Партнёр?

– Привет... – Чара лукаво улыбнулась. Её уголки рта элегантно растянулись в надменной ухмылке. Прекрасная. Жестокая. Эта ухмылка всегда вызывала у Фриск странные тёплые ощущения, от которых одновременно бросало в лёгкую трепетную дрожь и одновременно согревались самые глубинки решительной души. Лицо Чары – гладкое, бледноватое, но с лёгким розоватым румянцем, с тонкими губами и чуть вздёрнутым острым носиком. Оно издаёт слабое сияние, не биологически, не физически. А в душе. В душе Фриск. Чара, впрочем, даже не подозревает о своей способности так ярко и пронзительно светиться в груди чужих людей. – Партнёр, – заканчивает она приветствия, протягивая свою мягкую, прелестную ладонь Фриск. Та замирает. Сердце бьётся всё быстрее. Разум замедляется. Будто время сейчас вовсе вылетит из колеи. Как же красиво. На чёрном, абсолютно непроглядном фоне блестят два алых демонических глаза, маня человека своим искуссительным чувством. Фриск бьётся в дрожи, не в силах двинуть и пальцем. Слабость пожирает, бьёт изнутри резвой птицей, стараясь вытянуть на свободу все пороки человеческие. Сердце жмётся, но частота его ударов увеличивается с поразительной скоростью. Чара ждёт. Её осторожный силуэт выглядел бы сейчас невероятно, если б только здесь был какой-то другой свет, кроме этих сияющих глаз. – Ну же, давай сотрём этот бесполезный мир, – Чара останавливается, её улыбка чуть растягивается, оголяя белоснежные клыки, – и примемся к следующему. "Ради тебя – что угодно," – хочет кричать Фриск, но дыхание замирает, будто кислород медленно покидает сё чёрное пространство и по венам вместо крови начинает течь тяжёлый свинец. Она не двигается, стоит, упёршись взглядом в бледную кожу на мягкой ручке, жадно поблёскивает глазами, излучая всем своим видом абсолютную заворожённость.       Но Чара не злится бездействию. Её улыбка расползается шире. Но притом становится как бы мягче, слабее. Может, даже снисходительной. Взгляд дьяволицы тонким остриём иглы перекраивает всю сущность молоденькой Фриск – человека, не способного определиться в своём же выборе. Чара ждёт. Фриск продолжает стоять, опустив руки, не в силах отвести взгляд. Время идёт. Тик-так. В пустоте раздаётся звонкий клик часов. "Что тут забыли часы?" – думает Фриск, а сама ощущает, как некая очень мягкая могучая сила начинает медленно тянуть её тело назад. Чара ловит в свои объятия человека. сжимает левой рукой кусочек голубой ткани между лопаток. А правой – в ожидании удерживает ручонку Фриск. Эти касания, элегантные плавные, но твёрдые и будто "бесспорные". Фриск чувствует, как дыхание Чары – тёплое, могучее, решительное – падает ей на глаза, подбородок, нос, заползая даже в рот, касаясь розовенького языка. Горячее, пышное дыхание. Фриск вбирает в себя всё до единой капли. Впитывает, чувствует, как лёгкие заполняются ею, Чарой, как всё вокруг начинает плыть, и лишь они неподвижно застыли во времени. Чара нащупывает левой рукой изящный позвоночник Фриск, чувствует его прямо под свитером. Та сбивчиво дышит, покрываясь приятным тёплвм потом. Эти пальцы. Эти чуть грубые, пробирающие до костей резковатые движения ладоней. Фриск, не в силах сопротивляться желанию, несколько напрягает мышцы спины, сводя лопатки чуть ближе и выпячивая вперёд девичью грудь. Душа ясно пульсирует, чувствуя ,как пробиваются огоньки чувств сквозь потоки безрассудства и желания власти.       Чара молчит. Клыками она осторожно прокусывает грудную клетку Фриск. Высасывает алые соки решимости. Фриск не сопротивляется, она покорно смыкает веки, позволяя дьяволице, такой элегантной и прекрасной, впитать в себя всю никчёмную жизнь Фриск. Перед глазами застывает чёрная дымка. Жертва выдыхает изо рта холодный пар, густой и точно неправильный, и кладёт отпущенную Чарой правую руку той на голову. Зарывается в густые каштановые волосы, лаская локоны, как маленького котёнка.

Так они и застывают, окутываемые густым туманом смерти. Навеки.