Ты – ошибка

– Петя, ты уверен? Игорь тяжело опирался локтем о стол, чтобы не сползти со стула на пол, пока Юля заклеивала ранки на шее. Во-первых, Хазину требовалось много крови, чтобы тело нагрелось до человеческой температуры. Во-вторых, укус вампира на оборотнях не заживал долго, и регенерация восполняла потерю полутора литров слишком медленно, так что Петя у Грома перед глазами двоился. Четыре карих глаза над двумя черными водолазками и под двумя же встрепанными шевелюрами смотрели взволнованно. – Все нормально. Засранец-Хазин всегда так отвечал. Юля на секунду закатила глаза и подошла поправить ворот, наглухо закрывший шею. Петя не мерз, но знал, как выигрышно смотрится бледная кожа на фоне темной материи. – Вы каждый раз провожаете меня, будто я не вернусь. Игорь все-таки чуть сполз ниже и с облегчением вздохнул, когда два Хазина соединились в одного. Несколько лет назад Гром случайно оказался рядом, когда один солидный бизнесмен в подворотне у клуба в экстренном порядке обратил сотрудника ФСКН, которого шваркнули хрупкой башкой о железную лестницу. Чужие муки трансформации, следственные мероприятия, просьба генерала Хазина помалкивать и долгая дружба теперь заставляли Игоря крепко стискивать зубы от одной мысли, что Петя снова во что-то вляпается. – Она убила десять вампиров, которых сопровождала охрана, – процедил Гром, уставший настаивать, что идея никуда не годится. – А у тебя даже табельного с собой нет, – поддержала Юля. Каждый из них не особенно себя берег, но в этот раз они единодушно сходились во мнении, что новая операция равна самоубийству. Петя ценил заботу о своей хладной шкуре, но остановиться уже не мог. – Это просто свидание. Поцеловал Юлю в лоб, подмигнул Грому и захлопнул за собой дверь квартиры, игнорируя лифт и сбегая по ступенькам, чтобы в движении лучше сосредоточиться. Как особь «со специфическими характеристиками», Хазин не числился в официальных списках сотрудников полиции, и потому обычно работал на внедрениях. Повышенная выживаемость и куратор Гром делали Петю беспечным. Он отвык бояться за свою тушку, и когда Прокопенко пристально посмотрел на него и сказал: «Ты-то нам и нужен», не придал значения. Наташа выглядела обычной недолюбленной сукой, которой пришлось побороться за свою жизнь. Ни тебе супер-мышц на теле, ни таинственно-запертых комнат в квартире. Петя видел подобных женщин каждый день, но когда ему показали видео… Стоило признать, ее жертвы умирали именно из-за беспечности, ведь подохнуть по воле симпатичной мордашки, имея на руках все козыри вампирской живучести, – верх идиотизма. Полиции не удавалось поймать Кустову на горячем. Подозрения, косвенные улики, мертвые свидетели, не успевшие дать показания. «Придется ловить на живца», – обреченно постановил Прокопенко, и вот четыре месяца Петя ходил по лезвию ножа. Уже привычно Хазин коснулся нежных губ своими, шепнул на ухо, как Наташа хороша, и прошел в чужую квартиру, пытаясь выхватить взглядом то, что мог упустить в прошлые визиты. Так-то. От внимательности одного посредственного вампира зависели жизни серьезных людей. Наташа казалась уютной в одной длинной футболке и белье. Тонкая фигурка, морской загар. Сексуальность без ложного стыда и лишних украшений. Уже в вечер знакомства они жарко целовались на танцполе и трахались в тесной кабинке туалета. Кустова смотрела только в глаза, а Петя скалился в ответ, оставляя пальцами синяки на ее бедрах. Она никогда не выглядела способной убить, и после каждой их встречи, нежа Наташу в объятиях, Петя на несколько минут забывался. Думал, что из них получилась бы неплохая семья. Они стоили друг друга, никто больше не смог бы стерпеть каждого из них. А потом Петя закрывал глаза, и мозг услужливо подкидывал образы взрывающейся изнутри головы, выблеванных кишок, когда несчастный вампир захлебывается разлагающимися органами, пытаясь вытащить их из горла наружу. Такого заслуживала только последняя мразь, а не примитивные бизнесмены, за которыми числилась одна коррупция да неудача стать или родиться вампиром. – Как командировка? Юля придумала легенду, чтобы подогреть чувства. Кажется, все сработало, учитывая, что Петя ночи напролет висел на телефоне с Наташей, получал от нее горячие фотки и писал, что сделает с ней, когда вернется. В конце концов, она сухо и откровенно, будто стыдясь, черкнула: «Я скучаю». И сейчас, стоя на собственной кухне, выглядела вполне порабощенной их планом – безоглядно влюбленной, увлеченной страстным романом. – Максим Палыч снова нажрался после сделки, травил мне байки и уговаривал пойти по бабам. Хазин огладил стройные бедра, опускаясь на стул и притягивая Наташу к себе на колени. Мазнул губами по шее, любуясь брызнувшими по коже мурашками. Кустова фыркнула и отвернула голову, не давая себя поцеловать всерьез. – И какую ты выбрал: черненькую или рыженькую? Она подтянула бутылку вина и хлебнула из горла, подала Пете, который послушно отпил прямо из ее рук. И неважно, что после человеческой еды ему потом полоскать желудок – легенда важнее. – Крашеную блондинку, которая трахала себя пальцами на камеру смартфона. Знаешь, у нее такая красивая киска, что я хотел бы стать постоянным клиентом. Кустова расплылась в улыбке, принимая комплимент. Не будь она серийной убийцей, Петя женился бы, не раздумывая. Таких страстных девчонок ему не попадалось никогда. Он запустил ладонь под футболку, оглаживая бок. Не давая отстраниться, напористо Наташу поцеловал. Просто, блядь, чтобы отвлечься от внезапного першения в горле. В слизистую будто воткнули маленькие раскаленные иголки. Прервав поцелуй, Кустова хмыкнула и огладила подушечкой пальца Петины губы. – Жаль, тебе не удастся выписать абонемент у своей блондинки. Петя тяжело дышал, как будто имитируя страсть, но на самом деле справляясь с болью. На глаза чуть слезы не наворачивались. Вино оказалось с сюрпризом, и стоило уповать лишь на то, что это обычная проверка, которую надо перетерпеть. – Почему? – молодец, Петя, голос даже не дрогнул. Подумаешь! Раскроенная башка – гораздо больнее. – Она ушла в монастырь? Поверь, я ее выкраду. Собралась перекраситься? Я переживу. Наташа накрыла ладонью Петин пах и облизнулась, хищно глядя на Хазина почти исподлобья. Хвала вампирским богам, что Петя блестяще научился контролировать свое тело, даже если не испытывал возбуждение. Но от боли уже пульсировало в висках, колено нервно дернулось, и Петя сильнее стиснул пальцы на Наташиной заднице, чтобы не потянуться к шее. – Боюсь, проблема в тебе, Петенька. Ты так хорошо сказал – переживу, но ошибся, – Кустова отклонилась назад и пригладила ему волосы, ласково поцеловала в горящую щеку. Кажется, кровь Игоря внутри Хазина забурлила, нагреваясь. – Я поверила. Разве может мужчина с таким удовольствием отлизывать женщине, на которую ему плевать? А ты так пытался прикинуться хорошим. Петя переставал чувствовать руки. Они опали плетьми по бокам от стула. – О, ты был хорош, – Наташа засмеялась и придвинулась вплотную, надавливая промежностью на опадающий член. Застонала, закусывая губу. – Я все не могла поверить, что мне так повезло. Мне – и такой парень? Бывший полицейский, работающий в личной охране самого Сестрорецкого, книжки читает, любит Высоцкого. Интуиция меня никогда не подводит. Я рыла и рыла под тебя. И чем больше в тебя влюблялась – тем старательнее. Твои друзья хорошо подчистили хвосты, но я умею складывать два и два. Наташа покачивалась на Петиных бедрах, едва-едва пачкая ткань его коричневых брюк смазкой. У Хазина плыло перед глазами, он сипло, по старой человеческой привычке втягивал воздух, который ничем не мог ему помочь. – Тебя спалили фотки в газетах. Да, там писали, что тебя спасла гениальная Нарочинская, которая, на удачу как раз дежурила, а на самом деле? Конечно, милый, это был Вадим Белозеров, он стоял возле скорой, куда тебя грузили. Мне оставалось только подтвердить догадки. Петя не видел смысла отпираться, доказательства были налицо – он подыхал под этой больной сукой, которая продолжала имитировать фрикции. – Такой красивый, – с сожалением вздохнула она. – Ты хорошо трахался – так жаль, что оказался грязным отродьем. Вы все не заслуживаете жить, и я изведу вас одного за другим. Вы так мило умираете. Люблю пересматривать. Наташа накрыла Петино лицо ладонью и впилась в него ногтями, стиснула бедра, чтобы усилить давление. Хазин из последних сил хмыкнул. – Не зря подохну. Сейчас с твоего телефона все качается в облако. Разве нигде не написано, что мой брат – Денис Титов? Ему понадобилось время, чтобы написать подходящую прогу, но он справился, – голос почти пропал, но Кустова, сидящая вплотную, прекрасно разбирала сип. Наташа замерла, видно, вспоминая, что осталось на смартфоне, и вскочила, озираясь в поисках предательского гаджета. Входная дверь дрогнула от сильного удара, и Петя уронил голову в ее сторону, уже с трудом соображая. Кажется, кто-то вызвал группу захвата. Хазин чувствовал, как ошейник из яда ширится и разъедает кожу, которая хлопьями оседает на внутренней стороне водолазки. Перед глазами меркло. Кустова запаниковала – значит, он справился.

< >*< >*< >*< >

Хазин подскочил на постели и рухнул обратно на спину, хватаясь за перевязанное горло. Внутри противно скреблось, будто кто-то шкрябал изнутри вилкой. – * что за хуйня *? – сиплым шепотом уточнил у мироздания Петя, с облегчением заметил вздрогнувшего в кресле Грома и медленно начал вспоминать сам. Игорь сонно потер глаза и пересел на пол у Хазинской кровати. – Ты как? Петя подумал и неопределенно дернул плечами, не испытывая желания выдавливать из себя новые звуки. – Юлька вырубилась рядом с тобой, меняя повязки, но я оттащил ее на диван, потому что ты брыкался в бессознанке. – * че было-то когда я все? * Гром нахмурился, явно испытывая угрызения совести, что не успел вовремя выдернуть Петю из чужих беспощадных лап. Хазину захотелось треснуть его, но руки тоже казались отяжелевшими. – Ну, это… Юля тебе всегда перед уходом жучок на одежду ставила, чудо, что ты ни один не проебал и не заметил, – Петя постарался не думать, что эта парочка слушала, как они с Наташей трахаются. – А я выпросил у Прокопеныча, чтобы во время ваших свиданок неподалеку всегда группа бойцов дежурила. Ну, короче, пригодилось. Мы как поняли, что что-то не то, я сразу вызвал их. Хазин аккуратно вздохнул. Не нашел в себе сил злиться с учетом того, что чужой контроль в этот раз спас ему жизнь. Ладно уж, стоило признать, что Гром не только хороший друг, но и отличный куратор. – Вы с Деном классно придумали. Она сначала практиковалась на мелких сошках, снимала себя с ними, там в подробностях, как убивала. Ее, блядь, возбуждало это все. Ты же знаешь, что она почки искала. Короче, какой-то ее бойфренд наотрез отказался от ее помощи, сказал, что очереди ждать будет. А она всех по списку начала нелегально оперировать. Он узнал, и чтобы остановить эту дуру, пошел в Центр, заявку одобрили и обратили его там. Гром замолчал, глядя в пол. Да Петя, в общем-то, и так понял финал. – Не выдержал он трансформации. У Наташи же и так семья набожная, брат – священник, и тут такое. Так что она одну фанатичную идею сменила на другую. С низов вверх пошла – связи, внешность, все было при ней. Петя зажмурился, не решаясь спрашивать, сколько же погибло всего, вместе с теми, кто был на ее записях. – * молчит? * – Блядь, Петь… – * ну? * – Она во всем созналась, только чтобы узнать, убила она тебя или нет. Петя каркающе засмеялся и закрыл неподъемными руками лицо. Веселье и боль смешались пополам, но оно того стоило.