***
«Астрид, ну сколько можно?! Ещё одна ящерица?!» — вопит красивый молодой человек лет двадцати трёх, типичного рокерского склада. Он только что зашёл в квартиру своей девушки и узнал, что она притащила домой очередную игуану. Молодого человека зовут Хроар. Он — студент консерватории имени Гарфа Салуки, учится на бас-гитариста. Подрабатывает на звукозаписывающей студии драматического театра столицы параллельного мира Холандейс — Изокарсии. А его девушка Астрид учится на ветеринара, подрабатывает в передержке рептилий; иногда держит их на дому. В большой квартире есть отдельная спальня чисто для ящериц-переростков. Астрид только таких и приносит: под два метра, с длиннющими когтями и хвостами, тормознутых и кусючих, чешуйчатых и не очень. В этот раз в комнате поселилась обыкновенная зелёная игуана размеров в метр пятьдесят. Она лежит на батарее и будто улыбается с закрытыми глазами. Хроар аккуратно подходит к ней и осматривает. Вдруг ящерица открывает глаза и приподнимает голову. Музыкант сразу дал дёру из комнаты. Последняя такая выходка оставила ему шрам на шее. Но она была не с этим существом. Астрид хозяйничает на кухне. Правда готовит она не яичницу или запеканку, а мешает кусочки манго с листьями салата, сельдереем и петрушкой; откуда-то достала подорожник и одуванчики, хотя за окном поздняя осень — снег валяется у подъезда. Хроар тяжело вздыхает. — Это наш ужин? — показывает рукой на тарелку Хроар. — Нет, это ужин Иккинга. — Чего? Чё за имя такое? — Хозяин такое придумал, — спокойно поясняет Астрид, беря тарелку в руки, — Пойдём кормить. — Она чуть не сиганула на меня, — чешет шею музыкант. — Не ври, он вообще не злой. Очень послушный мальчик. — Так он пацан?.. Давно их у тебя не было. — Да вот же. Заходят в комнату питомца. Иккинг уже как наготове: медленно слезает с батареи, смотря при этом на Астрид с похлёбкой в ладонях. Даже улыбается. Хроар с подозрением наблюдает то за игуаной, то за девушкой. Астрид присаживается на корточки и кладёт на специальный ковричек тарелку с зеленью. Ящерица почти сразу же принимается жевать одуванчики — его любимое лакомство. Несмотря на медленные движения, жуёт он достаточно быстро, языком работает так же бойко. Астрид широко улыбается, наблюдая за игуаной. Она решает чуть погладить Иккинга по спинке, на что тот застыл и выронил изо рта кусочек манго. Хроар невольно прыснул со смеху. — Тихо ты, не пугай! — шипит на парня Астрид, — Кушай, — чуть тише обращается она к игуане. — Ты с ним прям как с ребёнком. — Если он послушный, почему не поухаживать… — Чё с ним кстати? Больной какой? — У него недобор веса, да и хозяин уехал в командировку в Ихтиандрию, — объясняет девушка, вставая с места; хочет оставить Иккинга кушать в одиночестве. — Ну да, он худоват, — поддакивает Хроар, желая приобнять Астрид за талию, но она уклоняется в сторону. — На ужин у нас тефтели с картошкой. В этот раз не солила. — Правильно. Спасибо, родная… — Пойду конспекты писать, — Астрид движется в другую комнату. — Помочь? — Ты мне не помощник. Студентка сидит в комнате у компьютера и пишет, пишет, пишет… Идёт первый час ночи: Хроар уже видит третий сон, храпит. Вдруг девичьей ноги касается что-то холодное. Астрид дёргается, но не издаёт ни звука. Смотрит под себя: Иккинг пришёл к ней. «Я же вроде закрывала дверь», — проносится в голове. Но Иккинг игуана смышлёная, знает как открывать двери, тем более с нажимными ручками. Смотрит своими зенками и ждёт чего-то. — Кушать хочешь? Пойдём, наложу тебе немножко, — шепчет Астрид, зевая. Аккуратно отъезжает на стуле и встаёт из-за стола. Иккинг на удивление быстро потопал в сторону двери. За этим невозможно наблюдать без улыбки или смеха, — На ночь есть плохо, знаешь? — на это Иккинг мотает головой в стороны, будто отвечая: «Мне полезно». Доходят до кухни. Астрид мешает в миске салат и петрушку, пока Иккинг пытается залезть на табуретку всей тушкой. Ему это удаётся, причём почти без лишнего шума. После проделанной миссии он активно кивает головешкой. Вообще это особый язык киваний. Астрид давно его выучила, поэтому отличает все оттенки фраз этого особого наречия игуан. Ставит тарелку на стол и садится напротив игуаны. Иккинг опирается лапками на стол, принимается шустро жевать листья; глаза подвижные, кажется даже поглядывают на Астрид, когда голова наклонена в одну из сторон. Не доев пару листиков, игуана снова кивает, будто благодарит временную хозяйку за второй ужин. — Тогда пойду спать. И тебе советую, — Астрид протягивает Иккингу ладонь, чтобы погладить, он в свою очередь тычет языком в кончики пальцев девушки. Иккинг послушно уходит в свою комнату, и Астрид закрывает дверь в обитель ящерицы. Ложится в постель к храпящему Хроару, прикрывает глаза… Сон не идёт. Полчаса ворочалась от навязчивых мыслей. Практика, курсач, передержка, Хроар… Что-то тяжёленькое и прохладное лежит на груди. Открыв глаза, понимает, что Иккинг улёгся на ней; немного посвистывает носом. Астрид приподнимается, взявшись ладонями за спину игуаны. «Хроар меня убьёт, если узнает», — встаёт из-за кровати и несёт существо обратно в ему отведённую комнату. — Товарищ, не наглей. Принести тебе мягкую игрушку? — Иккинг мотает головой по сторонам, видимо не соглашаясь, — Тебе одиноко?.. Ну подружку я тебе принести не могу, Хроар меня с потрохами съест. Ещё раз так сделаешь… по жопке получишь, — игуана вдруг прищурилась и открыла рот, будто намереваясь что-то сказать, — или отнесу обратно. Иккинг вдруг разворачивается перед ней и уползает под батарею. Обиделся. «Утром остынет», — думается Астрид. Остаток ночи она спит очень даже хорошо.***
Парочка сидела на диване и обнималась, включив кинотеатр на телевизоре, когда на диван неожиданно запрыгивает Иккинг. Завопив как девка, Хроар невольно заезжает игуане по боку ногой. Ящерицу откинуло к стене, но падение смягчил коврик. Иккинг быстро переворачивается со спины на живот и вытягивается всем телом как струнка; фуфырка под шеей чуть надулась. — Хроар! — злобно кричит Астрид, пихая парня в сторону и следом кидаясь к игуане. — Что?! Это ты всё виновата! Хули он бродит везде?! — Я прошу тебя вторую неделю придумать что-нибудь с дверью, чтобы он не открывал её! Ты и бровью ни хера не повёл! — Да я у тебя вечно виноват, когда до ящериц доходит. Одна ты ни хера не виновата… — Прости его, Иккинг, — Астрид тянет руки к игуане, но он предупреждающе-слабо кусает правую ладонь: «Не трожь меня». — Не сдох же. Ничё, ему полезно. В природе они, вон, с орлами дерутся. — Ты его пнул с силой, с какой тебя поезд сбить может, — девушка невольно понижает голос. — Поебать как-то, — усмехается Хроар, отматывая время серии назад, до момента перед невольным насилием над игуаной, — Дальше будешь смотреть или нет? Астрид, несмотря на предупреждение Иккинга, берёт его на руки и уходит с ним в спальню; громко хлопает дверью за собой. Садится на кровать и принимается осматривать место удара. На спинке теперь нет трёх наростов. То же самое, что выбили зубы, только снаружи. Точнее их тупо вырвали с корнем и не факт, что они вырастут снова. А на их место ничего не поставишь, потому что протезов-наростов для игуан просто не существует. На глаза невольно наворачиваются слёзы: его ведь дали Астрид на сохранение, а не на убой. И что сказать хозяину, когда он вернётся?.. Иккинг не драчун, аккуратный и послушный малый, хоть и с некоторым характером… Ящерица предпринимает попытку уползти от Астрид, но девушка прижимает существо к груди и обнимает как ребёнка. Голова игуаны покоится на её плече, не движется; ящер словно не дышит. — Прости меня… И его тоже. Знаю, что больно, но я попробую полечить место чем-нибудь. Только не мсти ему, ладно? Иначе опять ударит, — Иккинг покивал на это, но скорее с отрицанием, — Он сильнее тебя, Иккинг. Не дури, — опять кивает, но усерднее; какой он упрямый, однако, — Что я твоему хозяину скажу, если ты умрёшь? — кивок «Кто сказал, что я умру?» — Я тебе объясняю, ты ему вообще не ровня. Не лезь на рожон. — кивок «Это мы ещё посмотрим, кто кого!» — Я не хочу относить тебя обратно, но мне придётся, если будешь мстить, — в этот раз мотает головой по сторонам: «Ладно. Но сегодня я ложусь с тобой». — Лягу в зале, — кричит Хроар с кухни. Астрид тяжело вздыхает и перекладывает Иккинга на кровать. Игуана двинулась к подушке и распласталась в свободную позу. Астрид ложится рядом с питомцем, аккуратно поглаживает его бочок кончиками пальцев; чешуйки такие приятные на ощупь… Сон быстро накрывает сознание девушки. Полежав ещё час, Иккинг спускается с кровати, открывает дверь лапами и ползёт по коридору. Он находит около прихожей открытый рюкзак Хроара с выглядывающими партитурами. Потихоньку вынимает их зубами, несёт в сторону своей комнаты. Он не рвёт листочки, нет. Слишком просто. Залезает с ними в тёплую водичку аквариума, балдеет часок-другой. Вылезает из бассейна, сушится на полотенчике ещё полчасика. Возвращается к рюкзаку и кладёт испорченные листы около него. Прыг к Астрид на подушку, засыпает. Хроар проснулся пораньше, чтобы успеть на автобус — репетицию поставили аж в девять утра, вместо обычных двух дня. Увидев смятые и мокрые партитуры, он готов был пристрелить ящерицу и следом застрелиться сам. Это были не его ноты. Хуже разорванных партитур только испорченные, без шанса на восстановление. Иккинг как знает эту истину. Хуже умной рептилии только рептилия-гений. «Это война», — заключает Хроар. Он ничего не сказал Астрид. Копит обиду внутри. Посреди ночи просыпается в холодном поту, потому что думает даже во сне, что эта игуана приползёт и откусит ему ногу. Астрид же сладко спит рядом, не думая о том, что испытывает её парень. Ночами за девой наблюдает невидимый ангел-хранитель, он-то и бережёт её сны.***
Время идёт. Иккинг и Хроар, кажется, помирились. Астрид тоже расслабилась и наконец-то растаяла для любви. Вечером парочка студентов сходила на романтический ужин при свечах… пока Иккинг сидел запертым на замок в своей комнате. С горечью понимает, что фактически лишний в этой триаде он. Но после тех дней, когда она была в обиде… Как она целовала его холодный нос, как нежно гладила по спинке и хвостику, ночами обнимала!.. Как трепетно билось сердце, пока он спал на её прелестной девичьей груди!.. Иккинг привык к этой ласке. Но всё обрубилось на корню, когда Хроар заявил, что ревнует, и посему обязательно поставит замок на дверь. Что и исполнил через пару часов. Всего-то надо было украсть у него поцелуи любимой девушки. Астрид с Хроаром возвращаются полупьяные, игуана понимает это по запаху вина. Девушка тянется рукой к двери комнаты питомца, но музыкант видимо не даёт ей этого сделать и тянет сразу в спальню. Ящер начинает шкрябать дверь когтями; он не ел уже пять часов — на одной траве много не проживёшь. Толку нет. Терпит до поры до времени. Потому что спустя минут пятнадцать слышит какие-то резкие хлопки. Понимает их суть почти сразу. Напомним, что Иккинг — рептилия-гений. Он долбится в дверь головой. Так продолжается минуты три, пока ему не удаётся сделать хорошую вмятину. Смотрит зенками по сторонам и натыкается на свою же металлическую тяжёленькую тарелку. Берёт её зубами и начинает бить вмятину. Парочка думает, что это соседи буянят, поэтому продолжает потешаться в постели. Давно у них не было такой страсти в отношениях. Ещё минут семь Иккинг старательно протаривает себе путь на свободу, и ему удаётся добить дверь до небольшой щёлочки. Далее дело за крепостью зубов — хорошо их Хроар не выбил. Отщипывает потихоньку картонку… Догрызается до того, чтобы можно было хоть немного пролезть. Парочка уже давно лежит на кровати и обнимается, тихо обсуждает что-то своё. И тут на кровать запрыгивает Иккинг. Хроар вопит как сумасшедший и ударяет ногой аккурат в голову игуане. Бедное существо ударяется о батарею и подоконник, падает на пол и распластывается как лягушка, которую проехал автомобиль. Алкоголь быстро выветрился из мозгов Астрид: она тут же вскакивает, начинает кричать и плакать, поднимать ящера на руки и проверять, бьётся ли его сердце. Хроар как лежал… — Чего лежишь?! Звони в «Фараон»! — вопит Астрид своему молодому человеку. — С хуя ли я должен. Твой питомец — ты и звони. От обиды и злобы Астрид, всё ещё нагая, прижимает бездыханного Иккинга к своей груди и бежит с ним в комнату, где лежит стационарный телефон. Громкая связь на звонке. Долгие гудки… Игуана чуть дёргается, когда девушка пальцами тычет ему в грудь: непрямой массаж сердца. Затем открывает зенки и даже поднимает голову. — Астрид, что-то стряслось? — спрашивает сонный голос на той линии. — Иккинг умирает, что мне делать? — Если поранился, насыпь черпак соли в аквариум. Если с сердцем, то массаж… Хроар небось?.. — с зевком спрашивает коллега. — Он ненавидит животных, — с горечью констатирует Астрид, продолжая делать непрямой массаж сердца Иккингу, хотя он уже ожил и кружит глазами; спустя секунд тридцать она это замечает, — Очнулся! — Слава Богу… Мне вечером звонил его хозяин. Сказал не вернётся он сюда. — Как не вернётся?! — пугается девушка, дрожащими руками кладя Иккинга в аквариум. Спешит к шкафчику, где лежит поваренная соль. — Вот так. Сказал отдать кому-нибудь в хорошие руки. Так что можешь вернуть его, в принципе. — Я его не верну. Он останется со мной. По крайней мере пока не вылечу, — заявляет Астрид, принимаясь сыпать в воду немножко соли. Иккинг странно дёргает головой. Его глаза утыкаются в голую девичью грудь. В этот момент захлопывается входная дверь. «Хроар?» — спрашивает в сторону двери Астрид. Тишина в ответ. Музыкант ушёл на ночь глядя невесть куда… Слёзы с новой силой полились по девичьим щекам. Вроде ему двадцать три, а ведёт себя как ребёнок. Иккинг и то лучше, чем он!.. Иккинг… Ящер тяжело дышит, бока еле движутся, глаза его полуприкрыты. На спине почти не осталось наростов. Астрид ещё минут пять наблюдает за питомцем, затем вынимает из аквариума и кладёт на полотенце; невольно сама ложится перед ним на пол. Игуана чуть потягивается и даже зевает. Его гладят пальцами по бокам и голове. В ответ на ласку убитой горем хозяйки он пытается дотянуться языком до слезинок на её щеках; удаётся, но только придвинувшись впритык. — Тебе больше всех досталось… Хроар никогда так себя не вёл!.. Ревнует, говорит, — размышляет вслух Астрид, хмурясь и шмыгая носом, — Да, я люблю игуан. У меня их в детстве было много… Но я никогда не сталкивалась с такими, как ты. Ты такой смышлёныш… Ты открываешь двери, эту вообще прогрыз. Понимаешь меня… — Иккинг усердно закивал: «Да, я такой», — Как тебя не приласкать? Послушный, умный мальчик… Хроар говорил, что ты испортил его партитуры. Ты многое знаешь… Жаль ты не умеешь говорить. Иккинг неожиданно для Астрид открыл рот и пискнул «а!», как это делают лягушки. Девушка сразу заулыбалась, даже немного посмеялась. Берёт ящерицу на руки и снова прижимает к груди; встаёт и уносит его в спальню. — Я тебя никому не отдам, — шепчет Астрид совсем тихо, следом целуя Иккинга в холодный нос кончиками губ. Ящер немного закивал на это: «Я рад. Я тебя тоже этому гаду не отдам». Астрид так и не оделась, лишь укрыла простынёй ноги. Иккинг лежит на её обнажённой груди распластавшись; дышит заметно легче. Дева ещё некоторое время говорила с ним о чём-то, но он дремал с одним закрытым глазом. Ближе к двум ночи пришёл и сон.***
Астрид просыпается рано утром, когда лучики солнца упали ей на лицо. На подоконнике блестят два отколовшихся при ударе нароста… Дева поворачивает голову на бок и чуть не вопит во всю глотку. Вместо игуаны на кровати животом вниз лежит ящероподобный юноша с небольшим хвостом. Комплекция тела исто человеческая, только хвост да чешуя с наростами на руках выдают его другую природу. Каштановые, почти рыжие непослушные волосы, кожа отливает то небольшой голубизной, то зеленеет при отблеске солнечного света. На пальцах рук и ног небольшие чёрные коготочки… Астрид дрожащими руками тянется к незнакомцу, чтобы проверить, не сон ли она видит. Кожа прохладная, но не липкая, даже приятная. Он поворачивает голову в сторону Астрид и открывает левый глаз. Обычный человеческий глаз; тёмно-зелёная радужка чуть светлеет из-за прыгнувшего на лицо солнечного зайчика. — Иккинг?.. — тихо спрашивает дева, не в силах шевельнуться. Юноша аккуратно приподнимается и поворачивается на левый бок. — Прости. Мне стоило познакомиться с тобой по-другому, — голос у него немного хриплый, посему чуть прокашливается. — То есть… Ты не игуана? — Гибрид. Точнее сказать тройной гибрид. Я… Твой хранитель. Астрид спешит прикрыть наготу простынёй, лицо девушки сильно краснеет. Дева смотрит в сторону и пытается больнее ущипнуть себя. — Не сплю… — Хроар так и не пришёл, — Иккинг лениво зевает, затем ложится на спину и сладко потягивается, — Вот кому не спится ночью… — Его нет дома?! — Астрид вскакивает с кровати и бежит в прихожую. Рюкзак лежит на месте… Находит телефон, принимается звонить: трубку никто не берёт. Минут десять девушка беспокойно бродит по квартире, не зная, что делать. Астрид застаёт Иккинга на кухне, когда он уже включил плиту и принялся разбивать яйца в сковородку. Значит не совсем одичал в форме ящера… Девушка только сейчас замечает, что на нём шорты телесного цвета. А вот она так и ходит обёрнутая в простыню. Одевает обычную белую футболку, трусы потеряла где-то под кроватью. В поисках нижнего белья по шкафам гостиной не замечает, как Иккинг усаживается на диван с тарелкой в руках и включает телевизор. — Астрид, проверь входную дверь. Я думаю, он спит на лестнице, — озвучивает свою мысль Иккинг. — Ты слышал что-то? — Просто догадка. Он уходил бухать. Упал теперь и уснул, — слабо улыбается юноша, — Попробуй. Астрид соглашается с догадкой превращённого смышлёныша. Накинув куртку, открывает входную дверь… Да, Хроар спит на лестничной клетке, даже похрапывает. Рот открыт, слюни текут по шее и падают на кафель… Отвратительное зрелище. На душе стало так гадко. Астрид берёт в руки рюкзак Хроара и со всей дури швыряет его в музыканта, следом громогласно захлопывая входную дверь. Астрид плюхается на диван, еле сдерживает порывы слёз и грусти. Иккинг кладёт тарелку с яичницей на рядом стоящий столик. На нём лежит отключенный телефон Хроара… — Я не могу больше жить с ним. Он меня душит… То всё нормально, то как с цепи сорвётся. — Это его квартира? — Нет, моя… — И давно вы так живёте? — С тех пор как встречаемся. — Лет пять? — Да… Ты знаешь? — Я наблюдал за тобой давно, просто не вникал так сильно… Пришлось, — на выдохе заключает Иккинг. — Что-то изменилось? — Да. Я влюбился, — на лице юноши расцветает милейшая и одновременно глупейшая улыбка, — попросил дядю придумать план, он и предложил мне стать игуаной… Ну, насовсем. Потому что узнал, что ты работаешь в передержке рептилий… — То есть господин Ледерсон?.. — Мой дядя, да. — Главный шеф-повар Изокарсии укатил в Ихтиандрию, чтобы бросить племянника, — натягивает лыбу Астрид. — Он не уезжал никуда. Просто соврал. — Чтобы ты точно остался у меня… — Да. — Ловко придумано. — Прости… — Нет, всё в порядке, — уверяет Астрид, рвано вздыхая. Поднимает ноги на диван и прижимается боком к Иккингу, — Ты заставил меня задуматься. — О Хроаре? — Немного. Скорее о любви вообще. Кажется, я сильнее рептилий никого ещё не любила. Даже его. — Поэтому тебя кличут «любительницей игуан» на работе, — слабо ухмыляется юноша, приобнимая Астрид за плечо. — Угу. Потому что животные лучше людей. Они не предают, не изменяют, не прекращают любить тебя… — Да… Ты сказала, что никому меня не отдашь. Ты не против, если я… Тоже тебя никому не отдам? — Хах, это было на чувствах, — оправдывается дева, изрядно краснея. Вдруг в дверь громко застучали. Нетрудно догадаться, кто это. — Мне лучше уйти? — Нет, останься. — Точно? Если так, придётся обратиться. — Нет, не надо. Я одна Хроара не выгоню. — Ты уже всё решила? — Да, вчера… Пока оживляла тебя, — чуть тише поясняет Астрид; кладёт ладонь на грудь Иккингу, слышит спокойное биение сердца. За дверью раздаются крики: «Открывай, сука! Дай вещи забрать!» — Астрид, можно я его выгоню? — Он убьёт тебя. — Кому суждено сгореть, в воде не утонет, — отвечает поговоркой Иккинг, стремительно поднимаясь с дивана, — Я быстро. Астрид покорно осталась сидеть на диване. При открытии двери Хроар ожидал увидеть свою девушку, но увидав какого-то чувака с чешуёй на теле, сразу догадался, что дело пахнет жареным. Язык как проглотил, руки и ноги затряслись. Его он видел в своих ночных кошмарах: как этот ящеролюд отрывал ему руки и ноги по очереди, пытался выколоть когтями глаза… — Протрезвел? У тебя много вещей здесь? — спокойно спрашивает Иккинг. — Р-рюкзак… — Он у тебя. Тогда всё. Доброго пути. — Стой!.. Ты тот?.. — Угу. Радуйся, что я не в ресурсе переваривать человечину, — и подмигивает Хроару. Музыкант срывается с места, бежит к выходу из подъезда, — И да, телефон верну по почте! — входная дверь захлопывается. Не успел Иккинг обернуться, как его обнимают со спины нежные девичьи руки. Вспоминаются дни, когда ещё будучи рептилией он лежал на груди возлюбленной девы, обласканный заботой. И вот она снова, забота, но уже в облике человеческом познаваемая. — Мне придётся вернуться домой за одеждой, — размышляет вслух он, когда ладони Астрид скользнули к зоне ниже пояса. — Успеешь ещё. — Уверена? — Более чем. — Ты меня пугаешь, — нервно хихикает Иккинг, всё не оборачиваясь, — но я не против.***
Иккинг оказался более рукастым по дому, чем Хроар. Вон, соорудил полочку для планшета, чтобы можно было смотреть фильмы лёжа в ванной. Надо поддерживать влажность кожи даже если ты в истинной гибридной форме. Как-то Иккинг лежит в очередной такой раз: отмокает после рабочего дня. Ремонт машин, тем более зимой… та ещё работёнка. Вот и вечер: кипяточек, соль для ванн с шалфеем, кулинарное реалити-шоу. Всё отлично. Но чего-то всё равно не хватает. Дверь в ванную комнату раскрывается, и в дверном проёме показывается обнажённая Астрид. «Можно к тебе?» — заигрывающе интересуется она. Иккинг расплылся в невинной улыбке: «Да, конечно». «Слава Богу я в трусах», — проносится в его голове. Дева аккуратно переступает в ванную и ложится на Иккинга. «Ты не запарился?» — чуть усмехается она. Он в свою очередь мотает головой. Они живут вместе уже три месяца. Да, ругались пару раз, но чисто из-за пустяка: кто из них двоих будет готовить ужин и что именно: пиццу с ананасами или панкейки с одуванчиками. Выбор пал на третье: жареную картошку с грибами. Спасибо неожиданно позвонившему Хроару: он-то и испортил парочке аппетит на ближайшие сутки. Музыкант требует с них возместить моральный ущерб за выгон из квартиры в мороз и возвратить часть денег с уплаты налогов на квартиру. Пока что дело с мёртвой точки не двигается, но всё обещал уладить дядя Чара. Кулинар и юрист по образованию, этот деловой мужчина везде пустил свои ручонки, даже в личную жизнь племянника. Если бы не он, кто знает, может быть так и жил бы Иккинг в Ихтиандрии и сох по своей блондиночке… Астрид мельком целует Иккинга в щёку, пока он переплетает свои руки с её ладонями. «Вот так бы всю жизнь», — думают оба, наслаждаясь минутами тихого блаженства.