была представлена не как Эда Йылдыз, а как Эда Болат, и это заставило Селин почувствовать себя так, словно ее ударили по лицу. Нет, они не могли пожениться так быстро. Это было невозможно. Серкан никогда бы этого не сделал. Он мог бы обручиться, но в этом не было ничего серьезного. Помолвку всегда можно было расторгнуть. Но назвать этой девушке свое имя? Нет Селин пробежала глазами интервью. Эда была настолько мелочной, что, вероятно, говорила бы только о Селин. Это было само собой разумеющимся. Селин и не ожидала ничего другого. Она читала об их проектах, их сотрудничестве и будущем Artlife. Селин быстро просмотрела эти разделы, ожидая увидеть свое имя, но не нашла его. Наконец-то она добралась до конца интервью. Ж: Вопрос, который все хотели задать. Вы познакомились в рамках архитектурного проекта, и совместная работа способствовала расцвету ваших отношений? ЭБ: Вовсе нет. Мы встретились при совершенно иных обстоятельствах. Я подала заявление на должность ландшафтного дизайнера в фирму Серкана, но мы столкнулись неделями ранее за пределами офиса, и Серкан буквально сбил меня с ног. СБ: Чтобы внести ясность, я вытолкнул Эду из-под колес машины. Я до сих пор не знаю, почему она сидела посреди улицы. Но после того, как я спас ей жизнь, у нее не было выбора, она должна была пойти со мной на свидание. Ж: Значит, это был не служебный роман? ЭБ: Нет. Конечно, мы знали, что мы архитекторы и что в будущем будем работать вместе, но мы встречались не в офисе. СБ: Эда начала работать со мной несколько недель спустя. Я планировал сотрудничество с Эфе Акманом в течение нескольких месяцев. Эда проходил стажировку в его ландшафтной компании и была назначен на мой проект даже без моего ведома. Ж: Повлияла ли работа на ваши отношения? Вот оно, подумала Селин, это будет обо мне. ЭБ: Я бы так не сказала. Когда мы начали работать над нашим первым совместным проектом, мы сохранили в работе все, что чувствовали друг к другу. Выкладывай, Эда, расскажи о своих проблемах и взывай к жалости. СБ: Работа — это большая часть нашей жизни. В конце концов, это одна из вещей, которые мы любим делать, но я согласен с Эдой. Мы держали это отдельно. Но совместная работа, независимо от нашего нынешнего романтического статуса, показала нам, насколько мы хорошая команда. Не только в личной жизни, но и в бизнесе. Я могу с гордостью сказать, что с тех пор, как моя жена работает со мной, все мои проекты вышли на более высокий уровень. Ж: Вы не можете перестать хвалить свою жену. СБ: Она — самый яркий талант, который всходит на мировую архитектурную арену. Я знал это давным-давно, когда давал ей стипендию. Я действительно был оскорблен, когда она отклонила мое предложение о стажировке и пошла работать к Эфе Акману. Но она пришла в мою фирму более подготовленной. И все это произошло еще до того, как мы встретились в реальной жизни. ЭБ: Главная причина, по которой я хотела работать с Серканом и позже решила сотрудничать с ним, заключается в том, что он лучший в своей отрасли. Он может быть жестким и требовательным, но он ожидает лучшего от каждого сотрудника, и он подтолкнул меня к тому, чтобы я вышла за рамки своих возможностей и стремилась к совершенству. Я многому научилась у него и продолжаю учиться до сих пор. Нет лучшего архитектора, чем Серкан, и я могу сказать это объективно просто так получилось, что он мой муж. Теперь у тебя есть шанс, Эда, или, может быть, Серкан, ты можешь рассказать им обо мне. Ты можешь быть таким же мелочный, как Эда. Это единственное, что у вас есть общего. Ж: Еще раз поздравляю вас с женитьбой и благодарю за то, что нашли для нас время как раз перед вашим медовым месяцем. Мы будем внимательно следить за вашим будущим проектом и уверены, что ваши работы будут много раз публиковаться на наших страницах. Селин проглотила разочарование, не увидев ни единого упоминания о ней. Вероятно, они потребовали вырезать эту часть из интервью. Должно быть, они задали вопрос об увольнении директора по связям с общественностью Artlife. Это была слишком важная позиция, чтобы просто упустить ее. Селин просмотрела окончание интервью, где в углу страницы была маленькая картинка. Черно-белая фотография Серкана в черном костюме и Эды в белом кружевном платье с длинными рукавами и открытой очень низко спинкой. Даже Селин вынуждена была признать, что платье идеально облегало ее фигуру. Они стояли боком к фотографу. Серкан крепко обнимал ее, а Эда держала руки у него на груди. Они смотрели друг другу в глаза и смеялись так, словно находились в своем собственном пузыре. Селин вырвала страницу со свадебной фотографией, швырнула журнал через всю комнату и закричала от разочарования. — Заткнись, Атакан, или я разберусь с тобой во время ужина. Голос доносился из другой тюремной камеры. * ** Стамбул, текущий день… Эда проснулась на полу в домашнем кабинете от того, что Серкан склонился над ней, положив голову на локоть и наблюдая за ней. — Доброе утро, детка, — он улыбнулся и поприветствовал ее нежным поцелуем в нос. — Доброе утро, любовь моя, — Эда притянула его голову к себе, чтобы как следует поцеловать. Она прервала их поцелуй только когда ей нужно было подышать свежим воздухом. — Почему ты так на меня смотришь? — Как? — глаза Серкана сверкнули. — С любовью. — А как еще я должен смотреть на любимую? — Серкан наклонился, чтобы снова завладеть ее губами. Когда он отстранился, то взял Эду на руки и перевернулся на спину. — Знаешь, что я только что понял? — спросил он. — Нет, детка. Серкан нежно гладил Эду по спине и проводил пальцем по ее волосам. — Сегодня первый день всей нашей оставшейся жизни. Отныне мы всегда будем вместе и больше не будем проводить ночи порознь. Я ненавидел ночи без тебя в моих объятиях. — Будь осторожен, не балуй меня слишком сильно, — Эда поддразнивала его, но сама чувствовала то же самое. — Я думаю, что смогу справиться с тобой, — фыркнул он и одарил ее дерзкой улыбкой. — Я довольно хорошо справляюсь с твоей неистовой, сумасшедшей версией. — Oyle me, Серкан Болат? — Oyle. — Ты тоже сумасшедший. Серкан перевернул их, чтобы Эда легла на спину, а сам разместился между её ног. Он поцеловал её нежно. — Я не сумасшедший. Я обезумевший. Я обезумевший от любви к тебе. — Наши чувства взаимны, Серкан Болат.