Я любовь

Я любовь эту буду теплить и вынашивать так, чтоб она разрослась во мне деревом!.. Олег едет в такси, слезы сами на глаза наворачиваются, ебаный Череватый. Он его так ненавидел ненавидел ненавидел, во всяком случае, верить в это очень хотелось. Хотя себе врать неприлично. Олег отворачивается к окну, на улице морось. Серые хрущевки сменяют друг друга, постепенно смешиваясь с одну темную массу. Влад всегда знал куда бить, чтоб сделать максимально больно, как сказать, чтоб слезы на глаза навернулись. За это Олег его ненавидел. Но как уже когда-то заметил Костя Гецати, от любви до ненависти один шаг. Олег хотел с этим бороться, долго это делал, пытался подавить в себе все эти чувства дурацкие. Не получилось. Каждый раз когда Влад ему через экран улыбался тепло, смеялся слегка хрипло, все внутри переворачивалось. Бабочки, казалось, хотели ему все внутренние органы порвать, а ноги отказывались держать. Олег пытался, пытался забыть уйти убежать, да что угодно. Не получалось. Улыбка эта даже во снах начала преследовать. И Олег сдался, отдался позорно этой слабости, с головой во Владе утонул. В этих глазах черных, в улыбке белоснежной. — Олеж, ну нельзя себя так мучить, — все причитал Саша. О причине страданий брата он конечно же не знал, догадывался может, но Олег бы ему никогда правду не сказал бы, даже спрашивать не стоило. Просто невыносимо тяжело стало на Олежку смотреть, как он исхудал, улыбаться перестал, курить намного больше начал. Новость о участии в битве сильнейших его будто воскресила, вернее список ее участников. 8.«Владислав Череватый» Это имя он, кажется, раз десять прочитал, все не верил своему счастью. Неужели, неужели встретимся, поработать сможем?! — мысли в голове радостно сбивались в кучу. Даже наличие у Влада Лены ситуацию не омрачало, тем более, что слухи о их расставании давно ходили. Олег радостно силы начинает копить, с братом на кладбище ходить, новые амулеты себе делать, чтоб во всей красе перед Владом предстать.

***

На первой жеребьёвке Олег радуется словно ребенок. Влад такой красивый стоит, в одном из своих шикарных костюмов. В водолазке красной. У Олега аж дыхание сбивается. А потом начинаются съемки, все надевают свои привычные маски, Олег скрывается за безразличием и высокомерием, Влад за агрессией и самолюбием. Режиссеры сказали, чтоб ссорились побольше на площадке, чтоб экспириенс был, ощущения острые. Влад этого сполна может дать и на испытании и в обсуждениях после. Так и происходит, сначала, они с Сашей просто цепляются в готическом зале, и вроде все хорошо. Они едут на испытание вместе, Олег от счастья готов прыгать из-за этой новости. А по итогу Влад отказывается с ним и с Викой работать, говорит, что уже все сделал. Это неприятно режет по самолюбию, Олег про себя чертыхается, но все же прощает, знает же, что у чернокнижника характер такой. А вот за Сашу он простить не готов, за те слова неприятные про сорокалетнее, знает же, что у Саши со здоровьем проблемы, чувствует или этот Толик ебаный нашептывает. Олегу, если честно плевать, просто обидно и больно очень. И курить хочется. Но в машине нельзя, кстати, куда они едут? Олег заказывал впопыхах, убежать из готического зала хотелось, тыкнул куда-то, а куда не посмотрел. Приложение показывает адрес кладбища, так вот почему на него водитель так смотрит странно. Как ему еще смотреть на идиота, который в час ночи на кладбище поехал, интересно, оно открыто вообще? Открыто. Олег вообще на кладбищах не любит работать, там духов много, все поговорить хотят, всем скучно. А у Олега после них каша в голове и сил нет совсем, но, видимо, судьба такая. На кладбище тихо, только вдалеке свечка горит, медиум не сразу ее замечает, решает ближе подойти, посмотреть, кто там колдовать вздумал. Знакомую макушку он сразу примечает, сердце бешено колотиться начинает, аж в голову отдает. Он ближе подходит медленно, нерешительно. — Ну что ты, Олеж, — в голосе улыбка слышна, — раз решил потревожить, подходи уж. Олег молчит, не решается могильную оградку переступить. — Ну что ты, Олеж, — Влад поворачивается, глаза у него как-то неестественно горят, будто в них сами бесы пляшут, — не бойся меня, я тебе вреда не причиню, ну максимум покусаю, — смеется он. Олегу все еще не по себе, он аккуратно оградку перешагивает, рядом с чернокнижником встает. Молчание продолжается совсем недолго, Влад свечу чёрную тушит на могиле и снова рядом с Олегом встает. — Хочешь узнать, зачем я про Сашу твоего так сказал? Потому что взбесил он меня, ну и пожестче все-таки просили, — усмехается, а у самого все еще глаза блестят недобро. — Все равно, мог бы с Сашей и помягче, — на душе кошки до сих пор неприятно скребут. — Я перед ним извинился, — шепчет в ответ Влад, — и ты меня прости. Резкие объятия, настолько резкие, что Олег сначала и не знает, что делать, просто стоит столбом, а потом в ответ ближе прижимается. — Мне правда жаль, Олеж, правда, — все шепчет Влад. — Да, я понимаю, понимаю, — Олег несмело по спине чужой провидит, только замечает, как Влад продрог без куртки, — ты почему раздетый совсем, на улице же не май месяц. В ответ слышится хриплый смех куда-то в изгиб Олеговой шеи. — Олеж, я же все чувствую, я же такой же, как ты, — Олег молчит, тыкается носом в чужую теплую кожу. — Ты мне тоже нравишься, Олеж.