Драгоценности Глорианы (The Gloriana Set)

Когда Гермиона вернулась в Большой зал, четыре длинных и учительский столы исчезли, а волшебный потолок был серым и мокрым, как настоящее небо снаружи. Ноябрь в Шотландии часто был пасмурным, но то утро было особенно унылым: косой ледяной дождь боролся с сильным ветром. Стук мокрого снега о большие окна Зала эхом разносился по почти пустому пространству. Несколько вчерашних пирожных в форме снитча парили под потолком, словно маленькие запечённые воздушные шарики. Кресло-трон МакГонагалл осталось так же, как и её подиум, а по залу расставили дюжину еще не украшенных рождественских елок. За креслом директрисы была широкая каменная стена, увешанная знамёнами четырех факультетов. Гермиона задумчиво смотрела на эту стену, проходя через двойные двери. В центре пустого зала Гарри и Драко сидели друг напротив друга на двух учительских стульях и спорили о межфакультетском матче по квиддичу. — Ой, перестань, Поттер, — рявкнул Малфой. — Снитч практически подошёл и представился Джиневре… — Мальчики! — позвала Гермиона, — у нас мало времени! Она подбежала к ним, вытащила палочку и наколдовала ещё два стула. — Время для чего, Ми? — спросил Гарри. — Наш гость будет здесь с минуты на минуту, — сказала она, пытаясь поправить юбку и галстук. Девушка бегала по всему замку и не хотела даже думать о своих волосах. — Какой гость? — спросил Драко. — Какой гость может быть настолько важным, что ты оставляешь меня наедине с Поттером ещё на тридцать минут тоскливого… — Вот и она, — сказала Грейнджер, когда большие двойные двери с грохотом открылись. Гарри стоял с потрясённым выражением лица, и Драко с Гермионой обернулись, чтобы увидеть, кто вошёл в Большой зал. Там, совершенно стройная, с уложенными волосами, стояла Нарцисса Малфой. — Мама, — сказал Драко, быстро приходя в себя. Он бросил на Гермиону острый взгляд, а затем подошёл к Нарциссе, — что привело тебя сюда в такую ужасную погоду? — Я думала, ты сможешь мне сказать, дорогой, — ответила Нарцисса, расстёгивая чёрную бархатную мантию, на которой не было ни капли дождя. Драко взял мантию, быстро наколдовал чугунную вешалку, чтобы повесить её, а затем проводил к одному из стульев в центре комнаты. Под мантией Нарцисса была одета в серое атласное платье, а в её волосах сверкали бриллиантами. Гермионе стало интересно, сидела ли она дома, одетая для бала, или быстро переоделась. В любом случае, это было впечатляюще. Гермиона попыталась разгладить рубашку и пожалела, что не может расправить колготки. — Спасибо, что пришли, леди Малфой, — сказала она, садясь на стул. — Мисс Грейнджер, — ответила Нарцисса, глядя на растрёпанные волосы Гермионы, или на заколку Глорианы, или на то и другое. — Мистер Поттер, — голос стал чуть теплее. — Всегда рад вас видеть, леди Малфой, — обратился Гарри. Нарцисса повернулась, чтобы посмотреть на сына, и аврор вопросительно посмотрел на Гермиону. — Драко, разве ты не должен быть в классе? — спросила Нарцисса. — Гермиона не отпускала меня, — с улыбкой сказал Драко. Нарцисса посмотрела на девушку холодным взглядом. — Ваша записка была довольно расплывчатой, мисс Грейнджер. Я полагаю, вы расскажете нам, почему было необходимо привести меня в Хогвартс и поставить под угрозу образование моего сына. Гермионе едва удалось не закатить глаза. Драгоценный сын Нарциссы прогуливал уроки несколько раз в неделю, обычно чтобы летать на метле или прокрасться на кухню. Его отсутствие на одном занятии по Древним Рунам мало что изменит. — Спасибо, что пришли, леди Малфой. Надеюсь, в такую погоду путешествие не было слишком неудобным. — Маленькая слизеринка, мисс Дюран, встретила меня у ворот, — сказала Нарцисса. — Я нашла её очень интригующей. — Лейла? Скорее да, чем нет, — спросил Драко. — Конечно, она высоко ценит тебя, Драко, — продолжила Нарцисса. Гарри многозначительно посмотрел на Гермиону, и она кивнула. Пора заняться делом. — Леди Малфой, — сказала она. — Сегодня утром в подземелья Слизерина прибыли авроры, чтобы арестовать Теодора Нотта за написание сообщений «СМЕРТЬ ГРЯЗНОКРОВКАМ». Гарри и Драко вздрогнули, но если она и надеялась на ответ леди Малфой, то была разочарована. Ведьма лишь приподняла бровь. — Мне трудно поверить, что молодой Теодор сделал бы что-то подобное. — Мне тоже, — сказала Гермиона. — Это не похоже на него, и плохо отразилось на Тео. Видите ли, леди Малфой, мы с Драко сварили экспериментальное зелье, которое может определить кровь ведьмы или волшебника, и теперь мы знаем, что кровь вашего мужа использовалась для создания этих сообщений. Нарцисса посмотрела на сына. — Это правда, мама, — сказал Драко. — Мы с Гермионой работали над ним почти два месяца. Это сложное зелье, но оно работает, и использованная кровь определенно принадлежала отцу. — Но твой отец… задержан, — сказала Нарцисса. Гермиона снова чуть не закатила глаза. Эти Малфои. Люциуса просто «заперли» в «месте жительства», которое по необъяснимым причинам не допускало сов. — Вот именно. Каким-то образом его кровь была добыта, перевезена сюда и использована в заклинании, которое привело к сообщениям «СМЕРТЬ ГРЯЗНОКРОВКАМ». — Гермиона, — раздраженно сказал Гарри, — ты должна… — Страх перед именем только усиливает страх перед.... — Тебе просто нравится шокировать людей, и, должен сказать, я удивлен… — Возможно, — прервала Нарцисса снисходительным тоном. — Мистер Поттер и мисс Грейнджер могли бы продолжить этот разговор в другой раз. — Да, — вмешался Драко, очень похоже на его мать. — Я вижу, куда ты клонишь, Гермиона, и должен сказать, что мне это не нравится. — Я знаю, Драко, прости, — Гермиона вздохнула и повернулась к Нарциссе. — Леди Малфой, Тео посетил вашего мужа за два дня до его возвращения в Хогвартс, и первое сообщение появилось в первую ночь, когда он был в замке. Авроры пытались обвинить его в преступлении, но Тео доказал свою невиновность с помощью Сыворотки правды. Рот Нарциссы слегка скривился, Гермиона знала, что женщина приняла это зелье сразу после войны. Очевидно, этот опыт оставил на ней след. — Леди Малфой, — тихо сказала она. — Почему бы вам не сказать Драко, почему вы наложил это заклинание? — Вы кажетесь очень уверенной в себе, мисс Грейнджер. — Это не отрицание, мама, — глаза Драко расширились. — Ты действительно думаешь, что я наложила проклятие на замок? — спросила его мать. — Но это было не проклятие, не так ли, леди Малфой? — спросила Гермиона. — Блюмбелл, наш учитель Защиты от Темных Искусств, была права с самого начала. Ненависть очень похожа на любовь. Это было защитное заклинание, не так ли? Чтобы уберечь Драко? Блондин вскочил на ноги, его стул упал с грохотом, эхом разнёсшимся по залу. — Мама! — воскликнул он. — Ты сделала это! Нарцисса молчала, и Драко ответил Гарри. — Конечно, сделала, — сказал Поттер с мрачным лицом, каждый сантиметр которого был похож на аврора. — Малфой, твоя мать пошла на битву и солгала Волдеморту, чтобы найти тебя. Она заставила Снейпа дать Непреложный обет для твоей защиты. Так что да, леди Малфой в высшей степени способна наложить заклинание на стены этого замка, чтобы защитить тебя от… — он посмотрел на Гермиону, — … что это была за фраза? — Убийцы-грязнокровки, — ответила Грейнджер. Драко провел руками по лицу, явно пытаясь успокоиться, затем посмотрел на Нарциссу. — Скажи мне, что ты этого не делала, мама, — умолял он. — Скажи мне, что ты не придумала какой-нибудь план с отцом, чтобы угрожать маглорождённым. — Садись, милый, — холодно сказала его мать. — Я не потерплю вопиющего поведения. Драко рассмеялся. — Наша семья служила воплощению зла, допускала убийства, пытки и другие гнусные и бездушные действия в нашем доме, а теперь явно терроризирует и подвергает опасности невинных учеников. А ты возражаешь против опрокинутого стула? Любая возможная надежда искупить свою вину и имя Малфой была совершенно… — Это неправда, — сказала гриффиндорка , — ты всё ещё можешь… — Прости, Гермиона, — сказал Драко, повернувшись к ней. — Прости за всё это. Мы жили в мире грёз. — Драко, — выдавила девушка. — Поздравляю, мама, — сказал он, повернувшись к ней, и его голос был таким холодным и горьким, как будто Люциус стоял здесь, только нижняя губа Драко дрожала так, как никогда у Люциуса. — Поздравляю, — повторил он. — Вы с отцом отняли у меня единственную истинную и хорошую вещь в этой грёбаной жизни, — он снова повернулся к Гермионе. — Есть ли причина, по которой МакГонагалл и Брутсвера ещё нет здесь? — Я думала, что мы могли бы обсудить это… сами… прежде чем привлекать их, — призналась она. — Поттер, приведи их, — приказал Драко. — У МакГонагалл урок по Древним Рунам сейчас. — Ты уверен? — спросил Гарри. — Мы не можем молчать, если… — Я не собираюсь молчать, — сказал Малфой. Гарри кивнул и вышел из зала. — Драко, дорогой… — Нет, матушка, — сказал он. — Тебя учат подчиняться, как хорошую чистокровную жену, верно? Ты подчинялась приказам Люциуса, а теперь будешь подчиняться моим. У тебя была возможность использовать собственное суждение, и ты отвергла его. — Драко, — сказала Гермиона. — Они арестуют её. Публично. Это нарушает условия её испытательного срока. Они обвинят твою маму в наложении незаконных заклинаний на замок, в возможной опасности для студентов, в нарушении нового закона, запрещающего нападать на магглорождённых, в… — Мисс Грейнджер, вы едва ли можете притворяться, что беспокоитесь о моём благополучии. — Нет, — честно сказала Гермиона. — Меня беспокоит Драко. Малфой подобрал стул и сел. — Пожалуйста, садись, мама, — сказал он усталым голосом. Нарцисса так и сделала, сцепив руки. Теперь её лицо приобрело печальный вид, когда она смотрела на сына. Гермиона тихо сидела, тоже следуя примеру Драко. На карту поставлена его семья. — Хорошо, мама, — сказал он более спокойно. — Как это произошло? Нарцисса судорожно вздохнула. — Летом в «Ежедневном пророке» было столько историй о растущей ненависти к чистокровным и особенно к нашей семье. Я не отрицаю, что мы многое заслужили. Я не могла позволить тебе вернуться в школу без защиты. Она разжала руки и протянула их к сыну. — Драко, — сказала она, — я не знала о сообщениях… когда твой отец рассказал мне о заклинании, он ни разу не упомянул… его ненависть очень глубока… — она опустила руки и посмотрела вниз. — Очень глубока в его крови. Из поколения в поколение. Гермиона подумала о девизе семьи Малфоев — Sanctimonia Vincet Semper — «Чистота всегда победит». Драко покачал головой. — Как ты могла так мало верить в меня? Я больше не ребёнок. — он вздохнул. — Единственной реальной опасностью для меня было то, что сделала ты. Кто, по-твоему, был главным подозреваемым, когда первое сообщение появилось в башне Гриффиндора? Мне пришлось самому принять Сыворотку правды, чтобы очистить своё имя, и кто знает, чем бы это закончилось, если бы не Гермиона! Она защищала меня перед всей школой, своими друзьями и Министерством! — Ты, должно быть, был в опасности, Драко! — Нарцисса протестовала. — Сообщения не появились бы, если бы… магглорождённые не угрожали тебе! Драко посмотрел на неё с презрением. — Да, это довольно эффективное защитное заклинание. Тебя и Люциуса можно поздравить. Всё, что потребовалось, это плачущий четверокурсник, поднимающий свою палочку, и несколько вспышек гнева Гермионы, и вдруг у нас ученики врезаются в стены! Ты могла причинить ей боль! В воскресенье с потолка упал каменный блок — он мог убить ее! — Драко посмотрел на Нарциссу. — Я никогда не прощу тебя за это. Никогда. Двери снова распахнулись, и в комнату вбежали Гарри, Кингсли и МакГонагалл. Брутсвер немедленно запер и заблокировал дверь и двинулся к Нарциссе, которая неподвижно сидела в кресле. — Это правда, леди Малфой? Вы признаетесь, что наложили заклинание, создавшее эти сообщения? Нарцисса взглянула на неумолимое лицо Драко и кивнула. — Да. — Мы узнали от мистера Поттера, что вы наложили защитное заклинание, предназначенное для защиты мистера Малфоя от любых атак со стороны магглорождённых, — сказала МакГонагалл. — Да. — Когда вы наложили заклинание? — продолжил Кингсли. — В… Кажется, это была суббота, 8 сентября. Мой первый визит в Хогвартс в этом семестре, — спина Нарциссы была прямой, а голос звучал прохладно. — После того, как отослала Драко, я проскользнула в Большой зал и запечатала заклинанием дверь. Это очень короткое заклинание, я использовала кровь мужа. Я не поняла всех слов. Люциус заверил меня, что это не смертельное заклинание, оно подействует только на любого магглорождённого, который нападет на Драко. На самом деле, это защитит любого, кто имеет кровь Люциуса. — Как это работает? — спросила Гермиона. — Уверен, вы уже знаете, мисс Грейнджер, — Нарцисса тонко улыбнулась ей. — Мы бы предпочли услышать это от вас, леди Малфой, — сказал Кингсли. — Заклинание проникает в стены замка, — продолжала Нарцисса. — Я так понимаю, что замок отражает проклятия, но не защитную магию. Всякий раз, когда замок чувствовал нападение на Драко, он отвечал. — В этих стенах тысячи лет волшебства, — сказала МакГонагалл. — Замок почти разумен. Уже есть заклинания для защиты студентов, и, видимо, это считалось просто ещё одним. — Поттер говорит, вы утверждаете, что не знали о сообщениях. — Я не знала, — сказала Нарцисса. — Я предположила, что, возможно, на стенах появляется кровь. Я готова принять Сыворотку прав… — Может быть, до этого дойдет, хотя я вам верю, — Кингсли кивнул. Его голос был холодным, но не злым. — Вам нужно будет пройти с нами в Министерство. — Мы не можем оставлять заклинание на стенах, — сказала Гермиона, вставая. — Нам нужна леди Малфой, чтобы убрать его. — Я не могу, — сказала Нарцисса. — Без крови Люциуса… Гермиона вытащила из кармана юбки пузырёк с кровью. Она носила его с тех пор, как Гарри дал ей, завернув в амортизирующие заклинания. Нарцисса посмотрела на пузырёк, затем на Гермиону. — Вы специально выбрали этот зал, мисс Грейнджер, — сказала она. — Как вы узнали? — Я видела вас возле Большого зала с Драко, и это показалось логичным, — ответила Гермиона. — Такое сильное заклинание, распространяющееся на весь замок, должно быть, было наложено здесь, в самом сердце замка, — она указала на широкое пространство стены за троном директрисы. — Наверное, там. Нарцисса посмотрела на стену и замялась. — Сними заклинание, мама, — сказал Драко. — Маловероятно, что у меня будут дети, но если они будут, и они пойдут в Хогвартс, я не допущу, чтобы замок сбрасывал камни на любого маглорождённого, который приближается к ним с возможной угрозой. Нарцисса выглядела испуганной. — Драко, ты бы не… — Некоторым именам, возможно, суждено исчезнуть, мама, — сказал Малфой, и его лицо стало таким напряжённым и мрачным, что Гермиона чуть не расплакалась. — Драко, не говори так, ты должен продолжать… — Никогда не говори мне «должен», — сказал Драко. — Больше никогда. Гермиона не знала, как это удалось Нарциссе, но она выпрямила спину и подошла к стене за креслом МакГонагалл, цокая каблуками по каменному полу. Они смотрели, как она разливает кровь по стенам, что-то бормоча себе под нос, и плавающие наверху свечи мерцали, гасли на мгновение, погружая их в серую тень. Затем свечи снова вспыхнули пламенем, и стена слегка засветилась красным, а затем погасла. Драко повернулся к Гермионе и кивнул. Девушка вытащила палочку и наложила на Малфоя оглушающее заклинание среднего уровня. Проклятие попало ему в руку, и заклинание было достаточно сильным, чтобы развернуть его и заставить отшатнуться назад и чуть не упасть. Гарри, Кингсли и МакГонагал вытащили палочки, готовые вмешаться, если замок отреагирует. Но девушка не шевелилась, и стены оставались чистыми. — Заклинание исчезло, — сказала Гермиона. — Очень хорошо, — сказал Брутсвер, подходя к Нарциссе, которая всё ещё стояла у кресла, держа палочку рядом с собой. — Леди Малфой, вы арестованы за нарушение условий испытательного срока, накладывая на замок незаконные заклинания. — Не забывайте о подвергании опасности студентов, — сказал Драко, — и нарушении законов Министерства, запрещающих преследование маглорождённых. И… — Достаточно, — вмешался Гарри. — Этого недостаточно, — Малфой был похож на того, кого она помнила с шестого курса. — Вы также можете обвинить её в нападении на Денниса Криви и Гермиону Грейнджер и в сговоре с осужденным Пожирателем смерти с целью причинения вреда. И не забудь приписать Люциуса. — Драко, — простонала Нарцисса. — Не надо, его казнят. Они убьют твоего отца. — Он этого заслуживает, — сказал Малфой. Грейнджер открыла рот. — И не смей меня цитировать, Гермиона. Люциус Малфой заслуживает казни, и мы все это знаем, и если бы у Министерства хватило духу сделать это после битвы, как они сделали с Игнациусом Ноттом, мы все были бы избавлены от большого горя. Обвини их обоих, Брутсвер. Я дам показания. Драко поднял палочку, легко сломав обереги Кингсли, и вышел из зала, не глядя ни на кого, в особенности на мать. Двери захлопнулись за ним с оглушительным грохотом, эхом разнесшимся по почти пустому пространству, и Гермионе стало интересно, не захлопнул ли Драко двери перед всеми, включая её.