***
Первый рейд, в котором участвовал Гарри Поттер, оказался таким же провальным, как и предыдущие. Он и его группа авроров прибыли по наводке к месту, где, по идее, должен был находиться преступник, но там никого не оказалось. Гарри стоял и молча хлопал глазами, не понимая, в какой момент он опростоволосился. — Сэр, кажется, вам оставили послание, — коллега протянул своему недоумевающему начальнику нечто похожее на засохший букетик лаванды с помятым исписанным фиолетовыми чернилами пергаментом. «Аврор Гарри Поттер, для меня большая честь, что вы решили самолично присоединиться к поимке моей ничтожной тушки. Мне стало гораздо интереснее заметать следы. Несказанно рад сыграть с вами в прятки. Кстати, лаванда на магическом языке цветов означает любовь и преданность, а я, несомненно, предан вам, как вы преданы Британии. P.S. Ваша задница в форменных аврорских брюках очень аппетитна». Гарри читал убористые фиолетовые каракули и не сомневался, что этот ублюдок над ним издевается. — Он действительно написал про задницу?! — зарычал он, дочитав до последней строчки. — И как это понимать?! Авроры еле сдерживали хихиканье, опасаясь ещё больше разозлить Старшего, и незаметно пытались рассмотреть и оценить филейную часть Героя Британии. — Ну, держись, подонок, — мстительно прошипел Гарри, яростно комкая лавандовое послание. — Я иду за тобой.***
Семь последующих рейдов были такими же позорно безрезультатными, каждый раз авроры прибывали слишком поздно и находили только сухие букетики лаванды с очередным издевательским посланием и скабрезным постскриптумом, восхваляющим различные части тела Старшего Аврора. Лавандовые письма вскоре стали легендарными в Аврорате, и их содержимое передавалось из уст в уста, исправленное и дополненное от души обывательскими сплетнями. Коллеги делали ставки, поймает ли Гарри Поттер преступника — Лавандовую Фею, как с легкой руки нарекли хозяина писем и букетиков лаванды. Гарри зло скрипел зубами и, не жалея сил и времени, продолжал искать мерзавца. Вскоре он заметил, что букетики стали свежее, а пергаменты с посланиями чище — это означало, что мошенник побывал на месте относительно недавно и Гарри шёл по пятам. В Аврорате уже в открытую потешались над Старшим Аврором, особенно не скупился на унизительные реплики Малфой. — Потти, наверное, кроме этого воришки, никто больше не говорит комплиментов твоей тощей заднице, — скалился он. — Ну хоть кто-то обратил внимание на лохматого замухрыжку, — Малфой драматично закатил глаза. — Все и так знают, что ты большой спец по мужским задницам, — не остался в долгу Гарри. — Не стоит лишний раз напоминать об этом. Малфой сыпал ещё какими-то колкостями, и Гарри не знал, кого он ненавидит больше — ворюгу или Малфоя.***
…«Аврор Поттер, несмотря на то, что вы с аврорами почти наступаете мне на хвост, я не уверен, что сможете поймать меня. P.S. А я бы облизал тебя с ног до головы — настолько ты горяч в своём мундире Старшего Аврора»… …«Аврор Поттер, твои попытки найти меня — смешны. Вы как стадо слонов на водопое, я за сто миль слышу ваш топот. P.S. Иногда я мечтаю, чтобы ты всё-таки поймал меня и оттрахал на месте, чтобы я неделю не смог сидеть»… …«Аврор Поттер, последний ваш рейд был самым неудачным. Твои авроры — клоуны, и их место в цирке. Я чуть не надорвался, пока хохотал. P. S. Я бы хотел посмотреть, как ты ласкаешь себя. У тебя большой член? Думаю, да, судя по внушительной выпуклости в твоих развратных обтягивающих брюках. Наверняка, ты специально надеваешь на размер меньше, чтобы я восхитился тобой. Тебе удалось. А ещё я представляю, как ты засовываешь свой…» Гарри резко скомкал послание, не дочитав, чтобы ни один любопытный нос его подчинённых не сунулся в записку, что, конечно же, породит ещё больше слухов о содержимом, но тем не менее Старший Аврор не мог допустить, чтобы откровения, предназначенные ему, стали достоянием общественности. Последние письма он не выбрасывал, а сохранял, чтобы перечитать дома. С каждым новым посланием постскриптумы становились все жарче и развратнее, и Гарри, к своему ужасу, возбуждался от грязных слов, что писал ему преступник. Он почти стёр руку и член, пока дрочил на письма, представляя какой-то собирательный образ мужчины, почему-то светловолосого и остролицего. Ну всё, этот гад сделал из Гарри Поттера педика. Теперь он, как какой-то Малфой, мечтает о мужских задницах. Приехали, блядь.***
Но вот одним прекрасным погожим днём Гарри, как гончая, взял след уже ставшего почти родным преступника и, не сбиваясь, гнал отряд авроров по нему, буквально дыша преследуемому в спину. Он уже ярко представлял, как ловит его и отыгрывается за все насмешки и подзуживания. А если негодяй окажется симпатичным, то тогда Гарри как пить дать сделает мечты этого писаки явью. Он и его парни ворвались в заброшенное здание, где должен был скрываться вор; обшарили все помещения, но обнаружили только свежесрезанный букет лаванды, наспех всунутый в ёмкость с водой, и корявое письмецо, заляпанное кровью и грязью. «Поттер, а ты не так плох, как я думал. P.S. Я люблю отсасывать плохим мальчикам». Гарри взревел, как раненый зверь, и помчался прочесывать окрестности, мошенник не должен был далеко улизнуть; но, к сожалению, поиски оказались бесполезными — он снова упустил его. Гарри рвал на себе волосы с досады и крушил всё, что попадётся под руку, а затем неожиданно аппарировал к Аврорату — ему нужен новый план захвата. Сегодня же. Он ввалился в лифт, шумно дыша, и столкнулся с тем, кого меньше всего хотел сейчас видеть — Малфоя. Предчувствуя поток язвительных гадостей, он уже собирался заткнуть его отборным матом, как вдруг заметил, что Малфой выглядит как-то странно: растрёпанный, в криво застёгнутом зелёном рабочем халате, словно одевался впопыхах. Гарри уже растянул губы в торжествующей усмешке, приготовившись отыграться за все малфоевские колкости в свой адрес по поводу его одежды, как вдруг лифт основательно тряхнуло, и он впечатался со всей дури в Малфоя, уткнувшись носом и ртом в шею, где ощущался пульс. Он хотел было отстраниться, но, втянув на вдохе носом воздух, ощутил яркий и терпкий запах лаванды от чужого тела. Малфой попытался его отпихнуть от себя, зашипев: — Поттер, отцепись от меня! — Ну уж нет, — сладко пропел Гарри и рванул его халат так, что пуговицы отскочили в разные стороны, а его взору предстала грязная окровавленная одежда, насквозь пропитанная тягучим ароматом лаванды. Старший Аврор, не церемонясь и не обращая внимания на жалкие попытки освободиться, перемежаемые ругательствами, прижал тело Малфоя к стенке кабинки лифта и нагло зашарил руками по его карманам. Издав возглас ликования, он извлёк из кармана брюк несколько свежих цветков лаванды, пару стебельков и перо, заправленное фиолетовыми чернилами. — Вот я и поймал тебя, Лавандовая Фея, — самодовольно заурчал Гарри и впился губами в рот Драко. Тело под ним, прижатое к стене, какое-то время трепыхалось, а потом обмякло, не выдержав напора. Чужие губы приоткрылись и впустили властный язык вглубь рта, который тут же начал хозяйничать, проходясь по кромке зубов и вылизывая изнутри. Драко застонал, послав острую волну удовольствия по позвонкам Гарри, а затем укусил того за язык. — Блядь, ты чего творишь? — почти всхлипнул Гарри, чуть шепелявя. — Вот ты и дождался! — и он, не обращая внимания на боль и не слушая возражений, снова припал к губам Драко, одновременно расстёгивая ремень его брюк. — Сегодня я собираюсь воплотить в жизнь всё, о чём ты мне писал. — Ну, наконец-то, — пробормотал Драко и заблокировал лифт.