Контроль

— Стоп, снято! — оглашает продюссер. Экстрасенсы покидают зал, операторы суетливо выключают камеры, а Башаров достает телефон и кому-то звонит. Какофония движений, звуков, мыслей и людей. У Матвеева от этого раскалывается голова, он с трудом выстоял подсчет баллов. Глаза были готовы закрыться в любой момент, а ноги подкоситься, и чернокнижник бы полетел на пол. Из участников битвы в готическом зале осталось двое. Шепс младший и сам Дима. Олег пристально глядел на парня и слегка щурился, будто пытался залезть Матвееву в голову, в самые сокровенные мысли, желания. Чернокнижник ловит зрительный контакт, смотрит долго. Его распирает, становится жарко, дыхание учащается, коленки косятся, и он падает. Медиум быстро реагирует и оказывается рядом за долю секунды, Дима приземляется ему на руки и упирается лицом в твердую грудь. Шепс дышит размеренно, хотя его сердце делает маленький кульбит. Чернокнижник кладет руку на плечо Олега и пытается подняться. — Дима, ты идти сможешь? — медиума пугает состояние Матвеева, но Шепс старается сохранять спокойствие. — Да-да, — ещё тщетная попытка оторваться от Олега. Нет-нет. Шепс перекидывает руку юноши на другое плечо и неторопливым шагом направляется на выход. Только сейчас он заметил, что все люди в зале смотрели на них, молча, и только когда парни покинули помещение, рабочие вернулись к своим делам, перешептываясь о случившемся. На это медиум лишь закатил глаза и помогал Диме двигаться дальше. В коридоре стояла мягкая софа и Матвеев растянулся на ней, закрыв свинцовые веки. Шепс присел напротив лица чернокнижника и вытянул руку, принимая энергию парня. Дима почувствовал воздействие на себя и отвернулся от медиума, но тот ему не позволил. Злобный оскал прояснился на лице Матвеева, а Олег продолжил начатое. — Суккуб, — заключил Шепс. — Инкуб, — возразил Дима. — И как ты умудрился подселить его себе? — с насмешкой интересовался медиум. — Небольшая ошибка стоила мне части души, но главное, тот дом чист от иных сущностей, — чернокнижник расплылся в улыбке, ещё держа глаза закрытыми. Олег ничего не ответил. Дима слышал отголоски разговора Шепса с кем-то, а потом его взяли на руки. От неожиданности Матвеев открыл глаза и снова встретился со взглядом медиума. Тот был строг, будто чернокнижник нашкодил и теперь его отчитывают, но глаза он не отвел, смотрел в эти темные омуты, немного прикрытые волосами. Контакт разорвал Олег и быстро зашагал к черному выходу, лишних свидетелей им не нужно. Дверь, к счастью, оказалась открыта, такси стояло у ворот. Вот с кем он разговаривал, понял Матвеев. Водитель машины смерил презрительным взглядом парней, но ничего не сказал. Политика люкса. До места назначения, которое Дима тоже не услышал, они добрались примерно через минут сорок, все же Московские пробки дают о себе знать. Чернокнижник, выходя из такси сказал, что пойдет сам, первые пару шагов ему это и вправду удалось, Олег снова повесил его себе на плечи. Незнакомый подъезд, лестничный пролет, дверь и квартира. — Где мы? — спросил Матвеев, оторвавшись от такого красивого медиума и оперся о стенку. Шепс приблизился к лицу парня, и смотрел, смотрел на губы, нос, щеки, и глаза. Он облизнулся от пересохшего ощущения, и в его омутах зажегся огонек, Диму это насторожило. — Мы у меня в квартире, о ней никто не знает, я снимаю ее, чтобы иногда не жить с братом, порой он сильно надоедает, — дыхание Олега обдавало жарким потоком губы Матвеева, отчего он полностью терял себя. Чернокнижник пылал, он хотел вновь свалиться в эти сильные руки и чувствовать, притягивать. Дима схватил медиума за шею и впился в его губы. Рваный, чувственный поцелуй. Шепс взял юношу за талию и был готов впечатать в стену, чтобы тот никуда не делся. От Матвеева шла страсть, такая животная, голодная. Не отрываясь друг от друга, парни дошли до спальни, не находя выключатель они остались лишь в свете яркой луны. Олег валит Диму на кровать, нависая сверху, локоны волос закрывают этот томный взгляд. Матвеев ловит этот момент и в узких джинсах становится теснее. — Отдай ему контроль, когда он насытится, ты сможешь нормально себя чувствовать, — заключил медиум. И чернокнижник слушается. Он полностью теряет самообладание и отдается жаркой страсти, этим противоестественным чувствам, чертовому инкубу. Олег стаскивает с себя и партнёра такие лишние тряпки, оставаясь лишь в нижнем белье. Дима успокаивает дыхание и хватается за грудь Шепса, переворачивая того и заставляя упереться в стенку кровати. Он садится на бедра медиума и провокационно трётся о вставший член Олега. Он хочет что-то сказать, но его затыкают грубым поцелуем. Руки обоих блуждают по телам друг друга, так сладко и все ещё ужасно жарко. Дима отрывается и выжидающе глядит на Шепса, на что тот кивает в сторону прикроватной тумбочки. Оттуда он ловко выуживает лубрикант и презерватив. Больше не осталось той болезненной слабости, теперь демон контролирует тело юноши. Матвеев стягивает с себя боксеры, пока Олег, не жалея, выдавливает смазку себе на пальцы. Первый входит туго, отчего парень сжимается. Шепс гладит его по спине и что-то нашёптывает. Второй, третий, и вот Дима прогибается в спине, как дьявольская кошка. Он сводит с ума своим видом. Медиум улыбается и позволяет стащить с себя боксеры ненасытному демону. Тот выливает себе львиную долю лубриканта и обильно смазывает крупный член партнёра. Олег низко стонет и прячется в опавших волосах, но от цепкого взгляда убежать не может. Матвеев приподнимается на колени и медленно опускается, принимая в себя головку. Шепс продолжает его гладить и втягивает в поцелуй. Дима опускается все ниже и стонет. Немного привыкнув он начинает двигаться. Все интенсивнее и интенсивнее, руки на чужих плечах сжимаются, норовя оставить фиолетовые следы. Так сладко, так жарко, чернокнижник будто опьянён, его разум помутнен, а чувства на пике. Олег разделяет его ощущения и обвивает талию парня, поглаживая мягкую кожу. Матвеев наращивает темп, смазка хлюпает, парни чмокают в новом поцелуе. Так хорошо им не было давно, кто бы знал, что точкой отправления станет низший бес. Дима близок к концу, а Шепс тянет его все ближе и ближе, беря одной рукой нетронутый член. Он двигается в такт толчкам и вот пара движений и чернокнижник изливается в кулак партнеру. Почти сразу за ним кончает и Олег, выравнивая темп, в конце концов остановившись. Матвеев упал на грудь медиума и глубоко вздохнул, перед тем как сползти с члена. Они валятся рядом, после того как Шепс протер руки и избавился от презерватива. Дима лежит на плече у Олега и закрывает глаза. Тот заботливо укрывает их одеялом. — Как ты себя чувствуешь? — интересуется Шепс. — Чертовски хорошо, — тихо отзывается Дима. — Пора бы избавиться от суккуба. — Инкуба, — быстро поправляет его чернокнижник, — не сейчас. И он ничего не отвечает, тоже закрывая глаза и погружаясь в ненавязчивые мысли. Луна светит ярко, а парни спят сладко.