Санеми Шиназугава
(Мне не нужно.)
Теплая улыбка напоминает мать, а во взгляде очень часто читается нежность… Как эту девчонку вообще сюда занесло? Если бы не форма истребителя, никто бы даже подумать не мог, что такая миловидная девушка марает свои тонкие, аккуратные ручки в крови самых безобразных существ на земле, в крови демонов. Отвратительных, смердящих, уродливых демонов! Санеми закипает при одной лишь мысли об этом. Ему совершенно это не нравится! Вот зачем ей это? Ей бы сидеть тихо-мирно дома, ублажать мужа, да детишек растить. Она ведь создана для такой жизни! Для нормальной жизни, а не для вот этого вот всего. Аргх, вот же ж… И почему он вообще начинает думать об этом? Ну убивает она демонов, ну и пусть дальше убивает, ему-то что с этого? Ну может нравится ей! Хотя не понятно кому вообще такое может нравится, что за идиотизм? Санеми тяжело выдохнул и с размаху, смачно, со всей злостью пнул лежащий на дороге камень. Тот с тихим свистом отлетел в дерево. Кажется на нем осталась отметина. Шиназугава цыкнул, продолжая свой путь, думая о своем. Вернее о ней. Опять. Опять… Вена на виске вздулась. Вот черт! Как же она его бесит! Что же она все никак не забудется?! Чего он о ней так печется! Она ему не родня ведь, в конце-то концов! Совершенно чужой человек! Хотя её улыбка напоминает маму… - Да отвянь ты уже!- Столп, все же, не выдержал навязчивых мыслей. Рубанув кулаком воздух, он со всей дури ударил по ближайшему стволу. Что-то его сегодня потянуло мучить деревья… Шумно выдохнув через нос, Санеми удается успокоить сердце. Столп, зачем-то, переводит гневный взгляд на дерево, в которое только что от души впечатал свой кулак. Кажется, на стволу осталась отметина… Нет, он не хочет этого признавать. Он не признает это. Санеми точно не того… не втюрился. У него нет времени на это! Это… это ведь не правда! Это не может быть так! Санеми нарезал круги по комнате. В доме глицинии было как всегда тихо. Нет. Она обычная девчонка! Да красивая, да добрая, ну и что с того? Наверняка та ещё дуреха… Рука потянулась к дорожной сумке. Она… она приготовила ему онигири сегодня… - Шиназугава-сан! - голос Т/и немного дрожал. - Простите, что задерживаю! Вот, возьмите! Перекусите в дороге! - И снова теплая улыбка. Дурацкая улыбка! Санеми сверлит коробочку с едой раздраженным взглядом. Чего она из себя вообразила вообще? Всеобщую покровительницу?! - Мне не нужно.- Как можно спокойнее отчеканил столп. Он развернулся и сделал шаг к выходу. Перед этим он грубо выхватил из маленьких рук коробку и под счастливый, теплый взгляд кое-как запихнул ее в дорожную сумку…Генья Шиназугава
(Наверно сегодня будет дождь)
Т/и всегда была прекрасна. В любое время. Она казалась Генье чем-то… недосягаемым. Вот она, вроде бы, совсем рядом, но в то же время так далека от него… он не может коснуться ее. Да чего таить, он заговорить с ней толком не может! В связи со своим характером, он обречен вечно что-то тихо мямлить ей в ответ на, казалось бы, такой простой вопрос «хорошая сегодня погода, не так ли, Генья?». Румянец заливает его лицо, когда он вспоминает эту ситуацию. Боже. Как же стыдно… - Хорошая сегодня погода, не так ли, Генья? - Она улыбается. Так очаровательно, так тепло, что ему хотелось греться в лучах твоей улыбки вечно. Его лицо сразу вспыхивает и он отводит взгляд. - Хм? - Она наклонила голову набок, видя его неловкость.- Должно быть, я отвлекаю тебя? Ну ничего страшного! Поговорить сможем и в другой раз! Чёрт… она же так уйдёт. Генья собрал всю свою храбрость и тихо, застенчиво выдавил: - Н-наверно… сегодня будет дождь… - Он упрямо держал глаза опущенными, стараясь не смотреть на неё, и слегка вздрогнул, услышав тихое фырканье с её стороны. Она весело улыбалась. - Почему ты так решил? - Вопрос был вполне себе оправданный, но Генья так и не смог ответить точно. Он только пробормотал что-то вроде: «я так чувствую» и быстро ретировался с места разговора, чтобы не растягивать эту неловкость ещё на несколько минут… на небе тогда не было ни одного облака.Кёджуро Ренгоку
(Можно прикоснусь?)
Некогда уверенная и лучезарная улыбка столпа пламени, сейчас стала какой-то мечтательной, а в ярких глазах частенько пропадал их задорный блеск, уступая место задумчивой дымке бушующих мыслей. Узуй не раз подмечал такие изменения в своём добром друге, но на вопрос: «Кеджуро, ты, случаем, не влюбился в кого?», Ренгоку только глупо улыбался и невинно хлопал глазами. А что он мог сказать? Да почти ничего. Он сам не разобрался ещё. Это что-то новое, чего он не ощущал раньше. Любовь? Но он любит Сенджуро, отца, покойную матушку… а эта любовь к той девушке, она какая-то… другая… - Прошу, не вставайте. - Эта девушка снова мягко касается его плеч, осторожно укладывая его обратно на подушки и укрывая одеялом. Т/и. Ее касания мягкие, намного мягче, чем у других медсестричек в поместье Бабочки. Кёджуро заворожённо наблюдает за тем, как качаются две забавные косички, свисающие из-за маленьких ушек. Т/и хлопочет над чашкой, размешивая лекарственный отвар. С тех пор как молодой Ренгоку попал сюда с ранениями, он всё больше замечает, насколько Т/и отличается от, скажем, Аой или девочек-тройняшек, или от той же самой Шинобу. Рядом с Т/и витает покой и уют… - Пейте, пожалуйста. - Она подала ему кружку с лекарством. Забавные косички слабо качнулись, следуя за движениями её головы. Кёджуро послушно выпил всё, что она дала, не отрывая взгляда от смешной причёски молодой девицы. - Вот и славненько. - Мягко улыбнулась она, забрав у него пустую чашку. С каждым её движениями и Ренгоку трепетало сердце и он сам не знал почему. Мозолистая от постоянных тренировок рука сама потянулась к её волосам, замирая на полпути. Неуверенно, но всё же из уст вырвались те два слова, которые он давно хотел сказать. - Можно прикоснусь?- Так непривычно для самого себя же. Голос тихий. Он не кричит, как обычно, но улыбка на лице всё та же. Девушка слегка наклонила голову набок. Косички, которые так и манили его, последовали за ней… Она разрешила ему тогда, и вселила в него надежду, что это был первый, но не последний раз, когда она разрешила…Иноске Хашибира
(Приятного аппетита)
Самая вкусная еда всегда выходила из-под её рук. Если уж и питаться, то у неё. Иноске часто наведывался к Т/и, сразу с порога бесцеремонно выкрикивая что-то вроде «я голоден, дай поесть». Путь к сердцу этого мальчика явно лежит через желудок, а? И ведь удивительно, Иноске не раз замечал, что всё, что готовит эта женщина слишком вкусное. Будь то омурайсу, темпура, мисо-суп, да даже самые обыкновенные онигири казались пиком гастрономического удовольствия. На лице кабанчика всегда сразу расцветала удовлетворенная улыбка, а Т/и тихо смеялась. А у него странно покалывало в животе от её смеха. Раньше Иноске думал, что это от еды, но со временем понимал: это что-то другое. Что-то не известное ему. Чёрт, вот бы кто-нибудь ему сказал что с ним. Болен? Парнишка смотрит на неё своими зелёными глазами, смотрит, и в груди словно что-то расцветает. И это не от еды. Он смотрит как она готовит, её плавные движения, её волосы, убранные в простенький хвост. Почему рядом с ней появляется чувство покоя? Почему ему хочется чаще оставаться с ней? С ним явно что-то не так. Как его вообще угораздило?… - Ааа! Ты идиот что ли?! - Кто такая?! - Убери руки!- Т/и быстро спихнула с себя странное существо, упавшее на неё с дерева. Какой-то человек с кабаньей башкой. Девушка шустро поднялась, схватив какую-то палку. Конечно, это мало чем может ей помочь, но хоть что-то будет в качестве самообороны. - Ты кто такой вообще?! - Она напряжённо вглядывалась в непонятного парня. - Я Хашибира Иноске! Скажи кто ты будешь или проваливай! - Иди к чёрту, нахал! - Закричала она, взмахнув палкой, чтобы нанести удар, но «кабан» увернулся и быстро повалил девушку на землю, отчего та только громче завизжала, уже подготовившись к тому, что ее сейчас сожрут. Но вместо этого от человека-кабана послышалось сопение, словно он обнюхивал её. Девушка распахнула глаза как раз тогда, когда он складывал руки на груди, гордо выпрямляясь. - Чую еду! Дай! - Нагло потребовал он. Девица нахмурилась, спихнув его с себя. - Ничего себе! А больше ты ничего не хочешь? - Нет - Иди знаешь куда!… - Девушка бы договорила, но внезапное урчание прервало ее. Т/и уставилась на оголённый торс паренька, который отворачивал от неё свою кабанью башку, делая вид, что это не его желудок урчит. Девушка вздохнула и вытащила из своей дорожной сумки коробочку бенто, протягивая голодному бедолаге. - Приятного аппетита. - Пробурчала она и, когда кабан грубо выхватил еду из ее благодетельных рук, развернулась и ушла, лишь бы не видеть больше эту нахальную морду. Иноске поднял свою маску с лица и впервые не набросился на еду сразу же, как она появилась в его руках. Его зелёные глаза пристально смотрели вслед неизвестной девчонки, пока та не скрылась из виду… на следующий день Т/и долго не понимала откуда у неё на крыльце появилась горстка желудей.