POV Korn
Ночной клуб. Диско-шар под самым потолком, который медленно вертится, преломляя свет и купая танцпол в цветах радуги. Стробоскопы… Они в отличие от диско-шара помогают посетителям не потеряться в этом царстве движения, радуя их ровными лучами мягкого белого света. Длинная барная стойка. О, вот здесь я, пожалуй, и присяду. Да, хорошее решение — отсюда обзор намного лучше. Хмм, вам, наверное, интересно, что же привлекло моё внимание? Окей, так и быть, расскажу. Вернее покажу. Вот, смотрите. Парень среднего роста. Белая рубашка с двумя расстегнутыми пуговицами, поблескивающий на шее кулон, черные обтягивающие штаны, аккуратная прическа, обезоруживающая улыбка и глаза… О, эти чертовы бездонные омуты насыщенного шоколадного цвета! Твою мать, он сводит меня с ума! Уф, слава Будде, песня закончилась. Надеюсь, сейчас он решит передохнуть и придёт сю… Что? Нет, бля, нет, только не это! Я знаю, я прекрасно знаю эту дерзкую ухмылку. И эту песню! Чёрт возьми, сейчас начнётся. Интуиция как всегда не подводит, поскольку с первых же аккордов гитары в начале песни, моё личное наваждение начинает двигать бёдрами и…***
Midnight, it's time to put your face on (Полночь — пора надеть маску)***
Я чувствую, что штаны начинают мне жать! Чёртов мальчишка!!! Какой же он распущенный! И в тот момент, когда я прихожу к этому выводу, этот ходячий соблазн доказывает мне, что совершенству нет предела и, опустив руки, которые до этого поднял, ритмично двигаясь в танце, провёл ими по телу до самых бедёр.***
I'm just the first shot on your hit list (Я всего лишь первая попытка в твоём списке)***
А вот на этих словах лучше так не ухмыляться, иначе все твои танцы я прекращу прямо сейчас! И хорошо бы тебе меня не серди… ть! Бля, ты что издеваешься?! Ещё одна пуговица выскальзывает из петельки и теперь, зло уставившись на кулон, я бормочу: — Погоди-ка, сейчас я допью этот шот и тогда… Твою мать, да эта песня — просто наказание для меня!***
Jezebel I don't know how you got in my blood (Распутница Я не знаю, как ты попала в мою кровь)***
Вот точно! Ума не приложу, как тебе удалось попасть в мою кровь и теперь, когда я вижу тебя, вместе с ней по всему телу растекается лишь одно желание. Ярче, глубже, сильнее, в тебе и до утра!***
If you're the hunter then I'm the prey You lick your lips as you walk away Your final kiss is to leave a scar On a heart Jezebel (Если ты охотник, то я — добыча. Ты облизываешь губы, когда уходишь. Твой последний поцелуй оставит шрам на сердце Распутница)***
Угадайте с одного раза, что именно сделал этот распутник, сдвинув ворот рубашки, так, чтобы обнажилась ключица? Верно! Он посмотрел на меня и… облизнулся. Ну, точно Jezebel. Отвернувшись от этой дразнилки, я утёр рукой губы и, быстро осушив ещё один шот, вновь — как самый настоящий мазохист — повернулся лицом к танцполу. В это время начался второй припев, и мой слух зацепился за фразу, которая характеризовала тебя, как нельзя лучше.***
You always wanted to be a star (Ты всегда хотела быть звездой)***
О да, ты любишь это! Любишь быть в центре внимания. Особенно, когда речь идёт о моём внимании. Ведь тебе так хочется быть звездой и дразнить меня! Что? Что такое? Мне почудилось, или вдоволь попрыгав под активный припев, который сменился лиричным проигрышем, ты решил окончательно довести меня до белого каления?***
Sunrise, you crawl under the covers Sleep tight until the dying sun Tonight you'll catch another lover (Рассвет, ты забираешься под одеяло. Спи крепко до самого рассвета. Сегодня ночью ты поймаешь другого любовника…***
Ах ты, распутник хренов! Другого любовника, значит? Ну, всё, сейчас я тебе покажу! Третий шот текилы отправился за первыми двумя, после чего я, чувствуя, как во мне бурлит непередаваемая смесь двух чувств: злости и возбуждения, незаметно поправил штаны и послав своему личному наваждению полуухмылку, быстро зашагал на танцол.***
К веселящемуся чертёнку я добрался, как раз в тот момент, когда начался последний припев. Наши взгляды встретились и я, быстро притянув его за талию, прорычал: — Вэй-р-р-р. — Что? — промурлыкал этот ходячий соблазн и, хихикнув, пропел:***
If you're the hunter then I'm the prey (Если ты охотник, то я — добыча).***
Хмм, вот так, значит? Ладно, в эту игру можно играть вдвоём. Вновь ухмыльнувшись, я смерил Вэйра пристальным взглядом и пропел:***
You lick your lips as you walk away Your final kiss is to leave a scar On a heart Jezebel (Ты облизываешь губы, когда уходишь. Твой последний поцелуй оставит шрам на сердце Распутница)***
— Правда? Шрам на сердце? Хмм, действительно, сердце не заслужило того, чтобы на нём оставались шрамы. Давай-ка, лучше я оставлю их в другом, более подходящем для этого месте, — промурлыкало моё личное наваждение, подавшись вперёд. — Ммм, — простонал я, ощущая его губы на своих, а потом, быстро отстранившись, выдохнул: — Нет! Не здесь! Пошли. Пошли отсюда! Немедленно! — Как скажешь, детка, — хихикнул Вэйр, после чего схватившись за мою руку, позволил увести себя с танцпола.POV Weir
Я никогда не смогу насытиться вкусом этих сводящих с ума пухлых губ. Корн, ты моё искушение, ты — мой персональный дьявол, а то, как ты улыбаешься… Ох, Будда и все его ученики, я возбуждаюсь просто от того, что знаю: ответом на любую мою провокацию будет именно эта фирменная полуухмылка! — Вэйр. Стонешь. Ммм, как же низко ты стонешь, детка. Когда я слышу это — то хочу сделать всё возможное для того, чтобы вновь и вновь выбивать из тебя эти чудесные звуки. Ведь это значит, что ты до предела возбужден. Даже не раздумывая, толкаю тебя в темную нишу, возле какого-то освещенного помещения. Судя по всему, это кухня. Но какая мне разница, если они всё равно не увидят нас. Но могут услышать, так что… — Корн, солнце, будь потише, ладно? — мурлычу я и быстро расстегнув сначала твои, а после и свои штаны, соединяю наши вполне твердые — сказался эффект танцев — члены. А после прижимаюсь к тебе, как можно ближе и шепчу: — Поцелуй меня. И понимаю, что завизжал бы от восторга, не будь мой рот занят, потому как ты, наклонившись, проводишь по моим губам языком, а затем страстно всасываешь нижнюю, начиная свою дьявольскую игру. Поцелуй. О нет, назвать это поцелуем у меня язык не повернётся. Это прелюдия, самая настоящая прелюдия. И учитывая тот факт, что там, немного ниже, мы тоже восхитительно соединены… — Умм, — слетает с моих губ, ведь ты только что поменял нас местами, и теперь вжимаясь в меня бёдрами, терзаешь мой рот. А в промежутках между короткими кусачими поцелуями шепчешь: — Эта песня… Даже не вздумай… Никаких других любовников… И я, плавясь от того, как ритмично ты двигаешься, потираясь об меня, тихо отвечаю: — Ты такой глупый, детка. Неужели… до сих пор… не понял, что… всё это… лишь игра? — Значит, сегодня ты доигрался! Готов? Ох, ты что, спрашиваешь о… — Конечно, но не здесь же… уммххм… Корн… — Да, стони моё имя. Выдыхай его прямо мне в губы, Вэйр. И ни на секунду не забывай о том, что это именно я дарю тебе такое наслаждение, — шепчет мой личный дьявол. И в следующий момент я забываю о сползших к ногам брюках и боксерам, которые спущены до колен, потому что сначала один, а после и второй его палец, проникают в моё тело и начинают медленно двигаться, задавая темп нашим телам. — Быстрее, Корн. Здесь рядом люди… Давай, солнце, ты ведь не можешь быть таким жестоким, — стону я, потому что его пальцы вовсе не там, где надо. — А ты, когда дразнил меня на танцполе, значит, мог, да? — вдруг зло прошипело моё личное искушение, после чего, убрав руку, выдохнуло: — Теперь пожинай плоды. В следующую секунду я оказываюсь лицом к стене и, ощутив, как к ягодицам прижимается твердый член Корна, упираюсь в прохладный камень ладонями, немного прогибаясь в спине. — Умничка, — слышу я довольный шепот этого дьявола во плоти, а потом его пальцы смыкаются кольцом вокруг моего жаждущего разрядки органа и окружающий мир сужается лишь до нас двоих, надежно скрытых темнотой ниши и нарастающего чувства всепоглощающего удовольствия.***
— Корн, — хриплю я, почти сползая по стене, и слышу такое же задыхающееся: — Вэйр, — что даёт мне понять — он измотан ничуть не меньше. А потом меня резко разворачивают на сто восемьдесят градусов, быстро натягивая боксеры и штаны, а затем возле уха раздаётся: — Поцелуй меня. С удовольствием выполняю эту просьбу и через несколько секунд полностью отдаюсь наслаждению, покусывая, посасывая и облизывая желанные губы. Внезапно я кое-что вспоминаю и, притянув Корна ближе, отодвигаю воротник его рубашки и… — Ммхм, детка, зачем?.. — Я ведь сказал, что для шрамов есть другое, более подходящее место, — хихикнув, отвечаю я и слышу: — Но это же не шрам. Ох, солнце, какой же ты всё-таки наивный. — Да, не шрам. Это куда более серьёзная метка, моё личное искушение. — Вот как? — тихо стонет Корн, когда я старательно сосу его ключицу, чтобы засос не сошел ещё минимум неделю. — И зачем же она тебе? Вау, как своевременно ты спросил! Что ж, пошалим. Та-а-ак, главное, отступить от него, чтобы сразу не поймал. Вот так. Теперь можно и сказать! — Так ты ответишь? — шепчет мой дьявол, демонстрируя сводящие с ума ямочки, и я медленно тяну: — Чтобы хозяин не забыл о своём котёнке. Мяу! — после чего, сорвавшись с места, вылетаю из ниши. — Стой! Ну-ка, быстро остановился. Вэйр! Я не шучу! Если ты… сейчас… не остановишься… — тяжело дыша, кричит нагоняющий меня Корн. — То получишь по заслугам. По заслугам? Отлично, меньшего я от тебя и не ожидал! — Тогда… — кричу я. — Я весь в нетерпении. — После чего вновь набрав воздуха, заканчиваю: — Воздай мне по заслугам. И толкнув тяжелую дверь, вылетаю на площадку заднего двора, прекрасно понимая, что как только он догонит меня… Я получу по заслугам. Но, как ни странно, это ничуть не пугает. Почему? Потому что я распущенный мальчишка. Его распущенный мальчишка! И Корн прекрасно знает, что я люблю дразниться. А я понимаю: сколько бы я ни дразнился, всё равно все игры закончатся в его объятиях. Почему? Потому что и он, и я отлично знаем, что… Ярче всего я сияю именно в его руках!