Sois avec moi pour toujours (Будь со мной всегда)

Они встречаются несколько раз в месяц благодаря работе, и Микеле понимает, что живет теперь как до мюзикла — только на сцене, остальное пролетает перед глазами серой туманной дымкой, в которой он едва разбирает свои решения, но к условию «только на сцене» добавилось еще одно «с Флораном». Рядом ли Флоран, стоит ли в отдалении или на расстоянии одного метра, касается его или нет, одно нахождение на сцене вместе красит зрительный зал ярче света прожекторов, и людские лица тоже наполняются на минуты пения небывалой яркостью. Но Микеле не смотрит на эту яркость, понимая, что она заканчивается когда время, отведенное им на исполнение сольных песен и коронного «Vivre» истекает. Он смотрит на Флорана, хотя и не решается еще поворачивать голову в его сторону так же часто. Взглядом передает «я думаю о тебе, нам нужно поговорить». Флоран смотрит на него в ответ, не понимая что хочет от него Микеле конкретно сейчас. Он все начало концерта не отводил от Локонте взгляда, и только довел его своими намеками до слез, ничего не получая в ответ, а теперь, когда он оставил попытки как-то привлечь внимание, Микеле сам стремится установить зрительный контакт. Флоран инициативу подхватывает, встречаясь взглядом, но тут же отворачивается — слишком больно идти на поводу таких секундных просветлений. Он даже не уверен, просветление ли это — вдруг в голове Микеле «как же хорошо нам было раньше, и теперь мы снова встретились, но уже никогда не будем вместе»? Флоран смотрит украдкой, когда Микеле не смотрит, и чувствует себя приклеенным. Микеле растворяется в расцветающих ощущениях, чувствует прилив уверенности в себе и заигрывающе подпрыгивает на «Tatoue Moi». Еще на репетиции он воспрял духом, слушая исполнение Флораном «L'assasymphonie», которое с каждым разом совершенствуется, и с каждым разом ему тяжелее сдерживать собственные порывы к свободе. Не репетиционная версия отличается тем что один из танцоров, имитирующих демонов, беззастенчиво ведет рукой по задней стороне ноги Флорана, и внутри Микеле разгорается желание напомнить, что так имеет право делать только он. Ревность в нем говорит так отчетливо, что становится страшно. Потом наконец ставят «Vivre a en crever». Чувства вновь скрываются за показным безразличием, Микеле не идет навстречу когда Флоран пробует сократить расстояние. Флоран тоже скрывает досаду, и Микеле понимает, что их Вивр должен выглядеть совсем не так, не было еще ни раза, когда он чувствовал на этой песне беспросветную печаль. Они сходятся на кульминационном моменте, так, как нужно публике, почти соприкасаясь микрофонами, и гораздо меньше чем нужно им. Микеле видит во взгляде Флорана уверенность, и он чувствует ее и свою, знает, что взгляд их выражает одно. На финальной песне они стоят не рядом, и Микеле чувствует приближение серой дымки, которой он с сожалением именует свою жизнь после их расставания, но уверенность никуда не исчезает. Они разговаривают после раздачи автографов, и Микеле убеждается, что Флоран не потерял решимость добиваться его, а себя чувствует дураком, потому что все еще сомневается в собственных силах сделать шаг навстречу счастью. Флоран смотрит на него явно ожидая выполнения соглашения — «перестань делать глупости, знаешь же, что можешь на меня положиться». Микеле обнимает его, на миг поднимая взгляд на любимые губы, которые так давно хочет поцеловать как следует и не может осмелиться. Флоран не подается вперед, но смотрит говоряще, и Микеле неловко улыбается еще шире, понимая, что все нервы потрепал своими публикациями и редкими звонками, и от него ждут явно не поцелуя, а разумных, наконец, действий. То что Флоран не бросил его — уже подарок, а крепкое объятие — это одно из проявлений высшей милости. Микеле чувствует себя живым рядом с Флораном, и, отстраняясь, он читает в его взгляде то же самое. Он знает, что «On se reverra» должно стать «Sois avec moi pour toujours». Они медленно расходятся, совершенно этого не желая, зная, что будут стремиться как можно быстрее увидеться вновь, чтобы быть вместе всегда.