Актёрские навыки Лань Сичэня

Лань Сичэнь бережно подоткнул одеяло, укрыв Мэн Яо, и тяжело вздохнул. Юноша снова уснул один на диване, а значит, нужно или будить его, чтобы решить, как они спят, или нести в спальню на руках. Второй вариант импонировал больше, если бы не Не Минцзюэ, уснувший поперёк их широкой кровати в спальне. Старший мужчина, как назло, раскинулся морской звездой, занимая собой всю поверхность, и мог запросто пнуть А-Яо во сне, даже в выключенном состоянии проявляя своё неоднозначное отношение к юноше. Иногда Лань Сичэню казалось, что своей безумной идеей жить втроём он отравляет жизнь горячо любимым людям, но те с жаром убеждали его в своей бесконечной привязанности и готовности терпеть неудобства, а после снова расходились по углам, даже во сне не в силах примириться с существованием друг друга. Немного подумав, Лань Сичэнь осторожно просунул одну руку под колени А-Яо, второй же обхватил его за торс, чтобы поднять. Юноша был лёгким как пушинка и спал, вымотанный тяжёлой работой, очень крепко. Дойдя до спальни, Лань Сичэнь покачал головой, увидев хмурого Не Минцзюэ. Тот даже во сне, казалось, решал какие-то проблемы и не мог расслабиться. Уложив Мэн Яо с краю, он аккуратно подвинул Минцзюэ, и тот беспрекословно сменил позу, откатываясь на другой край постели. Двое спящих мужчин вызывали у него такой трепет на сердце, что он готов был идти на какие угодно жертвы, не спать и не есть, лишь бы им было хорошо. Но конфликты рождались порой из жестов, взглядов и простого недопонимания. Будучи причиной, Лань Сичэнь испытывал стресс, и только врождённые спокойствие и стрессоустойчивость не давали ему и шанса вспылить. Вот и сейчас он накрыл их всех одним огромным одеялом, сшитым на заказ. Лёжа между двумя возлюбленными, он мечтал проснуться однажды в идеальном мире, где они перестали быть как кошка с собакой. С самого детства в семье Лань было заведено вставать рано утром, встречая рассвет гимнастикой, водными процедурами и лёгким завтраком. Это утро не стало исключением. Лань Сичэнь проснулся отдохнувшим и бодрым, по привычке приготовил завтрак на троих, решив в этот раз подать его в постель. Выходной день редко совпадал у них одновременно и он считал это отличным поводом провести день вместе, разобраться в чувствах, проблемах, в общем вывести с белого ковра все пятна. Какого же было его изумление, когда, войдя в спальню, он увидел желанную его сердцу картину — Не Минцзюэ и Мэн Яо нежно обнимали друг друга во сне. Едва сдержав счастливый возглас, Лань Сичэнь вернулся в гостиную за телефоном и, отключив звук и вспышку, несколько раз обошёл постель, оставив себе на память хотя бы фотографии минутной гармонии. Он был уверен — Мэн Яо и Не Минцзюэ где-то в глубине души любят друг друга, иначе не стали бы делить постель и внимание Лань Сичэня, сделав иной выбор. Нужно было лишь бережно сохранить эту любовь, достать её на поверхность и заставить их увидеть лучшие черты друг друга. Тихонько насвистывая под нос нежную мелодию, Лань Сичэнь вышел из спальни, решив не мешать возлюбленным и посмотреть, что будет, когда они проснутся. Буквально несколько минут спустя, вернувшись с подносом, на котором стоял завтрак, он наблюдал огорчившую его картину. Оба мужчины просыпались, сладко причмокивая после глубокого сна, и улыбались, отчего на сердце на мгновение стало легко и свободно, а затем, резко осознав, что что-то не то, распахнули глаза и отпрянули друг от друга как от огня. Лань Сичэнь обречённо вздохнул, радуясь, что хотя бы эти несколько минут гармонии сохранятся у него и в памяти телефона на всю жизнь. — Гадость какая! — Фу! Он покачал головой и спокойно посмотрел сначала на Мэн Яо, затем на Не Минцзюэ. — Доброе утро. Передёрнув плечами практически синхронно, они посмотрели наконец-то на него и вздрогнули. Как сиамские близнецы, — пронеслось у него в голове. — Доброе утро, Лань-эр-гэгэ, — смущённо ответил Мэн Яо. — Доброе утро, Хуань, — поздоровался Не Минцзюэ, принимая снова невозмутимый и немного хмурый вид. — Вижу, что вы прекрасно выспались, поэтому принёс вам завтрак в постель. Сегодня выходной и у нас очень насыщенная программа на троих. Нахмурившись ещё сильнее, Не Минцзюэ поднялся с постели, чтобы забрать у возлюбленного поднос и поставить его на прикроватный столик. — Что за программа? Снова этот… что-то выдумал? Мэн Яо тут же надулся как мышь на крупу и посмотрел на мужчину со жгучей обидой. — Я вообще-то только проснулся и не мог ничего придумать! Но куда тебе до логических выводов… Сжав кулаки, Не Минцзюэ двинулся к юноше, но был вовремя схвачен Лань Сичэнем за руку. — Минцзюэ-сюн, А-Яо, прошу вас. Не ругайтесь, сегодня такое хорошее утро. Вы так мило спали в обнимку, что моё сердце трепетало. Я надеялся, что вы наконец помиритесь. Подозрительно прищурившись, Мэн Яо тоже слез за кровати и с немного нервной улыбкой спросил: — Ты ведь не делал фото, правда? Как тогда на карусели, когда мне стало нехорошо и Минцзюэ пришлось взять меня на руки? Не Минцзюэ поморщился будто от зубной боли: — Что тебя держать-то, не жрёшь ни черта, скоро ветром из нашей жизни унесёт. А-Хуань, ты ведь правда не снимал нас? Загадочно улыбнувшись, Лань Сичэнь ничего не ответил, решив помучить этих двоих, и только придвинул к ним столик. — Ешьте, а то кофе остыл. — По его улыбке я делаю вывод, что он всё-таки делал фотки, — заключил Не Минцзюэ, взяв чашку и делая первый глоток. — И в глазах смешинки, — согласился Мэн Яо, беря в руки вторую чашку. — А ещё я вас очень люблю, — дополнил интригу Лань Сичэнь и отправился на кухню, чтобы принести себе чай. Когда он вернулся, на него подозрительно щурились две пары глаз, и это было так забавно, что он едва удержался, чтобы не достать телефон. Сев в кресло, Лань Сичэнь поправил несуществующую складку на штанах и отпил уже прохладный чай. — Вы такие милые, когда боитесь. Не будь я столь строго воспитан, то обязательно воспользовался бы этим в личных целях. Но совесть не позволяет вить из вас верёвки. — И это он говорит о совести, — фыркнул Не Минцзюэ и дождался утвердительного кивка от Мэн Яо. — Ты тут одуванчиком не прикидывайся. — Обожаю твою прямолинейность, Цзюэ, — рассмеялся Лань Сичэнь, видя, как закипает мужчина. — Кстати, сегодняшний день включает в себя прогулку, посещение ресторана… — У нас свидание? — оживился Мэн Яо. — Если угодно, да. И мы идём на него все трое. Мы давно никуда не выбирались вместе. — Ты нанял фотографа? — подозрительно глядя, допил свой кофе Минцзюэ. — Нет, но спасибо за идею, — не сдавал позиции Лань Сичэнь и расхохотался, когда мужчина бросился к нему и начал ощупывать, желая найти телефон. Мэн Яо вскочил со своего места, набросился на Минцзюэ сверху, колотя по широкой спине, но тот в ответ даже не шелохнулся. Всё могло перерасти в настоящую драку, но Сичэнь был уверен, что до этого никогда не дойдёт. Позволив старшему мужчине найти телефон в кармане, Лань Сичэнь тихо рассмеялся: — И что ты теперь сделаешь, Минцзюэ-сюн? Пароль-то ты всё равно не знаешь. Мэн Яо тем временем, поняв тщетность своих попыток утихомирить мужчину, со всей силы укусил его за плечо, заставив вскрикнуть от неожиданности. — Совсем взбесился? Тебя, что ли, в ветклинику на усыпление сдать?! Не Минцзюэ не позволил бы себе тронуть более слабого, но нахальство Мэн Яо страшно бесило. — Ты не имеешь права набрасываться на Сичэня и отбирать у него телефон! А ну отдай и веди себя прилично! Юноша выглядел как разъярённый лисёнок, защищающий свою нору, чем страшно умилял Лань Сичэня. — Не ругайтесь. Когда вы уже перестанете шипеть друг на друга и мы будем жить в мире? — Когда он будет вести себя прилично! — ответ, данный ему хором, обрадовал, но Лань Сичэнь всё же принял самый строгий вид. — Вы оба приличные, а ещё любимые мной люди. Но меня очень расстраивают ваши постоянные конфликты. Мэн Яо тут же стал выглядеть пристыженно, а Не Минцзюэ нахмурился. Лань Сичэнь на это только вздохнул и грустно улыбнулся. — Может, попробовать, как предлагают психологи, — выписать все претензии друг к другу в одну колонку, а что-то хорошее во вторую? — Какие у него могут быть ко мне претензии? — возмутился Не Минцзюэ, заранее обрекая идею на провал. — Ну, может, тогда просто поговорим? — попытался снова Лан Сичэнь. — И ты опять предложишь нам разъехаться? — сурово уточнил старший. — Нет уж, к демонам все эти разговоры, и так еле съехались. Пусть просто ест нормально и перестанет меня бояться. — Я ничего и никого не боюсь! — запальчиво ответил Мэн Яо. Не Минцзюэ на это резко поднял руку, будто собирался ударить, и Мэн Яо в ужасе отшатнулся. — Ври больше! Это что, не доказательство? Я тебя хоть раз пальцем тронул, а? Отвечай! Опустив взгляд, Мэн Яо тихо пробормотал: — Нет. — И что тогда?! — Ты меня пугаешь своей резкостью и авторитарностью, я уже говорил. Будь мягче. — А как ещё мне себя изменить в угоду твоим страхам? Хватит вести себя то как хитрый лис, то как трусливый пёс. Тогда всё сразу наладится. Лань Сичэнь тяжело вздохнул. — Минцзюэ, ты ведь знаешь — у А-Яо было тяжёлое детство. А-Яо, а ты знаешь, что Минцзюэ-сюн человек военный и не привык общаться иначе. Но он же хороший и добрый, пусть и резкий. — Со мной он не хороший и не добрый, — отрезал юноша. — Мэн Яо нужно перестать идти на поводу у своих детских воспоминаний, и всё наладится. Ты снова не ешь, почему? Сичэнь старался, готовил. — Мне хватает того, что я съедаю, в обмороки же не падаю, — возразил юноша. — Этого ещё не хватало, я бы тогда тебя в больнице запер. — Почему ты постоянно пытаешься во всём меня контролировать? — возмутился Яо. — Я взрослый, самодостаточный человек. — Был бы взрослым, не было бы этого разговора, — отрезал Минцзюэ и демонстративно отвернулся. — Сам ведёшь себя как ребёнок, — отзеркалил его позу Мэн Яо, а Лань Сичэнь прикрыл лицо рукой, ощущая горечь проигрыша. Ему отчаянно не хотелось прибегать к военной хитрости, но эти двое, кажется, решили извести его. Судорожно вздохнув, Лань Сичэнь провёл рукой по лицу, поняв, что без манипуляций ему точно не обойтись. Мэн Яо в мгновение ока оказался возле его ног и обнял за бедра, а Не Минцзюэ сжал стальной хваткой плечо: — Сичэнь-гэ, прости, я больше не буду. Мы будем хорошо себя вести и сделаем, что ты захочешь… — Хватит уже, а? Куда ты там тащить нас хотел, идём, — грубоватый голос Не Минцзюэ дико звучал, когда в нём слышались виноватые нотки. Отняв ладони от лица, Лань Сичэнь окинул скорбным взглядом обоих любовников: — Не хочу заставлять вас. Если всё настолько плохо, то может быть я зря всё это затеял? Мэн Яо закусил губу и посмотрел на Сичэня так жалобно, что сердце сжалось: — Гэгэ, не расстраивайся, пожалуйста. Мы, честное слово, помиримся. Правда, Дагэ? Они оба слышали, как скрипнули зубы у мужчины, но он промолчал и только согласно кивнул. Лань Сичэнь же не повёлся на это всё, решив довести дело до конца. — Тогда ешьте и собирайтесь, а я пока прилягу, мне немного нехорошо. Не Минцзюэ резко изменился в лице и едва не рухнул на колени рядом с Мэн Яо. — Может, врача, Хуань? — Не стоит, я просто полежу немного, чтобы успокоиться, и всё пройдёт. Разыгрывать из себя невесть что было несуразным занятием, но он смирился, принял сей факт и продолжал играть. Если иного выхода нет, то он превратится в манипулятора, так тому и быть. Драки за ванную комнату не случилось только потому, что в доме их было две. Это они оговорили ещё в самом начале, когда подбирали себе квартиру. Лань Сичэнь с удовольствием полежал, полистал фотографии, которые реально грели душу и сердце, написал брату, спросил у него, как продвигается подготовка к экзаменам, и только после его ответа, что всё «мгм», начал собираться сам. Мэн Яо с умилительно виноватым выражением лица сунулся в спальню первым. — Гэгэ, как ты? Прости меня, пожалуйста, я не хотел тебя расстраивать… Притянув юношу к себе, Лань Сичэнь нежно поцеловал его в губы и только после этого ответил: — Мне уже лучше, Яо-Яо. Просто когда вы ссоритесь, мне кажется, что вокруг рушится весь мир. — Я постараюсь держать себя в руках, честное слово. Просто мне трудно выносить такой тотальный контроль. — Я поговорю с Минцзюэ и попрошу его быть с тобой помягче. — А что толку? Он такой какой есть. Я постараюсь подстроиться… Видеть грустное личико А-Яо было невыносимо, и Сичэнь погладил его по щеке, утешая. — Вы нужны мне такими, какие вы есть. Надеюсь, со временем вы всё же сможете принять и друг друга тоже. — Опять шептаться прибежал? — раздался голос от порога и в спальню вошёл Минцзюэ. — Что за дурная привычка делать это за моей спиной? Хочешь что-то сказать, говори при всех. У нас не должно быть тайн, которые ты просто обожаешь. — Цзюэ, — произнёс Лань Сичэнь голосом умирающего лебедя. Не Минцзюэ тут же переменил гнев на испуг и присел на постель с другой стороны. — Прости, но я не терплю сплетен, ты же знаешь, — попробовал он оправдаться. — Знаю, поэтому говорю открыто — вы оба дороги мне, я люблю вас, но вижу, что мои чувства не послужили тем клеем, что сдружил бы вас. Давайте просто забудем всё это и останемся жить как соседи. Он знал, что это подло и низко, но поклялся себе, что прибегает к подобному шантажу первый и последний раз. — Бросаешь меня из-за него? — тут же рыкнул Не Минцзюэ. — Лань-эр-гэгэ, — всхлипнул Мэн Яо. — Просто освобождаю вас от необходимости притираться друг к другу. Пока мы жили как соседи, всё было значительно проще. Вы ругались только на кухне, а теперь это происходит везде. Я не хочу, чтобы ваша хрупкая дружба рассыпалась из-за моих чувств к вам обоим. — Какая дружба?! — Не Минцзюэ рявкнул так, что жалобно звякнула посуда на столике. — Я с ним в одной постели сплю! Мэн Яо тут же обиженно прошептал: — И морщишься каждый раз, как случайно меня касаешься. Будто я не вижу… — Да если я тебя трону, ты костей не соберёшь! Как в тебе вообще дух держится? Мэн Яо сжал кулаки: — Вот двину тебе, сразу поймёшь, что я ещё какой крепкий! Это ты всё портишь! Я же пытался с тобой по-нормальному, а ты меня ненавидишь и делаешь гэгэ больно! Схватив Мэн Яо за шкирку, Не Минцзюэ как следует тряхнул его и прорычал в лицо: — Если бы я тебя, паршивца, ненавидел, то не жил бы с тобой в одном доме и не спал в одной постели! Ты тупой или прикидываешься? — Ты просто мужлан! — выкрикнул Мэн Яо, забывая, что не хотел волновать Лань Сичэня. — Всё время смотришь на меня сверху вниз, потому что вы дольше знакомы. Потому что старше, и вообще! Хоть бы раз просто обнял и поцеловал нежно, так нет же. Не Минцзю, недолго думая, прижал вырывающегося парня к себе и припал к губам. Пришлось его даже укусить легонько, чтобы перестал дурить. Лань Сичэнь же лежал ни жив ни мёртв, испытывая восторг и лёгкое возбуждение. Эти двое поцеловались всего однажды, когда он поговорил с ними, и они согласились жить втроём как партнёры. Тогда это был робкий, секундный поцелуй, но он запомнил его как нечто прекрасное на всю жизнь. И вот теперь они целовались у него на глазах и он видел все стадии, через которые проходил Мэн Яо. Ярость, осознание происходящего, возмущение, а затем смирение и покорность. Когда же он начал отвечать Минцзюэ, Лань Сичэнь почувствовал, как в штанах становится тесно. В постели он целовал их обоих, но втайне мечтал увидеть вот это. Когда же возлюбленные оторвались друг от друга, он громко и протяжно выдохнул, привлекая внимание к себе. — Это было так красиво, — прошептал он. — Только не говори, что ты и это успел сфотографировать! — возмутился Не Минцзюэ. И Лань Сичэнь испытал лёгкое сожаление, что не успел, был слишком увлечён желанным видом и попросту забыл про телефон. — Если вы станете целоваться чаще, мне не придётся сохранять эти события на фото, достаточно будет моей памяти. Мэн Яо, красный как рак и тяжело дышащий, посмотрел на Не Минцзюэ и прошептал: — Кажется, из нас верёвки вьют. — Точно. Видя, что его возлюбленные пришли к согласию, пусть и направленному против него, Лань Сичэнь улыбнулся. — Я просто люблю вас обоих. И рад, что вы тоже испытываете друг к другу чувства. Иначе у нас ничего бы не получилось. — А-Хуань, ты у Мэн Яо манипулировать людьми научился? — Нет, я сам по себе способный, но всё это лишь от любви к вам. Мне тревожно каждый раз, когда вы ругаетесь. — Мы постараемся делать это пореже. А теперь вставай, мы же собираемся на свидание. Лань Сичэнь на это только смущённо улыбнулся и, откинув ногами одеяло, продемонстрировал внушительный бугорок в домашних штанах. Плотоядные улыбки и синхронность движений в его сторону сообщили ему, что свидание начнётся с того, чем должно было закончиться. На пол полетели футболки, пижамные штаны, и вот на постели уже два обнажённых самца, которые начали раздевать его в четыре руки. Лань Сичэнь со смешками позволил им это, чередуя улыбку с поцелуями. Он радостно откликался и на ласку, и на требовательные касания, подставляясь подо всё, что желали дать ему возлюбленные. — Этот гэгэ вёл себя плохо и заслуживает наказания. От шёпота Мэн Яо волоски на загривке встали дыбом. Юноша обдал горячим дыханием ухо, в то время как Не Минцзюэ не слишком деликатно прихватил Лань Сичэня за ягодицы. От близости обоих вело, но лежать бревном он не привык. Ловко подмяв Мэн Яо под себя, Лань Сичэнь развёл ноги юноши, устраиваясь между ними. Не Минцзюэ тем временем коснулся пальцами пока ещё сжатого входа Сичэня и протолкнул внутрь смазку. — Минцзюэ-сюн, может быть, ты поможешь подготовить и А-Яо? Заметив, что юноша остался также расслаблен, Сичэнь счастливо вздохнул. Кажется, они медленно делают шаги к гармонии. Обычно Не Минцзюэ действительно избегал прямого контакта с Мэн Яо, и Лань Сичэнь служил неким барьером между ними, выполняя роль принимающего и верхнего партнёра. В этот же раз он лелеял мечту увидеть, как крепкий член Минцзюэ проникнет в тугое нутро Мэн Яо. А пока с удовольствием наблюдал, как это делают его пальцы. Он растягивал небольшие ягодицы и нежно целовал в губы, шепча слова любви. Страсть кипела в нём лавой, когда он начал трогать Яо там же, где Минцзюэ, и они совали свои пальцы то поочерёдно, то сразу вместе. Тяжёлое дыхание выдавало крайнюю степень возбуждения Минцзюэ, и Лань Сичэнь сам разорвал пакетик с презервативом и надел тот на колом стоящий член любовника. В ответ Не Минцзюэ притянул его к себе и жадно поцеловал, благодаря за заботу. Мэн Яо смотрел на них, кусая губы и призывно ласкал свой член, всем видом показывая желание и готовность. — Оставь немного сил и на меня, — шепнул Лань Сичэнь, отдавая юношу в полное распоряжение Не Минцзюэ. Тот не стал отвечать, тут же впившись в губы Мэн Яо колючим поцелуем, и, подхватив юношу под бёдра, разведя его ягодицы, начал медленно входить. Мэн Яо жалобно застонал, не привыкший к могучему размеру Не Минцзюэ, и Лань Сичэнь начал гладить и ласкать юношу, шепча ласковые слова и утешая, уговаривая расслабиться. — Вот так, Яо-Яо, мой хороший, мой умница. Как ты хорошо принимаешь Минцзюэ-сюна, какие вы красивые. В уголках глаз Мэн Яо собрались слёзы, и Лань Сичэнь сцеловывал их, в тот момент как Не Минцзюэ уже напористо двигался в узком проходе. Разница в росте и размере любимых заставляла Лань Сичэня сгорать от возбуждения. У него вело голову от этого контраста и он едва дышал, любуясь своими самыми родными людьми. Тот факт, что его прямые манипуляции привели к такому результату, ничуть не смущал, наоборот промелькнула мысль, что нужно было включить все свои актёрские таланты раньше и, возможно, всё давным-давно бы разрешилось. Но всему своё время, как он считал, поэтому просто получал удовольствие и смотрел. Не Минцзюэ от его взгляда распалялся всё сильнее и в какой-то момент не выдержал, притянул к себе для развязного и пошлого поцелуя. Лань Сичэнь не возражал и отдался этому целиком и полностью. Мэн Яо, в свою очередь, стонал уже от удовольствия, и он с радостью помогал ему рукой. — Хочу, чтобы ты кончил от члена Цзюэ, — прошептал он Мэн Яо на ухо, а затем поцеловал не менее развязно, чем старший мужчина до этого. Юноша буквально дрожал от возбуждения, а когда Лань Сичэнь немного отстранился, Не Минцзюэ полностью накрыл Яо собой, захватил истерзанные губы в плен и отдался той страсти, что сводила его с ума. Мэн Яо буквально рассыпался, кончая между их телами, и Лань Сичэнь с наслаждением наблюдал за этим, сохраняя в памяти изящество и силу. Он и мечтать не смел, что всё пройдёт так идеально, и когда Мэн Яо, обессиленный и разнеженный, обнял старшего мужчину, расплылся в улыбке. — Вы такие красивые вместе. Завозившись, Мэн Яо тихонько шепнул Не Минцзюэ на ухо: — Кажется, гэгэ требуется наше пристальное внимание. Согласно кивнув, Не Минцзюэ запечатлел на губах юноши контрольный поцелуй и, осторожно выйдя из расслабленного тела, положил ладонь на шею Лань Сичэня, заглядывая ему в глаза: — Не знаю, когда ты научился этим фокусам, но прекращай. Мы и без этого всё решили. — Обещаю, Минцзюэ-сюн. Хочу тебя… Улыбнувшись, Сичэнь прильнул к старшему любовнику, нежно целуя его и радуясь тому, как всё вышло. Пусть пока в постели, пусть с помощью хитрости и уловок, но он был счастлив оттого, что любимые люди смогли стать ближе друг к другу. Его аккуратно уложили на лопатки и принялись нежить в четыре руки, и он оценил страсть, с которой они любили его, не обделяя больше друг друга. Когда же, утомлённые и полностью обессиленные, они лежали после мощнейшего оргазма Не Минцзюэ, он понял, что на свидание сегодня им сходить не суждено. Хотелось сберечь этот день в памяти именно таким — расслабленным и ленивым. Потянувшись спустя ещё какое-то время, Лань Сичэнь, не умеющий спать днём, в отличие от своих любовников, испытал небольшое дежавю, вылезая из постели. В ванной комнате он принял освежающий душ, пересчитал новые синяки на теле и, довольный этим и собой, пошёл готовить сытный обед, который они все заслужили. Спустя часа два чувство дежавю снова посетило его, как и радость видеть этих двоих в нежных объятиях друг друга. Пикантности добавлял их обнажённый вид, и Лань Сичэнь не устоял. Телефон в его руках появился помимо воли, и несколько снимков тоже. К сожалению, звуки камеры разбудили сначала Мэн Яо, который всегда спал весьма чутко, а затем и Не Минцзюэ. В отличие от утреннего пробуждения, они не отодвинулись друг от друга, но всё равно смутились, а затем укоризненно посмотрели на него, прячущего телефон за спиной. — Только не говори, что ты снова сделал это, — хрипло сказал Минцзюэ, и Лань Сичэнь с молчаливой улыбкой вышел из спальни.

***

— Лань-эр-гэгэ, — дёргал его за рукав Мэн Яо. — А-Хуань, скажи, что ты удалишь этот компромат, — более тревожно просил Не Минцзюэ. А Лань Сичэнь с лукавой улыбкой делал коллажик в приложении с надписями «до» и «после», просто чтобы подразнить этих двоих. Пусть не расслабляются, у него хватит актёрского мастерства на годы вперёд.