Старшая школа Basara

Ирвин Менц, эта часть специально для тебя. Дело в том, что Ирвин очень просил приквел к Школе, в котором бы рассказывалось про первый раз парочки ЧикаМори. Так что авторы предлагают скрасить ожидание следующей части историей из прошлого... Мори шел по темному школьному коридору и едва не кипел от злости. Мать снова лезла в его дела. Снова навязывала ему «постоянную пару», потому что «тебе нужно учиться отношениям», иначе «совсем закопаешься в своих книжках» и, как следствие, «расстроишь мамочку». Так и сказала «мамочку». Мотонари передернуло от мысли о том, что его передвигают по шахматной доске жизни, как какую-то бесполезную, безвольную фигуру. Сам он ощущал в себе достаточно потенциала, чтобы однажды стать королем. Но для этого придется пережить «мамочкину» заботу. Мори толкнул плечом очередную дверь, сворачивая в еще более темный коридор. Ему нужно было побыть одному, чтобы получить возможность отдохнуть от людей и выпустить пар… Насколько Чика ненавидел школу днем, настолько же он любил ее ночью. Ночью весь город был его королевством, а здание школы — дворцом. И ни сторожа, ни замки на дверях ему не мешали совершенно. Сейчас он, как и подобает королю, сидел в своем дворце, потягивал принесенное с собой пиво и решал, вызвонить ли своих пацанов или пойти сегодня, поискать приключений, в одиночестве. Может девчонку какую подцепить. Давно уже, дня три, у него не было хорошей девочки… Можно даже привести ее сюда! Здорово было бы трахнуть какую-нибудь красотку прямо на столе директора. Оскалившись, он швырнул банку из-под пива в дальний конец коридора. Силы Демону было не занимать, банка долетела до самой двери, но прежде чем коснулась ее поверхности, одна из створок распахнулась, отбивая летящую жестянку, заставляя ее изменить курс и врезаться в стену. Отпрянувший в тень, Чика успел весь передернуться, за ту долю секунды, которая понадобилась ему, чтобы разглядеть вошедшего. Он— то думал, что это сторож решил маршрут сменить, но все было гораздо интереснее. Демон застыл в тени, скалясь и разглядывая стоящего в дверях отличника. Мори, вероятно, не видел его, хоть и пялился в темноту с самым напряженным выражением лица. Отвратным выражением, надо сказать, от которого у Чики аж закипало все внутри, так хотелось директорского сынка переебать стулом по спине, а потом заехать ногой прямо в породистое личико! Он сам не понимал, почему именно Мори вызывал в нем такую агрессию, но если Демон и мог считать кого-то своим личным врагом то только Мори Мотонари. Человека, вероятней всего даже не задумывающегося о том, что там о нем думает Моточика, человека делающего вид, что Моточики вообще не существует. — Кого я вижу… — медленно протянул Чика, выходя из тени, — Это же Мори Мотонари, надежда школы и всей японской нации, хех! Как он мог забыть о том, что по вечерам тут постоянно находится Демон, которому просто некуда было возвращаться после школы? Одноклассник вызывал у Мори ассоциации, связывающие Демона с главой стаи бродячих собак. — А я вижу школьную и японскую безнадежность на своем пути, — в другой раз Нари бы высокомерно промолчал и прошел бы мимо, но сегодня постоянно сдерживаемые эмоции требовали выхода. Никогда он еще не позволял себе «опуститься» до перепалки с таким бездарным существом, как Тесокабе. Если бы тот был хотя бы в половину умнее, возможно, он бы даже здоровался с Демоном. Но увы… Чика фыркнул. Он явно не ожидал, что Его Высочество заговорит с ним, и теперь подбирал слова, чтобы понарываться и проверить, насколько крепки нервы директорского сыночка. «Почувствовал, что я готов сорваться…» — отстраненно подумал Мотонари, прислоняясь плечом к стене, в ожидании продолжения дурацкого банкета. Он теперь просто так не уйдет. У него появилась возможность выместить на ком-нибудь свою бессильную перед Матерью злобу, и он ею воспользуется. — Сторожем нанялся? Надо же, эта сука снизошла до разговоров! Видать сильно ему сегодня нервишки попортили, понять бы еще чем? Может и для Чики бы метод сгодился? А нет — так можно и по старому плану: стулом поперек хребта и ботинком в морду! Черт, да если бы он не был директорским сынком, Чика бы давно его водичкой из школьного сортира напоил. — А даже если так? — с готовностью подхватил хулиган, — Не у всех папочка с мамочкой большие шышки, и бегают за своими детками, утирая им сопли, кто-то, знаешь ли, сам на кусок хлеба зарабатывает. Впрочем, зачем тебе о таких знать, малышка, тебе, с твоим личиком о будущем беспокоиться не надо, замуж выйдешь — и всех делов. Если забыть о полном пренебрежении, вторым, что раздражало Чику, было лицо Мори. Он просто не понимал, как кто-то с таким лицом и тельцем, может считать себя лучше него, Демона, и задирать нос перед всеми! Сумка с грохотом стукнулась об пол, скатившись с плеча двинувшегося вперед Мори. Он его сейчас просто убьет. Мотонари совершенно не боялся Демона. Тому слишком дорого было свое будущее, чтобы сделать что-то с ним. Да если даже он и начал бы драку, хрупкий на вид Мори смог бы за себя постоять. И Чика бы удивился, насколько хорошо… Двигаясь медленно, но решительно и неумолимо, словно солнце по небу, Мори подошел почти вплотную к напрягшемуся Тесокабе и, резко выбросив руку вперед, сграбастал хулигана за воротник рубашки, заставляя его наклониться, так что их лица оказались на одном уровне. На губах Демона появился звериный оскал. Он готов был защищаться. Хмыкнув про себя, Нари рванул снова, заставляя наклониться громилу еще ниже, и, почти касаясь губами его уха, прошептал: — Прочь с моей дороги, если не можешь меня ничем заинтересовать… Демон. Чика, конечно, слышал, что в тихом омуте екаи так и скачут, но чтоб настолько. Рука, схватившая его за воротник, не была ни слабой, ни неуверенной. Да, Мори не их тех, у кого можно отбирать бенто и карманные деньги, и дело тут даже не в его родителях. Будь этот парень чуток повыше, Чика бы наплевал на его родаков с вершины Фудзи-сан и вмазал бы ублюдку в челюсть как следует. Но только, если бы Мори был чуть повыше. — Заинтересовать? Тебя вообще что-то интересует кроме твоих оценок за семестр, придурок? — он глядел в холодное, равнодушное, только крепко сжатые губы выдают ярость, лицо Мори и понимал, что его несет. В таком состоянии Чика мог поцапаться с десятком противников, разбить чью-то машину битой или разгромить собственную комнатушку в щепки, — Может тебя заинтересует пара ударов в челюсть? Или, — он тоже ухватил Мори за шиворот и приподнял заставляя встать на носки, — пара туфелек на каблуке? Как раз самое то для такой девкоподобной твари, как ты! Глаза Мори сузились. Девка, значит. Мать, интересно, тоже так считает? Ну, они все сами напросились… Будет им девка… Ярость была холодной и расчетливой. Он никогда не пойдет по тропе, что стеллит для него заботливая Мать. Он сам проложит себе дорогу, чтобы такие отбросы, как тот, что он сейчас сам притягивает к себе ближе, не смели заикаться о том, что он жалкий иждивенец. Ни одной дороги он не примет от матери. Ни одной. Тем более… — Хочешь меня, животное? – выражение лица Мори почти не изменилось, он все так же холодно разглядывал напряженного Демона, только теперь взгляд был скорее оценивающим. Тесокабе выглядел удивленным. Не ожидал услышать такого. — Чеее?! — Выдавил опешивший Демон, нет он, конечно, иногда сам называл Мори по-всякому, но чтоб это действительно было так… Земля стремительно выскакивала из под Чикиных ног, — Ты чо, я не из этих! Получилось, пожалуй, чересчур громко и истерично. Чика начал быстро отдирать чужие пальцы от своей одежды, желая просто, как можно быстрее, свалить от этого извращенца Мори и забыть к чертям, сегодняшний вечер. Пальцы наконец-то разжались, выпуская его одежду, и тут бы Чике уходить пока еще чего не случилось, а он, как дурак, посмотрел в лицо отличника и вся, успевшая утихнуть ярость, вспыхнула с новой силой. Презрение. Пренебрежение. Поджатые губы и взгляд, которым можно одарить разве, что ковыряющегося в земле червяка. — Ты че уставился?! — собственный шепот напугал его, — Сильно нравлюсь, а? Опечалился, что отказали? Придется теперь где-то в другом месте искать с кем бы потрахаться? — Я тебе ничего не предлагал, — ответил на все вопросы разом Мотонари, отворачиваясь и возвращаясь за сумкой. Он не беспокоился на счет того, что Чика начнет болтать по поводу того, что произошло сегодня в темном коридоре. Ему все равно никто не поверит. Мори успел немного успокоиться и теперь жалел о выходке. А чего он собственно ждал? Но вся истерика эта Тесокабе его изрядно позабавила… Закинув ремень сумки на плечо, он двинулся к выходу из коридора, оставляя за спиной взбешенного Чику. Ну, хоть кому-то он сегодня насолил… Действительно… не предлагал… Чертов Моррри! — А ну стой! — Чику всего трясло от ярости. Черт, да эта сопля только что просто поимела его, как хотела! Но если днем это бы сошло ему с рук, то ночью другие правила. Мори не успевает даже обернуться, когда злющий, как настоящий демон, Тёсокабе дергает его за руку, почти опрокидывая на пол. Тонкая ткань трещит в его руках, рукав почти наверняка порвался, но Демона это только радует. Привычный, звериный восторг от предчувствия драки разливается по телу, он впечатывает Мори спиной в стену и коротко бьет его под дых. Отличник сгибается пополам, но от боли не стонет. Чертов ублюдок! Даже этим пытается его оскорбить! — То есть ты просто так спросил, да? — Волосы Мори слишком мягкие для парня, Чике приходится ухватиться за них покрепче, чтобы они, шелковыми нитями, не выскользнули из пальцев. Он вздергивает противника, очень уж хочется посмотреть на его лицо, узнать разбилась ли эта вечная маска. К сожалению, неудачно падающая тень дает увидеть, лишь по-прежнему, поджатые губы — Ты у всех, кого встречаешь по вечерам, это спрашиваешь? И что делаешь, если ответ «да»? Разворачиваешься задницей и снимаешь штаны? Едва отдышавшись, Мори уже готов был атаковать в ответ, но все медлил. Казалось бы… Один точный удар в горло и противника просто узлом завяжет. Но Мори ничего не делал. Смотрел на Демона и молчал. Тупой скотине все равно не понять, всего того, что с ним происходит. Но во всей этой ситуации Мори чувствовал свой путь. Ну и что, что он сейчас загнан в угол. Он дальше пойдет этой дорогой наперекор заботливой Матери. — Какая тебе разница? – Мори сам не узнал своего голоса. Он стал совершенно другим. Через него слышались… чувства? – ты все равно «не из этих». Отпусти. Нари двинулся в руках Демона, но тот не выпустил его, лишь сильнее прижимая его к стене. Дыхание Чики было тяжелым… наверное, от адреналина… — Ты тут не командуй! — Чика снова встряхнул отличника, пытаясь как-то заполнить смущающую паузу. Он не мог сообразить, что ему делать дальше... вроде бы ответ очевиден — вмазать суке еще разок, на этот раз по носу, но что-то его удерживало... Ему не впервой было ощущать тепло чужого тела так близко рядом с тобой, но реакция сейчас была через чур сильной. у него встал просто от того, что он прижимал Мори Мотонари к стене, — А если бы, — он облизнул пересохшие губы, — если бы я сказал "да"? Мори устало вздохнул. Сумка снова со стуком встретилась с полом. Либо Чика его сейчас просто убьет, либо, в конце-концов, трахнет. Мори было стыдно осознавать это… но это был его путь. Он приподнялся, насколько хватка Демона позволяла это сделать, и коснулся носом мочки уха Чики, потом мазнул по ней сухими гладкими губами, коснулся языком, прихватил зубами. Тесокабе трясло. Мори был уже готов получить следующий удар, когда оторвался от его уха и снова взглянул в Демону в лицо. Чика про себя поминал разом Будду и Маму Мори (не к ночи будь упомянута), совершенно не зная, как ему поступить дальше. Остатки разума предлагали делать от сюда ноги, душа требовала подвигов, в член, чтобы его наконец-то выпустили из узких штанов, которые, от великого ума напялил хозяин. — К черту все! — он еще никогда не делал ничего такого… Не целовался с парнем... Это было непривычно, грубее, чем с девушкой, без приторного вкуса блеска для губ. Мори слегка покусывал его язык, и это, черт побери, было опасно! Ублюдок мог и укусить. Особенно когда руки хулигана полезли к нему под рубашку. Ну, вот и все… он сделал так, как собирался. Он просто использовал этого парня, чтобы загнать свои гадкие ощущения от того, что им управляют в угол. Он сам скинул пиджак, помогая Демону расстегнуть рубашку, чтобы прогнуться в спине от ощущения обхватывающих его рук. Жадные губы Тесокабе уже терзали его шею, оставляя яркие следы. Интересно, что скажет мама, когда он придет в таком виде домой посреди ночи? Глаза закрылись сами собой. Тонкие руки легли на сильные плечи, оплетаясь вокруг шеи Чики. У него никогда не было парня. Но то, что предлагала его собственная Мать… Нари прижался тяжелеющим пахом к бедру Тесокабе, тяжело вздыхая и едва сдерживая стон. Черт, ни одна девчонка так в Чику не вжималась, даже последние давалки, как Мори вжимался. Терся об него, вызывая приступы возбужденной дрожи, заставляя всю кровь, какая только в нем была, прилить к паху. Хоть бы не кочить раньше времени, если это случится Мори наверняка такую рожу состроит… Впрочем, тот и сам похоже был не в лучшем состоянии, целовал Чику беспорядочно, стонал и получал стоны в ответ, а Демон уже сам не знал, от чего стонет в рот Мотонари: от удовольствия прошибающего его как электрические снаряды или от того, что внутренний шов в джинсах впился в его член. — Трахну тебя сегодня, — решил он наконец-то, — Прямо тут, прямо сейчас. Хочешь? И не дав отличнику ответить, стал судорожно, едва справляясь с дрожащими пальцами, расстегивать ремень на чужих штанах. Мори запрокинул голову, кусая губы, готовые растянуться в торжествующей усмешке. Глупый Демон попался. Нари помог ему расстегнуть на себе идеально отглаженные форменные брюки и, повинуясь сильным рукам, развернулся лицом к стене, скидывая с плеч рубашку так, чтобы она повисла на локтях, и ничто не мешало Тесокабе целовать его плечи, расцвечивая их новыми яркими следами. Одной рукой Демон прижимал отличника к себе, а другой справлялся с собственной ширинкой, тяжело дыша и чуть ли не проклиная прекратившие слушаться пальцы. Наконец, ему удалось, и к уже обнаженным ягодицам Мори прижался горячий твердый член. Нари пробрала такая дрожь, что он едва устоял на ногах. Он и не думал, что его сможет настолько возбудить парень… Да еще и Чика. — Раздвинь ноги, — хрипло рыкнул Демон. У него уже крышу сносило от того, что он сейчас будет иметь этого великого Мори Мотонари в темном коридоре, как какую-то клубную шлюшку, от того, что их может застукать сторож, от того, что у него нет с собой резинки и можно будет кончить прямо в горячее тело. Ему уже не терпелось, и когда Мори замешкался, Чика рявкнул, — Ноги раздвинь, живо! — и сам просунул колено между чужих ног, раздвигая их, — Обалдеть, кому рассказать — не поверят! Я имею главного школьного принца в темном коридоре, наклонив его возле стены, мимо которой каждый день проходят сотни учеников. И ему это, похоже, нравится. Никто бы не поверил, что ты такой, Мори. Чика сплюнул себе на руку, размазывая слюну по члену, уже зная, что и с такой скудной смазкой им будет больно. Радовало то, что Мори будет больнее и унизительнее. И Чика не собирается облегчать ему жизнь, разминая пальцами. Обойдется. Приставив головку к анусу Мори, он навалился на парня всем телом, кусая губы от боли. Мори вскрикну, рванулся прочь, но его держали слишком крепко. Отличник тут же сжал зубы, тихо скуля, и, обеспокоенный тем, что на их возню примчится сторож, Чика стащил один из кожаных браслетов с руки и поднес его ко рту Мотонари, пытаясь впихнуть импровизированный кляп ему между зубов. Мотонари послушно сжал зубами кожаный лоскуток, изо всех сил стараясь расслабиться. В глазах стояли слезы… Хорошо, что Демон этого не видит. Мори прижался лбом к стене, стараясь сдержать всхлипы и собственное тело, пытающееся вырваться из хватки, в которую он сунулся более, чем намеренно. Демон снова надавил, с рыком протискиваясь в узкое нетронутое тело, отчего Мори стиснул кляп еще сильнее, быстро и тяжело дыша и стараясь не шуметь. Было, пожалуй, слишком больно… Но Нари не думал сейчас о том, что может как-то повредить свое тело. Все силы были направлены на то, чтобы не кричать, не вырываться, не отталкивать. Мотонари нагнулся чуть ниже, сильнее изгибаясь в спине, и Чика, наконец, скользнул в него сразу до половины. Тонкие пальцы вцепились в стену, а широко распахнутые карие глаза невидяще уставились в пол. Он, кажется, не сдержал очередного громкого стона. — Целка, — выдавил, еле переживающий собственные движения Моточика. Его удивила теснота этого тела, почему-то еще десять минут назад, впечатленный поведением отличника он думал, что у Мори уже был подобный опыт. Слишком уж он легко на это пошел, для первого раза! Но внутри было так офигительно тесно, что зашедший едва ли на половину Чика подался назад, скуля от удовольствия. Тело Мотонари подалось следом за ним, внутренние мышцы сжимались стремясь вытолкнуть чужака, — С тобой не так, как с девчонкой. Но мне нравится. Тебя можно… — новый толчок позволил войти почти полностью, они оба зашипели от боли и удовольствия, — не жалеть, -осиплым голосом произнес Чика. Дальше осмысленные реплики у него закончились, он просто ругался сквозь зубы, то осыпая всякими ругательствами Мотонари, то просто рассказывая как ему, Демону, хорошо сейчас, или стонал не в силах произнести ни одного слова. В лапах Демона стало очень жарко… и хорошо. Боль ушла и теперь от каждого движения Нари колотила такая дрожь, что Чике приходилось удерживать его. Неосознанно он начал оглаживать языком кожу браслета, что спасал их от вмешательства сторожа. Кожа, казалось, была пропитана вкусом чертового Демона. И по ней так приятно было скользить языком, сильнее стискивать зубами, откровенно посасывать, когда сладкие судороги скручивали низ живота. Нари опустил руку на свой член уже просто не в силах сдержаться и начал надрачивать его, все сильнее сжимая зубами свой кляп. Голос Демона отдавался в теле щекочущей вибрацией. Мори не слушал, что несет хулиган… Ему просто нравился его голос. Нравилось его тело. Его вкус… Нравилось все, что, черт побери, происходит. Демон не помнил, позволял ли он себе что-то подобное когда-нибудь. Наверное, нет… Никогда он еще не врубался так дико в чужое тело, никогда еще его так не скручивало от возбуждения. В паху все огнем горело, и от каждого толчка, этот огонь только сильнее разгорался. Мокрые волосы сосульками свисали над единственным глазом, и Чика то и дело пытался отбросить их назад, но чертовы патлы снова лезли в лицо. Все это просто не могло продлиться долго, не с бурлящей от гормонов и адреналина кровью, не тогда, когда твой член так сжимают внутри, а новизна ощущений захлестывает разум. Он задвигался быстрее, входя до упора в растянувшееся отверстие, наплевав на возможность порвать Мотонари, к черту и проблемы, которые могли за этим последовать. Главное сейчас было продержаться еще чуть-чуть, столько, чтобы… — Эй, Мори, ты скоро? — прохрипел Чика, — Или тебе, блядь, еще недостаточно? Словно в отместку, Мотонари сжал член Чики внутри себя особенно сильно, мешая двигаться, и едва не сошел с ума, когда тело затряслось в оргазме. Колени подкосились, и если бы не крепкие объятья, он бы просто рухнул, захлебываясь стонами, рвущимися сквозь тонкую преграду из зажатой в зубах кожи. А ведь так хотелось попросить еще… Чика над ним стонал и вздрагивал в последних движениях экстаза, заливая его собой до отказа. Все казалось сном. Ощущение нереальности происходящего вдруг стало настолько сильным, что Мори почувствовал, что теперь может позволить себе совершенно все… Чику и самого ноги не держали, он медленно опустился на колени, увлекая Мори за собой, почти укладываясь на него. Прямо перед ним сияло белизной обнаженное, пахнущее потом, плечо и школьный Демон прикусил его, слизывая соленый вкус и оставляя следы зубов. Мысли ворочались в голове неторопливо, лениво перетекая с одного на другое. От воспоминаний про, явно специально подпиленные зубы одно первогодка, боевого парнишку с одним глазом, успевшего уже отгрести от Чики, и до мыслей, что всех доступных девушек он, похоже, уже перебрал, можно и на парней переходить. Ками-сама, че за фигня?! О чем он вообще? Быстро поднявшись он попытался привести себя в порядок, нужно было чем-то обтереть испачканный член, да и на одежду, кажется, немного попало когда он вынимал… В темноте не разглядишь. — Эй, ты там жив? — Чика грубо вздернул Мори на ноги. Лицо у него хоть и было по-прежнему спокойное, но едва видимый в полутемном коридоре, румянец, выдавал его с головой! Да и дорожки слюны на подбородке не вязались с его привычным обликом, — у тебя салфетки есть? Все… Демон выполнил свою функцию. Можно больше не терпеть. Он наклонился к сумке, порылся там немного, извлекая пачку влажных салфеток, достал оттуда сразу половину и бросил Чике. Вытирались молча, не глядя друг на друга. Мори чувствовал небывалую сытость. Ему было плевать на Тесокабе. На Мать. На все. Холодная броня уже покрыла горячее тело и жаркий, как июльский день, дух. Застегнув штаны, он закинул сумку на плечо и, предвкушая фееричное возвращение домой, двинулся к выходу из коридора, оставляя за спиной Демона, бросая ему через плечо кожаный браслет с отпечатками своих зубов. Только бы этот идиот не ляпнул сейчас ничего такого, из-за чего придется задерживаться, отсрочивая возвращение в отчий дом. Хотелось показать Матери пылающие губы и только начинающие наливаться багрянцем поцелуи на плечах и шее. Он сам решит свою судьбу. Выберет дорогу. Не позволит этой женщине руководить своей жизнью… Мори-засранец даже не обернулся! Вообще никак не показал, что между ними только что был секс. Его ж Мать! Он даже шел ровно, будто ничего и не было! Как ему вообще это удается? Он должен лежать возле стеночки и просить Чику позаботиться о нем. Хорошо так просить, возможно, даже… — Ну как тебе, принц, лишение анальной девственности? Хотя ты теперь скорее принцесса, хех! — Демон сунул руки в карманы и неторопливо побрел за Мори, — Мне вот с тобой понравилось, ты половине наших школьных девчонок фору дашь, по этой части. Отличник, не ускоряя шага шел впереди, и снова делал вид, что Чики не существовало вовсе! Очень многие люди делали вид, что Чики не существовало: дальние родичи, которые вроде как его опекуны, всякие умные дяденьки и тетеньки из комиссии по усыновлению, некоторые учителя… Казалось бы, давно надо привыкнуть, но Тёсокабе Моточика привыкать не собирался! — Эй, — ему пары шагов хватило чтоб нагнать Мори, — Может мы и ротик твой опробуем, раз сегодня дела так пошли? Уверен, это тебе тоже понравится! Чика протянул руку, собираясь дернуть Мотонари за ремень сумки и развернуть к себе. Мори остановился и плавно обернулся, смерив Тесокабе презрительным взглядом, словно спрашивая: «Как… ты еще тут?» Помолчал, разглядывая застывшего хулигана. И произнес фразу, которая выручала в подобных случаях с девушками. — Я позвоню тебе. Отвернулся и вышел на лестницу. Только спустя несколько ступеней, до него дошло, что и кому он сказал. Едва подавив довольную улыбку, он заставил непослушное тело ускорить шаг, чтобы избежать мести. До Тесокабе, видимо, как раз дошло, как с ним обошлись, дверь хлопнула так, что чуть не слетела с петель. Нари отступал, но отступал с победой. Чт..?! «Позвоню»?! У Чики ушло секунд семь, чтобы полностью переварить только что услышанное. На восьмой секунде он уже хотел убивать и ринулся следом за Нари. Вот ведь! Принцесса! Да как он посмел такое сказать, Демон его сейчас в асфальт вкатает! А потом трахнет еще раз! Он никому не позволит обращаться с ним как девчонкой! Чика бы обязательно догнал проклятого ботаника, если бы… Если бы не тот самый сторож, который как раз в положенное время совершал свой обход, когда с лестницы на него слетел белобрысый Демон, с дико горящим глазом и искривленным в безумном оскале ртом. Реакция старика была вполне логичной, кто бы не заорал со всей мочи, когда на тебя летит такое? А вот с чего он решил, что от внезапно явившегося екая можно отбиться, если метко попасть ему в лоб фонариком?.. Ослепленный болью и светом Чика разом выдал гору ругательств, споткнулся и мягко приземлился на упавшего в обморок сторожа. Со стоном скатившись на пол и потирая ушибленный лоб, Демон понял, что сегодня, похоже, просто не его день… Но ведь будет еще завтра, верно? Так даже лучше, он успеет придумать план! Продумать способы мести проклятому Мори Мотонари, ну, кроме грубого изнасилования и убийства… К утру у Чики этих планов было более сотни, но Солнце Школы оказался хитрее, не придя на занятия. Потом наступили выходные, и Чика подзабыл о мести, вспомнив об этом только в понедельник, придя в школу, на второй урок. Впрочем, одного взгляда на Мори хватило, чтобы планы мести начали немного преобразоваться… превращаться в другие планы, куда более интересные!