***
Джерар со вздохом буквально падает на мягкую постель и вытягивает ноги. Всё тело ныло после дня беспрерывной езды. Он остановился лишь пару раз, чтобы дать коню передохнуть. Ещё и ливень этот… Нет, в его власти было бы разогнать тучи, но он всё ещё не отошёл от шуточки Эрзы. Подлить яду к нему в вино вместе со снотворным… Не глупая ведьма, знала, что его это не убьёт, но помучиться пришлось изрядно. С кровати встать не мог три дня, а она за это время умудрилась обчистить его денежные запасы, а самое главное — украла перстень. Большим пальцем левой руки мужчина касается среднего пальца, на котором так непривычно было пусто. Пара накопителей на мизинце и на указательном пальце правой руки были ничтожными по сравнению с магической мощью перстня. Ох, сколько же сил и времени он убил на его создание… Почти любовно вынашивал создание артефакта подобного уровня, и вот какая-то деревенская ведьма посмела его стащить! Нет, стоит быть честным. Эрза — далеко не простая деревенская ведьма, да и он сам подпустил её к себе настолько близко. Захотелось немного огня в свою спокойную и размеренную жизнь… Ну что, обжёгся, колдун? Ведьмы — они всё равно что дикая природная стихия. Никогда не знаешь, что у них на уме и что они выкинут в следующий момент. Чародеи, будучи по природе дотошными и расчетливыми, в этом плане были порой весьма предсказуемы. И вот, вместо любимой лаборатории, он вынужден прозябать в какой-то таверне. Хотя было тут не так уж и плохо для уставшего путника: широкая мягкая постель с чистым бельём, большой камин отлично натопил комнату, а мебель была хоть и не новая, но крепкая и в хорошем состоянии. Сдаётся, что хозяин проводил его в лучшую комнату. Джерар усмехается: ещё бы, после того выступления, что он устроил внизу. И нет, того глупца он не убил. Эрза оставила послание между его воспоминаний, и Фернандес просто выдернул их, особо не заботясь о состоянии разума парня. Не его проблемы, что теперь этот несчастный до конца своей жизни останется слабоумным и безвольным. Он мог бы аккуратно извлечь послание, не задев сознания, но зачем ему это? Да и Эрза явно не рассчитывала, что её «посыльный» останется невредимым, так что… Аккуратный стук в дверь прервал размышления чародея, и он недовольно хмурится. Кому там жить надоело? — Кто? — громко зовёт Джерар, и из-за двери раздаётся дрожащий девичий голосок: — Г-Господин, я принесла вам полотенца и воды, чтобы умыться перед сном. — Ладно, зайди. Дверь в комнату с тихим скрипом приоткрывается, и в проёме показывается хрупкая и очень миловидная девушка, одетая в длинное платье с глубоким декольте. Правда, грудь не доросла, чтобы соблазнительно выглядывать из разреза, но явно найдутся любители и на такое. Служанка ставит на стол поднос с широкой неглубокой чашей и кувшином, полным воды. Рядом кладёт свежие полотенца, и замирает испуганным зверьком, не смея поднять на мужчину глаза. Увидев её заминку, Джерар спрашивает: — Закончила? Тогда пошла вон отсюда. — Г-Господин, прошу вас!.. — девушка испуганно склоняется в поклоне, прижав к груди руки, но с места не двигается. — Что ещё? — Колдун вновь начал ощущать поднимающееся внутри него раздражение. Почему ему просто не дают расслабиться? — Х-Хозяин велел убедиться, ч-что уважаемый гость в-всем доволен, — запинаясь произносит служанка, и голос её дрожит. Она всё не поднимала головы, и её распущенные светлые волосы колыхались видимо из-за дрожи во всём теле. Джерар поднимается, и вот в его уставший мозг начало приходить понимание. Тонкие брови невольно поднялись, выразив удивление. Серьёзно? Ему пытаются подложить девку? Чародею? — Что ещё твой хозяин велел сделать? — откровенно усмехается Фернандес, сложив руки на груди. — Я… Я буду стараться удовлетворить вас, г-господин… — Девушка робко поднимает голову. И в голубых глазёнках страх будто сбавляется. Неужто она боится владельца таверны, а не ужасного пугающего колдуна перед ней? Она совсем идиотка или?.. — И часто ты так приносишь гостям воду для ночного умывания? — Джерар наклонил голову на бок. Насколько она распущена? Волосы приличные девушки не распускают просто так, да и платье слишком откровенное для простой служанки. Нет, на той же Эрзе всё это смотрелось бы уместнее, ведь она ведьма. Она вообще не любила заплетать или тем более прятать волосы. А уж откровенные наряды не переводились в её гардеробе никогда. Особенно с тех пор, как тратится на него она могла при помощи чужого кошелька. — Н-Не часто, господин, — отвечает девушка, и краска прилила к её щекам. Всё же смутилась… Значит не простая проститутка. Уже не так всё плохо, и устроить обнаглевшему хозяину чёрный мор желание пропало. — Сколько тебе лет? — спрашивает Джерар. Девушка на мгновение стушевалась, но всё же ответила: — Весной исполнилось восемнадцать, господин. — И как давно ты стала появляться по ночам в гостевых комнатах? — П-Полгода, господин, — девушка краснеет ещё больше и опускает голову. — До этого мыла посуду на кухне. — Ага, значит, как исполнилось восемнадцать, так в шлюху тебя и переделали? — жёстко усмехается Джерар, игнорируя, как девушка вздрогнула от его слов. Внимательный глаз чародея уже заметил идеально чистые ручки без грязи и мозолей, нежную кожу шейки и чистые волосы, от которых даже до него доходил запах цветочной воды. Видать, элитная подстилка для элитных гостей. Даже приятно от такого проявления уважения стало. Ну, или страха. Одна суть. — Я… Я забочусь о комфорте гостей! — наконец вспыхивает девушка, резко подняв голову. И в голубых глазёнках столько возмущения, а лицо ещё больше покраснело. — Ладно, ладно, — фыркает Джерар, махнув рукой. А потом призадумывается: он в пути уже давно, он даже ни разу не отдохнул нормально с момента погони. Отсутствие перстня неприятно холодило руку, а желание наказать обнаглевшую ведьму лишь крепло, хоть оно и сменило собой желание прикончить её сразу же, как было в первые дни. Он её почти нагнал. Так что может колдун заслужил немного отдыха? Расслабить и насладиться подарками, что ему преподносила жизнь? — Г-Господин? — спрашивает девушка, заметив, что мужчина перед ней о чём-то задумался. Но вот, он поворачивает к ней голову и кивает: — Хорошо. Не стоит отказываться от столь радушного гостеприимства. Раздевайся. И девушка сперва опешила от резкого приказа, но взяла себя в руки и потянулась к завязочкам на спине. Гибкая, отметил Джерар. Это хорошо. Этой ночью он наконец за долгое время сможет отвести душу и немного расслабиться, насладившись таким приятным, но не совсем принятым в людском обществе действом… Утром, уже сев в седло на своего коня, Джерар собрался уезжать из города. Выглядел он весьма отдохнувшим и уже не таким уставшим, как вечером. Это с удовлетворением отметил и хозяин таверны, провожая опасного гостя у входа в конюшню. Всё же, следует убедиться, что чародей не выкинет чего напоследок, да и плату он так и не отдал. — Держи, — словно услышав его мысли, Фернандес бросил в ладони хозяина мешочек с монетками. Мужчина быстро заглянул в него, сразу оценил количество золотых и расплылся в широченной улыбке: — Господин, вы столь щедры. Благодарю вас великодушно. — Это за особые услуги. — О, так господин был удовлетворён нашим гостеприимством? — ещё шире улыбается хозяин, мысленно напомнив себе, одарить ловкую девчонку чем-нибудь красивым или сладким. Угодить чародею! Вот же кудесница! А говорят, что они всё равно, что евнухи, и в постельных утехах вообще не заинтересованы. Нет же! Нормальные мужики, как и все, просто подход особый нужен. — Более чем, бывай. И Джерар направил своего вороного коня дальше по улице прямо к выходу из города. Утро было раннее, многие жители ещё спали. Зато на небе было ни облачка. Будто и не лило вчера полдня и всю ночь с неба. Наблюдая в дороге за прекрасным рассветом, чародей уже и не вспоминал о ночи в той таверне. Впереди была она — наглая ведьма, посмевшая покуситься на его собственность. Чёрт с ней жизнью, но перстень, личный могущественный артефакт — это было уже слишком! Такое спускать с рук никак нельзя. Но не забудет этого утра толстая, но рукастая уборщица, что пришла в комнату чародея, чтобы убраться да выгнать из постели ленивую мерзавку, что так и не объявилась за всю ночь. Её крик, перешедший в визг, перебудил всех в округе, а взлетевший по лестнице хозяин таверны замер у входа в комнату, оттолкнув тучную бабу. И сразу же мешочек с золотыми в его кармане стал безумно тяжелым. Постель была пуста, а вот на столе лежала, распластавшись и свесив вниз голову с открытыми стеклянными глазами и приоткрытым ртом, молодая девушка, что выбрала лёгкую торговлю собой взамен тяжелого труда посудомойки. Её голое тело было покрыто уже потемневшей и запекшейся кровью, а из вспоротого живота торчали нижние рёбра и были вытащены многие органы. Они лежали тут же, под столом, в широкой неглубокой чаще. Похоже, кое-кто весьма дотошный пытался добраться до чего-то особенного для него. Окровавленные полотенца лежали на полу, сдерживая лужи крови, а запах смерти почти весь выветрился через открытые ставни на улицу. И в окно было видно, как поднимается над городом ясное утреннее солнышко. Уже не такое тёплое, как летом, но всё ещё приятное и радостное в этот прохладный осенний день.***
Поместье графа Де Кьюрэ было если не самым большим, то точно самым красивым в округе. И всё благодаря шикарному саду, что раскинулся позади особняка. Разнообразные деревья, фруктовые и обычные, яркие кустарники и красивые насаждения цветов всех видов и окрасов. Вперемешку с мраморными статуями и скамейками это могло стать аляповатым безумием, но не стало. Чья-то талантливая рука очень сильно постаралась превратить мешанину из всего в нечто прекрасное. Каждое деревце, каждый кустик и каждая даже самая крохотная статуя садовой феи были на своём месте. В любое время года этот сад привлекал к себе взгляд. И вот сейчас, осенью, листва деревьев окрасилась в яркие цвета, создав поистине великолепный пейзаж. По каменным садовым дорожкам частенько гуляли гости и хозяева поместья, но в этот день, несмотря на хорошую и ясную погоду, всё же было ветрено и прохладно. Потому множество гостей, что собрались в шикарном особняке на праздник, не спешили выйти на улицу, а наслаждались красотой сада из окон. Сегодня граф Де Кьюрэ устроил эдакий осенний бал, приурочив его ко дню рождения своего младшего сына. Однако молодой виконт не спешил вместе с отцом развлекать гостей и вести беседы с юными барышнями, дочками всех окружных дворян и аристократов, которых любимый батюшка всё пытался ему сосватать. О нет, этого молодого человека не интересовала наивная юность, он желал кое-чего иного. Уверенности, статности, пикантности и той зрелой привлекательности, что нет у молоденьких претенденток на роль его невесты. Но этим вечером он вдруг повстречал ту, что раньше мог лишь представить. Идя по садовой дорожке рядом с ней, он всё не мог отвести взгляда от её профиля, отвлечься от её мягкого голоса и подавить в себе желание коснуться её прекрасных алых волос. Уже из последних сил сдерживался… Леди Эрза была тем самым воплощением роковой женщины из романов о страстной любви двух взрослых людей, а не юнцов. Ещё молода лицом, но чувствуется в ней опытность, уверенность сильной женщины. Она не опускала взгляда, смотрела прямо в глаза, не кокетничала, хихикая в платочек, а флиртовала. В каждом её жесте, в каждой позе так и проскальзывали нотки независимой и роковой женщины. В романах именно такие сводили с ума мужчин. Ради них мужчины были готовы на всё, бросались грудью на мечи, боролись с дикими зверьми и ненастьями, лишь бы только коснуться хоть раз изящной ладони. Заслужить этот томный взгляд и спокойную улыбку. О, эти прекрасные алые губы… Такие мягкие на вид и такие манящие… Виконт не сдерживается. Отбрасывает дворянское воспитание и берет леди за руку, прижимая тонкую ладошку к своим губам: — Ох, прекрасная леди Эрза, как же вы вскружили мне голову. — Ха-ха, — посмеивается довольно женщина, и в глазах её искорки неугасающего флирта, — о чём вы, дорогой виконт? Вы простыли? Ваши щёки красны. Это от ветра должно быть. — О нет, ветер тут ни при чём, милейшая леди, это всё вы. — И юноша покрывает дамскую ладошку поцелуями и крепче жмёт к груди вторую ладонь. — Моё сердце бьётся в сто крат быстрее, пока вы так близко ко мне. Пока вы говорите со мной. И пока я вас вижу. Вы просто чудесны… — Ох, юный виконт, — качает головой Эрза, — я старше вас буду. Ваш отец не одобрит подобного. — Мне плевать на отца, лишь вы и только вы, моя великолепная леди. Эрза вновь смеётся и ведёт плечами, укутанными в накидку из мягкого меха песца. Её осеннее платье было тёплым, но изящным, длинным в пол и с длинными рукавами, но вот декольте всё так же притягательно открыто. И сердце (а может и не только сердце) молодого виконта было взволновано близостью этой пышной груди. Он был абсолютно околдован этой женщиной. И никто не замечает, как незваный гость стремительным широким шагом двигался по садовым дорожкам. Тёмный плащ развевался на ветру, а грязные сапоги то и дело оставляли следы. Но тут, его наконец замечают, и теперь уже сердце Эрзы ощутило волнение и забилось быстрее. — Виконт, кажется, у вас новый почтенный гость. Советую проявить уважение к нему. — Что? — не сразу понимает юноша, но оборачивается, заметив, что женщина смотрит куда-то за его плечо. Приближающуюся фигуру он замечает сразу, и лицо его тут же становится недовольным. — Что это за бродяга? Как посмел ты прийти без приглашения? Стра… Резкий хруст шеи, и виконт падает как подкошенный на землю, а его голова, вывернутая к спине, смотрит куда-то в бок стеклянными и уже пустыми глазами. Джерар руки не опускает, а перехватывает ею руку Эрзы, что невольно отступает назад и тут же утыкается лопатками в высокий пьедестал, на котором стояла статуя девушки с кувшином. Дыхание перехватывает, когда крепкая ладонь сжимается на её горле, а вот сердце на мгновение замирает, когда тёмные пугающие глаза прожигают взглядом её лицо. — Верни его. Живо, — почти шипит колдун, и не думая отпускать ведьму. Их лица были очень близко, но о приветственном поцелуе никто не заикался. И это немного разочаровывает Эрзу. — И я тоже рада тебя видеть, милый, — усмехается женщина, не проявляя ни капли страха, хотя сердце вновь отмерло и забилось о рёбра. Ощущать гнев чародея на себе было весьма пугающе и… Что скрывать? Возбуждающе. И внизу живота всё начало наливаться теплом. Чёрт возьми, она и правда скучала по нему? Вот так номер… — Перстень. Сейчас же. — Джерар и не думал отвечать на флирт, лишь сильнее сжимал руку ведьмы, с трудом сдерживаясь, чтобы не сжать вторую на её тонкой шее. Пару недель назад он бы её просто прикончил при встрече, но время в дороге дало ему остыть. И пока он был готов проявить терпение. — Он в надёжном месте. А ты без своей игрушки уже и жить не можешь? Сон и покой потерял? Выглядишь ужасно, — фыркает Эрза. Кажется, её близость к смерти ничуть не пугала. Она достаточно узнала этого колдуна: хотел бы убить, давно убил бы. Значит можно и повредничать. — Это ты протащила меня через пол страны, — цедит мужчина и уже сильнее надавливает на женскую шейку, проявляя всю серьёзность и раздражение. — Верни мне перстень, немедленно. Иначе… — Хорошо, не кипятись ты так, — отзывается с трудом Эрза, при этом показательно закатив глаза. Поднимает вторую руку и запускает её прямо в своё шикарное декольте. Мгновение, и тонкие пальчики сжимают перстень из тёмного золота и с резным камнем, похожем на сапфир. Но любой ювелир сразу же определит, что это не он. Ибо камень то и дело менял свой оттенок и даже полностью цвет. Магический артефакт всегда полностью подстраивался под желание своего хозяина. А лишившись его, просто «ушёл в спячку», что и отразилось на его цвете. — Серьёзно? — поднимает бровь Джерар, намекая на «надежность» места. — Что? Самое надёжное, что я могу предложить, — пожимает плечами Эрза и протягивает перстень. Джерар тут же его выхватывает, отпустив ведьму, и сразу надевает на палец. Магией пробуждает его, и артефакт мгновенно отзывается, поменяв цвет на более тёмный, уже с фиолетовым отливом. Он был полон энергии, что колдун его давным-давно наполнил. Заботливо огладив металл пальцем, мужчина спрашивает: — Всё же не трогала его, да? — Не успела, — язвит в ответ Эрза, дёрнув плечом и вздёрнув носик. Она была полна вселенского возмущения просто. Какой-то перстень колдуну был милее, чем она. Могущественный волшебный артефакт? Вот же прямо ценность!.. Сложив руки на груди, ведьма отворачивается: — Получил что хотел? Теперь можешь проваливать на все четыре стороны… — Зачем ты вообще всё это устроила, Эрза? — вздыхает Джерар. С перстнем на его руке он стал гораздо спокойнее, словно вся его нервозность и резкость смыло потоком магической энергии, что артефакт в себе хранил. — Скучно было, — фыркает ведьма, откинув прядь волос за спину. — Я, знаешь ли, не могу месяцами сидеть в твоей душной лаборатории и смотреть, как ты возишься со своими чертежами и пробирками целыми сутками. — Это моя работа, Эрза, — возразил колдун, — и ты, между прочим, тратишь золото, которое я зарабатываю магией и алхимией. И вообще, я не заставлял тебя сидеть вместе со мной. Ты вольна идти, куда захочешь. Я никогда тебя не ограничивал. — Ага, и пропустить какое-нибудь важное магическое открытие, которое ты совершишь? — хмыкает Эрза. — Уже бывало, спасибо. — Тогда наберись терпения и не мешай мне! — повысил голос Джерар. Раздражение вперемешку с усталостью явно давали о себе знать, но убийственное настроение сошло на нет. — Я и не мешала, — возразила Эрза, показательно отвернувшись в сторону, — мог бы ещё один артефакт сварганить, а не гоняться за мной! — Я не… — начал было колдун, но вдруг осёкся. А ведь и правда… Он действительно мог сделать новый перстень. Да, это заняло бы и время, и силы, но и того и того у Фернандеса в избытке. Артефакт на его пальце — это первая работа подобного уровня. Со своими новыми навыками и знаниями колдун мог сделать новый перстень в разы мощнее. Так зачем было гнаться через пол страны ради артефакта, который можно легко заменить? Это нерационально. И эмоционально. Слишком странно для колдуна Джерара Фернандеса, прослывшего одним из самых хладнокровных и кровожадных за всю историю магии. Осознание приходит слишком резко, и Джерар закрывает глаза ладонью, склоняется, и его плечи потряхивает от беззвучного смеха. — Ты… Чего? — спрашивает удивленно Эрза. И даже немного волнения мелькает в её голосе. Неужто разум потерял из-за этой погони?.. — Я гнался не за перстнем, — отзывается колдун, глядя на женщину поверх ладони. Вот он опускает её, и улыбка на его губах странная. Непривычно весёлая, но будто смущённая. — Я гнался за тобой. — Что? — изумлённо тянет ведьма, и Джерар тяжело вздыхает. Берёт её ладонь своей рукой, но теперь уже мягко. Оглаживает пальцами тонкое запястье будто извиняясь за грубость ранее. — Ты права: я действительно мог создать новый артефакт, а не тратить кучу времени на изнурительную погоню. И я сейчас здесь стою и не желаю уходить, потому что получил, чего так желал. Этого. — И Фернандес тянет женскую ладошку вверх, касается мягко губами и вдыхает аромат её кожи. — Я не… Понимаю… — Эрза выглядела растерянной. Она ожидала чего угодно страшного или болезненного, но не этого. — Я же отравила тебя! Забыл? — О, я помню, — улыбается ещё шире колдун, — и ты обязательно дашь мне этот яд, чтобы я смог подобрать противоядие к нему. И в следующий раз тебе придётся придумать что-то новенькое, чтобы вытянуть меня на прогулку из лаборатории. — Ты странный, ты знаешь это? — женщина фыркает, прикрыв рот свободной ладошкой. Но щёки уже тронула краска, а в глазах вновь замелькали искорки озорства и интереса. Она обязательно придумает, но… — И ты всё ещё хочешь, чтобы я была рядом, даже зная, что подобное может повториться вновь? — Да, хочу, — произносит Джерар и делает шаг вперёд, почти прижимаясь к ведьме всем телом. Но в этот раз она не отстраняется. И мужчина склоняется к её лицу, гладит пальцами щёчку и шепчет прямо в губы: — Я хочу всю тебя. Со всеми пакостями, со всеми колкими фразочками, со всеми попытками убить меня из-за скуки. Всю тебя, Эрза Скарлет. Женщина вдыхает, и её губы накрывают чужие, но ставшие уже такими привычными. Она сама жмётся к крепкому мужскому телу, обнимая за шею. О, как же легко ему удаётся впечатлить её. Только Джерар — единственный в мире, кто способен удерживать её внимание на себе так долго. Ни один мужчина и рядом с ним не стоит по умению говорить именно то, что она желает услышать. Все те ничтожные попытки всех её благородных поклонников и простых мужиков соблазнить её — ничто, в сравнении с парой фраз, произнесённых этим колдуном. И ведь говорят, что колдуны не умеют любить и не проявляют страсти ни к кому и ни к чему, кроме своей магии. Но кажется, она только что превзошла её в голове и даже сердце одного конкретного чародея… — Ты сумасшедший, — выдыхает Эрза, оторвавшись наконец от губ мужчины. — Я знаю, уже слышал, — фыркает Джерар. — Ладно, ты, наверное, устал с дороги. Да и выглядишь и пахнешь как-то… Не по-чародейски. — Боялся не успеть нагнать тебя. Пришлось пожертвовать гигиеной и отдыхом. — Тогда пошли, — женщина обвивает рукой локоть колдуна и жмётся к его плечу, заглядывая в глаза, показывая всё своё очарование. — Я сняла апартаменты недалеко от усадьбы графа. Отдохнёшь и примешь ванную, а я пока позабочусь обо всём остальном. — М-м, звучит соблазнительно, — улыбается Джерар. — Ну ещё бы, я же ведьма, в конце концов. И парочка удаляется дальше по каменной дорожке. О мёртвом виконте никто и не вспоминает. Вскоре его хватятся, а пока будут искать, колдун с ведьмой уже покинут территорию поместья и отправятся к спокойному отдыху. Погоня завершена. Пришло время насладиться покоем…***
Джерар, с удовольствием промычав, чуть опустился вниз в ванне. Колдун прикрыл глаза и слегка откинул голову назад, расслабляясь. Горячая вода приятно согревала уставшие от долгой дороги мышцы. Ванная комната была хоть и не особо большой или шикарной, но весьма уютной. В центре стояла на чугунных ножках широкая ванна, рядом с ней небольшой столик с горящими свечами в канделябре, небольшая вазочка с живыми цветами и несколько стеклянных бутылочек разного цвета и высоты. Неподалёку стоял стул с полотенцем, у стены дальше было трюмо с вытянутым зеркалом, далее шкафчик, кресло у окна, широкий камин, в котором потрескивал огонь, широкая чаща для умывания и тут же кувшин с водой на столике. В комнате было тепло, пахло влагой и душистыми маслами. Кстати о них. Джерар открыл глаза, приподнялся и потянулся к бутылочкам. Взял одну и откупорил крышку. До носа сразу долетел чуть сладкий аромат розы, и колдун улыбнулся. Это было любимое масло Эрзы. От её кожи всегда пахло именно этим ароматом. Она сама научилась его готовить, с тех пор как они стали путешествовать вместе. Вообще, ведьмы не были брезгливыми или прихотливыми. Многие из них спокойно могли варить зелья и отвары в старых проржавевших котелках и хранить их в глиняных сосудах. Но вот колдуны были весьма брезгливы в этом плане. По крайне мере те, кого Джерар знал. Его первый наставник, Чёрный колдун, в своё время прочитал ему целую лекцию о пользе гигиены и чистоплотности. Порой приходилось работать по локоть в крови и прочих мерзких жидкостях, что содержатся в телах животных и людей, а случайные брызги и вовсе могли испортить одежду. Так что Фернандес быстро приучился использовать перчатки и фартуки из кожи, специальные накидки и маски, чтобы не мараться лишний раз. Но, к сожалению, от запаха они не защищали. И проведя пол дня за вскрытием или варкой очередного зелья, колдун отправлялся принимать ванну, по часу отмывая кожу и волосы. Чародейская чистоплотность относилась и к зельеварению. Хотя дело было и не только в ней. Ведьмы не варили чего-то сложного или замудренного, если зелье портилось, то его просто выливали и готовили новое. А вот колдуны поступали иначе. Но и зелья они, конечно, готовили более сложные, с более редкими и дорогими ингредиентами. Котелки из разных металлов и разных размеров, большая часть сосудов были стеклянными, изящными и со специальными пробками. Обязательно подбирали тёмное стекло, ведь многие зелья теряли свои свойства на свету. Столько тонкостей и условий принудили чародеев разработать свою этику алхимии и зельеварения. И эту этику быстро переняла и Эрза, с тех пор как стала наблюдать за работой Джерара. Фернандес хмыкает, разглядывая блики, скачущие на гладких стенках тёмных бутылочек. Когда-то Эрза хихикала над его страстью собирать различные красивые сосуды и бутылки из стекла, но вскоре сама стала коллекционировать их. Это была её личная коллекция, к которой колдун не прикасался. Да и не особо ему подходил её вкус, ему больше нравилось тёмное стекло. Как, например, вот эта бутылочка. Джерар подхватывает вытянутый пузырёк и аккуратно вынимает пробку. Принюхивается, и в нос ударяет очень знакомый запах. Это был его запах. Тонкие брови удивлённо поднимаются. Эрза как-то сама подарила ему это душистое масло. Она лично разработала рецепт и не делилась даже с ним секретом. Хотя некоторые ингредиенты он по запаху узнавал. Шалфей, еловые шишки, перечная мята и лёгкая горчинка полыни. Но явно было что-то ещё. И похожая бутылочка почти пустая осталась в лаборатории. А эта была полная. Неужели… Губы колдуна сами растягиваются в улыбке. Эрза приготовила его специально? Значит, всё же ждала его. Верила, что не прикончит сразу. Эта ведьма… Такая порывистая и дикая, словно пламя, но она тоже умеет строить планы. И главное, приводить их в действие. Наконец, вода стала остывать, а Джерар уже достаточно нанежился в ванне. Мужчина вылез из воды, встал на пол и огляделся. Эрза так и не принесла ему свежей одежды. На стуле рядом было только полотенце. Колдун фыркнул, наскоро обтёрся и повязал полотенце на бёдрах. Случайный сквознячок прошёлся по спине, и Джерар поёжился. Ну ладно, можно и так обойтись. Только вот волосы надо подсушить, а то холодные капли то и дело норовили скатиться по лопаткам, вызывая неприятные щекочущие ощущения. Мужчина ладонью проводил по волосам, зачёсывая их назад, и в воздух поднимается пар. Заклинание очень лёгкое для чародея его уровня мастерства. Поднять температуру в пространстве под ладонью было сложно только в первые десять раз. Теперь он творил заклинание почти не задумываясь. Опыт всё же не пропьёшь… Тем временем, Эрза ждала в комнате, сидя на шикарной широкой кровати. Апартаменты состояли всего из трёх комнат, но ей больше и не надо было. Мебель и всё убранство в комнатах было не шикарным, но и неплохим. Лучшее, что она могла получить за те деньги, что у неё были. Широкая кровать с балдахином, дубовый шкаф, письменный тяжелый стол и два кресла в спальне. Две софы и маленький столик в гостевой, высокий столик с вазой и цветами, зеркало, пара картин на стенах в гостевой комнате. В каждой комнате был камин, по два канделябра на столах и ещё несколько масляных ламп на свободных стенах. На окнах тёмные тяжёлые шторы были уже опущены. Интимный полумрак царил повсюду, и только тени скакали по стенам и потолку. Ведьма не нервничала, но и спокойной её сложно было назвать. Она перевернулась на спину и села. Она ждёт уже час, но Джерар не спешил выходить из ванной комнаты. Нет, ей очень нравилась чистоплотность колдуна, особенно после вонючих деревень, в которых прошла половина её жизни, но всё же совесть надо иметь. Она практически изнывает от желания. Её тело очень соскучилось по крепким мужским рукам. Одним конкретным, если быть точнее. Дверь еле слышно скрипнула, и Джерар вошёл в спальню. Эрза невольно облизнула губы, глядя на почти голого мужчину. Только полотенце на бёдрах мешало в полной мере насладиться подтянутым мужским телом. Конечно, ведьма видела и более мускулистых, и более смазливых на лицо, но ни один мужчина в мире не привлекал её взгляд, как этот колун. Было что-то особое в нём, и это что-то заставляло участиться пульс, дыхание и подарить ощущения тепла внизу живота. Ох, она и правда желает его, в те моменты, когда не злится и не обижается на него. — Ты так и не принесла мне одежду, — хмыкает Джерар, сложив руки на груди. Эрза поднимается на колени, оставаясь на кровати, и манит мужчину к себе: — Она тебе не понадобится. Иди же ко мне, милый. Джерар подходит к постели, и женщина жадно осматривает его голую грудь, широкие плечи, проглядывающий пресс на животе. Вот пара капель скатились вниз по светлой коже и потерялись где-то внизу, впитавшись в полотенце на бёдрах. Эрза двигается вперед и касается губами острой ключицы, потом двигается вниз, подхватывая одинокую каплю воды, застывшую на мужской груди. Ведьма делает глубокий вдох, вдыхая аромат душистого масла, идущего от его кожи. Она обожала этот запах. Пару дней назад, ощутив тоску по колдуну, она сварила душистое масло для него. И конечно же, ведьма специально оставила бутылочку с ним возле ванны. Теперь она вновь может ощущать этот приятный запах. И удивительным образом только на его коже аромат раскрывался по-особенному. Тонкие пальчики стягивают полотенце вниз и бросают на пол. Нежные губки опускают всё ниже и ниже, по подтянутому животу, по гладким волосам на лобке вниз, где уже наливается кровью мужское естество. Джерар еле слышно выдыхает и прикусывает нижнюю губу, а ведьма тем временем увлечённо ласкала его член губами, язычком и зубками. У него были женщины и до неё, как ни странно, почти все ведьмы, но… Ни одна из них никогда не дарила ему такой тип ласки. И где она вообще этому научилась?.. Мужской стон становится наградой, и Эрза улыбается, а затем скользит языком по горячей коже. О, да, дорогой, наслаждайся. Хоть она и рождена ведьмой, но лёгкий укол совести ощутила, когда поняла, насколько Джерар устал гоняться за ней по стране. Он ведь не привык к долгим путешествиям. Даже в прошлом он был дворянином, просиживающим часы в семейной библиотеке вместо охоты или уроков фехтования. Эрзе захотелось по-настоящему порадовать его этой ночью. Да и самой сполна получить удовольствие. Колени дрогнули, и Джерару пришлось опереться о край кровати. Он положил ладонь на голову ведьмы и вновь не сдержал стона. Возбуждение смыло его усталость. А может дело в запахе душистого масла, ведь оно обладало слегка бодрящим эффектом. — Э-Эрза… — произносит сквозь зубы колдун, давая явный намек, что сил сдерживаться у него всё меньше. — М-м… Потерпи, милый, это только начало. И ведьма поднимается, обхватывает мужскую шею рукой и впивается в его губы страстным поцелуем. Целует она его развратно, влажно, не стесняясь использовать язык. И ей отвечают так же, не менее страстно и жарко. Эрза тянет Джерара на себя, затаскивая его на кровать. Они падают на мягкие перины, но не отрываются друг от друга. Стройные женские ноги сами оказываются на мужской талии, и колдун придерживает ведьму под бёдра. Но та протестующе мычит ему в рот, и двигается ещё ближе, показывая всё своё нетерпение. Своё желание наконец ощутить его внутри. Одежды на женщине почти не было с самого начала. Если, конечно, не считать шёлковый полупрозрачный пеньюар за элемент одежды. Тёмно-бордовый, он идеально подчёркивал белизну её кожи. И Джерар не спешил его снимать. У него тоже были свои эстетические взгляды на женскую сексуальность. Эрза выгибается и стонет, когда мужчина проникает в неё. Внутри неё всё горело от желания, и потому проблем не возникло. Она действительно хотела его! Всего, полностью и желательно, не один раз. Ну, тут насколько хватит сил у колдуна. Хватило и на раз, и на два, и даже больше. Их страстный запал утих лишь ближе к полуночи. Джерар лежал на спине, а головка Эрзы покоилась на его правом плече. Рукой он обнимал её за талию. Ведьма в свою очередь поглаживала пальчиками его грудь, закинув ногу на его ноги. Скомканное покрывало их почти не укрывало. Не было нужды, ведь им и так было жарко. — Джерар… — тихонечко зовёт Эрза, приподняв голову и заглядывая в лицо колдуна. — М-м? — вяло отзывается тот, лёжа с закрытыми глазами. Мужчина почти провалился в сон. Долгий и тяжелый путь, плюс пара часов страстного секса сделали своё дело — его страшно рубило. — Ты не злишься больше на меня? — Нет, — еле слышно отвечает Фернандес. — Это хорошо. Сладких снов, милый. И Эрза чмокает его в гладкий подбородок. Опускает голову на мужское плечо, но сама не засыпает. Наблюдает за слабыми всполохами огня в камине. Надо бы подкинуть дров, ибо ночью будет холодно, но шевелится вообще не хотелось. Джерар рядом уже тихо сопел, мгновенно провалившись в сон. Ведьма улыбается своим мыслям. Всё же, хорошо, что он не злится. Даже признал, что она нужна ему. Это странно… Он весь был странным. Она всякое слышала о колдунах от надоедливых старух из Шабаша Ведьм, но Фернандес не то чтобы не подходил под эти слухи, нет, он был более чем типично жестокий и хладнокровный колдун, но это относилось ко всем остальным. Не к ней. При первой встрече он сказал, что она его заинтересовала, но так и не объяснил, чем именно. Много ли ведьм инквизиторы пытались сжечь на кострах и поплатились за это? Да много. Настоящую ведьму так легко не сожжешь. Вот и она, да, настоящая, но всё же простая ведьма. Она даже в Шабаш не входит. Так почему тому самому колдуну Джерару Фернандесу оказалась нужна именно она? Загадка. В нём много было этих загадок. Эрза вновь приподнимает голову и оглаживает пальчиками алый знак на его щеке. Она уже спрашивала про это, но Джерар не спешил делиться подробностями. Он часто не отвечал на её вопросы и посмеивался, наблюдая, как она бесится с этого. Сказал лишь, что это клеймо — знак Ордена Колдунов. А ещё, что это причина, по которой она может не боятся случайной беременности, ведь наличие клейма делало его абсолютно бесплодным. А почему, Фернандес обещал рассказать как-нибудь в другой раз. И Эрзе очень хотелось бы узнать подробности. С этими мыслями ведьма вскоре засыпает тоже, а на губах её нежная улыбка. Да, хорошо, что они помирились… Не зря ведь говорят: милые бранятся — только тешатся.