Старшая школа Basara

Посвящается всем, кого расстроила концовка школы. В жизни между любящими друг друга людьми зачастую стоит слишком много препятствий, пропасти разверзаются между ними и, для любви, нет и одного шанса на миллион, но все же... Мы верим, что есть люди созданные друг для друга, а любая история стремиться к счастливому концу. ------------------------------------------------------------------ Бар в этом ночном клубе был просто огромным. Длинная извилистая стойка заполняла собой почти половину зала. За ней трудилось сразу с десяток барменов, что помогало избежать очереди. Набор барменов пестрел разнообразием. Казалось, что среди этих людей не наберется и пары представителей одного народа: латинос, китаец, немец, афроамериканец, кениец, кажется, даже индеец… Набор весьма экзотичный и весьма подходящий для клуба, находящегося неподалеку от конечной станции экспресса, идущего от международного аэропорта до центра Токио. У шестов танцевали девушки тоже очень разнообразных национальностей, зато почти не одетые. Короткие вспышки света выхватывали их отдельные движения, а громкая музыка сотрясала стены. Вместе со стенами сотрясалась голова ни в чем неповинного торгового представителя французской строительной фирмы «Notre maison» Мори Мотонари, приехавшего с командировкой на Родину и угодившего тут в ловушку, искусно расставленную однокурсником, который улетел сюда неделей раньше. Мори нравился Амаго, но сегодня он перебрал. Одно дело привычный ресторанчик на Елисейских Полях и другое шумный клуб в центре Токио. Харухиса и сам понимал, что промахнулся, и Мотонари совершенно не способен оценить всей прелести кибер-, стим-, и черт-еще-знает-какой-панковой молодежи, которой в ночь с пятницы на субботу тут было просто битком. Серьезный и хорошо воспитанный Харухиса предложил сменить место, как только они вошли в здание но отчего-то задумавшийся Мори упустил свой шанс на спасение и теперь ждал Амаго с напитками, присев за столик, к которому его провела маленькая и какая-то очень неброская по сравнению с остальным персоналом японка. - Прости, что притащил тебя сюда, - спутник Мотонари опустился напротив, ставя на стол привычные для них коктейли, - в будние дни тут совсем по-другому. - Сразу видно, что ты вырос не в Японии, - покачал головой Нари, притягивая к себе высокий стакан, наполненный чем-то темным, - и тем более не в городе. Харухиса оскорбился было, но тут же тряхнул головой, прогоняя обиду. - Ты прав, у меня в пустыне ничего кроме интернета-то и не было, но можно подумать, ты у нас городской. Нари тихонько хмыкнул, потягивая коктейль через трубочку, и пожал плечами. - Ладно, беру слова назад. Но пять лет в Париже должны были хоть чему-то научить, - Мори откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. На колено тут же опустилась горячая ладонь Амаго. - Нас он научил многому, Нари… - Многому, - кивнул Мори, разглядывая лицо своего любовника и про себя отмечая, что все-таки не всему… что больше ему дала все-таки родная Япония. - Хочешь чего-нибудь еще? «Чтобы тебя не оказалось сейчас рядом… и чтобы я смог спокойно пережить возвращение в эту страну»… - Если не трудно, добудь мне какой-нибудь закуски, пожалуйста… - Хорошо, - Амаго поднялся и, быстро наклонившись, коснулся губами волос Мотонари, отчего Мори сильно передернуло, и он поспешил спрятаться за стаканом, а Харухиса, как всегда ничего не заметив, ушел к стойке, проталкиваясь сквозь бушующее море танцпола. *** Чика уже порядком ненавидел это место. Не смотря на то, что клуб был успешным предприятием и приносил владельцу неплохой доход, они постоянно задерживались с благодарностью клану, частью которого теперь был и Тесокабэ. Видимо хотели проблем… А проблемы будут, учитывая насколько Чику достало мотаться сюда каждый месяц. Уже не радовали ни напитки, ни девочки на любой вкус, лишь бы не смотреть в медоточивое лицо здешнего директора, рассказывающего, что он вот-вот пойдет по миру и видимо придется отказаться от частных репетиторов для детишек… Просто круто, учитывая, что сейчас тварь попивает ром по триста баксов за бутылку. Тесокабэ скучающе отвернулся, отсчитывая время про себя. Если через минуту он не заткнется, Демон прикажет отрубить ему ухо. Нет, лучше сам отрубит! Может язык? Губы Моточики невольно расплылись в довольной улыбке – он уже был готов почти на все, лишь бы заткнуть собеседника. Может и клуб спалить к морским демонам? Минута была почти на исходе, когда взгляд Чики зацепился за знакомую фигуру. Он даже не сразу понял кто перед ним. Потому что так… Ну так просто не бывает. Жизнь не играет во все эти штучки, что так любят в дорамах, Мори Мотонари не может сидеть в зале нелюбимого Чикой клуба, куда он приходит раз в месяц на полчаса. И уж точно он не должен выглядеть так же, как выглядел, когда они учились в школе – принцесса, школьное солнышко… Так не бывает, но Мори Мотонари в одиночестве сидит в каких-то двенадцати метрах по диагонали, отстукивает пальцами по столешнице и выглядит в этом месте примерно так же чужеродно, как бриллиант среди кусочков разноцветной слюды. Его Мори Мотонари сидит в каких-то двенадцати метрах до диагонали и чуть неодобрительно кривит губы, выглядывая кого-то в толпе. Черт, Чика мог бы легко перемахнуть с балкона второго этажа, где директор клуба все еще вещает про сложную экономическую ситуацию в стране, а братки Чики удивленно косятся на вылупившегося в зал Аники, и подойти к своему Солнцу… Еще пару лет назад он бы так и сделал, плевать кто что там скажет, кто подумает, чем все это кончиться. Сигануть неизвестно куда не задумываясь над результатом – вот его стиль жизни. Был пару лет назад. Теперь Чика из ловца жемчуга, ныряющего в антрацитовые глубины, надеясь только на удачу, превратился в охотника, не дающего своей жертве и шанса сбежать. - Вы заплатите, директор-сан, или выпотрошу вас, как рыбешку, а внутренности продам на собачий корм, чтобы хоть как-то компенсировать недостачу, - Чика широко улыбнулся собеседнику. Его улыбка обычно заставляла людей немного зеленеть, но в клубе, с его мигающим освещением разве разберешь? Впрочем, ром господину директору явно встал поперек горла. – Вы заплатите завтра. И будете платить каждый месяц в условленное время или в следующий раз я приеду сюда с канистрами бензина и зажигалкой. Чика поднялся со своего места и поманил братву за собой. - Аники, ты видел как его перекосило, - весело хохотнул один из парней. - А то! Это дороже любых денег. А знаешь что еще дороже денег, братюнь? – Чика ухмыльнулся самому сообразительному из помощников. - А? - Если минут, скажем, через десять-пятнадцать, ты приведешь мне того парня воон за тем столиком. Ему необязательно знать, куда он идет и всем кто с ним – тоже. Чика бросил последний взгляд на так и не заметившего его Мори и пошел к черному ходу. *** Мотонари шел к туалетам, чтобы банально помыть руки. После самолетов, поездов, гостиниц и прочих общественных мест хотелось вообще продезинфицироваться с головы до ног, но подобного сервиса клуб не предоставлял. Пришлось ограничиться маячившим впереди интернациональным значком «WC». Японца с обесцвеченными волосами Нари заметил еще до того, как он двинулся в его сторону. Мори не особо разбирался в преступном мире собственной страны, но предполагал, что парень не просто так за ним увязался. Паранойя никогда еще не подводила Мотонари, так что он поспешил скрыться за дверью туалета. И только когда дверь за ним закрылась, понял, что сам себя загнал в ловушку. Нужно было оставаться в зале. Туалет оказался просто огромным. Кабинок на двадцать, не долго думая, Нари шмыгнул в ближайшую и вытянул телефон из кармана, но не успел он даже определиться, кому звонить в первую очередь, как дверь, отгораживающая его от посягательств внешнего мира, просто слетела с петель. Мори ударил первым, нанося короткий и точный удар в колено нарушителю его священного уединения. Обесцвеченный коротко взвыл, и тут же рядом с ним материализовались еще две фигуры, такие же, только лысые. Будь у Мори чуть больше практики и свободного пространства, он смог бы отбиться и сбежать, но так как сегодня, видимо, все было против него… - Что вам нужно? – Нари держал руки перед собой, готовый в случае чего метнуть телефоном кому-нибудь в глаз и защищаться до последнего, судя по четкой позе, использовать он собрался для этого дела то ли Стиль Тигра, то ли «Живым не дамся!». - Отдаешь телефон, детка, - прошипел крашеный, - надеваешь вот это на голову, - к ногам Мотонари упала небольшая черная тряпка, - затыкаешься и слушаешься. Тогда, может быть, ты и твой дружок не пострадаете. Нари дураком не был. Против троих в такой ситуации ему не выстоять, интересно, причем тут Харухиса? Неужели успел уже кому-то насолить? Черта с два он будет разгребать чужие проблемы. - Это тебе, - Нари бросил телефон правому шкафу, - гранату тоже отдать? – Нари едва не улыбнулся, когда увидел выражения лиц нападавших, - шучу. Я бы вам ее не доверил. А что касается этого, - Мори брезгливо пошевелил носком идеально отполированного ботинка валяющийся на полу мешок, - я не надену на голову туалетную половую тряпку, тем более самостоятельно. У вас два выхода: вы можете заставить меня сделать это силой, в чем я сомневаюсь, или принести новый, что значительно сохранит вам здоровье и время. - Ты совсем охренел, девка? – завелся левый лысый. - Я жду. Ваш босс ждет. Все ждут, - Нари нахально сложил руки на груди, про себя ругая имбицилов. Если бы его можно было бить, на нем бы уже живого места не осталось, а так они просто, видимо, не могут сообразить, как втроем протиснуться в узкую дверь кабинки… Ему все-таки выдали новый мешок. Правый лысый покопался в карманах куртки и извлек оттуда мятый кусок ткани. Нари передернуло, но он добровольно последовал требованиям, надевая пропахший сигаретным дымом мешок на голову. Зная свою страну, Мотонари не удивился бы тому, что его, как специалиста, просто хотят перехватить черные риэлторы, рейдеры из якудза, кто угодно… Кого-то он все-таки заинтересовал в целости и сохранности. Сохранность, правда, едва не повредилась, когда его подхватили под локти и потащили по каким-то холодным коридорам на улицу, а потом еще, когда его довольно грубо запихали на заднее сиденье какой-то машины, предварительно сковав его руки за спиной. Наручники тут же впились в кожу, намекая на то, что все-таки церемониться с ним не станут. Отголосок страха настиг Нари только тогда, когда захлопнулась дверь машины, и он остался совершенно один в тишине и темноте. Чика не смог сдержать идиотской улыбки, глядя, как ребята подводят к машине Мори. Частью его улыбка была адресована унылым рожа пацанов и распухшему носу Хаято. Похоже, его солнышко успело попить братишкам крови. Его солнышко... Сейчас он уже не мог называть Мори по-другому. То, что было между ними, уже через пару лет представлялось в другом свете. Чика по-прежнему был обижен, что Мори его бросил, но обида из жгучей превратилась в тягучую. До Чики дошло, что он возможно погорячился. Или недостаточно погорячился. Надо было не отпускать его никуда. Надо было извиниться. И трахнуть. Чика кивнул ребятам и Хаято захлопнул дверь машины. Парень уныло потер нос, явно сожалея, что Аники не выбрал себе менее драчливую жертву. Чика жестом показал, что братишки могут быть свободны и закурил, глядя на Мори через зеркало заднего вида. Сложно сказать изменился он или нет, мешок скрывает лицо, а фигура осталась почти такой же – худощавой и поджарой. На секунду Демон даже засомневался того ли схватил, не может же человек не изменится за столько это время? Нет, не ошибся, только Мори может сидеть в машине якудза, с мешком на голове, так будто делает всем большое одолжение. Сигаретный окурок полетел в окно и Чика вдавил в пол педаль газа, заставляя машину рывком сняться с места. Домой, в логово, с добычей, пока ее не хватились, и не случилось чего. У Демона все-таки получилось украсть Солнце. В салоне было душновато, хотя, может быть, во всем был виноват мешок, натянутый на голову. Мотонари сидел прямо, высоко вскинув подбородок и стараясь не слишком мотаться на поворотах. За рулем, судя по всему, был кто-то ненормальный. После пятого поворота Мори показалось, что они едут по кругу, так что считать их пропал смысл. В конце концов, машина довольно резко остановилась, Нари показалось, что желудок просто выплеснет свое содержимое в мешок, его сильно дернуло вперед, отчего он все-таки приложился головой обо что-то твердое. По звуку о стекло. Все-таки приятно было осознавать, что между ним и неизвестным водителем все это время была преграда. Мори вообще любил преграды, но только когда расставлял их сам. Чика подъехал к черному входу в свой дом и снова глянул на Мори. Всю поездку они молчали, и сейчас он не очень представлял себе, как прервать это молчание. Нет, лучше отложить это до квартиры. Там где Мори не сможет от него сбежать, там, где будет территория Чики. Недолго думая, он выскочил из машины и открыл дверцу Мори. Потянул его на себя, с удовольствием касаясь, гладкой кожи. Вытащил и взвалил себе на плечо, чтобы легче было доставить солнышко в логово. Ноздри затрепетали от запаха дорого одеколона и солнечных лучей. И вправду будто ничего не изменилось, он снова ведет Мори в свое логово, чтобы разложить там на футоне и сделать своим. Он вошел в здание и приветливо кивнул сидящим в дежурке ребятам. Те только кивнули вежливо и равнодушно, они и не такое видели, здание полностью принадлежало клану, там были и офисы и квартиры, и стоянка… А некоторые полуподвальные помещения хранили в себе и неприятные тайны. Но им, к счастью, не туда, им наверх, в квартиру Демона. Мори очень старался держать рот закрытым. Вот когда он сможет встретиться взглядом со своим похитителем. Тогда и заговорит. Правда, когда его некуртуазно вниз головой потащили куда-то, очень хотелось высказаться, причем выражения на ум приходили настолько красочные, что Нари бы еще подумал, на каком языке они звучали бы лучше. От похитителя пахло дорогим парфюмом. Морской запах навевал смутное ощущение дежавю. Сложно определить, на какой высоте ты находишься, перевернутое сознание запаковано в мешок, но парень, что его тащил, казался хрупкому Мори просто огромным. Пара дверей, лифт, довольно долгий путь наверх, снова дверь. Кровать. Надо же, как интересно. Он-то уже рассчитывал на подвал и железный стул. Хотя кровать вызывала определенные опасения по поводу причины его захвата. Полежав несколько секунд, Мотонари не дождался никаких действий и завозился, садясь прямо. Светло-серый пиджак Чика сбросил прямо на пол, оставаясь в майке любимого фиолетового цвета. Невольно глянул на свое отражение в стеклянной поверхности шкафа. Хорош! Уже не тот угловатый, слишком высокий для японца мальчишка. Интересно, понравятся ли Нари, как раздались вширь его плечи? А мускулы? А пока еще только контур татуировки на плечах и спине? Чика присел на корточки рядом с Мори, разглядывая его. Почти такой же. Почти такой же, пусть его тенгу за пятки кусают! Чика наклонился вперед, обнимая пленника, нащупывая стальные браслеты, и в скором времени ключ с тихим щелчком повернулся в замке. Демон провел горячими ладонями по его рукам, обхватил запястья и поднес их к губам. Его солнце. Пахнущее терпким одеколоном и нестерпимым жаром полуденных лучей. О, это будет куда сложнее, чем Чика представлял. Раньше он имел дело с солнышком, только показавшимся из-за горизонта, а теперь этот огненный бог выкатился почти на середину неба. Только он не из тех демонов, что боятся солнечного гнева. Поцеловав алые следы на запястьях, Чика потянул вверх мешок, ровно настолько чтобы поцеловать губы Мори. Каким странно знакомым казалось это дыхание. Как будто он уже сотни раз слышал его. Эти руки уже не раз сжимали его запястья. И губы с вечным привкусом “Marlboro”… Нари высвободил руку и сдернул с головы проклятый мешок. Над ним склонялся Демон. Настоящий Демон. Не тот бесенок, которого Мотонари когда-то знал, а настоящий зверь. И на плечах зверя начала проявляться татуировка якудза, что должно было устрашать еще больше. Еще и скалится… Демон. Черта с два он его этим возьмет. - Можно было догадаться, - Мори провел пальцами по щеке Тесокабе, - Только тебе могло прийти в голову пригласить меня на свидание столь варварским способом. Ты знаешь, я сейчас несвободен, - Мотонари внимательно разглядывал чертового психа, который как-то же нашел его, - впрочем, как я понимаю, ты не планировал оставлять мне выбор… - Заткнись, - Чика грубовато положил ладонь на губы Нари и добавил чуть мягче, - Нари. Поцеловал его снова, слизывая с губ вкус уже сказанных слов. Несвободен? Что за черт? Да ему плевать, кто там был у Мори между тем вечером в пляжном домике и вечером сегодняшним. Возможно, он убьет всех этих людей потом, при случае… - Не хочу ничего слушать. – Чика двинулся вперед, заставляя Мори отодвинуться и влезть на кровать с ногами. – Весь вред от этих наших разговоров, но сегодня ты ничего не испортишь, Мори Мотонари. Тесокабэ почти выдернул свое солнце из совершено ненужной ему безрукавки и обнял за талию, тонкую, будто у девчонки. Он с катушек съезжал от этого, от голой кожи под ладонями, от губ Мори, почти покорно открывающихся на встречу. - Скажи мне только одно, - губы Мори уже припухли от поцелуев, темные на бледном в полутьме спальни лице, - Ты скучал? Не отвечать Демону было невозможно. Да Мори и не хотел сопротивляться. Он сам уже запустил руки под майку Тесокабе, оглаживая рельефное тело, вспоминая, изучая его заново. Он прав. Все беды от трепа. От столкновения гордыни и предрассудков. Мотонари сегодня просто промолчит, как должен был промолчать пять лет назад. Скучал ли? Нари внимательно вгляделся в лицо своего Демона, осторожно подцепил пальцами повязку, скрывающую его левый глаз, и обнажил застарелые шрамы, одним плавным движением стаскивая помеху с любимого лица. - Заткнись, - в конце концов, прошептал Нари, приподнялся и, обхватив Чику за шею, притянул его к себе, снова касаясь языком изуродованной кожи, очерчивая им каждую складку наплыва. В низу живота все свело от болезненного возбуждения. Мори ощутил, как начинает дрожать просто от того, что, наконец, может прикасаться к своему Демону. И снова так, как раньше. Будто ничего не изменилось. Будто они все еще ютятся на той узкой койке… Прикосновение горячего языка к шрамам обжигало, но Чика только подавался навстречу, продолжая скользить руками по телу Мори. Никаких новых шрамов, никаких следов, лишь мышцы стали крепче. Кожа Мори по-прежнему как шелк под его руками и Чика не может не чувствовать чужую дрожь. Вот так должно было быть каждую ночь – спальня, освещенная лишь огнями ночного города, и ничего кроме стонов между ними двумя. Майка полетела к пиджаку, Демон показывал себя во всей красоте, давая Мори почувствовать мощь нависавшую над ним. Он вспомнит Чику, либо узнает его заново. Поймав руку Нари, он положил ее себе на грудь, давая почувствовать стук сердца и ощутить под пальцами шершавую кожу новых шрамов. - Не собираюсь больше отпускать. Брюки Мори едва не трещат под пальцами, когда Чика стягивает их. Собственник. Так и не изменился. Вот только сейчас у него уже есть сила, чтобы не отпускать «свое». Правда, у Нари тоже найдется пара аргументов повесомее, но сейчас так не хотелось быть гордым. Он утром разберется, что делать дальше. Сейчас есть только срывающий с него остатки одежды Чика. Горячий и безумно романтичный в своих мимолетных порывах. Мотонари мог бесконечно трогать своего Демона. Когда он летел в Японию, то смутно надеялся на встречу со своим прошлым. Но чтобы она произошла вот так сразу… Зато теперь его можно трогать. Скользить пальцами по свежим шрамам на боку, впиваться ногтями в сильные плечи, оглаживать раскрытыми ладонями спину. Хочется прикоснуться к нему везде, и Нари сам потянул с Демона дорогие брюки, с улыбкой вспоминая о том, что когда-то это были дешевые джинсы. Но нетерпение осталось тем же. Чика развернул свое солнце так, чтобы тот лежал головой к окну и тусклый свет падал на его лицо. Он не упустит своего, он будет смотреть как Мори выгибается от удовольствия, как его губы открываются для стонов. Стояло у Демона так, что было уже почти больно, но, черт побери, он ждал пять лет, достаточно чтобы научиться терпению, он потерпит ровно столько, сколько займет поцелуй в шею, и поиск смазки. Поцелуй расцвел на шее Мори темным цветком, первым пока что. И самым прекрасным. Смазанная головка легко протолкнулась в тело Нари, и Чика зарычал, не сдерживая уже себя, медленно входя глубже. Нари не замечал боли. Да, он был неплохо растянут, но Демон оставался для него слишком большим. На боль было плевать. И на удовольствие в общем-то тоже. Ему было просто необходимо отдаться этому человеку. Все равно, как это будет. Пусть больно… Мори задохнулся от того, на сколько аккуратно и нежно действовал Чика. Сколько лет прошло. Сколько ночей проведено по чужим постелям, а его Демон все еще помнит, как нужно брать Солнце, чтобы оно сходило с ума. Тесокабе просто обволакивал своей нежностью, и Нари оставалось только бессильно и благодарно застонать, когда бедра Демона прижались к его ягодицам. - Чика, - Мори вдруг понял, что его лицо мокро от слез. Тело совсем запуталось в ощущениях. Ему, что было больно? Или он просто так счастлив? Глупое тело. Нари тихо всхлипнул и первым двинулся навстречу проникновению, - Мой… - Мой! – Яростно мотнул головой Демон, скалясь и на секунду останавливаясь. Потянулся губами к шее Мори, оставив еще один след. Он раскрасит солнце этими темными метками, и пусть все знают, кому оно принадлежит! - Мой! – повторил с наслаждением, довольный тем, как легко оно соскальзывает с губ. Двинулся обратно, почти выходя, оставляя в Мори только головку, и вошел снова. – Мой! Тесокабэ все было недостаточно. Он был будто голодный демон, не мог остановиться, грубо вбиваясь в горячее тело, трогая Мори везде, оглаживая по бокам. Вспоминал его. Ласкал соски, прикусывая едва не до крови, так чтобы они затвердели и распухли еще больше. Оставлял следы своих зубов на ключицах и шее. Щеки у Мори были солоноватые и влажные, но даже слезы не заставили остановиться. Разве можно остановиться, когда тебе так подмахивают, когда сильные пальцы сжимаются на плечах и притягивают ближе. - Мой! Это было просто безумием. Горячим мокрым и развратным. Все-таки они изменились. Чика стал резче. А Мори требовательнее. Он извивался под Тесокабе, отвечая стонами на все собственнические заявления Демона. Лишь бы не кричать «Да! Не отпускай меня теперь, тупое животное!». Как же хорошо задыхаться от стонов под любимым Демоном, когда он терзает твое тело поцелуями и прикосновениями. Пусть бы это никогда не заканчивалось. Только бы он не останавливался, продолжая вбиваться в узкое тело, с каждым движением проезжаясь по простате, заставляя Ледяное Солнце трястись в судорогах от каждого рывка. Стоны превратились во всхлипы. Было невозможно больше терпеть. Было слишком хорошо. До боли. До слез и хрипа. Суставы выворачивало от напряжения, мышцы словно закаменели, и Мотонари просто отключился, оставляя тело биться в оргазме под белым Демоном. - Быстро. Все таки соскучился, - Чика придавил Мори к кровати, удерживая за запястья и продолжил вбиваться в него мелкими, частыми толчками, пока низ живота не свело судорогой, и он не кончил в горячее тело. Тесокабе лег прямо на Мотонари, придавливая его своим телом. Чтобы никуда не делся больше. Не ушел. Никогда. Чика его лучше сам убьет, если Мори только мысль такая в голову придет. - Солнце восходит. – Демон поцеловал покорно приоткрывшиеся губы. – Хочешь посмотреть? Мори попытался сказать, что хочет, но у него совершенно не было на это сил. К тому же совершенно не хотелось шевелиться. Восходящее солнце слишком красиво освещало счастливое лицо его Демона. - Только если ты возьмешь меня на руки, - едва слышно проговорил Нари, ероша пальцами волосы на белом затылке. Тесокабе насмешливо фыркнул, завозился, легко поднял его на руки и усадил к себе на колени, устраиваясь на краю кровати лицом к огромному окну. Окна спальни выходили ровно на восток. Нари улыбнулся, разглядывая линию крыши токийских высоток, оставшихся где-то внизу. Демон приволок его в один из небоскребов города. Интересно, он тут правда живет? Солнце выкатывалось на горизонт медленно и лениво. Словно не хотело отвоевывать у Демона его родную ночь и его ненаглядное солнце. Нари даже не попытался встать навстречу светилу. Колени дрожали от слабости, которую в его теле поселил Моточика. - Я скучал… - наконец заговорил Нари, когда солнечный диск всплыл над горизонтом. - Я знаю. – Чика замолчал, уткнулся носом в волосы Мори и, не отрываясь, смотрел на светлеющий горизонт. Он уже много времени не видел рассвета… Вернее, не наблюдал его вот так, чаще всего рассвет заставал его только для того, чтобы Демон отгородился от него жалюзи и завалился спать. – Я тоже скучал. Даже волосы Мори пахли также… Хотя если бы неделю назад Моточике сказали что он помнит, как пахнут волосы первой школьной любви, он бы только посмеялся, даже убивать бы не стал. Неделю назад он не помнил, но сейчас был уверен, что запах все тот же. Солнце медленно поджигало горизонт, а Чика, не отрываясь, смотрел на начинающийся пожар. Сжечь все. Выкинуть пять лет и забыть, они не имели значения. Сегодня утром его жизнь меняется, хоть он еще и не понимает как именно, и что его ждет. - Люблю тебя. Мотонари вздрогнул и закрыл глаза. Демон способен многое изменить в его устоявшейся жизни. А эти татуировки... Чика выбился-таки. Стал и богат, и опасен. Все очень изменилось. Вот только социальный провал между ними... - После секса не считается, - Нари завозился, устраиваясь удобнее в объятьях Тесокабе, - у меня через пять часов деловая встреча. Я должен на ней присутствовать. Подкинешь? Только без наручников и мешка на голове, пожалуйста. Демон заворчал что-то на тему того, что теперь-то точно не отпустит свое Солнце, на что Мори только фыркнул и поцеловал Тесокабе в плечо. Возможно, вместе они смогут многого добиться, если правильно использовать связи и влияние... Опасно, конечно, но все-таки можно рискнуть. К тому же... Слишком хорошо рядом с Демоном. Хорошо, что хоть в чем-то он себе признался давным давно. Сейчас бы этот фокус не прокатил. - Впрочем, - Нари приподнялся, проводя пальцами по израненному виску Чики, - если ты сможешь меня убедить, я могу и передумать, - Мори начинал чувствовать себя извращенцем, так ему нравилось касаться языком этого проклятого уродливого шрама, сросшихся век с редкими волосками белых ресниц, обхватывать губами сколотый выступ надбровной дуги, задевать зубами наплывы плоти. С чего бы, интересно? Он ведь привык к красоте и идиллии, пугаться таких вещей должен... а он возбуждается, как школьник, буквально вылизывая слабое место Демона. Разве он сможет от такого отказаться? – Ты будешь удивлен моим навыком убеждения, солнышко. Солнечный свет, пока что слабый, но набирающий силу с каждой минутой, позволял лучше разглядеть Мори. Теперь он видел различия между тем Мори и этим… Наметившиеся складочки у бровей, будто он часто хмурился, ставшую чуть более узкой линию губ. Родинки на плече раньше не было. Раньше Мори не смотрел на него так. С такой нежностью. Будто не только Чика нашел сегодня то, что казалось утерянным навсегда. Язык Мотонари пробежался по шраму, выдергивая Демона из размышлений. Он еще насмотрится, теперь-то Мори точно никуда от него не деться, можно расслабиться и млеть под прикосновениями горячего языка. - Хочу тебя снова. – Безапелляционно заявил Чика, притягивая Мори к себе, устраиваясь между его ног. – Все твои встречи подождут, я ждал тебя пять лет, ты мне много чего задолжал. - Ты мне тоже кое-что должен, Тесокабе, - Нари с большим сожалением оторвался от любимого шрама, устраиваясь удобнее, оглаживая сильные плечи своего Демона, - и я намерен взять с тебя все, что мне причитается. За все пять лет, что ты не шел из моей головы. За всех моих любовников, в которых я искал тебя, - тонкие пальцы с силой вцепились в белые волосы, - за то, что не находил... - Мори едва заметно улыбнулся, - ненавижу тебя, Тесокабе. Подозрительно покорный и притихший Демон позволил перевернуть себя на спину и оседлать собственные бедра. Нари осталось только немного приподняться, и сильные руки тут же обхватили его бедра, направляя. – Не молчи только.. Непривычно. - Не буду, - усмехнулся Чика, оглаживая руками чужие бока. Надавил немного, заставляя Мори опускаться ниже. – Расскажу тебе, что ты самое обладенное, что побывало в моей постели. В такой позе входить было сложнее, Мори действовал медленно, то ли мучая его то ли снова привыкая к размерам. А Чика просто кайфовал от того, как его член все глубже входит в горячее тело. Демон хотел вспомнить своего любовника каждым сантиметром кожи и смотреть на него вечно. - И я верну тебе долг, Мори Мотонари. Тебя ждут целые ночи заполненные расплатой по долговым распискам. Тут, на кровати, на столе, балконе, возле каждой чертовой стены в этой квартире. И ты должен увидеть мою машину, - он резко надавил на чужие бедра, наконец-то входя в Мори полностью. Придерживая одной рукой за талию, второй начал ласкать его член. Нари задохнулся от боли и удовольствия. Чертов Демон! мысли о блестящем будущем, коварных планах, собственной хитрости и предстоящих опасностях путались и вытеснялись мыслями о горячем теле под ним, о сильных руках, о широкой усмешке и о том, что он, черт побери, не бросит Демона снова. Мори даже удивился подобным выходкам возбужденного сознания, начиная медленно двигать бедрами, обычно рассудительность не подводила его даже в постели... Впрочем, Тесокабэ - отдельный случай. Но неужели он, правда, готов привязать себя к Демону? Холодный, расчетливый Мори Мотонари готов цепляться за этого бандита всеми конечностями? Почему? Потому что сейчас так безумно хорошо? Или потому что последние пять лет было так плохо? Сын Солнца закрыл глаза, до боли впиваясь ногтями в плечи Чики, и снова резко опустился на его член до конца. Чувствовать его в себе сейчас гораздо важнее, чем что бы то ни было, и Нари ускорил движение, каждый рывок скручивал тело едкой судорогой наслаждения, дыхание Моточики сбилось, рука на члене сжалась сильнее, отчего Мори тихо застонал, опуская голову, пряча лицо за волосами, двигаясь все резче, жестче, чтобы было больно, чтобы не кричать.. - Нет, не прячься! - Чика надавил на чужие бедра, заставляя Мори замереть сидя на нем и откинул волосы с его лица. Он определенно заслужил возможность видеть это лицо, знать, что Мотонари хорошо с ним. – Посмотри на меня, Нари. Теперь ты будешь видеть это лицо каждый день, не думай, что тебя кто-то намерен отпускать. Вот теперь можно продолжать. Когда видишь, как глаза твоего любовника все больше застилает туманом удовольствия, как кривятся губы, еще минуту назад такие высокомерные и строгие. Да, детка, разве с кем-то еще тебе может быть так хорошо. Демон уже съел твое сердце, а ты занял собой всю его душу. Дальше только вместе. Чика помогал Мори двигаться, сначала мучительно неторопливо, потом резко, не давая привыкнуть, сменил темп на быстрый и жесткий, так чтобы слышать еще и голос своего солнца. Нари задыхался от стонов. Почему всегда так с этим чудовищем? Почему со всеми он мог держать себя холодно даже на самом пике удовольствия, а с Тесокабе извивается, как последняя шлюха? Он-то, наивный, думал, что за пять лет научился держать себя в руках, что ледяную броню теперь не пробить никогда и ничем. Но стоило только явиться проклятому Демону, и все самообладание полетело к чертям. - Пожалуйста... - темные коридоры, поцелуи-укусы, пара резких слов на прощание, - еще... - душевая, горячие объятья, плещущаяся во взгляде вина, "я не игрушка", - Чика... - ночь под одним одеялом, залитая солнцем спальня, "Пират и его сокровище" - ну же... - маленькая комнатка, признание в любви, море, омывающее ноги, крепкие объятья, кровь. И пять лет тумана... - Мори! Чика снова положил руку на член любовника, Мори был уже на пределе, если просил. Просил ли он кого-нибудь так за эти пять лет? Чика надеялся что не просил… Что только с ним Мори может быть таким. - Морррии… - Протянул тем же тоном, что когда-то, когда еще мог запросто прижать школьное солнце в темном коридоре, и почувствовал, как от его голоса Мотонари весь сжался внутри, туго обхватывая его член. - Мори… - Чика мог бы повторять это вечно, даже когда ни на что кроме стонов не хватает сил. Это Чика приподнялся, или он сам упал ему на грудь? Мотонари уже не мог сориентироваться в пространстве, все плотнее обнимая любовника за шею. Звук его голоса... Как давно он хотел услышать свое имя, произнесенное именно с этим рычанием, именно в этих объятьях. Мори пытался ответить, но захлебывался стонами, бился в агонии и, кажется, снова плакал. Проклятье. Нари честно держался, цеплялся за остатки сознания, но оно ускользало, оставляя вместо себя жгучее удовольствие, заслоняющее собой все, кроме любимого лица. Мори не выдержал первым. Тело скрутило так, словно суставы решили навсегда расстаться с мышцами. Тело распалось на мириады оргазмирующих клеток, не оставляя шанса даже на попытку сдержаться. - Солнце, - Чика выдохнул это за мгновение до того, как сорваться в пропасть вместе с Мори. Будто нырок с тройным сальто в само Солнце. Так же ожигающее и невероятно. Самоубийственно. Он и вправду перестал существовать в этом мире. Секунд на сорок. Потом реальность все таким решила вернуться к Демону, щекоча его горло волосами Мори. Они лежали в обнимку на раскуроченной кровати, освещенные уже вполне ярким солнечным светом. Вместе… Совместное утро… Можно было бы приготовить завтрак, если бы Чика хоть когда-нибудь завтракал так рано. Чика перевернулся на бок, спиной к окну и не дающему уснуть свету, подмял Мори под себя. Нет, он не собирается спать. Вдруг его Мори рассеется как наваждение или сбежит снова? Демон будет охранять свою добычу, пока хватит сил. Перебирать волосы и гладить по плечам и спине раз за разом убеждаясь в реальности происходящего. - Все еще не считается, Мо-ори? - Убедил, - тихо-тихо проговорил совершенно обессиленный Мотонари, обнимая Чику за шею, окончательно тая под нежными прикосновениями, - ты мой. - Глаза уже закрывались сами собой. Конечно, неплохо было бы добраться до ванной, смыть с себя застывающее семя Демона, но было отчего-то чертовски приятно оттого, что на нем теперь полно меток Тесокабе. Не отпустит... Плечи Мотонари содрогнулись от одной мысли о том, что они снова могут разойтись. Вполне возможно, конечно, что они оба изменились до такой степени, что не смогут выносить друг друга, но все это после отдыха. После целого дня в постели Демона. И пусть тот только попробует куда-то от него деться. Придется вцепиться зубами в прекрасную спину и повиснуть на нем... - Я должен нарисовать тебя. - У меня где-то был блокнот, и я одолжу тебе свой паркер. Мори засыпал прямо у него на руках и это было настолько заразительно, что Чика уже не был настолько тверд в своих намереньях охранять сон солнышка. Ведь дверь заперта и даже если связать в канат все простыни в доме, то до земли не хватит. А еще он обнимет Мори, прижмет к себе так, чтобы он никуда не делся, не смог выскользнуть из этих объятий. - Займемся этим, как проснемся. Нарисуешь меня совершенно счастливым. Полуденное солнце пробиралось даже под одеяло, под которым усердно прятался Мотонари. Не смотря на то, что длительный перелет и ночные приключения измотали дитя Нитирин, поспать ему удалось совсем немного. Все-таки он был не приспособлен для дневного сна, когда солнечные лучи скользят по закрытым векам, требуя внимания. Нари открыл глаза. Он не тешил себя надеждами на то, что все, что было этой ночью – приснилось ему. Чтобы понять, что все произошло на самом деле, хватило шумного дыхания Тесокабе над самым ухом. Вот уж кого точно не интересует время суток, когда хочется спать. Демон. Нари внимательно посмотрел на спящего Чику, который даже во сне прижимал его к себе так, словно он вот-вот исчезнет. Интересно, что это животное будет делать, если так и случится? Мотонари пошевелился на пробу и, не почувствовав особого сопротивления, выскользнул из крепких объятий. Лишенный комка тепла Демон раскинулся на всю огромную постель. Вчера он казался просто огромным, но теперь, когда Нари смог присмотреться, оказалось, что не такой уж Тесокабе и шкаф. Высокий и неширокий, при этом каждая мышца, казалось, прокачана с особым тщанием. Пропала мальчишечья угловатость, молодое тело налилось силой… Мори сглотнул и поспешил отвернуться, ощутив, как тело охватывает болезненное возбуждение. Проклятый Демон только одним своим видом делает с ним такое… Нельзя так. Пометавшись по комнате, Мотонари собрал свою одежду и нырнул за одну из дверей, ведущих прочь от Моточики. Надо было окно зашторить… Чертово солнце, выключите его кто-нибудь! Чика застонал и перевернулся на бок, пытаясь рукой нащупать свое личное Cолнышко, такое же теплое, но не мешающее спать. Поводил рукой по пустоте. Мори точно был тут. Это не могло ему присниться, Демон не сопливая девчонка склонная принимать мечты за действительность! Он был тут ночью, извивался, когда Чика ласкал и трахал его. Тесокабэ подскочил, рывком срывая с себя одеяло и шаря взглядом по постели. Пустая… Он один. - Морри… - ночью рык был страстным сейчас – злым. – Найду и убью! Сука… Вещей Мотонари тоже было невидно, Чика зло хлопнул раскрытой ладонью по простыни рядом с собой и только теперь понял, что она теплая… Теплая! Значит, если Мори и ушел, то не больше чем пятнадцать минут назад! Успел ли он выйти из здания? Надо позвонить в дежурку и сказать, чтобы не выпускали! Никуда не уйдешь, Мори, не в этот раз! Чика рванул вон из комнаты, желая поскорее добраться до стационарного телефона и позвонить вниз. Вылетел в коридор, как был – голым, и растянулся на полу, зацепившись ногой за какой-то провод. Уже в полете услышал, что в душе журчит вода. Дверь ванной приоткрылась, в проеме показался мокрый Мотонари, завернутый в огромное демонское полотенце, долго и невозмутимо смерил взглядом вытянувшегося на полкоридора Чику и закрыл дверь. На замок. Пусть у Демона будет шанс привести себя в порядок. Сам он занимался тем же, когда дикий грохот отвлек Сына Солнца от контрастного душа. Домывшись, Мори завернулся в хозяйский халат и вышел в коридор. Он не смог сбежать от Тесокабе сразу. Значит, это надолго. Как же хорошо он себя чувствовал после столь тяжелой ночи. Даже удивительно. Не было больно. Не было никакого дискомфорта. Ну, разве что, побаливали плечи от укусов. Нужно будет поподробнее разглядеть Демона. И нарисовать его, в конце концов. Конечно, предпочтительнее рисовать Тесокабе, пока он спит… Для этого придется остаться с ним еще на одну ночь, как минимум. А для того, чтобы подняться вверх по карьерной лестнице, ему следует остаться здесь очень и очень надолго. Не придумав ничего лучше, Нари решил вернуться в спальню, где благополучно упал обратно на кровать. Тело приятно ныло и хотелось нежиться и изгибаться просто так. Страшные признаки полного удовлетворения. Демона в спальне не обнаружилось, оставалось только надеяться, что он-таки додумался отправиться за едой. - Мори! – позвал Чика заваливаясь обратно в квартиру с полным пакетом выпечки, раздобытой в одной кафешке на первом этаже здания. – Я знаю, что ты тут, я закрывал квартиру. Демон, не удержавшись, засунул в рот какую-то сладкую слойку и направился в спальню. Почему-то не сомневался, что найдет Мори там. Его Солнце лежало на кровати, раскинув руки и прикрыв глаза. Солнечные лучи кружились вокруг него тысячей пылинок. Он был будто сокровище, драгоценная жемчужина, взирающая на мир из под тяжелых волн солнечного моря. Прекрасный. Недосягаемый. Как отражение восходящего солнца на морской глади – так близко, но не ухватить, даже проплыв сотню миль. - Я знаю, что ты не спишь. Как на счет завтрака? - Твоя очередь кормить меня завтраком? - Мотонари перевернулся на бок, внимательно разглядывая любовника, - как странно. Это ведь только вторая ночь, что мы провели вместе. Спустя столько лет... Что ты чувствуешь, Тёсокабе? Почему вцепился в меня? - Нари сел на кровати, плотнее запахивая разъезжающиеся полы халата. - Потому что ты мой. - Чика недоуменно пожал плечами, будто его спросили какое время года приходит после зимы. Общеизвестный факт, только дети и безумцы не знают. Демон однажды обьявил Мори Мотонари своим, какие еще причины нужны? - я не знал какие булочки ты любишь, так что взял по одной из тех что у них были. Чай или кофе? - Чай, - Мори едва удержался от проявления лишних эмоций, типа саркастически изогнутой брови, - как ты узнал, что я прилетаю?- Нари приподнялся, отнял у Демона пакет и заглянул в него в поисках завтрака, - Как ты вообще меня нашел? - Ты веришь в судьбу, Мори? Если нет, то ты и мне не поверишь. - В это действительно тяжело поверить... Если я правильно понял, то мы встретились... Случайно? - Мори слегка нахмурился и вернулся к выбору завтрака, - так не могло произойти. Демон только возвел взгляд к потолку. - Мори, ты правда думаешь, что я стал бы отнекиваться. Мой человек накинул мешок тебе на голову и притащил в мою машину. Ты у меня дома и тут останешься, по своей воле или против нее. Белый пиджак был небрежно скинут на кровать. Чика подошел ближе и навис над своим новоприобретенным Солнышком. Поцеловал медленно, уже не боясь, что Мори всего лишь призрак или игра воображения. - Так завтрак? - Целую вечность назад я попросил у тебя чай, - невозмутимо ответил Нари, проводя пальцами по щеке Тесокабе, после чего поднялся с кровати, прижимая к груди пакет со сладостями, и отправился на кухню, - только имей в виду, я потребую много прав и внимания. У меня должна быть возможность вести собственные дела, если не хочешь, чтобы я лез в твои. Я не могу остаться прямо сейчас. Мне нужно закончить некоторые дела в Париже. Документы, счета... сам понимаешь... - Если сбежишь, я тебя найду Мори. И не знаю, что с тобой сделаю. – Демон хмыкнул и пошел следом. - Кстати мне тоже нужно много внимания! И много секса. И не лезь в мои дела. И... - Мори как раз поставил пакет на кухонный стол, и Тесокабэ притянул его к себе. - Ты будешь любить меня? - Если ты, в конце концов, нальешь мне чай, то я подумаю... - Нари заерзал в крепких объятьях, то и дело поправляя халат, - если не веришь мне, можешь отправить кого-нибудь из клана со мной. В Париже есть пара дел, которые можно было бы завершить с помощью доброго слова и пистолета. Чтобы не возиться. - Я могу и сам с тобой поехать… - Чика уткнулся носом в волосы Мори, вдыхая их запах. Он не помнил, чем пахли волосы Мори пять лет назад, но был уверен, что тогдашнему ему он нравился не меньше. – У меня не было отпуска лет пять, с тех пор, как я сюда приехал. Демон нашел в себе силы оторваться и включил кофеварку, порыскал по полкам в поисках чая. Хотелось многое спросить у Мори .Где он учился? Кем работает? Как провел эти пять лет? Как часто вспоминал о Чике? - Как твоя Мать? Вопрос был идиотским, но он перекидывал тонкую ниточку через пропасть длиной в пять лет. - Не так давно я перевез их с отцом в Италию, - Нари постарался сделать вид, что не удивлен. Кто бы мог подумать, что Демон будет спрашивать о семье, - теперь она делает из отца бизнесмена. У нее получается. Собственно, открыла частную школу для элиты, - Мори получил свой чай и пожал плечами, - она звала с собой Уэсуги, как преподавателя экстра-класса, но тот отказался. Сказал, что хочет умереть на Родине. Рядом со старым Тигром, стало быть. Она... Спрашивала, не хочу ли я найти тебя. Я говорил, что нет. Но против судьбы не пойдешь, видимо. Я рад. - Да ну? – Демон хмыкнул и потер нуждающийся в бритве подбородок, - Рад значит? Запустив руку в пакет, Чика вытащил первую попавшуюся слойку и сразу откусил половину. На кухне ненадолго воцарилось молчание, Мори, похоже, уступал ему право сболтнуть первую пришедшую на ум глупость, а Чика разбирался со своим завтраком, пытаясь подобрать нужные слова. Как ему передать, что чувствуешь? Свою тоску, накопившуюся за пять лет, раскаянье в собственной глупости. Как словами описать то тянущее чувство в груди, которое преследовало его все время, даже прошлой ночью, но внезапно отпустило сейчас, на залитой солнечным светом кухне. Чика не мастер говорить речи, из его словарного запаса можно сгенерировать только что-то ужасно банальное, неспособное передать его одержимость Мори Мотонари и решимость никогда больше не отпускать его от себя. - Я тебя люблю. - Ладно… теперь считается, - хмыкнул Мотонари и откусил от выбранной слойки, - захотелось вдруг сделать тебя счастливым… - Ловлю на слове, - Чика стер крошку с уголка чужих губ и поцеловал Мори. Вот теперь все в его жизни будет правильно. Будет кто-то кто действительно любит его, кто будет ждать его. Демон не сомневался, что Мори уже придумал, как и куда приложить влияние Чики для своих личных дел, но он готов и к этому. Вместе они будут только сильнее. Весь мир ляжет возле их ног, но Чика и через весь мир способен перешагнуть, если тому придет голову разлучить его с Солнышком. - Добро пожаловать в мою жизнь обратно, Мори Мотонари. Теперь уже навсегда.