Красный снег

Уен открывает шкаф в поисках какой-либо одежды. Не скромной разумеется. Почему? Он к такой привык. Его пригласили на свидание. Снова. И не в какое-нибудь кафе, ресторан или кино, а домой. Чхве сказал, что хочет посмотреть с ним недавно вышедший фильм. Кажется, какая-то комедия. Уен не придал этому особого значения, ибо знает чем всё это кончится. "Её легче снять, да и если испачкается, то не жалко" думает про себя Чон, натягивая кроп топ персикового цвета. Далее его взор падает на клетчатую юбку. Юбки, обычно, всегда больше подходят для таких вещей. Он надевает её, совсем наплевав на то, что на улице не май месяц, да и ветер гуляет. Ему уже на всё плевать. Он собирается на свидание, заранее зная что там будет. Снова быстрый секс, и они разойдутся, будто бы и не знают друг друга. Так было всегда. Сначала Уен попадался на такие предложения, наивно веря, что кто-то увидел в нем нечто большее, чем просто друга или знакомого. Но всё оказалось в точности наоборот. Изнасилование прямо в машине. Два парня сразу. Парень морщится от отвращения, пропуская через воспоминания тот роковой день, который изменил его жизнь, да и самого Чона. После этого он стал никем и для себя, и для других. Его приглашают на вечеринки, зная, что тот отсосет кому-либо или переспит, и ничего на это не скажет. Он уже привык к такому. Некоторые парни приглашают его на свидание, делая вид, что правда заинтересованы в нём. Но Уен, после трех или четырех таких "заинтересованностей" уже не верит этому и просто соглашается на быстрые почеркушки без всяких чувств. Так было всегда. И, скорее всего, так будет и дальше. Именно так думает парень, рисуя стрелки дешевой подводкой из магазина за углом дома. Он быстро смахивает пару слезинок и смотрится в зеркало. Ему хочется блевать от того, что он видит. У него с детства были комплексы по поводу своей внешности, но тогда он думал, что, возможно, его душа прекраснее, и хоть кто-то обратит на это внимание. Но сейчас нет. Ведь Уен знает, что творится у него внутри и каким он стал. Он перестал видеть в себе красоту от слова совсем. Когда он в последний раз улыбался? Парень не помнит. Он как будто родился с этим оскалом, с ним и сдохнет где-то в подворотне, затраханный очередными ублюдками. Закончив своё дело блеском для губ, он берет телефон и выходит из комнаты, обувается в ботинки на высокой платформе и закрывает дверь квартиры, когда экран гаджета включается из-за нового уведомления. От Сана: Мне приехать за тобой? Ты даже от такси отказался... Уен: Нет, всё хорошо. Я и так дойду. От Сана: Точно? Надеюсь, что ты тепло оделся, на улице прохладно Уен на эти сообщения лишь фыркает. Все его "ухожеры" вели себя так, притворяясь милыми и заботливыми. Парня от этого воротит. Он поправляет свои пепельные, недавно покрашенные, волосы, чертыхаясь на сильный ветер, что портит его прическу. Идти не так много, всего пару кварталов, но его ноги совсем не слушаются. Наверняка влияет недоедание и лишний стресс, но Чону снова плевать. Если уж сдохнет, то значит, что так и нужно. Он сворачивает к нужному дому и, увидев у двери в подъезд стоящего парня, несколько секунд прибывает в ступоре. Сан, заметив Чона, улыбается своей милой улыбкой и подходит ближе к нему, после заключает в объятия. – Привет. Почему ты так легко оделся? Холодно ведь, – Чхве осматривает юношу с головы до ног и, мягко говоря, немного удивляется такому виду. Уен всё ещё находится в неком ступоре, но всё же отвечает на объятия и несколько раз похлопывает парня по спине. Сан берет его за руку и тащит в подъезд, что-то активно рассказывая, а Чон не слышит. Сейчас всё его внимание зациклено на теплой ладони, что держит его ледяные пальцы. Они быстро доходят до квартиры и заходят внутрь. Уен облегченно выдыхает, когда чувствует тепло. – Проходи, я скоро приду, – Сан мимолетно улыбается и пропадает на пути к кухне, откуда доносится приятный запах чего-то вкусненького. Чон снимает ботинки и идет прямиком в спальню хозяина квартиры. Комната просторная, обустроенная в темных тонах, в общем, как и вся квартира. Он садится на большую кровать и чуть подпрыгивает, проверяя на пружинность. Не скрипит и то хорошо. Звуки шагов становятся всё отчетливее, и вскоре сам парень заходит в комнату с миской сладостей в руках, ярко улыбаясь, но тут же замирает, стоит ему увидеть раздевающегося Уена. – Что ты делаешь? – от шока юноша чуть не роняет миску, но после ставит её на тумбу, а сам подходит ближе к Чону. – Боже мой, Сан, я же не идиот. Я прекрасно понимаю, зачем ты пригласил меня к себе. – Уен фыркает, фальшиво улыбаясь, и пытается расстегнуть несчастный топ, ругаясь себе под нос. – Давай быстренько сделаем это, а после я уйду. Не боись, я никому не расскажу. – Что? Я тебя не понимаю... Зачем ты раздеваешься? – внутри Чхве буря эмоции, но самая главная из них – шок и некая обида. Неужели Уен правда думает, что он пригласил его только ради секса? Парень встряхивает головой, пытаясь привести мысли в порядок. – Вот только не надо притворяться тупеньким, ладно? Ненавижу такое, – Сероволосый наконец-то справляется с атрибутом одежды и падает на кровать, выжидающе смотря на Чхве. – Ну? Давай быстрее а. – Оденься сейчас же! – брюнет кидает в него свою рандомную футболку и отворачивается. – Что ты, мать твою, устроил?! Я пригласил тебя посмотреть фильм, а ты тут вытворяешь хрен пойми что! Чхве в ярости. Он и подумать не мог, что заставит младшего окунуться в такие мысли. Неужели он выглядит настолько конченым, что смог бы сотворить такое со своей любовью? Глаза Уена расширяются с неимоверной скоростью, вскоре становясь похожими на теннисные мячи. – В каком смысле? Я делаю то, для чего ты меня и позвал сю... – Я ПРИГЛАСИЛ ТЕБЯ НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОТРАХАТЬСЯ! Сероволосый прижимается к матрасу, будто становясь с ним одним целым, и смотрит на старшего глазами полными недопонимания. Где-то глубоко в сознании у него что-то екнуло. Но парень не придает этому особого значения и лишь возвращает на место свой привычный оскал. – Почему ты такого мнения о себе? Почему? – Сан не спрашивает, он буквально воет от боли внутри. – Ты действительно думаешь, что мне нужно лишь твоё тело? Уен молча кивает, поджимая губы в тонкую нить, чтобы скрыть их дрожь. Он даже не додумывается прикрыть футболкой обнаженную грудь. Руки словно прилипли к постели вместе со всем телом и душой. – Знаешь почему я это сделал? – Парень мотает головой в стороны. – Потому ты мне интересен, мать твою. Ясно? Ты интересен мне как человек. Мне нравятся твои шутки, твои взгляды на многие вещи. Мне нравишься ты... – Нет. – Младший морщится, переварива всю ту информацию, что сказал ему Чхве, смотря в одну точку. – Ты не мог влюбиться в меня. – Он произносит это громко, отчетливо, словно судья на переговорах своей жизни. – Почему? С чего вдруг ты решаешь что я могу чувствовать? Уен, ты прекрасен внутри, слышишь? – НЕТ! – Чон резко вскакивает с места, становясь напротив Сана, и пытается найти хоть маленькую зацепку лжи в его глазах. Но её там нет. В них виднеется лишь искренность и... любовь? Младший и понятия не имеет значения этого слова, ибо просто никогда её не чувствовал. – Ты не мог, нет. Не мог. Я шлюха, слышишь? Я ШЛЮХА, САН! Меня невозможно полюбить. Просто нечего любить, понимаешь? – Уен быстро моргает, чтобы предотвратить поток наступающих слез, но пара соленых капель стекают по его щеке, оставляя после себя мокрые дорожки. – Не смей говорить такое про человека, которого я безумно люблю. Я люблю тебя. Не знаю, поймешь ты это или нет, но я говорю искренне. – Он берет холодные ладони в свои, пытаясь сцепить их в замок, но Чон отдергивает их, впадая в истерику и переходя на крик. – Я грязный, Сан. И внутри, и снаружи я полон грязи, которую никак не отмыть. Я лишь кожаная оболочка, которая пытается как можно скорее покончить с жизнью. – Он показывает на свои шрамы и синяки, которые хорошо виднеются даже на смуглом теле. – Видишь? Ты ведь знаешь откуда они. Ты всё знаешь. И ты всё равно будешь любить меня, зная то, что я использования вещь? – Ты не вещь. Ты – нечто прекрасное с невероятной душой и сердцем. Я вижу в тебе только хорошие качества. И мне глубоко плевать на то, каким ты себя считаешь, потому что я считаю иначе. Бабочки ведь никогда не видят своих прекрасных крыльев, верно? – Я не бабочка, Сан. Я комар, жук навозник. Кто угодно, но не бабочка. Мои крылья оторвали и выкинули в урну. Так наплевательски и просто, будто бы я никто. Хотя я и есть это самое никто. Полюбить меня равно тому, что с неба пойдет красный снег. Это невозможно. – В таком случае, я готов лично покрасить в красный каждую снежинку в этом мире. – Старший снова делает попытку дотронуться до парня, и на этот раз ему позволяют это сделать. Он берет чужую руку в свою, целует каждую костяшку, не отрывая глаз от его. – Возможно тогда ты поверишь в мои чувства к тебе? Уен следит за каждым движением, не веря своим ушам. Ему говорят такие слова, признаются в чувствах, а он всё ещё не верит в это. Чхве кладет ладони на его лицо и осторожно поглаживает щеку большим пальцем, иногда задевая верхнюю губу. – Давай я дам тебе одежду поудобнее? – уловив в качестве ответа слабый кивок, старший достает из шкафа свободную футболку и протягивает её парню. Футболка оказывается Уену ровно по колено, прикрывая юбку, что всё ещё была на нём. Сан тянет руки в его сторону, и Чон, не задумываясь ни на минуту, падает в теплые объятия и прижимается к широкой груди. Ему не хочется уходить, хочется остаться здесь, рядом с юношей, в его объятиях, что сейчас согревают его замерзшее тело. Старший поглаживает чужую спину, не смея проронить ни слова. Эта тишина не угнетающая, а, наоборот, очень комфортная для обоих людей. Они буквально становятся единым целым, слушая биение сердец друг друга. --------- Уен открывает шкаф в поисках какой-нибудь удобной одежды. Он натыкается на на свитер персикового оттенка – подарок Сана на его день рождения. Краем глаза он замечает своё отражение в зеркале. Как бы странно это не звучало, но оно ему теперь нравится. Сейчас на лице нет того привычного оскала. Вместо него появилась улыбка. Сначала легкая, небрежная, будто бы Уен только учился улыбаться, как ребенок учится делать свои первые шаги. А сейчас она яркая, во все зубы, а всё из-за кого? Из-за одного парня, похожего на чеширского кота. Одна мысль о Чхве заставляет младшего засмущаться до красных ушей. А они ведь даже не являются парой официально. Просто ни Сан, ни Уен не начинали разговор на эту тему. Если бы несколько месяцев назад ему сказали, что он будет светиться из-за одного определенного человека, то Уен бы рассмеялся в лицо говорящему. Его, незнающего стыда парня? Бред полный. Но как бы не так. Стук в окно заставляет Уена чуть подпрыгнуть от неожиданности и повернуться к источнику звука. Там, на улице, под окнами его квартиры, смотря на юношу лисьими глазами, стоит Сан. А всё вокруг него... красное?! Красные снежинки хлопьями падают на землю, попадают на черные волосы Чхве и сразу же тают. Уен выбегает на улицу со скоростью света, путаясь в ногах и чуть ли не падая с лестницы. Но сейчас это волнует его в самую последнюю очередь. Юноша непонимающе смотрит по сторонам, стараясь понять причину этого аномалия. Он всегда знал, что Сан достаточно смышленый, но чтобы настолько. Из невысокого фонарьного столба вместо привычного желтого цвета горит красный, окрашивая всё вокруг похожим на себя. – Красный снег... Сан, ты... Чхве подносит палец к пухлым губам и расплывается в яркой улыбке, от которой на душе становится тепло, не смотря на то, что на улице уже начало декабря. Он притягивает младшего к себе, заключая в кольцо из рук, а тот только сильнее льнет к юноше. – Надеюсь, что теперь ты убедился в искренности моих чувств Младший уже норовит заплакать от переизбытка чувств в его сердце, но крепкие руки на талии успокаивают его, не давая эмоциям взять вверх, и Чон улыбается. Так искренне и так ярко, как не улыбался никогда в своей никчемной жизни. Они целуются. Трепетно и нежно, под танцем алых снежинок.