Моя болезненная ошибка

Накинув кожаный плащ и обув грубые мартинсы, я вышла из дома, к вызванному такси. В назначенном месте, меня с другими экстрасенсами ждал автобус, который отвезет нас в Подмосковное село, в котором мы будем проходить испытание. Долго размышляя, я приняла решение, что буду вести себя так, будто нет никакой ненависти к Матвееву, сделаю вид, будто мы совсем не знакомы, выстраивая толстую, высокую стену вокруг своих воспоминаний. Хватит, мне нужно идти дальше, чтобы ничего не мешало мне полностью отдаться испытаниям и выглядеть веселой и непринужденной в кадре. — Всем привет, — сказала я, заходя в автобус и осматривая свободные места. И конечно же, свободная сторона была только рядом с Матвеевым. Это уже издевательство! «Плевать, я не ненавижу тебя!» — старалась убедить себя я в своей голове. Он смотря на меня, любезно подвинулся, уступая место у окна, видимо помня, что меня укачивает и видеть дорогу мне здорово помогает справиться с этим недугом. Сдержанно кивнув, я упала на место. Зашел один из операторов с камерой, начиная снимать. — Ну, что, какие ваши ожидания? Есть какие-то ощущения, что будет? — сказала Марьяна. — Я плохо сегодня спал, какой-то сумбур посещал мои сновидения, но я так и не смог их расшифровать. — сказал Гецати. — Мои ощущения говорят о том, что будет что-то бесовское, — кивнул Дима, — А ты что думаешь, Лер? — обратился он. Я сдвинула брови к переносице. — Утром было видение, — начала я, вспоминая и смотря в одну точку, перед собой, — На моих глазах перестраивали дом, женщина руководила всем, такая хмурая, кричала, а потом с мерзкой улыбкой зазывала меня внутрь. От воспоминаний этой женщины мурашки пробежали по моей спине, я поежилась. — А мне кажется, будет что-то со смертью связанное, всю ночь похороны снились, — сказала Марьяна, выводя меня из транса. — Ну, что, Кость, готов показать молодежи как нужно работать? — посмеялась Марьяна, от чего я изогнула бровь, усмехнувшись. Костя лишь улыбнулся, оставив её без ответа. — А вдруг эта молодежь утрет нос таким опытным экстрасенсам? — усмехнулся Дима. Марьяна рассмеялась. — Еще яйцо курицу не учило. — Не будьте так уверены, — усмехнулась я, кратко переглянувшись с Матвеевым, — Нас же не просто так называют лучшими, мы все здесь достаточно сильные и не вам нас недооценивать. — На сколько я знаю, ты не практикуешь, не ведешь приемы? — спросил Константин, видимо, пытаясь перевести тему. — Сейчас нет, работала с людьми в Эстонии и иногда могу ответить на их вопросы, помогаю дистанционно с особо тяжелыми случаями. — А кем ты работаешь тогда? — И еще небольшая помарка, я не брала никогда денег за свою помощь, поэтому это нельзя назвать работой. Что в Эстонии, что сейчас работаю певицей, на корпоративах и в заведениях. — Не брала денег? — воскликнула Марьяна, — Так нельзя, всегда нужно брать плату! — Кто сказал? — усмехнулась я ее выпаду. — Может это где-то написано? - Боковым зрением, я увидела как Дима усмехнулся, наблюдая за Марьяной. — Везде, все знают об этом, нужен откуп. — Откуп нужен только самим практикующим, и он не оценивается суммами. Людям не нужен откуп, ведь не они обращаются к так называемой «магии». — Я же говорю, неопытные и совсем юные. — сказала Романова, отворачиваясь к окну. Мы с Матвеевым переглянулись и тихо посмеялись. — Давайте договоримся об очередности. — послышался голос Димы, когда я залипала на мелькающие за окном деревья. — Я хотел бы пойти последним, — сказал Константин. — Я тоже. — сказала Марьяна. — Хорошо, тогда я уступлю даме и пойду предпоследним. — Нет, я пойду предпоследней, — вновь встряла Романова. Я нахмурив брови посмотрела на нее. Какого хрена она устраивает эти показательные выступления. — Марьяна, ты чего хочешь добиться? — Делаю кусь, чтобы забрать твое спокойствие, — улыбнулась она, обнажая зубы. — А говорят, что это мы юнцы. — усмехнулась я. — Мне не важно какой идти, могу быть первой, — пожала плечами я, отворачиваясь к окну, потому что уже не могла смотреть на улыбающуюся Марьяну. — Я пойду вторым, а вы уже сами определяйтесь, кто за кем, — сказал Матвеев. Когда мы подъехали, стали ожидать пока подготовят площадку. Я вышла из автобуса. Просто не могла уже находиться в напряженной обстановке. Казалось, что уже скоро воздух начнет взрываться от вечно пробегающих искр от стычек Кости и Марьяны. Закурив, я смотрела, как долго кружатся клубы выдыхаемого дыма во влажном воздухе, распадаясь на узоры. — Тоже не вынесла этой войны? — посмеялся Матвеев, подходя ко мне с сигаретой зажатой между губ. Я повернула голову в его сторону, сдержанно кивнув. — Так и будешь меня преследовать? — спокойно спросила я, всматриваясь в полосу леса, находящегося через дорогу. — Нет, — пожал плечом он, — Просто вышел покурить. — Так места для курения же мало вокруг, — буркнула я. — С тобой стоять приятней. Правда, чувствую, искры полетят уже и здесь. Я бросила на него злой взгляд. — Чего не скажешь обо мне. — Прекращай, — цокнул он, — Мы сейчас плывем в одной лодке, Лер. — сказал он, повернувшись ко мне, — Нас двоих недооценивают, и мы должны показать, на что способны. — И что? Как это относится к тому, что я обязана курить с тобой в одной компании? — усмехнулась я, кидая на него короткий взгляд. — Да никак, просто твоя ненависть ко мне будет явно мешать нам двоим, да и это будет не очень хорошо для зрителей, ты ведь и сама это понимаешь? — Поэтому я решила, что будет лучше, находиться от тебя подальше. — И это не помогает, — усмехнулся Матвеев. Я цокнула, закатив глаза, делая большую затяжку, чтобы дать себе больше времени на обдумывания ответа. Он был прав, и я совсем не хотела этого признавать. — Лера! На площадку! — позвал куратор, и я поспешно выкинула окурок, направляясь к воротам дома, оставляя Матвеева без колкого ответа, которого так и не успела придумать. На ходу посмотрела в камеру своего телефона, приглаживая немного растрепанные ветром волосы. Забрав рюкзак из рук куратора, зашла на площадку, находясь под прицелом камер. Меня охватило неприятное чувство, будто было настолько грязно, что вызывало омерзение, а я ведь только переступила порог. В доме был отличный ремонт и чистота. Тут явно что-то не так. — Добрый день! — улыбнулась я, вставая напротив приветствовавших меня владельцев дома и ведущей. — С такой красавицей мы еще не знакомы, — улыбнулась ведущая, — Меня зовут Вера Сотникова, я ведущая на этом испытании. — Очень приятно познакомиться с вами, меня зовут Валерия. — Как вы попали в битву сильнейших? — спросила она. — Вы ведь так молоды и не участвовали в битве прежде. И снова одна и та же песня. Меня это уже веселило. — Я победительница Эстонской битвы экстрасенсов. — Правда? — удивилась Вера, — Вы наверное знакомы с Мэрилин Керро? — Да, мы дружим, — улыбнулась я. — Давайте приступим к испытанию. — предложила я, потому что мне уже не терпелось начать работу. Но меня прервали животные, которые подбежали ко мне, выбравшись из хватки хозяев, начиная обнюхивать мои руки и ластиться об них. — Эй, привет, — улыбнулась я, присаживаясь на колени, чтобы погладить питомцев, которые начали облизывать меня, — Сидеть, — спокойно сказала я, и они послушно сели. — Удивительно, — восторженно воскликнула Вера. Ротвейлер положил мне голову на плечо, а вторая собака на колени, заметно успокоившись. Я улыбнувшись подняла голову, смотря на хозяев. Их лица были удивленными, и они тихо шептались между собой. — Давайте приступим к испытанию, — сказала я. — На место к хозяевам, — тихо сказала собакам я, и они послушно двинулись, садясь за семью. — Видимо, магия уже началась, — улыбнулся отец семейства. — Животные просто чувствуют светлую энергетику, поэтому у них такая реакция, никакой магии, — махнула рукой я. Приятные люди, но такой неприятный дом, тут точно что-то нечисто. — Итак, задание состоит в том, что вам нужно узнать, почувствовать, для чего мы вас позвали. — я кивнула, доставая из рюкзака свечи и небольшое зеркало, — Вы можете перемещаться по дому. — Я могу начать говорить что-то личное, если услышите то, чего не хотели бы выдавать, просто остановите меня, — предупредила, обращаясь к жильцам дома. Мне не нужно было входить в какое-то особое состояние, проводить ритуалы и прочее. Достаточно было сосредоточиться и нажать на невидимый тумблер «включения» способностей. Свечи и зеркало как раз помогали успокоиться и настроиться на работу. Достаточно было сфокусировать внимание на бьющемся в танце огне. А зеркало помогало увидеть себя, чтобы проверить, получилось ли у меня войти в это состояние. — Мне нужно буквально пару минут, — предупредила я, садясь на ближайшее кресло. Камеры, ведущая и владельцы дома, практически стояли надо мной, что слегка мешало. Я уже отвыкла от такой многолюдной работы. Пламя свечи заиграло в моих зеленых глазах. Есть только я и огонь. Я и огонь. Я и огонь. Прикрыв глаза, я почувствовала присутствие сущностей, услышала их голоса и смех, бьющийся белым шумом в моих ушах. Открыв глаза, я увидела уже не зеленые, а голубые, почти прозрачные глаза. Это значило, что я включилась. Задув свечу, я осмотрела комнату, поморщившись от увиденного. Несколько сущностей, сидя в центре комнаты, неистово хохотали. Их тела черные как смола, голые и по странному вытянутые, длинные конечности лежали на полу содрогаясь от их порывов смеха. Я перевела взгляд на семью, разглядывая их, склонив голову в бок, изучая. — Ты видела их, — сказала я, поднимаясь и подходя к девочке с короткой стрижкой. — Даже рисовала, — уже тише сказала я, смотря в её глаза, — Слышала… «ты сможешь.» — она удивленно смотря на меня, кивнула. — Боишься, — почувствовала я, сразу произнеся, — Они тебя не тронут, они сами тебя боятся, — улыбнулась я, проводя по её плечам и переключаясь на старших. Тут боялись все, включая ведущую, они все ждали помощи. — Вам жутко тут, перенимаю ваши эмоции, и мурашки по коже, — я засучив рукав белой рубашки, показала гусиную кожу. — Они специально запугивают вас. — Лера, а кто это они? — тихо спросила Вера. — Пока не могу сказать точно, — сказала я, оборачиваясь и смотря на уже стоящих рядом со мной сущностей. Их лица исказились в гримасе ужаса, безмолвного крика, изо рта и носа вытекала черная жижа, а вместо глаз, две черные впадины. Они пытались напугать меня, но я лишь усмехнулась, вызывая уже удивление на их «лицах». — Это сущности, которые питаются вашей энергией. Мне нужно походить по дому, чтобы почувствовать больше. Я двинулась к лестнице, медленно шагая по ней. Меня будто что-то тормознуло на середине. Приставив руку к стене, она обожгла меня, и шикнув, я одернула руку. — Что тут было? — повернулась я, к хозяевам дома, — Она горячая как в аду! — возмутилась я, — Когда вы купили дом, что там было написано? Мужчина замялся, удивленно смотря на меня, переглядываясь с женой. — Там много чего было, от сатанинских знаков, до надписей на латыни. — Почему вы не чистили? Вы же знали, что место грязное! — сказала я, начиная двигаться дальше. Оказавшись в длинном коридоре, сущности прошли в одну из комнат, и я двинулась за ними. Открыв дверь, они уже превратились в человеческие облики, показывая мне соитие, обтираясь телами друг об друга и сплетая длинные языки вместе. Мерзость! Я сморщившись отвернулась к семейству. — Суккубы, — сказала я, кивая головой. — Кто это? — Сущности, которые питаются сексуальной энергией. Мужчина изменился в лице, кивая. — Вы понимаете, о чем я? — спросила я. — Да, — кратко ответил он. — Я хотел бы поговорить с вами. — Вы сможете поговорить, после консилиума экстрасенсов, — остановила его Вера. Я перевела взгляд на вазу, которая пестрила черным в моих глазах, подойдя к ней и положив руку, я тут же её отдернула, увидев видение. — Ваза не ваша? Черная энергетика. — Да, осталась от старых владельцев. Насколько известно, она тут уже очень давно. — Нужно выбросить её, такой черноты я давно не видела. Её владелица творила черные дела, письмена на лестнице её рук дело, — сказала я, выходя из комнаты, не желая больше оставаться там. Сущности снова явились передо мной. — Откуда вы? — тихо спросила я, пугая людей, которые стояли за мной. — С кем вы говорите? — спросила Вера, а я лишь подняла указательный палец вверх, останавливая её. — Почувствовали энергию и пришли. Тут было много секса, похоти, оргий. Мои глаза расширились от услышанного. Сущности меня уже не пугали, но отвращение вызывали до сих пор. — Властная женщина всех приводила. — прохрипела сущность, проходя обратно в комнату. Я повернулась к напуганным людям, которые стали свидетелями моего немого разговора. — Властная женщина, владела домом, до вас, приводила людей для… — я не знала как говорить, когда находился ребенок рядом, — Для проведения встреч, о которых не стоит знать детям. — Нам как раз таки, продавала дом женщина, генеральша, она-то нас и обманула, можно сказать. Меня куда-то тянуло, но я не могла понять куда именно. Большой сгусток энергии где-то рядом. Я спустилась вниз, проходя в одну из комнат на первом этаже. — Зеркало! — воскликнула я, увидев, как оно пестрит яркими цветами. Я провела по нему пальцами, чувствуя разряды тока. — Как давно оно здесь? — Оно так же осталось от бывших владельцев, мы не рискнули его выбрасывать, раритет все-таки. — Вам придется, — утвердила я, — Вся нечисть из-за него. Я прошла ближе к стоявшей девочке. — Почему молчала? — Молчала о чем? — спросил мужчина. Девочка смотрела на меня испуганным взглядом, но не останавливала и не отступала. — О том, что приходила сюда по ночам и видела в нем. — я заглянула в ней глаза, получая видение. — Женщина, пожилая, волосы седые, — описывала я, — Платок вот так повязан, — я показала узелок под подбородком, — Улыбается, добрая улыбка очень, — мое лицо смягчилось от приятных ощущений, от видения, — Любит тебя очень, первая, любимая, говорит. — я сделала шаг назад, оборачиваясь к зеркалу, — Но выйти не может, потому что упокоена. — перевела взгляд на мужчину, — Мама ваша. — ответила я, на его безмолвный вопрос. Я вышла из комнаты, понимая, что нашла все, что должна была увидеть, возвращаясь в комнату, откуда начинала. Сев в кресло, закрыла глаза, выдыхая и выключая внутренний тумблер. Белый шум перестал быть мне слышен, я вернулась в прежнее состояние. Открыв глаза, все стало как и до этого, не было этих ужасных сущностей, остались только живые. Семья поражено смотрела на меня, вместе с ведущей. Собаки спали на прежних местах, где я сказала им оставаться. Встав с кресла, я улыбнулась, вставая перед ними. — Виной всему зеркало, оно впитало в себя всю энергетику прошлых владельцев, еще до женщины, которая вам его продавала. Зеркало нужно почистить и выбросить. Только не вам. Я думаю, остальные экстрасенсы согласятся со мной и мы сможем это сделать. Нам ведь нужна командная работа? — Вера кивнула, — Поэтому не буду лезть вперед паровоза, и дам возможность почувствовать это другим экстрасенсам. — Мы бы хотели пообщаться с вами после, у нас будет такая возможность? — спросил хозяин дома. — Конечно, — улыбнулась я, — Отвечу на все ваши вопросы, на которые найду ответы. — Тогда увидимся с вами на консилиуме. — я кивнула и вышла из дома, забирая с вешалки свой плащ. Чувствуя, какими ватными стали мои ноги, я потерла виски, стараясь сбить с себя напряжение. Но оно накрывало все больше. Мне нужен отдых. Лавочка у ворот соседнего дома, оказалась как раз кстати, чтобы немного передохнуть в одиночестве. Накинув плащ, я села на влажное дерево, закуривая. Я закрыла глаза, облокачиваясь на забор. Тяжело. Голова тяжелая, виски пульсируют, а ноги болели так, будто я пробежала несколько километров. Нужно больше практиковать, иначе так будет каждый раз после испытания, а ведь впереди еще консилиум и дальнейшая работа. Диму позвали на площадку. Я продолжала сидеть с закрытыми глазами, до того момента, пока рука не коснулась моего плеча. Открыв глаза, встревоженное лицо Матвеева, было всего в двадцати сантиметрах от моего. — Ты в порядке? — Да, — сухо ответила я, скидывая его руку со своего плеча. Он усмехнулся. — Алина, — позвал он одну из помощниц, — Накорми Леру, и дай ей черный кофе покрепче, ей нужны силы. Он дождался, пока Алина подойдет к нам, и отправился к месту испытания. — Тебе нужна помощь? Могу предложить свою руку, — улыбнулась девушка. — Нет, все нормально, — улыбнулась я, вставая, стараясь уверенно держаться на ногах. Она провела меня в другой автобус. Так было положено, чтобы я не разговаривала с участниками, которые еще не прошли испытание. Передо мной сразу оказался пластиковый стакан с черным кофе, и вспомнились слова Димы. «Дай ей черный кофе, покрепче.» Неужели он помнит? Внутри стало как-то тепло. Старое и забытое ощущение. Он помнил. Так! Это ничего не значит! Забудь! Когда я выбросила пластиковую тарелку в мусорку. Сжимая уже второй пластиковый стакан кофе в руках, вышла, желая покурить. Матвеев направлялся в мою сторону, вид был замученный. На ходу закурил. — Отойдем, — сказал он, проходя мимо меня и утягивая за руку с сигаретой за собой. Я поравнялась с ним, выдергивая руку из слабой хватки, но продолжила идти. Мы остановились на перекрестке обочины, так, чтобы никто не мог нас услышать. — Ты видела их? — спросил он, разворачиваясь ко мне. Я кивнула, затягиваясь и выдыхая дым. — Нашел зеркало? — спросила я, снова затягиваясь и выбрасывая окурок, и доставая еще одну сигарету из пачки. — Нашел, — он наблюдал за моими действиями, — Ты слишком много куришь, — сказал он, продолжая наблюдать. — Тебя не спросила, — усмехнулась я, — Кто помог найти? С бубном танцевал? Он кратко посмеялся, опуская голову и прочесывая темные волосы назад. — Смешно, — усмехнулся он, — Ты лучше бы думала, как чистить будем, ты же не занимаешься таким. — С чего ты взял? — изогнула бровь я, — Не ты один практиковал и занимался все эти года. Не люблю это, но не значит, что не делаю. — Да ты и силу свою не любишь, но пользуешься же. И это было правдой, но только до того момента, пока не научилась выключаться. Было не особо приятно просыпаться, когда кто-то сидел на твоей кровати и смотрел на тебя или пугал, пока я купалась в душе. — Это в прошлом, — пожала плечами я, начиная идти обратно, допивая остатки кофе. — Твои вкусы не изменились, — усмехнулся он, поравнявшись со мной. — Изменились, ненавижу кофе, — соврала я, от чего Дима рассмеялся. — Ага, оно и видно, — ответил он, пропуская меня в автобус. Я села за соседний стол в фургоне, не желая сидеть рядом с ним. Открыв свою тетрадь со старыми записями, я пыталась найти тот самый обряд, который мог бы помочь нам запечатать зеркало. — Есть! — воскликнула я, — Я нашла его. — сказала я, подходя к Диме, откинув свою ненависть. Сейчас нам нужно действовать в команде, несмотря на всю ту неприязнь, которую я испытывала. Он отодвинул еду, забирая тетрадь из моих рук, быстро пробегая глазами. — Да, но оно требует много сил, ты уверена, что выдержишь? — он поднял на меня обеспокоенный взгляд, от которого я громко цокнула. — Выдержу, а если согласятся остальные, то будет еще проще. Забрав тетрадь, вернулась на свое место. Запечатывать зеркала очень сложно. На порядок сложнее, чем распечатывать. Нужно много сил и знаний, чтобы не навредить дому, жильцам и себе самому. Но я уже делала такое, поэтому думаю, что мы справимся с этим. Я должна помочь людям, скольких бы сил мне это не стоило. Приятные люди, которых запугал собственный дом. Дом должен быть крепостью, с желанием возвращаться туда, а не самым страшным местом, которое ты когда-либо видел. Время в автобусе тянулось, особенно после прихода Марьяны, которая болтала не умолкая. Засунув наушники в уши, я разулась и поджала под себя ноги, закрывая глаза с желанием поспать. Один из беспроводных наушников покинул мое ухо, оказавшись в ухе уже рядом сидящего Матвеева. Я посмотрела на него сначала злым взглядом, а потом удивленным, после его слов. — Временное перемирие? — шепотом сказал он. Я молча отвернулась, закрывая глаза. История повторяется.