Но я в красивой рубашке, Надушенный модным Lacoste'ом, Мне до безумия страшно, Но давай увидимся просто.
Щенки, «Лакост»
«У. У. На долгую память». На этот раз Гейл украсил инициалы маленькими узорами, хотя это и смотрелось слишком броско. Не перестарался ли он с количеством оттенков, может быть, стоило сделать что-то более строгое, вроде каллиграфии? Он уже расписался в своих лабораторных заметках, а сейчас делал подобное послание на обложке старого учебника по органической химии, оставшегося со времен его учебы в УНМ. Никаких рисков, все равно никто, кроме Уолта, не откроет эту книгу. Каким-то образом Гейл знал, что будет ослеплен Уолтером Уайтом еще до того, как они познакомятся. Его продукт был настолько чистым, почти идеальным, что способности стоящего за ним человека должны были быть просто исключительными. Гейл никогда не предполагал, что будет учиться у лучшего из лучших. Покинув академические круги и погрузившись в преступный мир, — но каким аккуратным и безупречным он оказался! — Гейл взял на себя ответственность принимать все его сомнительные стороны… Но появился Уолтер Уайт и все изменилось. При первой встрече с ним все чувства, которые испытывал Гейл, усилились в десять раз. Уолт был легендой во плоти и, казалось, даже не осознавал этого. Гейл посмотрел на часы. Блин! Ему лучше перестать витать в облаках и начать собираться, иначе он опоздает и произведет плохое впечатление — это было самое худшее, что можно представить. Гейл должен показать Уолту, что он ответственный, легкий на подъем, словом, именно тот человек, который как нельзя лучше подходит для этой работы. Он слегка вздрогнул, подумав об этом. Гейл запрыгнул в душ. Он чувствовал себя немного странно, это было неуместно — позволять своим мыслям постоянно возвращаться к Уолту, пока Гейл мылил свое тело. Но, в конце концов, он был здесь один. Прошли годы с тех пор, как у него был отчетливый образ, к которому он обращался в таких ситуациях, какое-то лицо, которое всплывало в памяти, когда он, как сейчас, проводил пальцами по бедру, чувствуя волнение от зазорных мыслей. Он и забыл, когда подобный трепет пробегал у него по спине… И вот, Гейл собирается снова увидеться с ним. Выйдя из ванной, он принялся одеваться, напоследок сбрызнув себя одеколоном — не переборщил ли он? Если они собираются работать в тесном замкнутом помещении весь день, то лучше убедиться, что от него приятно пахнет. Может быть, этот запах пробудит что-то в Уолте… Но, кажется, Гейл желал слишком многого. Что Уолт может захотеть от такого парня, как он? Гейл не был «горячим» или типа того. Однако нужно мыслить позитивно. Все таки Гейл не был таким уж занудой. Он путешествовал в Таиланд. Он занимался альпинизмом. Он мог обсуждать кристаллографию до посинения, что неплохо сработает с Уолтом, ведь тот разбирается в этой теме. Вот и все. Он готов. Ему просто нужно войти в лабораторию и очаровать Уолта своей химией, и, если все получится, то это приведет к их химии. Гейл сделал глубокий вдох. Проще сказать, чем сделать. * — Гейл, — голос Уолта ворвался в его мысли. На самом деле, Гейл даже не мог точно вспомнить, что его так отвлекло: мечтал ли он о возвращении в какую-нибудь экзотическую страну или представлял, что бы он хотел сделать с Уолтом… В любом случае, было одинаково неловко. Он же профессионал! Нужно держать себя в руках. — Я думал, что сказал тебе начать добавлять алюминий. — Да! — воскликнул Гейл. — Ну, я… как раз собирался. Извини. Он проклинал себя: как глупо! Ему нужно сосредоточиться. Перестать нервничать и беспокоиться. Он сможет, это не сложно. Уолт прошел мимо и заметно втянул воздух. — От тебя пахнет мятой, — заметил он. — Спасибо, — излишне поспешно поблагодарил Гейл. — Тебе нравится? Уолт пожал плечами. — Не знаю, наверное. Какой-то повод? — Нет, ничего такого, — запинаясь, пробормотал Гейл, неся алюминий. Во время следующего перерыва он снова попробовал определить реакцию Уолта. Но тот был невозмутим. Нравился ли ему вообще Гейл или он был не в его вкусе? В самый первый день они, казалось, так синхронно сработались, но, возможно, Гейл просто навыдумывал себе все это. Сейчас он был взвинчен до предела. Уолт заметил, что от него пахнет мятой! Это уже хороший знак. Феромоны, верно? — Ты выглядишь рассеянным, — задумался Уолт. — Правда? — смутился Гейл. — Просто… все никак не привыкну. Я исправлюсь. Уолт вздохнул. — Все в порядке, Гейл. Не переутомляйся. Только убедись, что делаешь все правильно. Гейл с трудом сглотнул. Сделать все правильно. Конечно, ему бы так и хотелось. Он знал, что хорош в том, что делает. Он старался произвести хорошее впечатление, он должен произвести хорошее впечатление. Гейл сжал ладони, глубоко вдохнул и вернулся к готовке. Он сделает так, чтобы Уолт смог полностью на него положиться, полностью. Надежная правая рука, своего рода девушка Пятница, ну, не совсем — получается, он будет парень Пятница? Гейл не слышал о таком, но точно знал, что очень хочет им стать. Они продолжили работать в тишине и почти закончили — осталось дождаться застывания продукта. Если Гейл собирался что-либо сделать, — о, Боже, сделать настоящий шаг к их сближению! — то нужно действовать немедленно. — Нам нужно разобраться с этим, Гейл, — прервал его Уолт, щелкнув пальцами. — Я и мой бывший партнер действовали по четкому плану, у нас все было отлажено. Ты должен соответствовать этому стандарту. — Твой бывший… — поник Гейл. — Я… Все в порядке. Я могу выполнить все, что тебе нужно. Все, что захочешь. Он был на волоске от того, чтобы отдать честь и прокричать: «Слушаюсь!». Почему слова Уолта так пугали? А этот «бывший партнер»? Что за владыка химии мог ему предшествовать? Каких невозможных стандартов он придерживался? — Для меня большая честь быть твоим ассистентом, — вспыхнул Гейл. — Я сделаю все, что в моих силах. — Просто делай лучше, Гейл. — Обещаю, от всего сердца. Он больше ничего не хотел. И, пожалуй, завтра он снова надушится этим мятным одеколоном.