***
— Ты издеваешься? — раздался из трубки, нервно сжимаемой Джином, ледяной голос. — Вы не можете разобраться с каким-то омегой? — Ты бы его видел, Юнги, — практически шепотом проговорил замдиректора, закрывшийся в своем кабинете под предлогом неотложной работы и приложивший на лоб смоченное холодной водой полотенце. — Настоящая бестия, вылезшая из Ада, как нас и предупреждали. Зря ты не послушал. Все слухи о нем правдивы. Давай откажемся от него, найдем кого-нибудь нормального, я слышал, Ким Тэхен сейчас крайне популярен и делает рейтинги не хуже Пака. — Может, мне от тебя отказаться? — голос собеседника понизился еще на несколько градусов. — Столько лет уверял меня, что справишься с должностью, а сейчас не можешь поставить на место какую-то зазвездившуюся певичку? — Юнги, послушай… — Нет, Джин. У меня, блять, гон в самом разгаре, а ты названиваешь, чтобы пожаловаться на какого-то пацана. Серьезно? Он подписал контракт, пусть исполняет. Не захочет — пригрози иском. Что за бредни ты мне тут несешь? Разберись, иначе я приеду и выебу эту омегу на глазах у всего офиса. — Отличная идея! — тут же с энтузиазмом закивал Ким так, будто Юнги мог его видеть. — Приезжай! Приезжай и поставь его на место! — так и не дождавшись ответа тяжело дышавшего на другом конце начальника, он сделал еще одну попытку. — Юнги, я прошу тебя! Пожалуйста, приезжай и разберись с ним. Я пытался. Правда! Ничего не помогает! У всего отдела уже нервный тик от него, а прошел всего один день. Мы без тебя не справимся! — протараторив на одном дыхании, он скрестил пальцы в надежде на положительный ответ. Никогда прежде он не нуждался в Юнги настолько сильно. Если из-за его неспособности справиться с Паком сорвется контракт, о карьере можно забыть. Его опустят туда, где и должны находиться все менеджеры, то есть, в среднее звено. — Джин, — устало проговорил Мин. — Даже если бы я захотел приехать, а я не хочу, ты знаешь, что я не могу. Не сейчас. Мой волк не удержится и тогда хана вашей омеге. — Ну наглотайся блокаторов, Юнги, ну пожалуйста! — Они практически бесполезны для меня. — Юнги! — Джин, нет. — Ну пожалуйста! — Нет. Он открыл рот, чтобы продолжить упрашивать, но на том конце провода послышались гудки. Юнги бросил трубку. Положив телефон на стол, Ким устало откинулся на спинку кресла. Чертов гон, наступивший так не вовремя, спутал все его планы, заставив впервые за долгое время всерьез забеспокоиться о своей карьере. Придется из кожи вон лезть, но разбираться самому. Вот только как это сделать он в душе не ебал. Грустно вздохнув, он снова взял телефон и набрал Хосока. Тот точно должен знать, как заставить чертова Чимина выполнить условия контракта.***
— Тебе не надоело? — спокойный голос друга вырвал Чимина из легкой полудремы, в которую он погрузился сразу же, как забрался в тонированный минивэн, любезно предоставленный им холдингом, ради рекламного контракта с которым ему пришлось пересечь пол мира. Он бы отказался, но суммы гонорара как раз хватало на старинный особняк на Мальте, запавший ему в душу с первого взгляда. Именно в таком Чимин мечтал встретить старость, до которой еще было очень далеко, но о таких вещах лучше заботиться заранее. Вот он и заботился, срывая голос и выбивая для себя все более выгодные условия. — Нет, — с чистой совестью ответил он, не размыкая глаз. — Я и правда должен пользоваться их телефоном? — Да. — А почему ты мне сразу не сказал? — Я тебе тысячу раз говорил читать контракты перед тем, как подписать. Но тебе же похуй. — Мне не похуй, Хоби, мне лень, у меня для этого ты есть. Ты говоришь, что все ок — я подписываю. — Ну а хули тогда жаловаться и устраивать скандал? Ты не молодеешь и не всегда будешь на пике. Скоро твои выебоны всем надоедят, что тогда делать будешь? — Уйду на пенсию, — хмыкнул Чимин, открывая глаза и отворачиваясь к окну. — Денег хватит еще на несколько жизней, че париться? — Если будешь и дальше растрачивать их на одну недвижимость, не хватит, — поучительно проговорил Хосок. — Это инвестиция! — Нет, Чимин. Инвестиции должны приносить дивиденды, а твои дома только высасывают из тебя бабло. Поддерживать их в хорошем состоянии — слишком дорого. Я тысячу раз говорил. — Тогда найду себе богатого альфу, и он будет меня содержать! — Ну да, ну да, лет пять уже это слышу, но что-то ничего меняется. Как трахался с бетами, так и трахаешься. — Я не виноват, что ненавижу их, — буркнул Чимин, рассматривая проносившиеся за окном постройки. Сеул ему категорически не нравился. Он любил старинные южные города на европейском побережье, где всегда светило солнце и не было дурацких небоскребов. — Есть нормальные. — Не встречал. Чимин не лукавил. Он и правда не встречал нормальных альф, которых ненавидел с самого детства. С того самого момента, как отец бросил их с папой на произвол судьбы, заставив единственного оставшегося родителя работать на двух работах, чтобы прокормить их с Чимином. Он помнил, как будучи маленьким мальчиком все свободное время проводил в дешевой корейской забегаловке, которую держал его одинокий дядя, разочаровавшийся во всех альфах, что у него были, и так и не заведший семью ни с одним из них. Он помогал мальчику с уроками и постоянно говорил о том, что Чимин должен забыть о своей омежей сущности и самостоятельно брать от жизни все, что он хочет, а не ждать подачек от дворовых псин, забывших о том, какими должны быть настоящие волки. Чимин дядю слушал внимательно, потому что он, в отличие от его папы, владел собственным делом. Пусть и скромный, но все же свой ресторанчик. Для омеги это было настоящим достижением, ведь испокон веков считалось, что бизнес могли вести только альфы, а место омег у кухонной плиты, в борделях или на сцене. Вот Чимин и выбрал то, что обещало ему самый легкий путь к красивой, а главное, самостоятельной жизни, о которой он так грезил. Особенно после того, как папа привел в дом нового альфу и родил ему такого же альфочку, молниеносно подвинувшего старшего сына на второй план. Пак долго ждал, что родитель вновь начнет уделять ему внимание, но так и не получив желаемого, собрал вещи и в четырнадцать переехал к дяде, согласившегося взять его на полставки и помогающего оплачивать курсы вокала. Работая на износ, он все-таки смог привлечь к себе внимание на одном из прослушиваний, давшем начало его стремительно развивающейся карьере. И глазом не успев моргнуть, в девятнадцать он уже был известен на все Штаты, а к двадцати двум смог завоевать весь мир. Сейчас Чимину было двадцать семь и на всей земле было всего несколько человек, обладавших таким же большим влиянием в музыкальном мире, что и он. Всех этих омег он от души ненавидел, считая, что пробиться они смогли только благодаря обслуживанию членов богатых альф, чего он сам, кстати, никогда не делал, еще в период полового созревания решив, что скорее ляжет под поезд, чем под альфу. Благо, на пороге взросления ему повезло встретить Чонгука — бету, доказавшего, что, отказавшись от волков, он ровным счетом ничего не потерял. И пусть жизненные дороги их развели, он всегда будет благодарен ему за комфортное начало половой жизни. — Ладно, похуй, но контракт ты выполнить обязан, — вырвал его из воспоминаний спокойный голос менеджера, давно ставшего близким другом, коих у Чимина больше не имелось. — Я же сказал. Я не буду пользоваться сраным Хонором. — Гэлакси. — Похуй. — Будешь, Чимин. — Нет. — Да. — Нет. — Хватит. Они не откажутся от этого условия. Тебе такую сумму не за красивые глазки отвалили. — Да что ты? А я думал, именно за них, — и Чимин показательно похлопал длинными ресницами. — Зря только время теряем, все равно согласишься. — М-м-м… Не раньше, чем их главный передо мной извинится. — Было бы за что, — устало протянул Хоби. — Каждый раз одно и то же. Ведешь себя, как дитя малое. Заебал. Допрыгаешься до того, что информация о твоих выкрутасах просочится в сеть. Вечно тебя компания прикрывать не будет. — Вечно и не надо, — хмыкнул Чимин. — Веди себя завтра нормально. Быстрее закончим — быстрее вернемся домой. Меня от Азии тошнит. — Ага, духота нереальная, — поморщился Пак. — Коже и волосам кабзда. Питер меня убьет, — упомянул он имя своего косметолога. — Ты понял, Чимин? — Что? — Не беси. — Сначала извинения — потом все остальное, — усмехнулся он, натягивая на глаза солнцезащитные очки и облокачиваясь об окно, выражая всем своим видом нежелание продолжить разговор. Хосок прав, он ведет себя как ребенок, но после того, как несколько лет назад он получил извинения от главного пиарщика-альфы одного глянцевого журнала за неподобающие условия на съемках, его уже было не остановить. Чимину настолько понравилось недовольное лицо альфы, сквозь зубы приносящего извинения, что он решил повторить это, закатив истерику на других съемках. А затем снова и снова. Его настолько сильно хотели для рекламы различных товаров и услуг, что готовы были прощать что угодно и идти на любые уступки, лишь бы Чимин засветил их бренд, значительно увеличивая объемы продаж. И Чимин усердно выполнял свои обязательства, но только после того, как ставил на колени очередного главного волка, ловя при этом немыслимый кайф. И пусть его внутренний зверь негодовал, напоминая ему о собственной омежьей сущности, Чимину было наплевать. Он хотел — он получал. И в этот раз тоже получит. Но переходить на их модель, естественно, не будет. Даже на небольшой срок.***
— Господин Пак, послушайте… — Бета, ты охуел? Пиздуй отсюда и зови главного, иначе я прямо сейчас прыгаю в свой джет и сваливаю к хуям из вашей пизданутой страны! — Вы не можете так со мной разговаривать! — Нет, малыш, это ты не можешь находиться рядом со мной без моего позволения. — Заместитель директора Ким, — ворвалась в павильон запыхавшаяся молодая омега. — Визажисты собираются уходить! — Что? Нет! — гневно развернулся Джин, из последних сил держащий себя в руках. — Пусть валят! — весело прокричал Чимин. — Они все равно нам не понадобятся. — Прошу, не срывайте съемки! — стал повышать тон Ким, чувствуя, что еще немного и у него задергается веко. — Не я их срываю, милый, — сладко пропел Чимин, отчего глаз у беты все-таки дернулся. — Главного ко мне на поклон, иначе сваливаю. Немедленно. — Господин Чон, — повернулся к безучастно стоявшему рядом Хоби Джин. — Пожалуйста, сделайте что-нибудь. — Простите, но я бессилен, — как всегда спокойно проговорил тот. — Пока Чимин не получит свои извинения, это все бессмысленно. Омега, услышав слова своего менеджера, с энтузиазмом закивал, расплываясь в гаденькой улыбочке. — Альфу на поклон! Живо! Своими словами Чимин буквально добил уже чуть не плачущего Джина, пытавшегося последние несколько часов уговорить знаменитость хотя бы на запланированную съемку рекламного ролика, но тот уперся и не желал сходить с места, пока не увидит Юнги. Юнги, понятное дело, даже если бы был здесь, никаких извинений бы точно не принес. В этом Ким был уверен. Положение было крайне скверным, и как его разрешить, он понятия не имел, надеясь, что Хосок просто пошутил во время вчерашнего разговора по телефону, когда сказал, что Чимин абсолютно серьезен и не будет ничего делать, пока его дебильные условия не выполнят. За что именно они должны перед ним извиняться, Джин тоже не понял, не добившись ничего, кроме слов о моральном ущербе. Он даже обзвонил всех, кто ранее работал с Паком, и услышал, что у них было ровно то же самое. Омега разводил скандал на пустом месте, а затем требовал извинений от главного. Когда он спросил, почему его раньше не предупредили о такой особенности, все собеседники дружно делали несчастные голоса и ссылались на юристов, представляющих компанию Чимина и запрещавших выносить, как они это называли «сор из избы», ссылаясь на статьи кодексов о распространении клеветы и порче репутации. Они были загнаны в угол. Грустно вздохнув, Джин в очередной раз отошел от переговаривающихся Пака с Чоном и снова набрал Юнги, игнорировавшего его звонки все утро. На смс он тоже не отвечал, бросив своего заместителя на растерзание перешедшей все возможные границы омеги. Потерпев очередную неудачу, бета с горестным вздохом убрал телефон в карман и прислонился лбом к стене, плюя на смотрящих на него с жалостью сотрудников. Он и так облажался по полной, о репутации можно забыть. Чимину хватило пары часов, чтобы полностью растоптать ее. Давно он так хуево себя не чувствовал. — Прости, чувак, — на его плечо легла теплая ладонь. Вздрогнув, Джин резко обернулся, сбрасывая с себя чужую руку, и готовый возмутиться из-за неформального обращения, но отмел эту идею, стоило ему увидеть перед собой Хосока, смотрящего с искренним сожалением. — Он вообще нормальный, просто у него такой вот пунктик, — менеджер смотрел на него с грустной улыбкой. — Тебе лучше и правда заставить приехать своего начальника. И чем быстрее — тем лучше. Чимин у нас терпением не отличается. — Ты вообще понимаешь, насколько эта ситуация неадекватная? — Джин тоже решил плюнуть на формальности. Сил и так не было. — Да. Но у тебя нет выбора. Зови сюда вашего альфу. — Ты не понимаешь… — простонал бета, выглядывая из-за плеча менеджера и проверяя, чем занят Чимин. Убедившись, что Пак, внимательно глядевший в свой дурацкий айфон, их точно не слышит, он продолжил. — Юнги не просто альфа. Он дом. Причем очень сильный. К тому же у него сейчас разгар гона. — Блять, — тихо выдохнул бета. — Прям настоящий? — Да. Из потомственного рода. — Хуево. — Теперь понимаешь, в каком мы положении? Хосок кивнул и развернулся. — Я с ним поговорю, — бросил он через плечо, направляясь к Чимину. Джин облегченно выдохнул, мысленно ругая себя за то, что сразу не рассказал им о сущности своего босса. Но ничего, сейчас Хосок вправит мозги Паку, и тот точно откажется от своих глупых требований. Он облокотился о стену, с удовольствием наблюдая за тем, как менеджер склонился к уху омеги, передавая ему только что полученную информацию. Но чем дольше он смотрел, тем сильнее таяла его уверенность в благоприятном исходе конфликта. С каждой прошедшей секундой лицо Чимина становилось все довольнее, и под конец он буквально источал счастье, тут же найдя его глазами и резко поднявшись с дивана. — Блять, — тихо выдавил Джин себе под нос, ощущая надвигающийся пиздец, хотя, казалось бы, куда еще хуже. — Джини-и-и, — на американский манер протянул подошедший Пак, тыча ему в грудь с ехидной улыбкой. — А чего ты сразу не сказал, что у вас тут всем заправляет не обычный альфа, а доминантный? — А это что-то бы изменило? — осторожно поинтересовался он, замечая в обращенных на него глазах нездоровый блеск и поднимая голову на подошедшего следом Хосока, с беспокойством глядевшего прямо на него. — Ну конечно, зайчик, — кладя вторую руку ему на грудь, Пак принялся сметать с его рубашки невидимые пылинки. — Знал бы я, что ты скрываешь от нас такое сокровище, давно бы разнес тут все к чертовой матери! Тащи сюда своего дома, пусть извиняется! У Джина потемнело в глазах, а к горлу подступила тошнота, оповещая о резко подскочившем давлении. К такому повороту он готов не был. Впрочем, как оказалось, он вообще ни к чему в этой проклятой рекламной компании не смог нормально подготовиться. Юнги его убьет.***
Юнги было плохо. С каждым разом гон проходил все тяжелее, требуя омегу, от которых он отказался четыре года назад, застукав, как он думал, любовь всей своей жизни на узле другого альфы. Самого обычного, кстати. Нет, он понимал. Он понимал, что омегам сложно справиться с домами, особенно в разгар гона. Они были уже практически вымирающим видом, и эволюция решила больше не беспокоиться об истинных, переставая создавать для них подходящих представителей слабого пола. А обычным омегам выносить влияние подавляющих феромонов было крайне сложно. Он бы даже сказал, практически невозможно. Вот и пришлось ему по совету дяди сделать то же, что и изменившая ему Суён, перейдя на альф. Конечно, поначалу было непривычно, но со временем внутреннему волку понравилось нагибать других альф, и он привык. Привык брать тех, кто мог выдержать его напор и позволить сбросить пар. Жаль только, что проблему с гоном это так и не решило. В таком состоянии его зверь воспринял бы любого другого альфу как соперника и заставил убить. Если понадобится, голыми руками. Вот и приходилось мучиться в одиночестве, натирая ладони до крови и разрывая подушки зубами, не получая должного удовлетворения. — Блять, заебал! — выругался он, бросая недовольный взгляд на вновь зазвонивший телефон и даже не предпринимая попытку посмотреть имя контакта. Он и так знал, что это был Джин, второй день подряд донимавший его зазвездившейся омегой и умолявший приехать решить проблему. Телефон не переставал звонить, вызывая у Юнги, зарывшегося в подушки, желание прямо сейчас перегрызть надоедливому бете глотку. Зря он позволил ему дослужиться до такой должности, из принципа игнорируя других альф и полностью убрав их из своего отдела, заменив на бет и омег. Первых не хотелось, вторых не хотелось еще больше. Для рабочего коллектива идеально. — Бля-я-ять, — простонал он спустя двадцать минут, мучаясь от дикой боли в паху и не замолкавшей мелодии звонка. — Сука! — сплюнув, он все же потянулся к смартфону, собираясь пригрозить Джину немедленным увольнением, если он не перестанет его донимать. — Сука, заебал! — заорал он в трубку. — И тебе здравствуй, дорогой племянник, — спустя пару секунд молчания раздался холодный голос, слишком похожий на его собственный. — Дядя… — ошарашенно выдал он, ругая себя за то, что не посмотрел имя звонившего. — Именно, Юнги. Дядя, а не Сука, — тон собеседника оставался спокойным, но будто понизился еще на несколько градусов. Юнги сглотнул. Мин Гёхван был единственным человеком, которого он боялся. Единственным, перед которым его внутренний волк склонял голову. Единственным, кто, помимо Юнги, унаследовал доминантный ген от его деда. Непрекословный авторитет и глава не только холдинга, но и всего клана. — Простите, дядя, я думал это… — Почему рекламная компания срывается? — перебил его мужчина. Ну конечно. Юнги прикрыл глаза, стараясь не обращать внимание на разрывающую его боль. У дяди везде были глаза и уши, докладывающие о внутренней работе каждого из отделов. Мин Гёхван не доверял никому, даже ему, хоть и признавал, что Юнги самый толковый из молодого поколения их семьи и у него больше всего шансов занять место председателя, пусть он и не являлся его сыном. К слову, сыновей у главы клана вообще не было, зато были две дочери омеги, которых он на дух не переваривал. Гёхван признавал только силу, коей его дочурки обременены не были. Юнги своих кузин, думающих только о том, как бы потратить побольше денег, тоже недолюбливал и отдавать им место дяди не собирался. — Дядя, я… — Мне не нужны оправдания, Юнги. Наши показатели ползут вниз, и, если эта кукла не засветится с нашим товаром, акции могут рухнуть. Ситуация и так нестабильная, китайцы наступают нам на пятки. Реши вопрос, — и он бросил трубку, не став дожидаться ответа. — СУКА! — заорал альфа, вновь опуская руку на каменный член и пытаясь хоть на пару минут ослабить боль, которая мешала ему думать. — Блять, как же все не вовремя, — простонал он спустя полчаса, за которые еле смог довести себя до разрядки, кончая на сухую и практически воя от невозможности вогнать свой орган в податливое омежье нутро. Тяжело дыша и пытаясь сфокусировать глаза на телефоне, он взял его в руки и набрал номер Джина. — Блять, Юнги, наконец то! — голос подчиненного звучал так, будто он готов был расплакаться. — Юнги, мы в жопе! — Пока что еще нет, но, если ты немедленно не решишь проблему с певичкой, я приеду и окажусь в твоей, — прорычал он в трубку, слыша, как бета на том конце провода напряженно сглатывает. — Юнги… Ты же не серьезно? — Я похож на шутника? Решай проблему, иначе я тебя уволю. Но сначала выебу. В трубке повисла напряженная тишина. — Ну? — нетерпеливо спросил он. — Он требует тебя, — сдавленно проговорил подчиненный. — Не понял. — Пак. Требует тебя. Чтобы ты… — Джин снова сглотнул. — Чтобы ты извинился… Юнги замер, чувствуя наполнявшую его ярость. — Повтори, — медленно проговорил он, надеясь, что неправильно расслышал, пока волк внутри рвал и метал, а к члену снова начала приливаться кровь. — Он хочет… хочет… — бета начал заикаться. — Хочет, чтобы ты приехал и извинился. И тогда он продолжит съемку. — И за что же я должен перед ним извиняться? — тон Юнги сейчас в точности повторял дядин. — За моральный ущерб, — как на духу выпалил Джин. — За какой-такой моральный ущерб? — Я не знаю… — Вы что-то сделали не так? — Нет. — Тогда, о чем он, твою мать, говорит? — Юнги, понимаешь… — подчиненный глубоко вдохнул. — Я тут поузнавал и оказалось, что у него такой прикол. Закатывать скандал в начале съемки и отказываться продолжать, пока перед ним не извинится кто-то из руководства. — Так, блять, извинись перед ним! — терпение Юнги лопнуло, и он заорал в трубку. — Ты не понял, Юнги, — Джин снова сглотнул. — Ему нужно, чтобы это был альфа. — Та-а-ак… Интересно… — он нахмурился, выискивая глазами джинсы, сброшенные им позапрошлым вечером. — Приведи ему альфу из любого другого отдела. Скажи, мой приказ. — Тут такое дело… — бета замолк, явно не решаясь договаривать фразу. — Блять, не тяни! — Он знает, что ты дом. Боюсь, у нас не получится выдать за тебя никого другого, — практически прошептал Ким. — Твою ж мать, Джин, и откуда он, блять, знает? — А я ебу? Сказал кто-то, наверное… — Ты ведь понимаешь, что я не буду этого делать? — Он собрался улетать… — ЧТО? — Сказал, что улетит сегодня, если ты не приедешь и не сделаешь то, что он говорит. — Ты шутишь? — Нет… — У него, блять, контракт! Он не может взять и свалить! — Может… Там есть условие про причинение морального ущерба… — Блять, ты издеваешься? — наконец завидев кусочек джинсовой ткани, Юнги выудил их из-под скомканного одеяла и принялся спешно натягивать на себя, наплевав на белье. — Нет, Юнги… Он правда собирается уезжать. — Похуй, скажи ему, что я завтра приеду! Пусть явится на съемки как полагается. — Правда? — с надеждой спросил бета. — Правда приедешь и извинишься? — Ты че, дебил? Просто скажи так, чтобы он не уехал и все… — он выудил из комода свежую футболку. — А, и скинь мне отель и номер, в котором он остановился. Мы же все оплачиваем? — Да… Э… Я правильно понимаю, ты хочешь…? — Правильно, Джин, правильно, — устало выдохнул он, наконец натягивая плотную ткань на себя. — Все, жду смс, отбой. Натянув чистые носки, Юнги быстро почистил зубы и закинул в себя сразу пол пачки самых сильных блокаторов, набирая номер корпоративного юриста. Пусть после таблеток его и накроет жесткий отходняк, на пару часов их должно хватить, чтобы он успел разобраться с охуевшей певичкой. Дядиного презрения после проваленного контракта он точно не выдержит. Да и своего собственного тоже.***
Чимин ввалился в номер со счастливой улыбкой, предвкушая, как завтра перед ним будет ползать очередной альфа, вымаливая прощение и умоляя закончить съемки. И не какой-то то там дворовый пес, а настоящий дом. Таких он еще не встречал, хоть и был наслышан о невиданной силе подавляющих феромонов. С предвкушением потерев ладони и гаденько захихикав, он двинулся в ванную, смывая с себя пыль перенаселенного мегаполиса и старательно натирая лицо новыми средствами, подсунутыми ему Питером в последнюю встречу. Его кожа плохо реагировала на повышенную влажность, а в совокупности с грязным воздухом это был полный атас. Да и выглядеть завтра нужно на все сто, как ни крути, а съемка важная, к тому же за нее ему отвалят немыслимое количество бабла. Закончив с водными процедурами, он устало завалился на постель, листая ленту инстаграма и щедро отваливая лайки своим конкурентам, явно доводя их до нервного тика. Провоцировать Чимин любил и сил на это не жалел. — Ебать, разжирел, — вслух прокомментировал он фото омеги, составившего ему главную конкуренцию за Грэмми, которую в итоге взял Чимин, и принялся усердно лайкать его ленту, оставляя дружелюбные комментарии и доводя фанатов до нервного перевозбуждения. Тишину номера, изредка нарушаемую едкими комментариями вошедшего во вкус Пака, нарушил громкий стук в дверь. Чимин недоуменно оторвал взгляд от телефона и посмотрел на красное дерево, за которым находился незваный гость. То, что это не Хосок и не кто-то из персонала, он понял по удушливому запаху мяты, который он чувствовал последние пару минут, но не обращал внимание. За дверью явно находился альфа. Решив проигнорировать представителя сильных мира сего, он вновь перевел глаза на дисплей, медленно ведя пальцем по экрану и рассматривая очередное уродское селфи, только на этот раз своей бывшей одногруппницы, насмехавшейся над ним за слишком высокий голос, которая, кстати, пробиться так и не смогла, чему он был невероятно рад, время от времени появляясь на ее странице и бомбардируя ее лайками, не давая забыть о собственном успехе. В дверь снова постучали, но на этот раз громче. Запах мяты усилился, заставляя Чимина недовольно морщиться от вони нелюбимого аромата, совершенно не сочетавшегося с его корицей. Открывать он не собирался, ожидая, что гость сам свалит подобру-поздорову, ибо звонить на ресепшен и требовать разобраться ему было лень. — Открывай! — раздалось властное вслед за еще одним проигнорированным стуком. — Я чувствую, что ты там. — Кто бы ты ни был — проваливай! — нагло крикнул Чимин, даже не думая вставать. — Открывай, пока не вынес к чертовой матери. — Матери у меня нет! — заинтригованный омега все-таки встал с кровати и тихо прокрался к двери, прислушиваясь к низкому голосу, от которого по всему его телу пошли мурашки, оповещая о внутренней силе незваного гостя. Еще одна причина не открывать. — Совести у тебя нет, Пак Чимин. — Мы знакомы? — спросил омега, уже зная ответ на этот вопрос. — Пока что нет. Сейчас исправим. Мин Юнги. Открывай. — Что ж, Мин Юнги, — издевательски протянул Чимин. — Проваливай, пока я не позвал охрану. — Охрана тебе не поможет, певичка, — саркастично ответил незнакомый альфа. — К тому же, ты сам жаждал увидеться со мной. — Что-то не припомню, — выплюнул Пак, возмутившись таким обращением. — Ну как же, разве не ты требовал у Джина, чтобы я немедленно приехал и принес тебе извинения за… моральный ущерб? — А-а-а! Так это ты там самый главный? — Я. — Мне вроде говорили, что ты дом, но по ощущениям самый обычный, — он задумчиво пожевал губу. — Еще и воняешь как протухший орбит! — Гарантирую, если не откроешь дверь, сам им завоняешь. — Ты мне угрожаешь? — Чимин сузил глаза, прикладывая ухо к двери и ловя непонятный ему кайф от низкого хриплого голоса. — Предупреждаю. — Так ты извиняться приперся? — Нет, блять, за автографом. — Автографы не даю. — Мне дашь. Открывай. — Нет. Извинишься завтра. При всех. — Чимин, — в голосе собеседника послышалась усталость. — Давай нормально поговорим, хватит этих звездных игр. — Завтра. — Сейчас. — Завтра-а-а, — с очередной издевкой протянул омега. — Я незнакомым альфам двери не открываю. — Боишься? — С чего мне тебя бояться? — Ну мало ли, вдруг потечешь. Омегам сложно сдержаться рядом со мной, — тон Юнги стал еще ниже, вызывая в Чимине непреодолимое желание хотя бы одним глазком взглянуть на обладателя такого интересного голоса. — Вот это самооценка! — присвистнул он, стараясь не выдавать заинтересованности. Как мужчина гость его совершенно не интересовал, но голос… Голос ему определенно нравился. — Кто бы говорил, — насмешка. — Ведешь себя как очередная зазвездившаяся певичка. Родители тебя совсем не воспитывали? — А тебя не воспитывали не приходить без приглашения? — Ты потребовал приехать — я приехал. И, кстати, не уеду, пока не поговорим. — Мы уже поговорили, так что съебывай. — Отойди. — Что? — Отойди, говорю, буду дверь выносить. — Совсем больной? — Вообще-то, да. У меня гон в разгаре, так что советую решить проблему до того, как блокаторы перестанут действовать. Иначе хана тебе, омежка. — Вот почему я его почти не чувствую, — пробурчал Чимин себе под нос. — Тогда тем более сваливай! — прокричал он еще громче. — Сначала поговорим. — Я не хочу. Уходи. — Чимин, я не уйду, я серьезно. И охрана тебе не поможет, отель принадлежит моей семье. У тебя нет выбора, открывай. Паку стало не по себе. Быстро зайдя в гугл, он проверил слова альфы. Они оказались правдой. Отель и правда принадлежал семье Мин. Пока он искал информацию, заодно решил погуглить самого Юнги и, быстро найдя искомое, присвистнул от удивления. Красивый. В его вкусе. Был бы бетой, Чимин бы давно впустил его внутрь. Ему отчего то захотелось услышать, как голос Юнги будет ломаться во время секса. — Ну? — требовательно проговорил тот. — Мне долго ждать? — До завтра, — не желал сдаваться Чимин, неосознанно потянувшийся к ручке, но быстро одернувший себя. Он же не идиот впускать в номер доминантного альфу во время гона. Пусть и на блокаторах. — Что ж, как скажешь… Аромат мяты стал ослабевать, из-за чего Пак сделал предположение, что Юнги наконец послушал его и ушел. Когда запах практически полностью выветрился, он с облегчением вернулся на кровать, неосознанно возвращаясь к открытой вкладке со статьей о нарушившем его покой альфе, быстро погружаясь в чтение. Примерно на середине текста неприятный запах снова появился в зоне действия его собственных рецепторов. Глубоко вдохнув, Чимин поморщился, ощущая нарастающее внутри беспокойство. Неужели Юнги решил и дальше его терроризировать? Он же не будет выбивать дверь? Приняв сидячее положение и свесив ноги с кровати, он замер, навострив слух. Судя по запаху, Мин стоял прямо за его дверью, но почему-то тоже не издавал ни звука. Гнетущая тишина стала давить на и без того потревоженные нервы омеги, ожидавшего хоть какого-то развития событий. И оно не заставило себя ждать, явившись в виде тихо пискнувшего электронного замка и открываемой следом дверью. — Бля-ять, — протянул Чимин, во все глаза разглядывая стоящего на пороге альфу, который вживую выглядел еще лучше, чем на фото. — Не Блядь, а Мин Юнги, неприятно познакомиться, — высокомерно проговорил тот, оглядывая растерявшегося Чимина с ног до головы и морща нос точно так же, как и сам Чимин. — Ненавижу корицу. — Чего тогда приперся, раз ненавидишь? — наконец отмер Пак, вскакивая и подлетая к обнаглевшему альфе, тут же упираясь руками в его грудь и пытаясь вытолкнуть за все еще открытую дверь. — Убирайся, это незаконно! — Здесь я закон, малыш, — хохотнул тот, отталкивая его от себя и быстро закрывая дверь. — А теперь поговорим. — Не буду я с тобой разговаривать! Охрана! — заорал он под насмешливый взгляд мужчины. — ОХРАНА! — Блять, голос у тебя еще противнее запаха, неудивительно, что ты такой склочный, недотрах небось, — схватив голосящего Чимина под руку, он протащил его до кровати, практически пинком отправляя на светлое покрывало, и уселся в стоявшее рядом кресло. — Молчи и слушай, Пак Чимин. Чимин слушать обнаглевшего альфу не желал, тут же подрываясь и кидаясь к выходу, не переставая орать во весь голос. Схватившись за ручку, он начал ее дергать, но дверь не поддавалась, как бы он ни старался. — Нет смысла, — раздалось спокойное за его спиной. — Я ее заблокировал. Не откроется, пока я сам не захочу. Так что советую побыстрее успокоиться и решить проблему, пока блокаторы еще действуют. Как только прекратят, просто разговаривать с тобой я уже не буду. — Ты! Да ты! — развернувшись, Чимин ошарашенно посмотрел на мужчину, вертевшего в руках его телефон. Омега побледнел, осознавая, что его только что лишили последней надежды на спасение. — Не понимаю, что вы все нашли в этих айфонах? Бесполезная хуйня, не стоящая своих денег. — Верни! — заверещал он, подлетая к альфе в попытке забрать телефон, но тут же оказываясь на все той же злополучной кровати, откинутый быстрым движением явно неслабой руки. — Молчи и слушай, — вновь повторил альфа, убирая его телефон в собственный карман. — Значит так, завтра ты приезжаешь с самого утра на съемки и делаешь все, что тебе говорят. Снимаешься столько дней, сколько потребуется. Без истерик. Без скандалов. Молча и усердно, как и подобает хорошей омеге, ты меня понял? — Нет! — зло выплюнул Чимин, с опаской поглядывая на сидящего напротив мужчину и отодвигаясь к дальнему краю. От греха подальше. — Да, сладкий, иначе пожалеешь. — Какой я тебе сладкий? — возмущенно спросил он, старательно пытаясь придумать, как ему избавиться от незваного гостя. — Ты прав. Пахнешь так, что блевать охота. — На себя посмотри, орбит. Ненавижу мяту! — Молчи, коричное удушье, — мужчина посмотрел на часы, а затем достал из кармана небольшой планшет, протягивая его омеге. — Это новый договор, исключающий твои истерики. Подписывай при мне, у нас осталось мало времени. — Ничего я подписывать не буду! — вздернул подбородок Чимин, игнорируя протянутый гаджет. — Ты, кажется, не понял, — поморщился Юнги. — У тебя нет выбора. — Нет, это ты не понял! Я без своих юристов ничего подписывать не буду, я же не идиот! — Ты совсем тупой? Читать не умеешь? Там нет ничего нового, кроме пунктов о твоем поведении. — Мало ли, что ты туда мелким шрифтом приписал. — Его тоже можешь прочитать. — Нет. У нас уже есть договор. — Как оказалось, бесполезный. — Не мои проблемы. — Твои, Чимин-и, — в голосе старшего послышался яд. — Подписывай, пока я не сорвался. — И что будет? — Пак старался казаться бесстрашным, хотя и чувствовал тревогу внутреннего зверя, ощущавшего угрозу, исходящую от более сильной особи. — Ну а ты как думаешь? В таком состоянии я своего волка удержать не смогу. Готов прокатиться на моем узле? — Животное! — выплюнул Чимин, покрываясь мурашками. — Оно самое. Так что не тяни. Смотрю, инстинкты самосохранения у тебя отсутствуют напрочь, глупая омега. — Ты у нас больно умный! — Поумнее тебя. Подписывай. — Нет. Юнги с минуту рассматривал его напряженным взглядом, а затем растянул губы в насмешливой улыбке. — Я все понял, ты этого и добиваешься, да? — плавно протянул он, вставая с кресла и обходя кровать, приближаясь к вмиг напрягшемуся Чимину. — Вот почему ты так себя ведешь, да? Провоцируешь альф брать тебя? Любишь силу? Так сразу бы и сказал, малыш, столько времени зря потеряли, — подойдя к попытавшемуся отскочить Паку, он быстро схватил его, не давая отстраниться и навис сверху. — Давай, помоги альфе с его гоном. Исполни свой омежий долг. — Ты охуел? — вновь предприняв безуспешную попытку вырваться, округлил глаза Чимин. — Я на тебя в суд подам! — Зайчик, за обоюдное желание в суд не подают. Давно я не встречал таких глупых омежек, — практически мурлыкнул Юнги, приближая лицо к ошарашенному младшему и заглядывая ему прямо в глаза. — Подпишешь? Чимин молча отрицательно помотал головой. Пусть ему и было страшно, но ставить подписи без разрешения как минимум Хосока ему строжайше запрещалось. Это было одно из главных правил компании, нарушать которое нельзя даже под предлогом смерти. Или изнасилования, которое уже маячило на горизонте, окрашиваясь возрастающим запахом столь нелюбимой им мяты. — Значит, по-хорошему не хочешь? — Юнги опустил руки на талию младшего, рывком перемещая его к середине кровати и наваливаясь сверху, разводя коленом по омежьи пышные бедра. — Слезь, — сквозь сжатые зубы проговорил Чимин, ощущая странное тепло внизу живота. Он чувствовал, как его волк хочет покориться и отдаться более сильному зверю, но сам Пак упорно считал, что они давно живут не в мире животных и за инстинктами следуют только безмозглые люди. Вроде того, что сейчас навис над ним, явно собираясь разом нарушить несколько статей уголовного кодекса. — Подпишешь? — с придыханием спросил мужчина, осматривая лицо омеги и отмечая насколько тот красив. Плохо. Очень плохо. — Я не могу, — сдавленно прошептал Чимин, чувствуя ускоряющийся пульс. — Мне нельзя. — Можно. Я разрешаю, — Юнги опустился носом в изгиб напряженной шеи, но тут же отдернулся, морща нос. — Блять, ну почему ты не можешь пахнуть чем-нибудь другим? — Слезь с меня, — испуганно прошептал Чимин, сжимаясь еще сильнее и ощущая влагу между ног, которой там не должно быть еще как минимум месяца два. — Сначала под… — альфа не договорил, резко замирая и ведя носом. — Твою ма-ать, — выдохнул он, быстро отскакивая от омеги. — Какого хуя? У тебя течка? — Нет! — выплюнул Чимин, подскакивая следом и забираясь к изголовью кровати, с силой сжимая ноги и накрывая их сдернутым покрывалом. — Уходи, быстро! Юнги, уже подскочившему к двери, не нужно было повторять дважды. Подергав несколько раз за ручку, он вспомнил о блокировке и стал спешно доставать телефон, пока комната все сильнее наполнялась их запахами, сплетавшимися между собой в крайне неприятную композицию. — Хаджун, открой дверь, быстро! — практически проорал он в трубку, чувствуя, как начал просыпаться внутренний волк, учуявший течную омегу, от запаха которой не спасет даже упаковка блокаторов. Чимин, вполуха слушавший взбешенного альфу, пытался глубоко дышать, стараясь остановить непонятно с чего сбившийся цикл, уже понимая, что это бесполезно. Его еще никогда так быстро не накрывало. Чертов Юнги! Явно все дело в нем. — Что значит, не получается?! — натурально заорал Мин, снова безуспешно дергая за ручку и пытаясь дышать по минимуму, пока в штанах становилось все теснее. — БЛЯТЬ! ТАК ПЕРЕЗАГРУЗИ ЕЕ! Чимин от крика альфы сжался, чувствуя метание внутреннего зверя и стремительно мокнущие бедра, пачкающие ткань свободных штанов, в которые он переоделся сразу после возвращения в номер. — Юнги, — сипло прошептал он. — Уходи! — Блять, я не могу! — заорал он то ли ему, то ли неведомому Хаджуну. Пак заскулил, накрываясь покрывалом с головой и еще сильнее сжимая бедра, стараясь хоть немного спрятаться от быстро наполняющих комнату феромонов. — Ты издеваешься?! — раздался еще один крик. — Я не могу подождать, блять, открывай! Чимин стал задыхаться, неосознанно протягивая руку между ног и нащупывая небольшой бугорок, стараясь хоть немного облегчить накрывшее его возбуждение. Мигом отозвавшийся организм, выпустил еще одну порцию феромонов, явно стараясь завлечь альфу, находившегося недопустимо близко. — Блять, не трогай себя! — заорал тот, вмиг учуяв усилившийся аромат и теперь уже точно обращаясь к нему. — Да я не тебе! Следом раздался бесконечный поток матов, половину из которых Пак, сжавший зубы в попытке не застонать, слышал впервые. — СУКА! — емко завершил Юнги свой грязный монолог и со всей дури ударил по двери, тут же откликнувшейся хрустом. — Чимин?! — раздалось спустя пару минут неожиданно накрывшей комнату тишины. — Ты как? — Хуево, — прошептал он, не прекращая потирать клитор. — Что ты там промямлил?! Нихуя не услышал. — Хуево, — так же тихо проговорил младший, стараясь не потерять рассудок и задыхаясь от мятного запаха, просочившегося под покрывало. — Блять, заебал! — хриплый голос раздался ближе, а затем с него резко стянули плотную ткань. Пак с трудом открыл глаза, тут же встречаясь с полностью потемневшим взглядом внимательно смотрящего на него мужчины. — Блять! — уже тише проговорил он, снова набрасывая покрывало на Чимина. — Сиди так и вытащи уже свои блядские руки из штанов! — Не могу… Мне плохо… Уходи… — Где твои подавители? — Дома. — В смысле дома? Какого хуя ты не взял их с собой? — У меня цикл никогда не сбивался… Комната снова на минуту погрузилась в тишину. — А когда она должна была начаться? — Через два месяца. Это ты… Ты вызвал ее, чертов альфа! — Ты, блять, подросток что ли, чтобы так на меня реагировать? У нас даже запахи не сочетаются! — Не знаю, я в альфах не разбираюсь… — В смысле? — Юнги снова стянул с него покрывало. — Что это значит? — Я по бетам… — протянул Чимин, облизывая вмиг пересохшие губы и фокусируя взгляд на тяжело дышащем мужчине, отмечая, что тот кажется стал еще красивее. Ненавистный запах мяты — единственное, что сейчас останавливало его от желания последовать зову волка и немедленно раздвинуть ноги перед мужчиной, становящимся с каждой минутой все привлекательнее. — У тебя никогда не было альфы? — неверяще сощурил тот глаза, прикрывая ребром ладони нос. — Не-ет… — Бля-ять… — Почему ты не уходишь? — Я не могу, — сипло прошептал Юнги, жадно смотря на него. — У них сбой системы, они не могут открыть дверь. — Прыгай в окно… — С одиннадцатого этажа? — Выламывай дверь… — Она открывается вовнутрь. И под деревом металл… — Бля-ять… — Ага, — Юнги сглотнул. — Потрахаемся? — Я с альфами не трахаюсь! — Я с омегами, знаешь ли, тоже. — А-а-а, — протянул Чимин, пытаясь не терять нить диалога и замечая крупный бугор в штанах Мина. — Так вот как Джин дослужился до такой должности? — С бетами тоже. — Значит, нагибаешь альф? — Типа того. — Прикольно, — прошептал он, закрывая глаза. — Значит, я тебе не подхожу. А ты мне. — Не думаю, что это сейчас имеет значение, — прохрипел Юнги, одним голосом вызывая у Чимина новую порцию смазки, которой, как ему казалось, вылилась уже целая лужа. — Я тебя не хочу. — Врешь. — Не-ет… — Почему тогда так течешь? — Потому что. Физиология, — он еле вспомнил, как это слово будет на корейском. — Когда они смогут нас открыть? — Я не знаю, — Юнги сделал шаг к нему. — Нет, — Чимин собрал последние силы и отодвинулся подальше. — Не приближайся. Я не хочу. — Хочешь. — Нет. — Блять, хватит ломаться, — практически рыкнул Юнги, запрыгивая на кровать и притягивая его к себе. — Я вызвал твою течку, а значит пришло время лишать тебя омежьей девственности! — Я не девственник, идиот! — еле выдавил он, пока мужчина устраивался между его ног. Сопротивляться сил уже не осталось. — Омеги созданы для альф, а не для бет, глупый, — прошептал старший, с силой придавливая его к кровати и припадая к уже в готовности распахнутым губам. Чимин никогда не целовался с альфами. Никогда не позволял им трогать себя, жадно лапая тело и забираясь под одежду. Никогда не стонал от их действий и уж тем более никогда не тек от них, поднимая бедра в поисках хотя бы минимального трения. Что ж, все бывает в первый раз. Юнги хватило пары минут, чтобы полностью раздеть его и начать выцеловывать подтянутое тело, собирая бисеринки пота языком и довольно порыкивая от долгожданной близости с омегой. Он был прав, они созданы для альф, а не для бет. Чимин, ощущая на себе крепкие руки и горячий язык, вроде как собирался оттолкнуть от себя обнаглевшего мужчину, но не мог. Волк, забравший весь контроль себе, не давал ему ничего, кроме желания выгнуться посильнее и показать себя во всей красе. — Черт, — довольно пророкотал Юнги. — Похоже твой запах единственное, что помогает мне не потерять контроль. — Не похоже, чтобы ты что-то контролировал, — еле выдавил младший, с трудом ворочая языком. — О, поверь, я контролирую. Иначе ты бы уже стонал на моем узле. — Блять, только без узлов! — Чимин, услышав одно из самых страшных для себя слов, вмиг распахнул глаза и с ужасом посмотрел на тихо посмеивающегося альфу. — Не переживай так, тебе понравится, — хмыкнул Юнги, сминая его бока и возвращаясь к губам, полностью вылизав живот. — Не-ет… — простонал Пак. — Вернись. Вылижи! — С дуба рухнул? — рыкнул брюнет прямо в пухлые губы. — Ты слишком сильно воняешь, я планирую заполнить тебя спермой, а не блевотой. — Фу! — Вот именно, фу! — тихий смешок и последовавший за ним глубокий поцелуй заставили Чимина вновь выгнуться, потираясь так и не дождавшимся оральной ласки клитором о твердую джинсовую ткань, про себя возмущаясь тем, что на альфе все еще оставались штаны. — Сними! — потребовал он, отстраняясь от мокрых губ. — Думал, ты уже не попросишь, — довольно хмыкнул Мин, тут же исполняя просьбу Пака. — Бля-ять, — выдавил Чимин, стоило старшему освободить колом стоящий член. — Нравится? — тут же спросил тот, с удовольствием отмечая реакцию омеги. — Нет! — Врешь! У бет таких нет, да? — Нет, — кивнул Чимин, соглашаясь и не отрывая глаз от члена, беспокоясь о том, что он в нем не поместится. — Не переживай, малыш, ты создан для него, — прохрипел Юнги, вновь накрывая его тело и потираясь о набухшие складочки. — После меня на бет даже смотреть не сможешь. Пак благоразумно промолчал, шире разводя ноги и закидывая их на крепкую поясницу альфы, молясь всем богам, чтобы тот его не порвал. — Вот так, молодец, — одобрил его действия Мин, опуская руку ниже и обхватывая ствол, приставляя головку к обильно текущему влагалищу. — Расслабься и получай удовольствие, крошка, — договорив, он сразу же толкнулся внутрь, чувствуя столь желанную им тесноту. Наконец-то. Наконец он внутри омеги, удовлетворяя желание довольно беснующегося внутри волка. — А-а-ах, — громко простонал Чимин, закатывая глаза и офигевая от чувства наполненности. Юнги был прав. У бет таких членов не было. Быстро просунув руку между ними, он коснулся клитора, стараясь усилить окатившее его удовольствие. — Нет! — тут же отдернул его Мин, двигаясь в слишком медленном на вкус Чимина темпе. — Со мной кончают только без рук, удушающий ты мой. Пак поморщился, но спорить не стал, вытягивая руки и отодвигая от себя альфу, с каждым толчком пахнувшего все более неприятно. — Понимаю, — усмехнулся мужчина. — Ты воняешь не меньше. — Заткни-ись, — вновь простонал Чимин. — Хочу быть сверху! — Попозже, — пообещал ему Юнги, выпрямляясь на вытянутых руках и медленно наращивая темп. Чимину было слишком хорошо, чтобы спорить. Слишком хорошо, чтобы что-то делать и о чем-то думать, поэтому он позволил себе раствориться в моменте и отдаться инстинктам. Да-да, тем самым, которые он всей душой презирал. Но один раз можно. Один раз не считается. Никто не узнает. Толчок за толчком. Минута за минутой. Стон за стоном и рык за рыком все ближе приближали его к долгожданной разрядке, заставляя тонуть в уже немаленькой луже под ними и задыхаться в удушающем запахе их смешавшихся ароматов, создавших поистине отвратительную композицию, абсолютно не сочетавшуюся с тем кайфом, который он ловил от действий ускоряющегося альфы. — Сейчас, — спустя долгие минуты рыкнул тот, быстро меняя их местами и помогая Чимину поудобнее устроиться на его бедрах. — Давай, двигайся. И Чимин двигался. Двигался так, будто снимается в самом эстетичном порно в мире, вырывая из лежавшего под ним мужчины хриплые рыки, через которые изредка стали проскальзывать короткие и слишком тихие стоны. Но он слышал. Он слышал, как альфе в нем хорошо, что приводило его волка в неописуемый восторг и заставляло выгибаться еще красивее, стонать еще громче и течь еще интенсивнее, создавая чересчур пошлые хлюпающие звуки. Ну и плевать. Главное, что ему сейчас так хорошо, как еще никогда не было. Может, Юнги и прав. Может, он больше и не посмотрит ни на одного бету, найдет себе вкусно пахнущего альфу и заведет с ним милых омежек и сильных альф. Таких же сильных, как и тот, что сейчас под ним. — Дальше я сам, — прохрипел Юнги, сильнее сжимая его бедра и приподнимая собственные, начиная вколачиваться в бешеном ритме, за которым Чимин, полностью отдавший контроль мужчине, попросту не поспевал. Все силы уходили на то, чтобы не свалиться с интенсивно долбящегося в него Мина и не потерять ниточку, ведущую к оргазму, все плотнее формирующуюся внутри уже порядком уставшего, но требующего разрядки тела. Сконцентрировавшись на сносящих крышу ощущениях, Чимин потерял момент, когда внутри него стало чересчур тесно, слишком поздно осознавая, что Юнги как-то подозрительно замедлился, проталкиваясь все глубже. — Нет! — выдохнул он, пытаясь слезть с набухающего узла. — Сидеть! — тут же рыкнул Юнги, рывком натягивая его на себя. — Не рыпайся, малыш! Твое место здесь. — Я не хочу, — запричитал Чимин, упершись руками в каменный пресс старшего. — Вытащи его. Вытащи! — Поздно, зайчик, — крепко прижимая омегу к себе, Юнги закрыл глаза, задерживая дыхание и напрягаясь всем телом. — Не смей! — слишком поздно закричал Пак, чувствуя, как его наполняет теплая жидкость дернувшегося под ним мужчины, а затем ощущая, как по нему проходит несколько волн, вызывая слишком неожиданный и мощный оргазм, с головой накрывающий его. — Бля-ять! — громко застонал он, падая на теплую грудь тяжело дышавшего Юнги. — Я же говорил, что тебе понравится, — прохрипел тот спустя пару минут. — Ты омега и твое место на узле, запомни это раз и навсегда. — Заткнись, гребаный шовинист… — еле прошептал Чимин, отходя от бурной концовки и все еще ощущая ее отголоски в напряженном паху. — Что это? — Узел, глупая омега. — Это я понял, почему я так резко кончил? — А ты не в курсе? У тебя на входе есть особые рецепторы, реагирующие только на альфий узел. Стоит ему коснуться твоих стеночек и все. Оргазм гарантирован. — Серьезно? — ошеломленно спросил Чимин, приподнимая голову. — Как ты мог этого не знать в твои-то годы? — Я не интересовался, — пробурчал тот. — Мой первый бета говорил, что секс с ними ничем не отличается от секса с альфами. — Твой бета тебя наебал. Поздравляю. Ты зря потерял кучу лет. — Пиздец, — недовольно выдохнул Чимин, не зная, как лечь, чтобы не чувствовать отвратительную мяту. — Когда он спадет? — Примерно через час. — Что? Мне целый час дышать твоей вонью? — Ты тут не один страдаешь. — Сука! — Да, Чимин, ты та еще сука. Привел нас в такое незавидное положение. — Нехуй было дверь блокировать. Сам виноват! — Нехуй было выебываться. — Я не выебывался. У вас слишком дебильные требования. — С хуяли они дебильные? — А что, нормально требовать пользоваться вашим хуавеем? — Гэлакси. — Хуелакси! Я на это не соглашусь. — Согласишься. — Нет. — Да. Ты серьезно споришь, пока валяешься на моем узле? — То, что ты меня изнасиловал, сути не меняет. — Совсем охуел?! Сам ноги раздвинул! — Ты меня заставил! — Блять, ты серьезно? — Юнги вцепился в покатые плечи младшего, оттягивая его от себя и смотря прямо в глаза. — Да, — нагло выдохнул тот. — Я на тебя в суд подам! — Ну-ну, — усмехнулся альфа ему прямо в лицо. — Давай, подавай, посмотрим, как общественность отреагирует на твое поведение. Я наслышан о твоих беспочвенных истериках, устраиваемых на каждой съемке последние несколько лет. Кстати, ты в курсе, что половина из них записаны на камеры? Прикинь, что будет, когда мир узнает, что Пак Чимин далеко не ангел? Хана твоей репутации, малыш, так что на дно пойдем вместе. — Ты не посмеешь! — пораженно выдохнул омега. — Компания тебе не позволит! — Ты действительно думаешь, что твоя маленькая конторка способна противостоять моему холдингу? Самсунг принадлежит моей семье и генерирует около 20 процентов ВВП Южной Кореи. Ты хоть представляешь степень нашего влияния? Мы потопим тебя и твою фирмочку быстрее, чем ты успеешь снова кончить. Кстати, вот, смотри, — он протянул руку к тумбочке и взял оставленный на ней планшет. Выпрямившийся на все еще распирающем его члене и занявший сидячее положение Чимин не видел, что там тыкает Юнги, но жопой чуял, что ничего хорошего. — На, — наконец, старший протянул ему гаджет. — Наслаждайся. Пак, осторожно беря планшет в руки, развернул его экраном к себе и увидел неизвестное ему видео. Тыкнув на проигрывание, он пришел в ужас, узнавая себя, орущего на весь павильон во время последней съемки для Dior. Выглядел он в этот момент, мягко говоря, непрезентабельно. — Ну как, нравится? — хмыкнул наблюдающий за его реакцией Юнги. - Прикинь, рекламщики, узнавшие, что я попросил что-то на тебя, тут же стали присылать нам их. Слава архивам, там целая коллекция набралась. Никто не захотел ссориться с наследником самсунга. Ты в жопе, Чимин-а. Быстро закрыв видео, Пак стал просматривать другие. Мин был прав, там и правда набралось множество записей, способных за пару минут потопить его карьеру. — Ну, что, малыш, подписывать будем? — спросил старший, аккуратно отбирая из его вмиг обмякших пальцев планшет. Чимину оставалось только молча кивнуть. — И извиняться передо мной тоже будем? Секундная задержка и промелькнувшая в темных глазах ярость, а затем снова кивок. — Вперед, — альфа растянул губы в улыбке, вновь возвращая ему планшет с открытым договором. Молча беря его в руки, Чимин достал стилус и, быстро пробежав глазами текст, оставил размашистую подпись. — Умница. Хороший омега, — Юнги забрал гаджет, быстро пересылая документ Джину и возвращая его на тумбочку. — А теперь извиняйся. — Извини, — сквозь зубы процедил Чимин. — За что? — с издевкой протянул Юнги. — Не знаю, — практически выплюнул омега. — Ну как же. За моральный ущерб, сладкий. Вытащил меня в разгар гона из дома. Плохая, глупая омега. Как не стыдно. Извиняйся! — Я уже извинился! — Заново! И скажи за что. — Извини. — Ну? — Извини меня, о великий Мин Юнги, за моральный ущерб! — М-м-м… Так-то лучше. Завтра у всего отдела прощения попросишь. И у Джина. Дважды. Нет, трижды! — Ладно. — И телефон сменишь! — Нет! — Да, малыш, — Юнги потянулся к валявшимся рядом джинсам, доставая из них свой смартфон. — Смотри, Чимин, это гэлакси. Не айфон. Гэлакси, — а затем повторил на уже давно ставшем Паку родном английском. — This is Galaxy. No iPhone. No iPhone. Так тебе понятнее? И ты будешь пользоваться им год. Только им. Ты меня понял? — Ты охуел?! Я не буду! — Будешь, сладкий, а иначе… — Юнги многозначительно поиграл бровями, делая быстрый кивок в сторону планшета. — Ла-адно, — недовольно протянул Чимин. — Но тогда ты меня еще раз трахнешь! — А-а-а! Понравилось? — Да, — пожал плечами Пак. Ну а что? Терять ему больше нечего, можно хоть что-то хорошее получить от сложившейся ситуации. — Не переживай, я и так с тебя до утра слезать не планировал, — хохотнул Мин, закидывая руки за голову и любуясь красотой восседающего на нем омеги. — Только сначала помойся, я скоро задохнусь от твоей вони. — Хорошая идея, как расцепимся, вместе сходим в душ, — протянул Юнги, хватая младшего за шею и притягивая к своим губам.***
Чимину и правда пришлось извиниться перед всеми, ловя на себе офигевшие взгляды бет и чуть насмешливые шушукающихся за его спиной омег, явственно ощущавших на нем запах мяты, целиком пропитавшей его за ночь марафонного секса. Как Юнги и обещал, расцепившись, они сходили в душ, а затем продолжили. И делали это снова и снова, пока не отрубились на рассвете. Проспав всего несколько часов, ему пришлось просить Хосока купить подавители и тащиться на съемки, забыв о собственной гордости. Неделя в Сеуле, наполненная бесконечными дневными съемками и ночным трахом с Юнги, пролетела в одно мгновение, слившись для Чимина в один длинный день, после которого на его банковском счету появилась парочка новых нулей, а в списке контактов добавился еще один номер. Юнги обещание выполнил, и видео так нигде и не засветились. Чимин перестал закатывать истерики и стал вести себя, как и положено хорошей омеге, вызывая недоуменные взгляды Хосока и летая по всему миру в бесконечных турах, стремительно несясь к еще большему карьерному успеху. К тридцати он успел получить еще парочку Грэмми и уверенно обошел всех конкурентов, заняв первое место во всех возможных списках самых влиятельных людей в мире музыки. Мяту он все так же ненавидел, хоть и стал пахнуть ею все чаще, а со временем она навсегда поселилась на его теле, скрепленная меткой, оставленной на нем несносным альфой, постоянно жалующимся на его запах, но не сумевшим отказаться от наглой омеги, найдя его спустя пару недель после возвращения в Лос-Анджелес. Еще спустя пару лет к метке добавились второе гражданство и новый паспорт с изменившейся фамилией, навсегда привязывая его к дурнопахнущему, но безумно любимому альфе. А вот от айфона Чимин так и не отказался, выкинув злополучный гэлакси сразу же, как закончился их контракт. Но Юнги уже было плевать. Главное, что каждую ночь под боком с ним засыпала любимая омега, родившая ему такую же прекрасную, как Чимин, омежку и такого же сильного доминантного альфочку, как сам Юнги. Мимолетно промелькнувшее во время их первого секса желание Чимина все же сбылось. Пусть и с маленьким исключением.