Вирус

Дни ненастные настали, плоть пронизывает дрожь

Обычно про прохладную погоду говорят «не май месяц». Но в этом случае иронично, что сейчас как раз середина мая, уже почти наступило лето. Деревья и травы распустились, зазеленели, всё цвело. Хотя, правильнее будет сказать, всё, что осталось, цвело. Часто лили дожди, солнце в перерывах между ними светило, но не грело. Всё это нагоняло тоску ещё сильнее. Даже, если любить дождь. В сочетании с тошнотворным запахом гниющей плоти влажность просто убивала. В воздухе висел стойкий запах смерти. Да что там запах. Ощущение идущей по пятам старухи с косой не покидало ни на секунду, даже когда, казалось бы, место безопасно. Карл не назвал бы это паранойей, хотя и такие мысли возникали. Просто… естественный страх за свою жизнь. Не больше. Хотя на что она ему, хах?..

Ты опять в моём подвале эти звуки издаёшь

Мало ему было едкого и отвратительного запаха на улице, он его еще и в дом затащил. Так, пожалуй, сказал бы Карл пару месяцев назад. Но сейчас нет. Он проводит здесь почти всё время. Сидит и смотрит, как у другой стены сидит нечто, бывшее когда-то его девушкой. Полугнилое, кожа позеленела, посерела, глаза, кажется, больше ни на чём не фокусируются, но на носу неизменные очки. Забавно. Зачем очки зомби? Будто она уже сможет через них что-то увидеть… Зачем он её вообще сюда притащил? Зачем держит здесь, не разбираясь так решительно, как с остальными мертвяками? По крайней мере, Василиса не пытается его сожрать. Не бросается. Сидит и смотрит чёрными глазами, притянув колени к себе. Она даже… будучи живой, так себя не вела. Максимум агрессии, который он от неё замечал, это когда она клацнула зубами рядом с его рукой, которой он пытался ей волосы за ухо заправить. Один единственный раз. Остальное время — милейшее и спокойнейшее создание. А когда его рядом нет — возмущается на своём, мертвецком, шкребётся в дверь, чуть не кричит. Словно просит не оставлять наедине с собой. Будто он может теперь так с ней поступить. Как и сейчас, Карл смотрел на неё, а она — на него, тишина угнетала. Странно это. У зомби нет интеллекта, чувств, соответственно, тоже, как и памяти. Но Василиса словно ведёт себя осознанно. Или просто он пытается себя в этом убедить.

А в новостях, я помню, говорили: «Нет вакцин и шансов ноль»

Наверху в доме всегда тихо играло радио, то теряя сигнал и издавая лишь неприятное шипение, то снова ловя и вещая неутешительные вести. Заражение распространялось, надежда таяла, как снег по весне, гибло всё больше людей. Да что там новости. Пока в этом доме были не только Карл и Василиса, все, как один, твердили, что шансов на излечение второй просто нет. В те редкие моменты, когда Карл поднимался, чтобы хотя бы поесть, потому что, во-первых, от запаха в подвале просто выворачивало, и, во-вторых, Василиса туда не пускала никого, кроме Карла и Регины, Раймонд по-отцовски хлопал его по плечу.        — Ты ведь понимаешь, что вакцину вряд ли изобретут? — спрашивал он всякий раз, а Карл скалился.        — Я знаю, — отмахивался он. — Но… вдруг?        — С каких пор ты стал таким сентиментальным? — вздыхала Лиззи, уныло ковыряя консерву, которая уже надоела до тошноты.        — Отвали, — шикнул на неё Карл и снова повернулся к Раймонду.        — Даже если и изобретут, это будет очень нескоро, — заметил тот мягко, приправляя речь добродушной, но измученной улыбкой. А Карл, как всегда, зарывался рукой в волосы и хмурился.        — Хоть когда-то.        — Пока никого не излечили, — пожимал в то время плечами Айзек.        — И без тебя ясно, — Карл чуть не рычал, не желая это слышать. Никогда он так ни на что не надеялся.

Никого не излечили, зло, насилие и боль.

Царят повсюду, и с теми, кто был заражен,

Встречаться стоит едва ли.

Карл, как и любой другой нормальный человек, испытывал лютую ненависть к мертвецам, бродящим по улице. С самого первого мига, как о них стало известно. Хотя нет, сначала это было отвращение. Как ещё можно относиться к гниющему куску плоти без воли и интеллекта, который просто хочет тебя сожрать? Здесь, пожалуй, идеальное место, чтобы вспомнить злющую повариху из столовки. В принципе, пахло-то от неё моментами так же отвратно, а по взгляду можно было подумать, что она тебя с удовольствием сожрёт, как остальных неугодных, а кости спрячет в этом своем непонятном кубле на голове, называемом причёской. После отвращения последовало пренебрежение. Та самая стадия, когда чувствуешь себя всемогущим, расправляясь с мертвецами одним за другим, щёлкая, как орешки. Странно, правда? Убить этих существ непросто, но всё равно есть это чувство «я-великий-я-герой-я-повсюду-я-везде». До одного лишь переломного момента. Когда за выстрелами слышишь вскрик. Оборачиваешься и видишь, что из-за твоего разгильдяйства и самоуверенности пострадал близкий человек. Страх. Отрицание. Они чередуются, смотришь на укус и просто не веришь, что это произошло. Но по коже пробегают мурашки, вздрагиваешь, слыша, как она скулит от боли. Это отрезвляет, и сразу появляется ощущение реальности, хоть ты сам боли как таковой не чувствуешь. Превращение, похоже, было и правда мучительным. По крайней мере, в первую его «фазу». Даже после того, как они все добрались до убежища и рана Василисы была обработана, выглядела девушка, мягко говоря, скверно.        — Ну и дрянь, — хрипло сказала она, тронув повязку на руке. Карл, сидящий рядом, аккуратно подтолкнул её голову, укладывая себе на плечо. Раймонд, сидящий напротив, с раздосадованным вздохом снял перчатки, найденные в какой аптеке. На их стерильность оставалось только надеяться (но ведь всегда есть водка, в случае чего).        — Возможно, отравление трупным ядом, — подвёл он итог. — Не знаю, что ещё переносил укусивший тебя мертвец. Василиса молча поджала губы, прикрывая глаза и удобнее укладываясь на предоставленное плечо, потирая бинтовую повязку, наложенную Раймондом на рану.        — Ты как? — спросил Карл тихо. Василиса дёрнула плечами.        — Тошнит. И рана ноет, — ответила она с запозданием.        — Как бы комично это не звучало, могу дать угля, — предложил Раймонд. — Если выживешь, вирус тебе вряд ли навредит.        — Я на это надеюсь, — так же слабо хмыкнула девушка. С другой стороны к ней подсела Регина, тоже погладив подругу по плечу.        — Всё будет хорошо, — заверила она. — Трупный яд не такой токсичный, как о нём рассказывают.        — Регина права. Симптомы неприятные, но не смертельные. В течении 2-3 дней должно пройти, — согласился Раймонд, кивая.        — Ты уверен, что мы все здесь не заразимся? — Айзек, стоящий у стены недалеко, выглядел напряжённым. Неудивительно: не признаёт, но волнуется о жизни каждого в их группе. Раймонд же лишь пожал плечами.        — Заразимся или нет, до смерти зомби поди не станем.        — Если боишься, можешь уйти, — рыкнул на Айзека Карл. Айзек же лишь независимо фыркнул.        — Если теория Раймонда не верна и заражение угрожает жизни напрямую, тогда мы все здесь уже покойники, — флегматично заметила Джилл, подходящая к ним ближе. — Мы находимся в закрытом помещении, вдыхаем один воздух, и все были рядом с Василисой.        — Не нагнетай, — хныкнула где-то в стороне Лиззи.        — Констатирую факт, — пожала плечами Джилл. — Кстати, всё-таки, спать с Василисой в одной комнате не советую. Превратиться она может в любой момент и загрызть кого-нибудь, а поскольку знания у нас ограничены, время и вероятность этого мы предсказать не в силах. Василиса, без обид.        — Разумно, — согласилась Василиса, снова слабо кивнув. — Так-то, обижаться не на что, Снежинка.        — Вы идите на второй этаж, а я останусь с Васей, — предложил Карл.        — Если что, я могу сменить тебя, чтобы ты хоть полночи поспал, — предложила Регина.        — Не стоит, — отмахнулся Карл. — Я сам справлюсь.        — Только не засыпай, — выдохнул Раймонд.        — Постараюсь.        — Даже если заснёт, есть я его не стану, — пробормотала Василиса. — Он не вкусный.

Поскольку каждый не просто рассудка лишён,

Они убийцами стали!

Первая ночь прошла спокойно, и Карлу даже удалось поспать. Василису всё ещё тошнило, она всё никак не могла уложить раненую руку, но всё-таки в конце концов уснула. Это не могло не радовать. Погладив её щеку кончиками пальцев уже на грани сна и реальности, Карл про себя пожелал лишь одного. Чтобы она не стала такой, как остальные. Даже если превратится, чтобы она не была такой же безмозглой. Карл понимал, что это бред, но понадеяться ведь нужно. Вторая уже была сложнее. Чертовщина началась ещё днём, когда Василиса стала много есть. То есть, очень много. Все из группы недоумевали, куда всё съеденное девается в ней. Громче всех, естественно, возмущалась Лиззи, потому что как это кто-то стал больше проглотом, чем она. Остальные от комментариев старались воздерживаться. Только Раймонд просто радовался, что к Васе вернулся аппетит. А Карл просто молча стирал с уголков ее губ слюну, которой почему-то стало непомерно много. Интересно, с каких пор он стал таким заботливым?.. Но ночью, всё-таки, случилось самое интересное. Уже после отбоя, когда все разбрелись спать или на «дежурство», Василиса всё сидела и смотрела, как Карл стелит какие-то найденные здесь тряпки на старый матрас.        — Ты чего так смотришь? — наконец, спросил он, словив её взгляд. Василиса молча пожала плечами. Карл вздохнул, чуть скривив губы. — Ты как себя чувствуешь? Болит что?        — Да нет, — мотнула девушка головой, слегка затормозив. — Всё… нормально. Вроде.        — Хорошо, — кидая пропахшие сыростью подушки, Карл снова вздохнул. — Ложимся тогда? Василиса кивнула, но не сдвинулась с места. Карл слегка наклонил голову.        — Вась?        — Я не знаю, что это, но… — начала та через пару секунд, подняв на него опущенные до этого глаза. — …я хочу тебя укусить.        — Ну, ты и до всего этого дерьма часто грозилась меня за зад грызануть, — начал Карл, пожимая плечами, но Василиса его прервала.        — Ты не понял, — отмахнулась она. — Не как выражение недовольства или месть, или… еще что-то. Просто хочу укусить. Хочу и не хочу. Не знаю, что это за ебатория, и меня это бесит.        — Неужели, ты думаешь, я вкуснее всего того, что ты съела днём? — продолжал пытаться отпустить шутку Карл. Но внутри заметно похолодело.        — Ну знаешь, даже твоя корейская жопа будет вкуснее того консервированного супа, — хмыкнула Василиса всё же, один уголок её губ поднялся в ухмылке. Это была последняя ухмылка, которую он у неё увидел.

Так на что же я надеюсь, почему ты еще там?

Действительно, на что он надеется, сидя в этом чёртовом подвале? Только на то, что весь этот кошмар, охвативший этот белый свет, закончится как можно скорее. И что Карл сможет это увидеть. Смотреть, как возрождается мир, обнимая здоровую Василису, стоящую рядом, за плечи. Больше ему никто не нужен. Сейчас он понимает это наиболее чётко. Что ни к кому из их группки он не мог относиться так же. И почему такое понимание приходит так поздно? Снова окинув сидящую у другой стены Василису усталым взглядом, парень потёр лоб, вздыхая. Девушка, словно действительно что-то понимая, опустила голову на подтянутые к груди колени, продолжая смотреть куда-то в его сторону. Карл и правда старался верить, что хоть что-то, но она понимает. Бред, правда? Может, он просто сходит с ума?

Вновь зайду в подвал, прицелюсь...

На вторую ночь после укуса, когда Василиса и Карл всё-таки легли спать, девушка вдруг серьёзно посмотрела на него.        — Дон-Дон.        — М? — едва погрузившийся в дрёму Карл недовольно замычал.        — Дон, посмотри на меня. Карл послушно открыл глаза, хмурясь.        — Чего? — буркнул он. Василиса взяла его лицо в свои руки, заставляя смотреть на себя, и серьёзно проронила:        — Если я всё-таки превращусь, убей меня. Не медли. Ладно? Эти её слова продолжали крутиться в голове. Постоянно, безостановочно. И даже когда вся группа без Карла и Василисы собиралась уходить, он продолжал думать об этом. Айзек же задержался, чуть помявшись, но подойдя к Карлу. И протянул тому пистолет. Тот самый, которым пользовался сам.        — Самый надёжный из всех, что у меня были, — тихо проговорил Айзек. — Возьми.        — На чёрта он мне нужен? — фыркнул Карл, отворачиваясь.        — Возьми сказал, — стоял на своём Айзек. Подошедший к ним Раймонд пояснил, положив руку нахмурившемуся Айзеку на плечо:        — Если она начнёт терять остатки рассудка, не заставляй её страдать.        — Если она правда дорога тебе, сделай это быстро, — кивнул всё-таки Айзек, вздыхая. — Мы все понимаем, что это тяжело. Но так будет правильнее. Карл выглядел так, будто сейчас со всей дури вмажет Айзеку по лицу, но сдержался, лишь сжав зубы с кулаками, и забрал пистолет. Иначе этот зануда от него просто не отстанет. Распрощавшись со всеми и пообещав быть на связи, Карл снова окинул взглядом пистолет. И ведь правда, он никогда ещё не подвёл Айзека, всегда стрелял метко и без осечек. Всё ещё держа оружие в руке, Карл спустился обратно в подвал, из которого уже слышались возмущённые хрипы и вошканье. Василиса явно заволновалась, что он куда-то ушёл. Открыв дверь, Карл обнаружил девушку прямо перед собой. Она просто смотрела вперёд, а после подняла голову, будто бы смотря в лицо. Глаза Карла всё косились на пистолет. Может, они все правы? Может, стоит прекратить это всё? Дуло пистолета оказалось приставлено ко лбу девушки, Карл безразлично смотрел на это, держа палец на курке. «Если она и правда дорога тебе, сделай это быстро». Представить сложно, насколько сильно дорога. Дороже всего в этом ебучем разрушенном мире. Неужели, это действительно единственный выход? «Если я всё-таки превращусь, убей меня. Не медли». Да как тут не медлить, когда на тебя смотрят родные чёрные глазки сквозь толстые линзы очков? Те самые, хоть и без огонька и блеска. …без огонька. И блеска. Нет, он не может так! Отворачиваясь, он оскалился и зажмурился, его рука дрожала. Всего одного движение. Одно движение он должен совершить, чтобы всё это закончилось. Один выстрел.

… снова шанс тебе я дам.

С тобой, как с прежней, говорить пытаюсь, виски пью день ото дня,

Делать вид во всю стараюсь, что всё нормально у меня.

Всё-таки откидывая оружие в сторону, Карл осторожно обхватывает её лицо руками, гладя позеленевшие щёки. И вздыхает, прикрывая глаза. Твою-то мать, какой он слабак…        — Хэй, Вась, — обратился он к ней, всё не открывая глаз. — Там наверху я книги нашёл, хочешь, почитаю тебе что-нибудь? Смешно, конечно. Словно она может понять его и ответить. Но после его слов слышится хрип, похожий на одобрительный.        — Хорошо. Подожди пару минут, я за книгой схожу. Забрав пистолет, Карл быстро смотался за книгой и заодно прихватил кружку вместо бокала и бутылку виски, найденную где-то при осмотре дома Раймондом. Этот чёрт везде алкашку найдёт. Когда вернулся, Карл обнаружил девушку сидящей там же, где и всегда. Толкнув деревянный ящик к другому такому же, на один Карл поставил алкоголь с «бокалом», а на второй сел сам. Налив себе напитка, он открыл книгу.        — Честно говоря, удивился, когда увидел здесь «Мёртвые души» на английском. Уж думал, что больше никогда любимую книгу не почитаю, — прокомментировал парень, укладывая книгу себе на колени и беря кружку. — Будь ты в сознании, однозначно назвала бы это кощунством: пить виски из кружки. Ну, чем богаты, тем и хвастаем. Твоё здоровье, Вась-Вась. Однажды, всё уляжется… Вздыхая, он делает небольшой глоток и принимается читать. Василиса так и продолжала сверлить его неосознанным взглядом. Не будь она живым трупом, ситуацию можно было бы назвать идиллией.

Но заколочен мой дом, все разбросано в нем,

Кругом одни баррикады.

Наружу не выхожу я ни ночью, ни днем,

От зла нельзя ждать пощады!

И ведь правда, пока Карл пропадал в подвале с Василисой, ситуация снаружи дома оставляла желать лучшего. Неясно, откуда в округе снова взялось столько мертвецов. Они пытались сломать забор, ворота. Хоть как-то добраться до источника еды.        — Блядь, да ответьте вы уже… — ругался себе под нос Карл, подвигая тяжёлый стол ко входной двери, закрывая её таким образом дополнительно. Окна, которые были заколочены ещё всей компанией, он от греха подальше загородил книжными шкафами. Наконец из рации послышался голос Айзека:        — Что там у тебя? Приём.        — Пиздец, а так ничего, — рыкнул Карл, толкнув стол всей массой тела. — Надеюсь, вы не думаете возвращаться в ближайшее время. Кх-… приём.        — Нет. Ситуация совсем напряжённая? — по голосу было слышно, что Айзек занервничал.        — Вокруг дома полно зомби, — ответил глухо Карл, буквально упав на пол и утирая пот. — Идти сейчас сюда — чистой воды самоубийство.        — До тебя доберутся?        — Надеюсь, нет. Забор пока держится, но, судя по звукам, их там обоссаться в сапоги сколько. Не знаю, сколько он протянет.        — Забаррикадируйся и жди. Мы попробуем привести подмогу. Тут недалеко есть чей-то штаб, — проинструктировал его Айзек.        — Уже, Кларк, уже. Не тупой поди, — выдохнул Карл.        — Не высовывайся только.        — Сижу тише воды ниже травы.        — Как Василиса? — спустя паузу всё-таки поинтересовался Айзек.        — Всё ещё ведёт себя мирно, — ответил Карл, прикрывая глаза. — Недавно сидел, читал ей «Мёртвые души». Судя по тому, что после этого она не попыталась меня сожрать, ей понравилось.        — Ты безумец.        — Я знаю.

В пистолете два патрона, те, что берегу для нас

Больше в мире нет закона, хаос лишь в сознании масс.

       — Ты уверен, что снаружи только зомби? Голос Яновской, всё-таки, слышать было приятнее, чем Кларка. Карл пожал плечами, не отдавая себе отчёт, что его жест никто не увидит. Следом, словно вспомнив об этом, хлопнул себя по лбу, негодующе вздыхая.        — Думаешь, мародёры?        — Не удивлюсь. Мы на несколько таких групп натыкались, пока шли.        — Пиздец…        — Ёмко, ничего не скажешь, — послышался смешок Лиззи на фоне, как перезвон колокольчиков. Карл даже чуть улыбнулся.        — Я могу их понять просто, но сука не понимаю, — заметил он. — Сейчас бы как раз всем вместе держаться, но нет же…        — Такова людская сучность.        — Точнее и не скажешь, Яновская.        — Тебе там припасов надолго хватит? — это уже послышался голос Раймонда.        — Должно. Жру по-минимуму, Вася не ест вообще. Выстоим как-нибудь, — отмахнулся Карл. Снова воцарилось молчание. В руке у Карла был тот самый пистолет, что ему дал Айзек. Иронично. В нём оказалось как раз два патрона. И именно с этим красавцем Карл не расставался ни на минуту. Всегда держит за пазухой, убедившись, что предохранитель работает исправно. Потому что случайно застрелиться — ну это точно в его планы не входит.

Опять сижу на полу и с тобой говорю, а там за стенами дома

Шаги тех тварей слышны, что по душу мою приходят снова и снова.

С губ срывается усталый вздох, Карл откидывает голову, снова сидя у стены. Забор долго не устоял. Спустя каких-то пару дней шаги слышались просто за стенами. Благо, кажется, запах они не чувствовали из-за присутствия здесь другого мертвеца. Подняв взгляд, Карл снова наткнулся на чёрные глаза. Всё это время Василиса молча смотрела на него, едва Карл попадал в поле её зрения. В последнее время даже садилась поближе. Но не нападала. Толкала к нему книгу, то ли специально, то ли случайно. И Карл, ради успокоения в первую очередь собственных нервов, её открывал и читал вслух, пока просто не засыпал. Просыпался только от скрежета снаружи и снова встречался глазами с Василисой, что всё время смотрела на него. Это уже даже не пугало.        — Ты слишком пристально за мной смотришь, — вздыхает Карл, потирая сонное лицо руками. Василиса лишь чуть наклонила голову в бок. — Неужели, охраняешь мой сон? Смешно. Было бы, если бы не было так грустно.

Шансов ноль! Шансов ноль!

Рация издала звук входящего вызова, Карл с заторможенностью ответил.        — Приём.        — У нас для тебя две новости. Одна плохая, а вторая ещё хуже, — напряжённо проговорил Айзек.        — Давай всё по порядку, — зевая, попросил Карл.        — Вокруг дома, в котором ты находишься, столько зомби, что кажется, будто они со всей округи собрались. Военные нам в помощи отказали. Мол, ради одного человека так рисковать не будут.        — Пидоры, — фыркнул Карл, хмурясь. — Погоди. Откуда вы знаете, сколько здесь мертвецов?        — А это третья новость. Мы недалеко.        — Ебаный в рот, я говорил тебе не идти сюда! — вспылил Карл, стукнув кулаком по стоящему рядом ящику, заставляя Василису внезапно напрячь плечи. — Вас же сожрут!        — Мы на достаточном расстоянии, чтобы остаться незамеченными, — заверил его Айзек. — Больше шансов быть сожранным у тебя.        — За меня не волнуйтесь. Как-то прорвёмся…        — Карл Дон, дом, в котором ты заперт, окружён полчищами зомби. И нет ни единой возможности от них как-либо избавиться на данный момент. Ты это, мать твою, понимаешь?! Шансов никаких! Ноль шансов, слышишь меня?!        — Понимаю я, понимаю! Не ори на меня, истерика на ножках, не глухой! — рыкнул приглушенно Карл. На пару минут повисла тишина. Карл закрыл глаза рукой, продолжая про себя негодовать. Будто он сам не понимает, что оказался в патовой ситуации.        — Сколько ты ещё продержишься?        — Недели две-три. Может месяц, но не больше. Айзек на том конце вздохнул.        — Мы придумаем что-то. Продержись только.        — Да куда я денусь…

Шансов ноль…