Жена Демона

      — Хорошо, Акихиро, мы сейчас спустимся, — ответил Саске.       Подчинённый поклонился и вышел из комнаты. Сакура слегка прищурила глаза.       — Вообще-то, твой отец тоже приложил свою руку к нашему браку, — справедливо заметила она.       — Уже защищаешь родную кровь? — насмешливо спросил Учиха.       — Твой сарказм неуместен, — ответила девушка. — Я всего лишь освежила твою память на тот случай, если ты об этом забыл.       Лёгкая улыбка тронула его губы, но в глазах стоял лёд.       — Пойдём, — сказал он. — Твой дед не любит долго ждать.       — Иди первым, — ответила Сакура. — Мне ещё нужно переодеться.       Саске окинул её быстрым взглядом. На девушке была надета простая юката нежно-розового цвета.       — Ты нормально одета.       — Не хочу нормально, — заупрямилась Сакура. — Хочу красиво.       Брюнет нахмурился.       — У тебя уже начались закидоны беременных женщин? — произнёс он. — Всем плевать как ты выглядишь.       — Тебе, может, и плевать, а вот для других мужчин я хочу одеться красиво, — ответила она, невинно похлопав ресницами. — И никакие это не закидоны. Впрочем, если я выйду в одном нижнем белье — ты всё равно не обратишь на меня внимания. Ты ведь очень занят.       Она сделала ударение на последнюю фразу. Саске одарил жену тяжёлым взглядом.       — Твой сарказм неуместен, женщина, — вернул он девушке её же реплику. — Ладно, только не задерживайся надолго, а то у старика позвоночник в трусы ссыпется от ожидания. Судя по его внешнему виду, он пережил ещё первого императора страны.       Сакура криво ему улыбнулась, скорчив мордочку, и направилась в свою комнату, покачивая бёдрами. Брюнет проводил жену хмурым взглядом и спустился вниз.       «Как-то тесновато стало», — подумал Саске, окидывая взглядом первый этаж.       Всю правую часть этажа занимали люди Сатоши Харуно, приехавшие вместе с ним. Учиха иронично скривил губы, глядя на эту показушную демонстрацию власти и силы. Он даже сбился со счёта, пытаясь пересчитать подчинённых Сатоши.       «Старик, видимо, любит показательные выступления, — подумал брюнет. — Или же это можно расценить как скрытую угрозу и предупреждение?»       С левой стороны находились люди клана Учиха в менее скромном составе. Сам же северный гость стоял в центре гостиной вместе с родителями Саске. Брюнет присмотрелся к старику.       Сатоши Харуно был высоким мужчиной худощавого телосложения. Его седые, короткие волосы были аккуратно зачёсаны назад, а лицо было гладко выбрито. У Сатоши были высокие скулы, заострённое худое лицо с суровым выражением, прямой нос, тонкие губы и зелёные глаза — точь-в-точь, как у Сакуры. Старик был облачён в тёмно-серый дорогой костюм, а на его плечи было накинуто длинное чёрное пальто. Он опирался обеими руками на высокую, хромированную трость.       Харуно, ощутив на себе взгляд Саске, повернулся в сторону брюнета. Он пристальным взглядом окинул Учиху с головы до ног. Когда осмотр мужа внучки был закончен, зелёные глаза дерзко посмотрели в чёрные.       — Ты мне не нравишься, — сделал заключение старик.       Саске высокомерно посмотрел на гостя.       — Это взаимно, — недовольным тоном ответил он. Брюнета раздражало, когда ему невербально угрожали. Даже если это кто-то из семьи и был уважаемым человеком. — Ты к нам всю свою делегацию на прогулку что ли вывез?       И Учиха ироничным взглядом бегло окинул людей Сатоши.       — Если бы на твоей территории было бы безопасно, то я бы не взял с собой столько людей, — сварливо ответил Харуно.       Брюнет в удивлении изогнул правую бровь.       — У тебя уже паранойя развилась? — спросил он. — Ты бредишь, старик, раз тебе мерещится какая-то опасность.       — Да неужели? — прищурив зелёные глаза, сказал Сатоши. — Тогда почему моя внучка уже несколько раз подвергалась опасности на твоей безопасной территории? Херово ты защищаешь свою жену!       — Раз так беспокоишься о безопасности Сакуры, тогда бы не отдавал её мне, — сурово ответил брюнет. — Выдал бы её замуж за обычного мужчину, а не за босса мафии. Со своей же стороны я делаю всё, что могу, чтобы защитить то, что мне принадлежит.       Видимо, годы брали своё, и Сатоши ощутил прилив злости, вызванный словами Учихи.       — Того, что ты делаешь, маленький, наглый паршивец, явно недостаточно, чтобы обезопасить Сакуру. Покушение в Венеции на жизнь моей внучки разозлило меня, но недавний взрыв в твоём доме просто вывел меня из себя! Как ты вообще позволил допустить подобное?!       Саске окинул Харуно тяжёлым взглядом. Его начинал злить этот старик, который стал прилюдно тыкать его в допущенные ошибки, как тыкают котёнка мордочкой в лужу ссанья на полу.       — Тебя не касаются разборки на моей территории, — сквозь зубы процедил брюнет.       — Ещё как касаются, если это затрагивает Сакуру! — возмутился Сатоши. — Если бы я знал, что так будет, то никогда бы не отдал свою внучку такому, как ты!       — Можно подумать, что у тебя был выбор, старик, — огрызнулся Саске. — И ты прекрасно знал кому отдавал свою внучку. Понятия не имею, что у тебя — старческий маразм или показушный фарс, но заканчивай с этим. Твои шпионы уже давно донесли тебе всю мою подноготную и ты в курсе, что у меня терпения ещё меньше, чем у отца.       Сатоши прищурил глаза.       — Да, я всё про тебя знаю, мелкий говнюк, — сказал он. — Я слежу за тобой. И если ты хоть раз обидишь мою внучку — я лично сделаю её вдовой.       Учиха нахмурился. Дед Сакуры его неимоверно раздражал.       — Можно подумать, что Сакура позволит себя обидеть, — ответил брюнет. — Так что не угрожай мне, старик, иначе я отправлю тебя к праотцам намного раньше.       Воцарилось молчание. Все мужчины заметно напряглись, ощущая враждебность между Сатоши и Саске. В любой момент могла начаться кровавая резня. Микото побледнела, прикрыв ладонью рот, а Фугаку сильно хмурился, переводя взгляд с Харуно на сына и обратно. Он не имел права вмешиваться, ведь сейчас разговаривали два лидера кланов, но атмосфера царила угнетающая — они должны были объединить два клана, а не переубивать друг друга. Сейчас подчинённые с обоих сторон положили руки поверх оружия, чтобы в любой момент воспользоваться им.       Харуно внимательно смотрел на мужа внучки, а затем вдруг рассмеялся.       — Да, моя девочка никогда не даст себя в обиду, — смеясь, произнёс Сатоши. — Хочу её скорее увидеть. Где же она?       — Спускается, — мрачно ответил Саске, глядя куда-то за спину Харуно.       Брюнет неотрывно смотрел, как Сакура медленно спускается по лестнице. На ней было красное длинное платье с глубоким декольте и высоким разрезом на правом бедре, полностью открывающим её ногу. Учиха сжал челюсти — эта непокорная женщина делала всё, чтобы ещё сильнее вывести его из себя.       «Прям коалиция семьи Харуно, ополчившаяся против меня, — иронично подумал Саске. — Один начинает, вторая меня добивает».       Сатоши обернулся. Увидев внучку, у старика отвисла челюсть. Саске бы улыбнулся, если бы не был так зол на жену. Он грозным взглядом окинул подчинённых обоих кланов — мужчины мгновенно опускали глаза в пол и не поднимали головы, когда Сакура проходила мимо них.       Вновь вернув себе хладнокровие и дар речи, Сатоши произнёс:       — Я думал, что Кизаши воспитал её в строгих традициях.       Учиха перевёл взгляд на девушку.       — Дело не в воспитании, — ответил он. — Это она мне назло делает.       — У вас с ней высокие отношения? — пошутил Харуно.       — Очень, — серьёзно ответил брюнет. — Я бы даже сказал — самые наивысшие.       Сатоши нахмурился.       «Это плохо», — подумал он.       Однако, заметив взгляд Саске, обращённый на жену, старик хитро прищурился. Равнодушный и хладнокровный мужчина как-то преобразился. Точно такой же взгляд Харуно дважды видел у Фугаку, когда тот смотрел на Микото.       — Сакура беременна?       Саске перевёл взгляд с жены на старика.       — Да.       Сатоши улыбнулся. Его суровое лицо смягчилось.       — Это хорошая новость, — сказал он. — Береги мою внучку. Скоро всем мафиозным кланам станет известно о нашем родстве и о её истинном происхождении. Начнутся проблемы.       — Без тебя знаю, старик, — огрызнулся Учиха.       — Я дам надёжных людей для её защиты.       — Хорошо.       Харуно снова улыбнулся. Он видел, как покоробило Саске от его слов, но молодой глава Якудза не стал отказываться от помощи из-за своей гордости — он понимал, что безопасность Сакуры важнее, и что сейчас совсем не время и не место для измерения длины писек и твёрдости яиц.       В этот момент к ним подошла Сакура. Вежливо поклонившись деду, она произнесла:       — Здравствуйте, господин Харуно.       При виде внучки Сатоши просиял.       — Дитя, — выдохнул он. — Кровь от крови моей.       Старик смотрел на внучку, тепло улыбаясь. Она же была немного отчуждённой — их кровное родство никак не могло повлиять на то, что Сакура видела в нём незнакомца.       — Что ж, оставлю вас ненадолго одних, чтобы вы познакомились, — сказал Саске, а затем приобнял жену за талию, склонился к её уху и тихо произнёс: — Отлично выглядишь.       Сакура не смогла сдержать улыбку, услышав стальные нотки в его голосе. Слова мужа совсем не были комплиментом.       — Я рада, что тебе понравилось платье, — шепнула она в ответ.       — Об этом я более подробно поговорю с тобой наедине, в твоей комнате.       — Буду ждать с нетерпением.       Поймав на себе свирепый взгляд мужа, Сакура обворожительно ему улыбнулась. Ей нравилось его злить, особенно после того, как он вёл себя с ней, как последняя сволочь.       Всё это время Сатоши внимательно наблюдал за ними, а затем спросил:       — Я могу поговорить с внучкой наедине?       — Конечно, — ответил Саске. — Мы с отцом будем в кабинете на первом этаже.       Кинув на жену многозначительный взгляд, брюнет дал подчинённым знак выйти из гостиной. Затем комнату покинула Микото, а Саске с Фугаку направились в рабочий кабинет.       Сатоши посмотрел на внучку — взгляд Сакуры был прикован к мужу. На её лице отразилась целая гамма эмоций — было понятно, что девушка испытывает к нему какие-то чувства. На какое-то мгновение взгляд Сакуры стал очень печальным, но затем она скрыла эти эмоции.       Сатоши задумался.       «Возможно, Сакура влюблена в Саске, но скрывает от него свои чувства».       И ему вдруг отчаянно захотелось забрать внучку с собой. Однако, Харуно понимал, что уже слишком поздно — он сам отдал Сакуру этому хладнокровному мужчине, а сейчас, когда она ждёт от него ребёнка, Саске тем более не отпустит жену.       — Ты несчастна, дитя? — спросил Сатоши.       Девушка отвернулась, чтобы он не увидел выражение её лица. Меньше всего ей сейчас хотелось обсуждать с незнакомым для неё человеком чувства к мужу. За своей спиной она услышала гневный голос деда:       — Я убью засранца!       Сакура резко обернулась и сердито посмотрела на старика.       — А что вы вообще ожидаете услышать? Что мы с Саске влюбились друг в друга с первого взгляда и счастливо живём с начала супружеской жизни? — повысив тон, сказала она. — Очнитесь! Мы не в сказке. Я вышла замуж спустя несколько дней после знакомства с женихом, из которых мы с ним виделись два или три раза. Мы друг для друга чужие люди, у нас даже нормального свидания не было, да и ни к чему оно. Но это вы с господином Фугаку вынудили нас состоять в законом браке против нашей воли! И вы ещё смеете что-то говорить и возмущаться?       Две пары дерзких зелёных глаз смотрели друг на друга в упор. А потом старик вдруг весело засмеялся, подошёл к Сакуре вплотную и взял в ладони её лицо. С нежностью глядя на девушку, он произнёс:       — Как же ты похожа характером на Йоко, мою покойную жену.       В глазах Сатоши отразилась бесконечная любовь к женщине, что покинула его на дороге жизни, но навсегда забрала с собой его сердце.       — Ты знаешь, что я не просто твой дед, а глава Якудза северной части Японии?       — Знаю, — ответила она. — Нас с Саске уже успели просветить.       — Фугаку проболтался? — хмуро спросил Харуно. — Я же просил его ничего не рассказывать до моего приезда.       — Нет, — сказала Сакура. — Господин Шимура Данзо любезно упомянул в разговоре.       Сатоши слегка нахмурился.       — Шимура Данзо, говоришь… Знаю такого, очень скрытный тип, предпочитает держаться в тени, — сказал Харуно. — Корыстный до мозга костей и любит власть. Встаёт только на сторону самых сильных и всегда действует со спины. Открыто никогда не играет. Не доверяй ему.       — А кому в мире мафии вообще можно доверять? — иронично спросила Сакура.       Старик засмеялся.       — В чём-то ты права, дитя, у Якудза мало друзей и очень много врагов, — произнёс он. — А иногда друзья становятся врагами. Тебе очень сильно повезёт, если ты обретёшь верных и преданных людей. Жизнь сурова. Жизнь мира мафии — очень жестока.       Он немного помолчал, задумавшись.       — Знаешь, я так больше и не женился, — сказал Харуно. — Жена умерла спустя год, как твой отец ушёл из клана. Йоко сильно переживала за единственного сына и умоляла меня вернуть Кизаши домой. Но гордость не позволяла мне сделать это, и я потерял не только сына, но и любимую женщину.       На глазах старика заблестели слёзы и девушке стало немного неловко.       — Господин Фугаку сказал, что отец отказался быть мафиози и поэтому ушёл из дома, — тихо произнесла она.       — Да, Кизаши рос добрым ребёнком и в этом вина моей Йоко, — проворчал Сатоши. — Времена в северной части Японии были тревожными. Началась война между несколькими кланами. Я, как босс мафии, должен был вмешаться и урегулировать этот конфликт. Мне нужно было уехать и я хотел взять с собой сына, чтобы самому воспитать его и уже с ранних лет погружать в атмосферу нашего мира, но Йоко умоляла меня на коленях, чтобы я оставил Кизаши с ней. Я так сильно любил жену, что не смог ей отказать. И когда я подавил восстание и вернулся домой — а на это ушёл не один год — сын уже был подростком с формировавшимся характером и мировоззрением. Я смотрел на него и не видел в нём будущего главу клана, да и он не хотел быть частью нашего преступного мира. Но я заставлял его принимать участие в жизни Якудза и закрывал глаза на то, что его руки дрожали каждый раз, когда на них попадала чужая кровь. Я пытался сломать его жизненные позиции и давил своим отцовским авторитетом. В силу воспитания он не мог мне перечить, да и юный Фугаку, частенько гостивший у нас, помогал ему адаптироваться к криминальному миру. Но мои надежды на Кизаши так и не оправдались. Спустя пять лет в нём проснулось упрямство нашего рода и он категорически отказался быть мафиози. Сын хотел жить жизнью простых людей. Мы сильно поссорились и он ушёл из дома.       Сакура видела, как деду тяжело говорить об этом, но молча слушала, давая ему выговориться, словно на исповеди. Немного помолчав, Харуно продолжил:       — Йоко каждый день умоляла меня вернуть Кизаши обратно домой. Она наивно думала, что я смогу что-то исправить, как-то повлиять на сына. Возможно, я мог что-то сделать, но не хотел. Моя гордость была уязвлена поступком Кизаши, а ещё я злился на жену за то, что она не воспитала нашего сына должным образом. Она сделала его слишком мягким и добрым, поэтому он никогда бы не смог возглавить клан. И я злился на себя за то, что позволил ей сделать это, но время уже было упущено. Я отрёкся от сына, и тогда сердце моей нежной Йоко разбилось от горя.       Сатоши через года пронёс горький вкус сожалений, каждый день ощущая его. Всё, что ему оставалось — это винить себя в случившемся. Сакура видела перед собой не грозного босса мафии, а измученного, одинокого старика. Она могла понять решение отца и понимала позицию деда, но не могла занять чью-то одну сторону, ведь у каждого из них была своя правда.       — Вы поддерживали связь с моим отцом? — спросила она.       — Нет, мы оба были слишком гордые, чтобы поддерживать общение, — ответил Харуно. — Но я всегда наблюдал за его жизнью и знал обо всём, что с ним происходило. За исключением его болезни.       Наступило неловкое молчание. Девушка вдруг подумала о том, что деньги и связи деда могли спасти жизнь её отцу. И Кизаши сам знал об этом, но не стал обращаться к своему влиятельному отцу за помощью. И дело было не только в гордости — он не хотел быть должником у мафиози и наивно полагал, что с его смертью оборвётся связь с миром Якудза. Обиднее всего было то, что именно его смерть открыла Сакуре двери в мир мафии. Если бы Кизаши остался жив, то он смог бы уберечь дочь от подобной жизни.       — Ты даже не представляешь, как я хотел быть рядом с тобой, когда ты родилась, — с улыбкой произнёс Сатоши, прерывая размышления девушки. — Я продолжал возглавлять клан и изредка наблюдал за твоей жизнью, но не смел в ней появляться. Всё-таки я уважал выбор сына, хоть он и не устраивал меня.       Сакура прищурила глаза.       — И всё-таки вы вмешались в мою жизнь, — хмуро произнесла она.       — Ты должна понять, что я не мог поступить иначе, — серьёзно ответил он. — Вы лишились отца семейства, единственного мужчины, и я взял над вами покровительство.       — И сразу же сосватали меня с Учихой, — сердито прошипела девушка.       — Сакура, ты — моя внучка, принцесса мира мафии, ты принадлежишь миру Якудза, с самого своего рождения ты принадлежала ему, — ответил Харуно. — Я просто вернул тебя в семью и не мог допустить того, чтобы ты вышла замуж за кого-то другого.       — Потому что я — ваша единственная наследница, — возразила она. — Если бы у вас были другие дети и внуки, то вы бы даже не вспомнили обо мне.       Сакура всегда отличалась острым умом и сообразительностью. Сатоши виновато улыбнулся.       — Я бы всё равно взял вас с матерью под свою опеку.       — Но не отдали бы меня в жёны главарю мафии другого клана.       Её проницательность восхитила старика.       — Да, я бы предложил тебе мужа попроще, — ответил он. — Ты не воспитывалась в наших традициях и к законам мафии тебе тяжело привыкать, будучи взрослой. Но союз с Учихами жизненно необходим. Саске — молодой, сильный лидер. За ним мощь клана и будущее мира Якудза. Только не говори ему, что я им восхищаюсь. Не хочу, чтобы этот дерзкий щенок зазнался. Он бесит меня своей наглостью и нахальством.       Девушка понимающе улыбнулась. Её тоже подбешивал муж.       — Но, как и у всех боссов мафии, характер у него отвратительный. Я бы никогда не отдал тебя такому, как он, будь у меня выбор.       Сатоши говорил искренне, но горечь правды не становилась от этого слаще.       «С самого рождения у меня не было шанса на нормальную жизнь. Как не будет и у моего ребёнка», — подумала Сакура и неосознанно погладила живот.       Старик, заметив этот жест, нежно улыбнулся.       — Я рад, что ты в положении.       Девушка удивилась.       — Саске сказал?       — Нет, я понял это по его взгляду на тебя, — усмехнулся Сатоши. — У Фугаку был точно такой же взгляд, когда Микото была беременна.       А потом старик нахмурился.       — Я знал, что Саске жестокий, безжалостный и хладнокровный ублюдок, когда заключал с Фугаку брачный союз наших кланов, — взгляд Харуно остановился на всё ещё плоском животе внучки. — Он… не принуждает тебя спать с ним?       Сакуре стало неловко от такого откровенного вопроса.       — Хоть он и не претендует на звание «Муж года», но Саске никогда не принуждал меня спать с ним. И он не настолько плохой мужчина, как многие о нём думают, — сказала она.       Слова внучки принесли облегчение Сатоши. Он переживал, что Сакура подвергается домашнему насилию со стороны мужа. Хотя счастливой супружеской парой у него язык бы не повернулся их назвать.       — Я могу поговорить с твоим мужем, чтобы он относился к тебе с должным уважением, — предложил Харуно. — Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь и защиту, дитя.       Сакура отрицательно покачала головой.       — Спасибо, но не нужно, — ответила она и в её голосе была решительность. — Я сама разберусь с Саске и никому не позволю вмешиваться в наши с ним отношения.       — Хорошо, милая. Я уважаю твоё решение.       Сакура улыбнулась, но в её глазах отразилась печаль. Сатоши наблюдал со стороны за молодыми супругами и знал, что девушка пытается адаптироваться и не сломаться в этой среде обитания, а Саске стремится подчинить непокорную жену.       «Не пожалею ли я о своём решении?» — подумал Харуно.       Объединить два сильных мафиозных клана было важно и нужно, но стоил ли результат своей цены? Сатоши засомневался, ведь Саске не испытывает к своей жене серьёзных чувств. И это может ранить Сакуру.       — Господин Харуно, если вы не возражаете, то я бы хотела уйти в свою комнату, — сказала девушка, прерывая поток мыслей старика. — Неважно себя чувствую.       Сатоши ласково ей улыбнулся.       — Иди, дитя. Надеюсь, что со временем мы наладим с тобой хорошие отношения и ты будешь называть меня дедушкой.       Сакура молча поклонилась ему и направилась в свою комнату, положив руку на живот — на неё накатил приступ дурноты. Проводив её взглядом, Харуно решил зайти в кабинет к Учихам.       ***       Саске восседал за письменным столом, а Фугаку сидел напротив него, когда Сатоши вошёл в кабинет. Эта картина была для него слегка непривычна, ведь он привык видеть Фугаку в кресле главы клана.       — Через пару дней собери мне всех глав мафиозных кланов, — сказал Харуно, обращаясь к Саске. — Хочу объявить Сакуру своей внучкой.       Брюнет с раздражением посмотрел на него.       — Исключи этот повелительный тон — я у тебя не на побегушках, — в ответ сказал он. — Мы не на твоей территории. Следи за тем, с кем разговариваешь.       Зелёные глаза сердито прищурились.       — Какой у тебя отвратительный характер, — сказал ему Сатоши.       — Какой уж есть, — огрызнулся Саске. — А приказывать будешь своим людям. Не забывайся, старик, я — хозяин этих территорий, а не ты. И если будешь тут командовать, то я быстренько отправлю твою костлявую задницу обратно в северную часть Японии.       Пальцы Сатоши гневно сжали трость.       — Вот смотрю я на тебя и всё больше испытываю желание отрезать тебе язык за наглость и дерзость, щенок.       Саске оскалился.       — Радуйся, старик, что я в принципе сохраняю тебе жизнь только из-за нашего вынужденного родства, — с притаившейся угрозой в голосе ответил брюнет. — Обычно разговор у меня короткий и с летальным исходом для оппонента.       — Ты совсем не уважаешь мой возраст — я намного старше тебя, а ты разговариваешь со мной, как со сверстником, — гневно сказал Харуно.       — Даже если ты старше мамонтов, мне на это глубоко наплевать, — ответил Саске. — Ты приехал в чужой дом и качаешь свои права. А что касается моего уважения к тебе, то его необходимо сперва заслужить.       Атмосфера между ними начала накаляться. Во избежание несчастного случая и назревающего конфликта, Фугаку вмешался в их разговор.       — Не беспокойтесь, господин Харуно, Какаши лично займётся решением этого вопроса.       Сатоши удовлетворённо кивнул. В этот момент в дверь постучали и вошёл Акихиро.       — Господин Саске, прошу прощения, но нужно с вами обсудить один срочный вопрос.       — Хорошо.       Саске нехотя поклонился мужчинам и вышел из кабинета вслед за подчинённым. Харуно проводил его взглядом и вдруг улыбнулся.       — Хорошую ты себе замену воспитал, Фугаку. Твой сын — сильный и несгибаемый мужчина. Истинный босс мафии, но характер — фууу. — При этих словах старик сильно поморщился. — С тобой у меня таких межличностных конфликтов никогда не было.       — Наверное потому, что вы никогда не пытались навязать мне в жёны своих родственниц и не командовали на моей территории, — примирительно ответил Фугаку. — Надеюсь, что с проверками моего сына на профпригодность закончено? У Саске уже заканчивается терпение из-за вашего давления на него.       — Вполне, — сказал Сатоши. — Я передам ему власть над северными территориями после рождения ребёнка. Мне нравится, что он ни перед кем не прогибается. Однако, меня беспокоит его отношение к Сакуре.       — Не переживайте, господин Харуно, Саске не причинит вред вашей внучке. Мой сын никогда не будет жесток по отношению к своей жене.       Сатоши внимательно посмотрел на Учиху.       — Ты же понимаешь, Фугаку, что ни измена, ни рукоприкладство, ни оскорбления так сильно не ранят сердце женщины, как равнодушие и холод её мужчины. Ведь жёны могут простить всё, кроме пренебрежения.       ***       Саске накинул пиджак и нахмурился. Уже два дня в резиденции клана тусовался Сатоши Харуно и вызверивал брюнета своими командирскими замашками. По настоятельной просьбе Фугаку Саске старался не реагировать на вездесущего деда Сакуры и его навязчивые советы житейской мудрости, о которых брюнет не просил. Но это было сложнее, чем казалось, и стало проблемой номер раз. Проблемой номер два был предстоящий обед в ресторане с главами мафиозных кланов, на который его жена заявится в очередном скандальном платье, провоцируя Учиху на массовые убийства людей и мощный стояк. Мужчина понимал, что каждый её наряд был прямо пропорционален их межличностным отношениям: чем сильнее Сакура злилась на мужа, тем более откровенным было её платье.       Впрочем, Саске признавал, что у неё был повод на него злиться — последнее время он открыто игнорировал жену и пренебрегал всеми её просьбами, а когда она настойчиво требовала что-то, то он грубо отмахивался от неё. Поэтому если сейчас жена выйдет из комнаты полуголая — Саске не удивится. Но она всё никак не выходила.       Учиха взглянул на часы — они должны были выйти из дома через пятнадцать минут. Брюнет подошёл к комнате жены и постучал в дверь. Тяжело вздохнул, представив, что сейчас у них с Сакурой будет очередной срач из-за платья, в котором у неё вываливаются сиськи наружу. Мужчина поймал себя на мысли, что был бы не против того, чтобы жена так вызывающе одевалась только для него одного — ради него, а не ради того, чтобы в очередной раз его побесить.       — Открыто! — крикнула Сакура из-за двери.       «Постараюсь сегодня быть с ней помягче, — подумал Саске, заходя в комнату жены. — Возможно, получится избежать очередной ссоры и мирно договориться насчёт выбора платья для похода в ресторан».       Однако, к его искреннему удивлению, Сакура полулежала на кровати в красном шёлковом халате и читала книгу. Не было даже намёка на то, что она собиралась одеваться.       — Почему ты до сих пор не одета? — спросил Саске.       Девушка подняла на мужа глаза.       — Потому что я останусь дома.       Учиха вопросительно на неё посмотрел. Сакура вздохнула.       — Если ты не хочешь, чтобы я тебя всего заблевала, то сегодня обойдёшься без моей компании, — ответила она.       Саске внимательнее присмотрелся к жене и заметил её болезненную бледность.       — Токсикоз? — догадался он.       Девушка кивнула, но тут же поморщилась, ощутив тошноту. Мужчина смягчился.       — Хорошо, оставайся дома, — сказал он. — Тебе что-нибудь нужно?       — Блевательный тазик и тишину в студию, пожалуйста.       — Я скажу Фумико, чтобы заварила тебе чай с травами.       Два дня назад, в день приезда Сатоши, брюнет намеревался отчитать жену за её вопиюще открытое красное платье, но когда он подошёл к двери её спальни, то услышал как Сакура тихо плачет. В тот момент Саске замер, не зная, что ему делать. Она плакала, и всё внутри него переворачивалось. Учиха в каком-то порыве уже решил войти к ней в комнату, но остановил себя. Он знал, что она сделает вид, что не плачет или снова скажет, что это гормоны. Может, и так. А, может, у неё была другая причина, чтобы плакать…       В тот момент Саске ощутил к жене сразу несколько чувств, среди которых была жалость. Но он знал, что Сакура не нуждается в ней. Брюнет прислонился лбом к дверному косяку.       «И как часто она так в одиночестве плачет?» — подумал он.       Этот внезапный вопрос вызвал у него ещё одно чувство — чувство вины. Если Сакура так тихо и часто плакала у себя в комнате, значит, она была несчастна. И это была полностью его вина. Особенно, в последние дни, когда Саске был поглощён мыслями о смерти Харуми. Конечно, ему нужно было время и возможность побыть одному, но подобное отношение к жене было несправедливым.       С чувством вины пришло беспокойство. Сакура была беременна и ей вредно было плакать, ведь от этого зависело здоровье ребёнка.       Он не знал, как ему лучше поступить, и просто молча ушёл, не дав Сакуре понять, что стал свидетелем её слабости.       Вспомнив это, Саске подошёл к кровати, наклонился к жене и поцеловал её в лоб. Сакура удивлённо вскинула брови.       — На тебя внезапно напал приступ доброты? — спросила она. — С чего бы это?       — Просто в последнее время я был несправедлив к тебе, — ответил брюнет.       Девушка слегка прищурила глаза.       — Только ли в последнее время?       — Не наглей, женщина, — сказал Саске. — Ты тоже не была образцовой женой.       — Я — беременна, у меня гормоны шалят, — ответила она. — А у тебя какое оправдание?       — Возможно, я как-нибудь расскажу тебе об этом.       Сакура снова удивлённо вскинула брови.       — В аду похолодало?       Саске усмехнулся и взял жену за подбородок двумя пальцами.       — Я сказал «возможно», — ответил он. — Но если ты перестанешь меня злить, то у нас могут сложиться дружеские отношения.       — Хочешь быть друзьями с особыми привилегиями? — иронично спросила она.       Брюнет уловил её намёк на секс-дружбу. Он опустил взгляд на губы жены, а затем провёл по ним большим пальцем, повторяя их контур.       — А чего хочешь ты? — в ответ спросил он.       — Я хочу, чтобы ты был для меня хорошим мужем, а для нашего ребёнка — замечательным отцом, — серьёзно ответила Сакура. — Но я сильно сомневаюсь, что такое в принципе возможно.       Его губ коснулась лёгкая улыбка.       — Кто знает, кто знает… Время покажет.       Саске провёл рукой вниз по шее жены, мимолётно коснулся пальцами её груди и положил ладонь на живот Сакуры. Искренне улыбнулся, а затем убрал руку.       — Отдыхай, — уходя, произнёс он. — Мать и Фумико присмотрят сегодня за тобой.       После того, как муж ушёл, Сакура откинулась на спинку кровати и закрыла глаза, пытаясь унять бешено бьющееся сердце в груди. Его слова всколыхнули надежду в её душе, однако, она понимала, что слова могут остаться просто словами.       ***       Когда Саске спустился вниз, у подножия лестницы его ждали друзья и по совместительству его личная банда. Все они были одеты в чёрные дорогие костюмы, белые рубашки и кожаные туфли. Их внешний вид был идеальным, но вот поведение и манера общения вызывали сомнение.       — А где Сакура? — спросил Наруто. — Она не поедет?       — Да, ей нездоровится и она останется дома, — ответил брюнет. — Возможно, это даже к лучшему.       — Возможно, ты и прав, — согласился блондин. — Если учесть цель этого обеда.       — Кстати говоря, насчёт обеда. Пока мафиози из северной части Японии гостят в наших краях, отец попросил всех нас вести себя, как джентльмены, — недовольным тоном произнёс Саске. — Поэтому в ресторан идут все, кроме Хидана.       — Почему только я попал в немилость? — возмутился мужчина. — Я, вообще-то, тоже джентльмен.       — В каком это месте? — уточнил Дейдара.       — В том самом, — оскалился Хидан. — Мой член ведёт себя, как джентльмен — он всегда встаёт перед дамой, чтобы ей было на что сесть.       Мужчины заржали, а Саске одарил друга тяжёлым взглядом.       — Теперь ты точно не идёшь, — сказал он. — Все остальные — за мной. И держите от меня подальше старика, иначе я сокращу популяцию клана Харуно.       — Он забывает, что находится не у себя дома? — проницательно заметил Наруто.       — Именно.       — Как говорится, можно вывести дедушку из деревни, но вот деревню из дедушки — никогда, — усмехнулся Суйгецу.       — В нашем случае мафиозные замашки босса из старого хрыча, — поправил Саске. — Всё, поехали, иначе опоздаем.       Однако, в этот момент к ним подошёл Какаши.       — Господин Саске, с почтой доставили какое-то странное письмо без обратного адреса, — сказал он и протянул брюнету белый конверт.       Учиха нахмурился, вскрыл конверт и вытащил письмо. Затем вслух прочитал:       «Тебя считают самым умным. Но поможет ли тебе твой ум там, где нужна скорость?»       — О, Джашин-сама… Снова эти блядские ребусы начались, — простонал Хидан.       — Выдыхай, — сказал ему Суйгецу. — Всё равно твоё маленькое умишко не поможет нам решить его.       Хидан холодно улыбнулся.       — Твоё умишко вообще ничего дееспособного родить не сможет.       — Но я всё равно поумнее тебя буду, Хидан, — съязвил Хозуки.       — Я вот что-то не припомню, чтобы ты выиграл викторину «Самый умный».       Суйгецу удивлённо изогнул бровь.       — А ты разве смотришь такое? Твоя передача — это «В мире животных».       — Это я себя сейчас ощущаю в мире животных — среди ослов, козлов и баранов, — резко произнёс Саске. — Вы лучше свою энергию потратьте на идеи, а не на выяснение отношений.       — Ну, при всей моей любви к тебе и уважении, Саске, я не думаю, что речь в записке идёт о тебе, — сказал Хидан.       — Без обид, дружище, но я согласен с Хиданом, — произнёс Дейдара.       — Из всей нашей компашки только Шикамару можно назвать самым умным, — вслух размышлял Наруто.       — Да, но его сейчас ни в городе, ни даже в стране нет, — ответил Учиха. — Какой смысл писать тому, кто отсутствует?       Мужчины задумались, а Хатаке спросил:       — Господин Саске, и часто вы получаете подобные письма?       По реплике Хидана он догадался, что это далеко не первая подобная записка.       — Было несколько, — ответил брюнет. — Какаши, только не говори моему отцу. Я сам с этим разберусь.       Хатаке кивнул.       — Если нужна будет моя помощь, то только скажите.       — Скорее всего пригодится, — ответил Учиха.       Какаши поклонился, и в этот момент входная дверь открылась и в дом зашёл Шикамару.       — Дико извиняюсь за опоздание — наш рейс задержали, — произнёс он. — Балин, забыл написать, что мы с Неджи возвращаемся в Токио. Соррян.       Заметив изумлённые взгляды друзей, он спросил:       — А почему у вас такие лица?       — Потому что скоро начнётся какой-то пиздец, — ответил Саске и протянул ему записку.