Last chance

Ежедневный Пророк уже неделю трубил о том, что самый Темный волшебник был побежден Великим Альбусом Дамблдором и девушкой по имени Гермионой Смит. Если бы сама девушка была в сознании, когда распространялись прессе все детали, она бы обязательно бы уточнила, что ни коем образом не хочет быть засвеченной во всей этой истории. Как минимум, потому что в этом времени ее даже быть не должно, а уж про надоедливых проныр-журналистов и толпы, которая хотела видеть героиню в лицо, вообще говорить не стоило. К ней постоянно пытались прорваться, но слава Мерлину у ее палаты постоянно был кто-то из Мракоборцев, а так же сами колдомедики хорошо справлялись с тем, чтобы их пациентке ничего не мешало для полного выздоровления. Тем не менее, это не мешало тому, чтобы за окном собирались с десяток сов, пытающиеся передать письма от граждан Британии. Она к такому явно была не готова. Директор вместе с кем-то из Министерства подделал документы, чтобы создать Гермионе хоть какое-то подобие прошлой жизни здесь. Якобы она прибыла из Канады несколько недель назад по личной просьбе Альбуса, так как была хорошо осведомлена о разного рода ритуалов, один из которых и помог уничтожить Волан-де-Морта. По данным, у нее нет никого из живых родственников и она является сиротой. Хоть что-то из всего это было правдой. Остальное Гермиону мало волновало, она просто приняла все, как есть и даже не стала спорить. Люди нарекли ее Посланницей Мерлина, ведь никто толком не знал о ней ровным счетом ничего, а появилась она неожиданно и ярко. Экс-гриффиндорка каждый раз морщилась, когда слышала это прозвище. Она просто хотела исправить то, что разрушил Темный Лорд, не дать ему прийти снова в этот мир и просто спокойно дожить отведенные ей дни. Однако, такое внимание явно отличалось от слова "спокойно". И это раздражало. Девушка впервые поняла всю тяжесть ноши Гарри в ее мире. На нее возлагали надежды и ожидания, боготворили и чуть ли не выпрыгивали из штанов, чтобы она их заметила. Когда Гермиона выписалась из больницы, у главного входа было нереально много людей и каждый тыкал на нее пальцем и чуть не заглядывали в рот от восторга. Ей же это напоминало все через что ей пришлось пройти, чтобы сейчас каждый в ней видел героиню. Девушка ненавидела это так же, как и ее друг. Хотелось, чтобы все забыли о том, что она имела к этому хоть какое-то отношение и просто вздохнуть. Разве она о многом просит? Ей было сложно понять, как Гарри справлялся со всем этим вниманием и давлением. Сейчас Гермиона сидела в своей маленькой квартирке, в маггловском районе, которую попросила у Альбуса, чтобы никто ее не нашел и не довел до инфаркта. Магия постепенно возвращалась и оставалось только легкое недомогание при использовании более сложных заклинаний. В целом, это уже отлично, она была готова к тому, что стать сквибом. Девушка просматривала свои бумаги, в которых прописывала все возможное, что касалось крестражей, способов воскрешения Волан-де-Морта, поимки Питера, списка возможных Пожирателей и опасных артефактах, которые могли в будущем наворотить дел. Ей не хотелось ни на что отвлекаться, поэтому она наложила на свою квартиру отталкивающее заклинание от магглов, сов с письмами и прочих способов связи с ней. Единственный человек, которого она впускала, был Дамблдор, хоть и Мародеры всячески пытались поговорить с ней, но к встречи с ними и маленьким Гарри, Гермиона тоже была не готова. Слишком рано, ей нужно больше времени. Сириус даже предложил ей пожить у него, но она отказалась. Это было как минимум неуместно, но более того, одной ей спокойнее и никто не услышит посреди ночи ее криков от постоянных кошмаров. Незачем волновать людей, которые теперь могут вздохнуть и продолжить жить беззаботно. Присутствие Гермионы бы все усложнило для всех, а сложностей сейчас и так слишком много. Уже третья порция кофе остыла, пока девушка работала, не покладая рук. Ей периодически приходилось накладывать на кружку заклинание, чтобы разогреть напиток. Не отрывая глаз от пергаментов, девушка поднесла ее к губам и чуть не обожглась, ведь неожиданно сбоку послышался звук камина, оповещающий, что к ней прибыли гости. Повернув голову в ту сторону, она заметила своего бывшего директора в компании Мародеров и Лили. Девушка практически не дышала, потому что не знала, как себя вести с ними и, что вообще говорить. Злость на Альбуса и мысль о том, что стоило десять раз подумать над тем, чтобы давать ему доступ к ее камину, не на шутку вывели из спокойного состояния. - Надеюсь, что мы не сильно помешали Вам, Мисс Смит. - Улыбнулся директор, показывая рукой на гостей позади себя. Сириус с интересом осматривал ее квартиру и ухмылялся. На нем была черная кожаная куртка, выглядел в ней он по-маггловски и по-бунтарски что-ли. Рядом судя по всему стоял Ремус Люпин - ее бывший учитель по ЗОТИ. Если раньше у него была более строгая прическа, то сейчас его шевелюра красочно передавала Мародерский дух и молодость. Повернув голову дальше, она заметила рыжеволосую молодую ведьму, чьи зеленые глаза в действительности стали одним из самых главных достояний ее бывшего друга. Внутри все сжалось, ведь тоска снова стала всепоглощающей. Отодвинув все переживания на другое время, она улыбнулась девушке и посмотрела на парня, что сейчас стоял и придерживал свою жену за плечи. Джеймс Поттер был красивым молодым человеком, его глаза были золотисто-карие, чем-то напоминая янтарный оттенок. Отец Гарри смотрел на нее как-то иначе, если в глазах других читался интерес, то у него волнение. Но почему? Он ее остерегался? Не доверял? Девушка решила сейчас тоже не заморачиваться по этому поводу, потому что не имела абсолютно никакого желания на это. Единственное, что стало для нее облегчением, что малыша они приводить не стали. - Простите, я не ждала гостей. - Осмотрев квартиру, в которой был рабочий беспорядок, она почувствовала неловкость. - Как видите, я вся в работе. - Мы подумали, что Вам по хорошему бы отвлечься и попробовать просто повеселиться. А так же, Вы уже слишком долго прячетесь от внешнего мира, Гермиона. Кое-кто хотел познакомиться с Вами поближе. - Глаза директора блеснули от детского восторга, словно мужчина сотворил какую-то шалость, о которой знал только он. - Я пожалуй пойду, всего доброго. Вся оставшаяся компания быстро попрощалась с мужчиной. Если до этого Гермиона ощущала неловкость, то сейчас целый коктейль составили напряжение, страх и волнение. Она упорно и успешно избегала этого момента, а сейчас таким наглым и непостижимым образом, Дамблдор подставил ее. Мог хотя бы предупредить, хотя положа руку на сердце, она понимала, что директор догадывался, что в таком случае замысел бы сорвался. - Меня зовут Лили. - Сделала шаг вперед девушка и улыбнулась. - Я так благодарна тебе за все, что ты сделала для моей семьи. Могу... Могу я обнять тебя, Гермиона? От такой просьбы у нее в самом деле вышел весь воздух из легких. Она опасалась чужих прикосновений, плюс искренне считала, что благодарности были ни к чему. Отказывать было бы грубо и невежливо, поэтому шатенка просто нерешительно кивнула. Как только Гермиона сделала это, Лили подлетела к ней со скоростью света и прижала к себе. Объятия были теплыми и на удивление не вызывали никаких негативных реакций организма. Расслабившись, она обняла в ответ рыжую ведьму и улыбнулась. Через какое-то время, они одновременно отпрянули друг от друга. В этот момент Гермиона заметила стоящие в зеленых глазах слезы. Сердце встрепыхнулось, ведь точно такие же глаза были у ее лучшего друга, который теперь никогда не разделит с ней их воспоминания. Этот мальчик будет расти в счастливой семье, в свободной от тирании стране, но никогда не увидит в ней его Гермиону Грейнджер. Стало холодно и тоскливо от этих мыслей, но было не время расклеиваться. Только не при посторонних. - Мы все хотели поблагодарить тебя, Гермиона. - Подал голос Джеймс Поттер. От молодого человека до сих пор исходило какое-то непонятное ей напряжение. Это немного ранило девушку, но она бы никогда и ни за что в этом не призналась. Какое ей дело до того, что о ней на самом деле думает этот человек? То что он отец ее друга, не значит ничего. Может и раньше бы значило, но от юной и всепростительной гриффиндорки после войны не осталось почти ничего. Одна только оболочка. Вот кем была сейчас некогда живая, храбрая и отважная Гермиона Грейнджер. Вопреки всем логичным умозаключением о том, что это путешествие и победа могла вдохнуть в нее азарт к жизни и веру в лучшее, она этого не чувствовала. Действовала по наитию, словно заезженная пластинка, как отработанный алгоритм. Вся тяжесть прошлого, триггеры, страхи, тоска, боль и одиночество ступали ей на пятки, куда бы она не отправилась и что бы не делала. Гермиона просто надеялась, что когда-то снова сможет жить. - Не стоило. Вы не обязаны... - Не договорила Гермиона, ее перебила экспрессия Сириуса. - Нет, обязаны! И ты примешь нашу благодарность, потому что бегать от всех нас больше не выйдет. - Крестный ее друга был раздражен и судя по всему даже зол, что она не подпускала к себе никого. - А вот эта вся волокита подождет. Ты уже многое сделала. - Я сделала недостаточно! - Перебила уже в этот раз Гермиона, вспоминая слова Гарри, когда они были в бегах, в поиске крестражей. Слезы стали течь по лицу, а тело затрясло мелкой дрожью, потому что так не вовремя ее неподготовленность к происходящему и все эмоции затуманивали рассудок. Гермиона старалась остановить это проявление слабости и избежать ситуации, где срыв будет прямо при свидетелях, которым видеть этого не стоило, но не справлялась. Кажется, ее психика на пару с организмом решили, что сейчас самое время. - Пожалуйста, мне нужно побыть одной. Вам не нужно здесь... - Гермиона не договорила, потому что Лили подбежала к ней и посадила на диван, обнимая и успокаивая. - Тише, милая, тише. - Шептала рыжая ведьма, вопреки всем попыткам девушки отстраниться. - Прости, но мы не оставим тебя в таком состоянии. Это даже не обговаривается. Ты больше не одна, слышишь? - Да, ты не обязана справляться со всем одна. - Голос Римуса был словно тягучий мед, который расслаблял и заставлял отпустить себя. Сириус пробормотал себе под нос "где тут у нее кухня" и ушел. Джеймс и Римус продолжали стоять и по их виду было понятно, что они просто не знали, что делать. Они выглядели до смешного нелепо и глупо, переглядываясь друг с другом в поисках решения. Гермиона несмотря на всю сложившуюся ситуацию все же поддалась эмоциям и постаралась избавиться от всего груза, что тянул ее за горло вниз, топя в отчаянии и боли. - Расскажи нам. - Римус сел напротив девушки на колени и взял ее за руку. Такая поддержка от людей, которые даже не знали ее, отдалась глубоко в сердце теплом и благодарностью. Ей давно уже не было привычным, что тебя кто-то может вот так выслушать и помочь своим присутствием все пережить. Они с Гарри уже давно не имели такой возможности, находясь в постоянных бегах и сражениях. Поэтому, сейчас это ощущалось еще более трепетно, нежели в общем. Сириус в это время уже вернулся в гостиную с подносом, на котором был не чай, о котором изначально думала Гермиона, а огневиски и пустые бокалы. - А вот это поможет всем нам расслабиться и проще перенести нашему котенку рассказ. - Сириус опустил поднос на столик, складывая в одну общую кучу все пергаменты, делая из всего этого настоящий хаос. Гермиона подорвалась с плеча девушки и сразу же перестала плакать, так как в ужасе уставилась на то, что сотворил этот человек. Нахмурившись, она из-за всех сил старалась не проклясть наглеца. - Еще раз назовешь меня котенком и я прокляну тебя! - Гневно посмотрела Гермиона, а после продолжила. - И ты только что все перепутал. Там все было в строгой очередности, ты это понимаешь? Компания какое-то время молчала, пока представитель семьи Блэк бледнел на глазах, а после разразились безудержным смехом. Даже Гермиона не смогла сдержать улыбки от повышенного настроения окружающих на квадратный метр. Сириус пробубнил себе под нос, что она коварная ведьма, а его друзья самые настоящие предатели, смеша остальных еще больше. - Не заигрывай с ним, иначе потом не отвяжется от тебя. - Сквозь смех проговорил Лунатик, на что Гермиона недовольно фыркнула. - Может поделишься с тем, что у тебя на душе? - Мягко предложила Лили. Гермиона не знала, что именно рассказать и стоит ли вообще это делать. Было сложно прийти к какому-то выводу, ведь все было через чур сложно, даже для нее. Конечно, раньше девушка любые сложности, как орешки щелкала, но путешествие во времени и изменение реальности были тем еще случаем. Рассказывать о их кончинах тоже было так себе идеей, делиться сокровенным о их сыне, слишком тяжело. Гермиона хотела зарычать от того, что эмоции снова набирали обороты и утаскивали в пучину гнета произошедшего. Объективно, сейчас было безопасно, но липкий страх и привычки, которые въелись ей под кожу никуда не делись. Сейчас намного легче не теряться между образами покойников и живых людей, но говорить об этом, точно не стало проще. - Вы не захотели бы всего это знать, поверьте. Такое не просто принять. - Нахмурилась девушка, стараясь избежать тяжелого разговора, вот только какой-то неуемный голосок пищал, что будет проще, если она поговорит об этом хоть с кем-то. - Давай, это будем мы решать. - Возможно Джеймс и не хотел звучать так неодобрительно, но у него явно не вышло. Он, как только заметил удивленные взгляды других, проговорил. - Прости, я не хотел быть грубым. Еще один звоночек о том, что этот парень явно недолюбливал ее. Быть может причиной было то, что она запретила предупреждать их семью в день нападения Волан-де-Морта. Это единственное, что могло хоть как-то оправдать это напряжение от него, которое было видно невооруженным глазом. Гермиона постаралась отделаться от этих мыслей и сделала вид, что не заметила его поведения. - Давайте сначала выпьем, на поддатую голову говориться легче. - Ухмыльнулся Сириус, на что Лили закатила глаза. Это действие напомнило Гермионе, как она когда-то реагировала на мальчиков в школе. Гарри и Рон во время вечеринок любили расслабиться и выпить, а она же в свою очередь всегда была недовольна этим идеям и на каждый такой повод закатывала глаза. Девушка почти увидела себя в Лили. Тоже магглорожденная и одаренная ведьма. Так же называли грязнокровкой и так же не принимало общество. Сириус из ее времени, с улыбкой рассказывал, что их подруга всегда заставляла четверых сорванцов учиться, а так же с ума сходила, когда дело казалось учебы и старостата. Проведя все эти параллели, Гермионе стало как-то не по себе. Когда полбутылки было уже оприходовано, разговор зашел о ее прежней жизни. Ребята спрашивали девушку, на каком факультете она училась, кто из преподавателей ушел, а кто остался. Смеялись над привычками Слизнорта и были крайне удивлены тем, что Снейп стал преподавать. Гермиона умолчала, что Римус один год вел у них ЗОТИ. Если не затрагивать тяжелые воспоминания, было даже забавно. Она улыбалась и даже иногда смеялась с ребятами, вроде и Джеймс отбросил все свои колючки. - Ты говорила у тебя было двое лучших друзей, кто они? - Беззаботно спросил Сириус, видимо предполагая, что это один из самых безопасных вопросов, но промахнулся. Улыбка замерла на лице Гермионы, когда перед ее глазами всплыли лица ее самых близких людей. Рон с его рыжими волосами, веснушками, любовью к шахматам и неуемным чувством голода. А после, лицо Рона, полное ненависти и обиды, когда он уходил из палатки, оставляя их одних сражаться в этой войне. Гарри со своими ярко-зелеными глазами, вечно взлохмаченными волосами, улыбающийся тому, что поймал снитч. Его звонкий смех прогремел в ушах, а после сменился на безжизненное "Гермиона". Артефакт в воздухе, зеленый луч и безжизненный взгляд с последней посланной ей улыбкой. Боль скопилась и окутала паутиной всю ее грудную клетку. Стало невообразимо, резко тяжело дышать. - Слушай, ты не обязана, если не хочешь. - Лили взяла ее за руку и сжала, заметив смену настроения девушки. - Нет, я... Думаю, что это может помочь мне двигаться дальше. - Неуверенно проговорила Гермиона, зная, что все равно не расскажет им многого. - Рон был хорошим другом. Этот парень до смерти боялся пауков и был чемпионом по шахматам. Любил квиддич, но все понимали, что вратарь из него так себе. Гермиона улыбалась своим воспоминаниям, несмотря на то, что это причиняло боль. Однако, никто не прерывал ее и все продолжали внимательно слушать. Было приятно разделить эти значительные для нее одной мелочах с кем-то. Каждый раз, когда она думала о таких приятных вещах, связанные с дорогими ее сердцу людьми, ей казалось, что таким образом, она отдает им дань своей любви. Посылает им послания, что не забыла их и никогда не сможет. Ей действительно хотелось, чтобы эти мысли доходили до адресатов, где бы они не находились. - Вторым был мальчик-который-выжил. - Имени она не назвала, потому что не хотела пугать и расстраивать родителей Гарри. - Он был самым отважным и смелым парнем, которого я только знала. У него была невероятная тяга к неприятностям. Его прозвали избранным. Вся Британия верила в него. Для него же это прозвище было напоминанием того, что пришлось потерять, чтобы получить груз ответственности за спасение от натиска Волан-де-Морта. В моем времени, он стал одним из крестражей и именно он перед своей смертью, отправил меня сюда. Гермиона говорила на одном дыхании то, что чувствовала, ловко избегая деталей. Слезы снова текли по лицу, но в этот раз не душили и не сковывали ее, а словно освобождали маленькую часть боли. Этого все еще было недостаточно, чтобы ожить, но уже было что-то. Некое начало. Вряд ли когда-нибудь, Гермиона сможет отпустить и вывалить на кого-то все, что заставляет ее гореть в агонии каждую ночь. Даже думать об этом было эгоистично. Мало кто может вывезти такие знания. - А как его звали? - Спросил Джеймс. Гермиона вздрогнула и посмотрела на него, ничего не ответив.