Тайна

Приторный запах таял на коже. Обволакивал, тяжелой вуалью струился по голым плечам. Она невольно повела ими. Ей не хватало воздуха в этой комнате. Тяжелая поступь, шаги. Неравномерные, слишком громкие и зычные. Вздрогнув, голова безвольно повисла. Было больно, было неприятно. Непонятные ощущения, скользкие руки на лице. Мыски сапог. Даже вроде бы кожа. Как куклу вздернули выше, она закрыла глаза ожидая боль. Привычное ощущение. Кукла с стеклянными глазами. Провидица с пустым даром. Игрушка, вещь. Какое же это проклятие. — Айла! Проснись, мы уже опаздываем. Панические крики Имоджен были привычными по утрам. Они всегда выдергивали меня из кошмаров. Я глубже куталась в тонкое одеяло. -Куда? — смотрю сквозь ресницы на нее. Мелкая, она сейчас носилась по комнате и напоминала ураган. Совсем немного. Были бы ураганы золотыми. Усмехнулась своим мыслям. Последнее время сон повторялся. Там ее звали по другому. Как-то тягуче, сладко. Как воздух в той комнате. Вспомнилось бы такие детали, да только бесполезно. — Айла! Прилетевшая подушка стала неожиданность. Пуховая, тяжелая. Чуть голову не оторвало. Хотя, пожалуй, лукавлю. Но, неприятно, да. Имоджен искрилась негодованием. Не была бы она простым человеком, подумала бы про огненного демона, пришедшему по мою душу. Хотя, оценивающее смотрю на мелкую бестию. Волосы золотые, всколоченные и в разные стороны, глаза такие интересные, похожи на темный янтарь, но сейчас радужка была полностью за зрачком.Пожалуй, похожа. -Куда мы собрались с… — Взгляд упал на часы, заставляя недоуменно дернуть бровью, — с 4 утра. — Айла, — обреченный стон и в меня летит платье. — Первый день лета, Айла! Ты обещала, что мы вместе пойдем на карнавал! А уже собираются все в доме! Одна только ты спишь без задних ног. Да, припоминаю что-то такое. Первый день лета. Совсем уже заучилась. Со вздохом все-таки выпуталась из одеяла. Как же сложно встать то. Это явно пытки по утрам. Пройдя от Имоджен, ушла в уборную. Послал же Бог сестру. Улыбка тронула губы, а глаза привычно сощурились смотря в зеркало. Всегда надо утром улыбаться себе. Тогда день будет лучше, проверенный вариант. Глаза в зеркале темные, сонные, с темными кругами под глазами. Как начать спать то. Надо подумать о тех волшебных пилюлях, что приносила нянюшка. Хорошая она у нас. Первый день лета, надо же. Яркий праздник, начало которого ознаменовал начало колеса года. От рассвета до рассвета, чтобы Свет осветил все мрачные тени, отгоняя злых духов. Все сегодня будут веселится, ведь чем больше веселья, тем легче пройдет год, без веских проблем. Вечером, на закате зажгутся костры и будет полыхать огонь над городом. Говорят, в столице, ради такого зрелища сгоняют небольших фейри. Огненных, самых вредных из народцев. Но, до нас, дай Власа придут небольшие картинки. В нашем же Синемире будет вода и свет. Морская столица империи Римерии традиционно выпускала водных змеев. Они игриво резвились в хороводе яркого солнца, а над ними яркими вспышками огнями летали шары. Огромные, они заворачивались причудливо, как струи воды в руках водников. На закате же загорятся световые иллюзии. Яркие, до того прекрасные и светлые, что сумрак ночи, окажется белым как день. Говорят в Северных землях тоже бывали такие ночи, от полугода Вечного мрака до полугода Солнца. Там были свои дни, народы, которые жили отчужденно и спрятано. Во снах часто приходили эти места… Встряхнула уложенными кудрями. Магия облегчает утренний процесс до простейших действий. Корсет, для поддержки, лег на талию охватывая ее широкими лентами. Платье, пышное, в белых кружевах смотрелось волшебно. По подолу раскинулись яркие красные цветы. Помню как вечерами сидели с мамой и вышивали их. — Айлааааа, — недовольно тянет сестра, качая, даже на вид, тяжёлыми косами. В них вплетены желтые ленты, оттеняя золотой оттенок волос. Платье тоже было легкое, белое приталенное без лишних украшений. Она выглядела такой очаровательной, что я не смогла сдержать вздох умиления. — мама уже зовет. Ты опять задумалась? -Имоджен, дорогая, девушкам всегда нужно больше времени. — папа стоял на входе в комнату. Высокий мужчина с необычными золотыми глазами. Особенность рода, сейчас они смотрели на нас с улыбкой. Комнату, уже потихоньку наполняет яркий солнечный свет. — Ты говоришь так, будто я не девушка, пАпа. — растягивая слова на ракский манер Имоджен. — меня это оскорбляет. — Мелочь, не возмущайся, в том что ты женского рода мы уже и так поняли. По чеку из ювелирного — на входе Имоджен поймал Айк, наш старший брат. Я нанося последний мазок легкого аромата на запястье, прикрепила золотой браслет с яркими красными рубинами. Знак магического сословия, многие носили эти камни. У отца был перстень, массивный с одним камнем, у братьев Айзека и Истера были небольшие цепочки на манеру браслетов. Младшие пошли в нашу немагичскую маму. Поэтому носили все камни любых оттенков. Такая вот традиция из диких времен. — Мы можем идти, — я величаво покачала головой. По крайней мере мне так показалось. — Я готова. — Святая Грата! Слава всем Богам что ты готова! — возмущенная Имоджен была похожа на маленького возмущенного лисенка. Или хомячка, но ей в лицо я точно не скажу. Вскоре всей семьей мы вышли на улицу. Наш маленький особняк, находился недалеко от площади, что упрощает традицию. В Первый День лета, было принято идти самим к месту праздника. Считалось что так солнце осветит душу всех своей огненной энергией. Согреет после долгой зимы, пробудит все лучшие качества. Праздник в Рамии, считался священным. В соседней Раксонде он уже стал более светским. Дань старым временам, когда наш народ был един. В Первый День осени там поднимают чакры горячего вина в знак лучшего времени. У нас же жгли костры в те дни, в нашей культуре было достаточно таких огненных дней. Наверно поэтому в нашей стране было достаточно магов огня. Буйный нрав, яркость традиций с детства вкладывались в наивные детские головы. Священники Весты молвили, что, ребенок сам выбирает свой дар. Возможно это и было правдой, ведь многие оказывались под стать своих стихиям. Моя мама, прекрасная Роксана была выгоревшим магом. Выросшая за три земли в Врамке, она подавляла свой дар в семье, ведь он был слишком яркий для страны темных магов. Маг света, как насмешка и бельмо для всей семьи, в 16 она сбежала в скитания, где уже окончательно потеряла остатки дара. Сейчас в ней совсем капли, позволяющие жить дольше и оставаться молодой. Впрочем ее мало заботила потеря. Как она смеялась темными, глухими вечерами у камина, настоящий её магией были мы. Её дети, которых они с папой весьма любили. Нас их было 7, и на этом количество не думала и останавливается. Сейчас, спустя 16 лет после последней беременности, она вновь была в тягости. И как мне казалось, совершенно не думали останавливаться на этом. Впрочем, если позволяло здоровье и состояние, то почему бы и нет. Моя старшая сестра, Алин, уже успела выйти замуж и обзавестись парочкой моих племянников. Она была на редкость здравомыслящей девушкой. Красавица, с яркой красой нашей матери, она была владелицей огромной цветочной лавки. Как замирает сердце там, кто бы только знал. Волшебное разнообразие, что в прямом, что в переносном смысле. Из всех семи, она была единственной кто озаботился семьей. Сейчас ее белокурые волосы выглядывали в толпе. На руках был виден малыш Тед, завернутый в мягкую пеленку. Мой зять, Рейн был рядом. Мощный, плечистый, закрывающий семью. Сразу было видно боевого мага. За руку держал Дея, их старшего сына. Беспокойный малыш вертел своей головой в разные стороны, пытаясь увидеть нас. — Дорогая! — радостно вскрикнула мама, и поддерживая округлый живот, поспешила к ним, — мой милый малыш иди скорее к бабушки! Мама счастливо прижала к себе недовольно пискнувшего Дея, которого уже успела расцеловать в обе щеки. Алин, мягко прижавшись к отцу, улыбнулась. — Мы очень рады вас видеть, — усмехнулся Рейн, подставляя под нашу маму щеку, — Мама, вы сегодня необыкновенно очаровательны. Ваш облик осветил это утро новыми красками. — Ну-ну, — довольно пробасил папа, беря младшего внука. — Может не будем мешать другим, а уже пройдем на праздник? И мы всей семьей, тихо переговариваясь пошли дальше. Мне казалось эти счастливые моменты не могло ничего испортить. В конце концов это были счастливые моменты, моей юности. В тот день для меня изменилось все.