Чудо в перьях

Пашка бесшумно крался по пустому коридору. Не то чтобы в этом была острая необходимость. Охранник закончил обход и теперь из своей каморки до утра не высунется. А она на два этажа ниже. Так что можно было идти не скрываясь, только камеры обходить. Но Пашке нравилось представлять себя Джеймсом Бондом из людского фильма про шпионов. Внутри приятно звенело ощущение опасности и азарта. В офис-центре стояла мягкая тишина, перемигивались разными цветами светлячки индикаторов, зеленели указатели аварийного выхода. У людей куриное зрение, даже выключатель света нужно подсвечивать. Так, на повороте камера. Пашка соскользнул в тень. Слегка, одной ногой, можно сказать. Чтобы камера его уже не различала, но фоном от маны её не вырубило. Да, теперь он знал и понимал эти мудрёные слова. Научился следить за погружением в тень, не тратить зря ману. Опять совсем мало осталось, камушек в браслете едва теплился. Всё потому что Сыч зажал дозу, требовал выполнения задания. А самому… самому брать нельзя. Слишком опасно. Посему — экономия! И прятаться в тени лишь по крайней необходимости. Поначалу-то, когда только приехал в большой людской город всё время инстинктивно соскальзывал, перед ним даже автодвери не открывались. Потому что в тени ни одна камера или фотоэлемент не фиксируют. Теперь вдоль матовой стеклянной перегородки. Вот и нужная дверь. Закрыто. Пашка выудил из кармана магнитную карточку, приложил и, мелодично пиликнув, замок отомкнулся. Приоткрыв узкую щёлку, шмыгнул внутрь. Перед ним раскрылось обширное пространство опенспейс-офиса с рядами столов, разделённых перегородками, располосованное светом уличных фонарей сквозь жалюзи. Запах кофе, офисной пыли, кондиционированного воздуха привычно наполнил легкие. Уже месяц он ходил сюда на работу. Самую крутую работу в своей жизни. И сейчас собирался сделать то, ради чего его сюда устроили. Всё испортить. Брать на работу чудиков люди не любили. Если бы не нормативы для организаций и налоговые льготы за чудесный народец в штате, устроиться и вовсе было бы нереально. Как и жить припеваючи в большом городе на соцпаёк за сдачу маны. Едва хватало на самый минимум. А такому как Пашка и подавно. Его пайка едва хватало, чтобы восстановить уровень после сдачи. На нормальное жильё, одежду, гаджеты и прочие ништяки нужно было заработать. Охотнее всего брали тех, кто внешне от людей не отличался, не распугивал персонал и клиентов. Первое, что велел Валерий — представитель диаспоры его расы, когда встретил на выходе из миграционного отдела СКОМа — привести себя в порядок. Пашке он не понравился. Но когда Пашка с рекомендательным письмом в потной ладошке пришёл устраиваться младшим офис-менеджером в крупную IT компанию в эту подпирающую небо высотку из стекла и бетона, его от человека уже было не отличить. Обычный черноволосый парень, только немного худой и бледный. Он аккуратно подпиливал когти, научился улыбаться и говорить, не показывая клыков, прятать глаза под чёлкой и опускать взгляд, чтоб не светить красной радужкой. Его взяли. Собственно, как и обещал Сыч. Пашка осмотрелся. Пусто и тихо. Только компьютеры слегка гудели в режиме гибернации. За спиной мягко щелкнул замок, запирая дверь. Пашка медленно прошёл вдоль рабочих столов в дальний конец до нужного компьютера. Жаль будет уходить, здесь хорошо. Но оставаться слишком опасно. После того, что он собирался сделать. Вот и стол Артёма Шустова. Пашка почти с благоговением сел в кресло на колёсиках, ткнул в кнопку запуска. Откинулся на спинку, с удовольствием погружаясь в упругую глубину. Шустов — РП, что бы это ни значило, и кресло у него самое крутое в отделе. Отдел разработки нравился Пашке больше всего. За дверями техподдержки не смолкали звонки и разговоры. Продажники тоже вечно на телефонах. Очень шумно. Дизайнеры — неплохие ребята, но Пашку считали какой-то приставкой к кофемашине. Это в принципе понятно, в круг обязанностей как раз и входило следить, чтобы все расходники не кончались: вода в кулерах, бумага в туалетах, кофе в кофемашине… Про директоров, менеджеров, и прочих бухгалтеров и говорить нечего, на их этаж Пашка старался лишний раз не подниматься. Программисты же были здесь основной рабсилой. Молчаливые люди со странностями. Косматые мужики, девочки-студентки с розовыми волосами, парни в рваных джинсах и роговых очках и даже тётенька в солидном возрасте и крашенных кудрях. Пашка странным образом чувствовал какую-то схожесть с ними. Сидя в одной комнате, они разговаривали через дискорд и гарнитуру, приходили кто в семь утра, кто в обед, временами задерживаясь на ночь, и ездили в офис на электросамокатах, оставляя их на велопарковке. Разговоры их звучали будто на марсианском: «Кролик сдох на проде. Ванёк, ребутни по-быстрому», «Триггеры в кварце формируются, в конфиге смотри», «Бросай туннель до сапа через випнет»… Пашка понимал отдельные слова но не понимал смысла. Казалось, у них какая-то своя людская магия. Самым шумным как раз был Шустов. Невзрачный с виду, среднего роста и телосложения он источал такую уверенность в себе, что его слушались все, даже руководство. Не стесняясь орал в трубку на заказчиков, когда они слишком тупили, регулярно получал за это, но не прекращал. Опекал девушек, обучал новичков, знал всё обо всём и громогласно на весь отдел объяснял всё и всем. Даже Пашке. Не считал за мебель, как будто и он при достаточном желании и должном усердии мог сесть за соседний стол и начать кодить. А даже если нет, то это не делало его хуже. Артёма Шустова Пашка хотел больше всех. «Людей не трогать! Никого и никогда! Даже, если сами предлагать будут. Даже, если подыхать будешь от голода», — это второе, что сказал Валерий. И разонравился Пашке окончательно. За репутацией расы диаспора следила строго. Необходимое и достаточное, чтобы выжить, предполагалось получать за сдачу маны. Нарушение правил каралось жёстко. Самый мягкий вариант — изгнание. Дружно засветились экраны, их тут у всех по два, левый сменил несколько картинок и выдал окошко авторизации. Пашка, закусив губу и сосредоточенно хмурясь, принялся жать кнопки клавиатуры. Этот бессмысленный набор букв и символов Артём вводил быстро на автомате. Немалого труда стоило разобрать и запомнить его. Да! Экран изобразил плакат магик-рокеров «Пони унд Регенбоген», забитый ярлычками почти наполовину. Кто молодец? Пашка — молодец! Он чувствовал себя победителем и чуть не подпрыгивал от радостного возбуждения. Теперь самое главное — крошечная флешка плотно вошла в разъем. Компьютер пиликнул. Всё как надо. Не зря Пашка тренировался. Оставалось подождать десять минут и выключить компьютер. Вдруг гудение под столом изменило тональность. На экране всплыло окошко сообщения. Пашка вчитался, пытаясь разобраться в непонятных символах: «Обнаружено вредоносное ПО … (куча непонятных слов и знаков)… заблокировано… Вылечить? Удалить с перезагрузкой? Форматировать USB-накопитель?» Что это? Он должен что-то выбрать? Или ничего не трогать? Или пора уносить ноги? Чёрт, этого не должно… — Дай-ка сюда, — Пашку невежливо отстранили, отодвинув замершую в нерешительности над мышкой ладонь. Артём склонился над столом, пальцы заплясали по клавиатуре. На обоих экранах открывались какие-то окошки, бежали полоски выполнения, сыпались сообщения, которые Артём мгновенно читал и схлопывал. — Интересненько… Вона чё! … А если мы так?.. Зар-р-раза! — бормотал он увлечённо. Пашка вжался в кресло, замер там, затаился, завороженно переводя взгляд с одного экрана на другой следом за мышкой. А в это время: «Откуда он взялся?! Всё пропало! Что теперь делать?!» — в припадке паники бился кто-то внутри. Сыч ясно сказал: «Попадёшься — выпутывайся сам. Упомянешь меня — все твои грешки всплывут.» Что же делать?! Пашка не мог убить Артёма. Точнее мог, конечно, легко. Артём один. Просто человек. Обычный, слабый людик. Модного мано-браслета на нём Пашка никогда не видел, защититься с помощью маны не сможет. Убить проще простого. Но… это же Артём. Только не его… Оставалось одно. *** Артёма разбудил свет. Бессвязно ворча, он повернулся на узком диванчике и попытался снова заснуть. Но через минуту подскочил, резко вынырнув из дрёмы. Неверяще уставился на светящиеся через две матовые перегородки экраны. Это же его место! И он выключал комп. Даже если бы нет, тот ушёл бы в гибернацию. Кто-то его включил. Кто? Артём присмотрелся — спинка кресла почти скрывала невысокую фигуру сидящего. — Кого там чудь принесла?! — подорвался Артём, набирая охрану. Пашка? Артём узнал востроносый лохматый силуэт уже на подходе, лишь скользнув по нему взглядом, успел удивиться и сосредоточился на сообщении. А вот это уже интересно! Хакерская атака. Открывает порты изнутри… Отличный повод протестировать последнюю версию антивирусника! Только не убить исходник, чтоб потом поломать на досуге… Артём погрузился в процесс схватки хитроумных программ, забыв обо всём на свете. Движение в кресле уловил краем глаза. — Паш, погоди чуть-чуть, — попросил, не отрываясь от монитора и снова погрузился в работу. Вспыхнул свет. Это охрана доковыляла… Короткий рык. Громкое шипение. — Тише, я работаю! Грохот. Тонкий писк. Мерзкий скрип острым по стеклу… Артём с чувством выматерился и вскочил. — Да что там у вас происходит?! Плечистый охранник — Сергей, кажется, прыгал у окна, где в лентах жалюзи билась чёрная птица. Артём бросил взгляд на экран — антивирусник методично добивал последние следы вируса в системе. Ладно, уже не так важно. — Сергей, где Пашка? Он только что здесь был, — Артём остановился на безопасном расстоянии, поднял рухнувшее кресло. — Вот он ваш Пашка, — охранник замер в напряжённой позе, настороженно следя за беспорядочными метаниями птицы под самым потолком. — Что? — Артём присмотрелся. Дёрганые движения, блестящий чёрный мех, скрипучий тонкий писк. Это не птица. Это летучая мышь. Здоровая летучая мышь. — Он что ли… — Упырь это. Сейчас поймаю, не волнуйтесь, — охранник оглянулся вокруг. Искал, чем запустить? — Подождите! — Артём метнулся к вешалке, принёс куртку. — Вот. Не повредите ему что-нибудь. — Они живучие, не беспокойтесь. Но куртку взял, примерился и вдруг совершил невероятный прыжок. Только жалобно скрипнул стол, послуживший опорой. А Сергей уже стоял рядом, прижимая пищащую и барахтающуюся куртку. Значит в штате ещё и оборотень. — Звоните в СКОМ, Артём Геннадьевич. — Просто Артём… Кулёк затих, а потом резко вырос, перед носом Артёма мелькнули поношенные кеды, заставив отпрянуть. — Я держу, не волнуйтесь, — Сергей неласково пихнул кулёк на плече. — Звоните. — Давайте его в конференц. А то всю технику похерите мне своей магической битвой. Сергей дотащил брыкающийся кулек до конференц-зала и швырнул в кресло подальше от проектора. Тот мгновенно избавился от куртки и… Артем отшатнулся. Облик Пашки пугающе изменился. На тёмном лице блестели красным глаза, и без того вздёрнутый нос походил на пятачок, а изо рта выглядывали игольчатые клыки. Существо прянуло вперёд, хлопнуло крыльями и жутко зашипело, широко открыв клыкастый рот. — Тихо сиди! — замахнулся охранник, и существо испуганно забилось в кресло, прикрываясь руками. Артём в шоке рассматривал кожистые крылья, покрытые чёрной шерсткой. Тонкие руки с кривыми когтями. Большие сморщенные остроконечные уши. Это Пашка? Тот самый скромный паренёк, что ходил за ним хвостом, ловил каждое слово, бросал любопытные взгляды… Упырь. — Почему он такой? — А хрен его знает. Недообернулся. Может мана кончилась. Вы будете в СКОМ звонить? — Не надо в СКОМ… — жалобно пискнул Пашка. — Замолкни уже! Ты хоть понимаешь, что натворил, кровосос безмозглый?! Ты на человека напал! — Не нападал я! — Он не нападал на меня — подтвердил Артём. — Вот и не вздумай! — не растерялся Сергей, но вроде немного успокоился. — А то не поленюсь, сообщу куда надо — свои же закопают. И так хрен работу найдёшь… — Не собирался даже. Чё я дурак совсем. — Ладно, Сергей. Идите. — Артём подтолкнул охранника к двери. — Я сам с ним поговорю. Спасибо. — Как скажете, Артем Геннадьевич. Но я буду следить, — он ткнул в сторону камеры в потолке. Понизил голос. — Будьте осторожны, если он реально всю ману потратил, то наверняка очень голоден. Я на связи. — Ну, рассказывай, — Артём развернул соседнее кресло, сел, рассматривая Пашку, — Кто тебя подослал? — Никто. Я сам, — парень съёжился под пристальным взглядом, спрятал крылья, подтянул колени к груди, обхватил их руками. — Угу. А флешку на дороге подобрал и на моём компе просто посмотреть хотел. Не ври мне, я знаю, кто под нас копает. Просто хочу услышать это от тебя. — Я сам… — Пашка спрятал лицо в коленях, закрыл голову руками. — Глупый. Я же помочь хочу. Расскажи всё честно, я не стану тебя сдавать. И с Константином сам поговорю, с директором. Кто тебя послал? Тебе угрожали? Обещали что-то? Почему ты не можешь обернуться? Что с тобой случилось? Паша… — Артём взял тонкое запястье потянул к себе. Пашка вздрогнул всем телом, вырвал руку. — Не трогайте! — Что с тобой, Паша? Ты голоден? Кровь нужна? Человеческая? Сколько нужно? Прости, я совсем про тебя ничего не знаю. Но если это в разумных пределах, могу поделиться, — Артём расстегнул рукав рубашки, задрал выше локтя, обнажая вену. Пашка смотрел не мигая. Глаза на тёмной коже отчётливо выделялись и казались просто гигантскими. Он явственно сглотнул. И резко отвернулся. — Нельзя. — Я никому не скажу. И Сергей тоже, — Артём глянул в сторону камеры. — Не в его интересах ставить под удар соплеменника. — Нельзя. Если наши узнают… — Что тогда? — Я не хочу год в могиле лежать с осиновым колом в сердце, вот что! — выкрикнул Пашка и снова закрылся руками. — Капец, конечно, порядочки у вас… — Артём передёрнулся. — Послушай, мне не жалко поделиться. За что наказывать, если это добровольно? А мне не привыкать. У меня там диплом почетного донора, могу показать. Смотри, я три дня назад сдавал, — он протянул руку, демонстрируя точку укола на сгибе. — Мне нужно, чтобы ты был в адеквате, а не падал в голодный обморок. Иди сюда. Артём сдернул легкого Пашку с кресла и усадил рядом с собой на диванчик. — Пей, давай! Я твой начальник, так что слушайся! — и сунул вену прямо под нос упырёнку. Пашка не выдержал. Вцепился обеими руками, лизнул широко и мокро. И ещё раз. Прямо по чувствительному. На руке встопорщились все волоски. Он лизал в одном месте долго и тщательно, будто под кожу залезть хотел. Пока рука не онемела. Укуса Артём не почувствовал. Понял по чмокающим звукам. Откинулся на спинку дивана. Совсем не больно… Скосил глаза на склонившегося Пашку. Он уже стал прежним — пропали огромные уши и пятачок, чёрные космы волос торчали во все стороны, падали на глаза. Артём бездумно протянул руку и отвёл от лица чёлку. Пашка поднял затуманенный взгляд. Радужки красные… В глазах появилось осмысленное выражение, смущённое и слегка виноватое. Опять заработал язык. Артём прислушался к себе — никаких неприятных ощущений, слабости, головокружения, тошноты. Пашка действительно взял немного. Артём привычно зажал вену, согнул руку. Залепить бы чем-нибудь… — Ну а теперь рассказывай. Пашка перестал довольно облизываться и напряженно застыл. — Серьёзно? Паш, ну включи голову. Ты сегодня уже столько накосячил, что покрывать мерзавца, который тебя во всё это втянул, смысла нет. Абсолютно. Ну хочешь, я сам расскажу, а ты просто кивай. Пашка стрельнул глазами. — Послал тебя Сыч. Сычов Алексей Александрович. Он же помог сюда устроиться. Так? — Пашка кивнул, не поднимая глаз. — Он же флешку дал и объяснил, что с ней делать. — Ещё один печальный кивок. — Сыч давно под нас копает, хочет контору прибрать. А не по зубам! У них с Константином тёрки какие-то ещё с Приозерска. Это не первая попытка, не удивляйся. Наверняка, теперь он от всего открестится и скажет, что в глаза тебя не видел. Можешь к нему не возвращаться. Что у вас за отношения были? Сыч тебе угрожал? — Его люди меня за едой поймали. Незаконной, — буркнул Пашка. — Грозился комкам сдать. И нашим… — он поднял виноватый взгляд. — Но я никого не убивал! Никогда. Ты же видел, сколько мне надо. Мы не убиваем ради еды. Артём удивлённо хлопнул глазами. Задумчиво взъерошил волосы. Неожиданно. Почему-то вспомнились бесчисленные стада и скотобойни. — Он тебе платил хоть? — Кровь давал. Людскую, — признался Пашка. — Её разве за ману не дают? — Дают… Коровью бурду с гормонами. Не хватает мне. А больше взять негде. — Ну, погоди. Если не хватает, или она тебе не подходит, разве не должны учесть особенности и увеличить дозу или заменить. Какой смысл держать в городе голодного упыря? Пашка пожал плечами. — А ты и не спрашивал, — понял Артём. — А что же твои товарищи не подсказали? Или у вас только наказывают? Опять пожал плечами. И вдруг зевнул, показав кончики клыков. Артём глянул на часы. Полпятого… — Ладно. Спи здесь. Завтра пойдём к Константину вместе. Всё ему расскажешь. Обещаю, ни в СКОМ, ни кому-то ещё стучать не будем. Подумаем, что с тобой делать. Пашка послушно свернулся клубочком и мгновенно вырубился. Артём достал телефон. Надо хоть почитать, что за чудь такая — упырь. Через полчаса он знал достаточно, чтобы понимать, как нелегко пришлось Пашке. Одиночки по натуре и по способу питания, упыри даже пары создавали, только чтобы зачать потомство. Лишь в больших городах им приходилось организовываться. И там всё зависело от того, кто возглавляет диаспору, а до младших вообще никому дела нет. Вот Пашка и оказался наедине с проблемами, которые сам решить не в состоянии. Сыч просто воспользовался и подсадил парня на дозу. А нужно было всего-то попросить увеличить паёк. Да хотя бы через госмагуслуги заявление подать. — Эх ты, чудо в перьях. — Артём разглядывал спящего упыря, а тот тихонько сопел и прижимался, крепко обнимая его ноги во сне. — Не обольщайся. Бедняга просто изголодался, — шепнул сам себе и погладил лохматую голову на коленях. Она тут же качнулась навстречу, притёрлась по-кошачьи щекой, заставив удивлённо отнять ладонь. Пашка вздохнул, перевернулся и воткнулся носом Артёму в живот. — Вот и что с тобой таким делать? Мало мне было в парня малолетку втюхаться. Он в придачу упырь оказался… Всё чудесатее и чудесатее…