***
Скарамучча поднимается с кровати. В комнате темно и густо пахнет алкоголем и прошедшей ночью. Тело ломит как-то совсем неестественно, а в полутьме на руках ярко расцветают синяки. Такие же как на бедрах и боках. События медленно поворачиваются в голове, как старые шестерни, со скрипом, после выпитого алкоголя и последствий. Снова. Он снова был здесь, в этой кровати, с этим человеком, как идиот. Разве он не знает что его просто используют? Разве не понимает такого очевидного? Наверное, слишком хорошо понимает, раз продолжает самостоятельно соглашаться и тянутся к этому. В ушах до сих пор осадком стоит чужое имя , которое ему выдыхали в затылок пока трахали. О, он никогда не подписывался быть шлюхой. Ни разу за свою жизнь, но тут все было немного сложнее, чем просто попытки почувствовать себя взрослым. Скарамучча встает с кровати, не утруждая себя тем, что бы натянуть хоть какую-то одежду. Топает босиком на кухню наливая в стакан холодной вяжущей заварки из чайничка и опрокидывает в себя половину кружки, от чего в голову бьет трезвящая горечь. Он здесь, почти как дома уже. — Сука, когда я перестану вестись на это говнище, — он ворчит себе под нос, потирая синяки на бедрах, котрые отдавали болезненным ощущения. Ему даже это не нравится, если честно. Быстро, небрежно, грубо. Если он собрался так же трахать свою телку, чьё имя он шепчет ему каждый раз, то хер она с ним будет. Может просто забыть и выбросить идею о том, что даже если она обратит на него внимание, то будет с ним. Скара поскреб ногтями по груди, ощущая как снова внутри разрастается пустота. Потихоньку, она пропускает корни внутри него и крепчает. Приносит мучительную боль. Он так устал от нее убегать, так устал от постоянного поиска эмоций и чувств. Скарамучча просто хотел перестать ощущать себя чудом для всех, брошенным. Верил, наивно, как ребёнок, что все эти ночи, которые он провел в чужой постели, могли бы заменить ему все. И семью, и друзей, и чувства близости. Он наивно полагал, что этого будет достаточно, чтобы ощущать себя нужным и любимым кем-то. Но на деле это помогало лишь отчасти, на минуты, пока еще не проходило ощущение фальшивости происходящего. — Ты когда встал? — Нива в отличие от него, правда, накинул на себя футболку со штанами, когда выполз на кухню, припадая к крану и глотая воду прямо с носика. Он тоже привык, к Скарамучче, их искусственной дружбе и попыткам закрыть невзаимные чувства, при помощи через чур счастливого друга. Если они еще были друзьями. — Минут десять назад. — А. В школу то пойдешь? — Нахер. А ты? — Тоже. Они замолчали синхронно. Раньше они были друзьями. Ну, до того, как Нива втюрился в какую-то девчонку, чье имя он попытался вытравить из своего разума, потому что слышал слишком часто. А теперь, они делали вид что они друзья и стабильно трахаются пару раз в неделю. Это было каким-то случайным нелепым исходом, который произошёл, потому что Скара просто пожадничал. И это продолжается уже несколько месяцев. Скарамучча даже не уверен, сожалеет он о чем-то, помимо своего физического здоровья, которое совершенно бесполезно просаживает разоряя запасы алкоголя родителей Нивы. Да и о нем он практически не задумывался. Ему было как-то все равно на то, что его окружало, а на себя в двойне. До него никому не было дело. Ни матери, ни сестре, ни даже так называемую другу. Их хорошие отношения , правда хорошие, рухнули пол простым осознанием того, что для Нивы всегда найдется кто-то поважнее Скары, но тот не забудет позвонить ему, что бы натянуть на хуй, в порыве чувств к подружке. Хотя Нива с ней не встречался на самом деле, просто пытался подкатывать, но полностью безуспешно. — Сегодня хочу позвать ее погулять, что думаешь? — Нива оперся задом о подоконник на кухне и дёрнул шторы запуская едва только начавшееся наползать на небо солнце. Скарамучче казалось что эту квартиру он знал едва ли не лучше, чем собственный дом. Так часто он бывал тут. Даже до того, как все переросло вот в это, он проводил тут времени больше, чем где либо, чтобы не возвращаться в недружелюбные стены родной комнаты. — Хер знает. Может и пойдет. Но вообще, — он приподнял палец и указал на друга, — тебе бы подтянуть навыки секса. — Жалуешься? — Прозрачно намекнул. У меня все болит. После такого с тобой ни одна баба не останется, — Скара закинул в себя остаток крепкой заварки и оставил кружку в мойке, возвращаясь к кровати в комнате Нивы, что бы ещё немного поваляться, прежде чем нужно будет уходить. Его не должны поймать родители друга, или будет очередной бесполезный скандал. Потому что они "еще подростки", хотя им обоим по 17, и большая часть их одноклассников занимаются и не таким, чем они занимались прошлой ночью. — Ну ты же остался, — Ниве усмехаться ем в догонку, но Скарамучча ощущает это так, словно ему в спину кинули нож. Да, он остался. Потому что он все еще ценил то, что они были друзьями. А еще, он тоже хочет ощутить всю эту любовь, которая предназначена не ему. Скара больше не хочет оставаться один на один с пустотой внутри. И заполнить хоть на время, помогает только секс и выдуманные чувства. Именно поэтому он снова возвращается. Именно поэтому он не может сказать нет и не может остановиться. Скара никогда не знал что это такое, быть любимым ребёнком или просто любимым хоть кем-то. Матери он не был нужен, сестра занимала все ее время и внимание, а неказистый, немного болезненный Скара стал бельмом на глазу. И нет, Эи не оказывалась от него, но за призмой доверия и развития самостоятельности, скрывалось простое безразличие к его судьбе. Да, он был одет и обут, у него были какие-то развлечения, карманные деньги, крутые гаджеты, которые он получал скорее из-за чувства вины матери, за ее неучастие в его жизни, чем от большой любви. Так и вышло, что к своим семнадцати, Скара был совершенно неуправляемый, разбалованным и бесконечно недолюбленным ребёнком, который только и умел, что вымещать свою злость и комплексы на окружающих. От чего получил не самую хорошую репутацию в школе и за ее пределами, но даже так, умудрялся найти себе компанию. Которая если не тянулась за странной харизмой подростка, так за деньгами, которых он не жалел на гулянки и выпивку. Нива тоже был одним из участников такой вот компани. Только немного дольше, чем другие, от того стало казаться, что они и правда были друзьями. Правда все это разбивалось, о реальность. А когда Нива влюбился в какую-то девчонку, их хрупкая, как замки из песка, дружба была полностью растоптана ревность и завистью Скары. Друг только и говорил что о ней, забывая про их совместные развлечения или шутки, понятные только им. Скараммуча не хотел признавать ни того, что их дружба была им выдумана, ни того, что вся жизнь Нивы не должна крутиться вокруг него. Ему не хватало внимания, не хватало заботы, общения, всего. И он сам не заметил, как взвалил ответственность за свои травмы, на Ниву. Спустя года, он и не поймет, кто из них двоих больше был виноват в происходящем — Только потому что мне тебя жалко, — Скараммуча повернул голову и состроил снисходительную гримасу, прежде чем упасть на кровать. — Да больно надо. Ты сам инициатор, я тут вообще не причем, — Голос друга был каким-то совсем отрешённым и пустым, честным. Словно ему было все равно на Скару и его придуманные им самим чувства. Он совсем не видел в их отношениях того, что видел в них Скарамучча. — Надо все это заканчивать, — Скарамучча спрятал лицо в подушке и обнял ее, пытаясь немного согреть себя, от ледяных мыслей. А сможет ли он действительно все это закончить?***
Скара обхватывает его лицо руками и прижимается своим лбом к его, стараясь привлечь внимание. — Ты чего? Тш.. — пальцы Скарамуччи, прохладные, так отчетливо чувствуется на коже, что Сяо не удерживается что бы не накрыть его ладони, лежащие на щеках, своими. Это возвращает его в реальность, выдёргивая из дурного мутного кошмара. — Скарамучча?.. — Алатус узнает его сразу, но словно не может поверить что это и правда был он, а не преследующий его в кошмарах мрак и ржавый гнилостный запах. — Ага, кто же еще, — Скара улыбается, так тепло, что Сяо не выдерживает, прикрывает глаза, выныривая из сна окончательно, — Ты меня разбудил. Спал так беспокойно. Я думал ты тут сейчас кони двинешь, — за привычной язвительной ноткой, ощущается дребезжащая тревожность, и Алатус поджимает губы, ощущая легкий укол вины. Ему не хотелось его беспокоить и тем более мешать выспаться, перед работой. — Прости, я не хотел тебя разбудить. Просто дурной сон, — Да. Это просто сон. Очередной плохой сон, который нужно забыть, избавиться от него, как от прошлого, с которым Сяо не хочет иметь ничего общего. — Нихера себе, дурной сон, — Скара ворчит себе под нос, но не уходит и даже рук не убирает. Сяо чувствует как мелко дрожали его пальцы. Он уже привык к подобным выходкам своего сознания. Оно часто подкидывало ему такие сны, после которых уснуть было практически невозможно. Проблемы со сном, беспокоят с самого детства и от этого ничего особо не помогает. Остаётся только смириться и жить, перебиваясь клочками сна, когда была на это возможность. Мальчишка садится на кровати, убирая руки Скарамучи от своего лица и смотрит вниз, на то, как было неловко сцеплены их ладони сейчас. Прохладное ощущение чужой кожи, тонких пальцев, собирает на себя все внимание Сяо. Он старается отвлечься на это, переключать мысли. — Ничего, извини. У меня просто проблемы со сном. Я буду плотнее закрывать двери, — ему не хочется, но он отпускает ладони Скары, собираясь отправить его в зал, отоспаться, но парень не позволяет, перехватывая его запястье, и легко сжимая. — Что тебе такого снилось? — Скара не собирался уходить, хотя сидел практически клюя носом, переползает к нему поближе, садится опираясь спиной о подушку в изголовье, показывая, что он не уйдет просто так. — Ничего особенного. Я плохо помню, — Сяо замирает, раздумывая над тем, стоит ли ему настоять на том, что бы сожитель ушел, но чувства после неприятного сна было какими-то скомканными и нелепыми. Словно онемевшая конечность, которую не ощущаешь их в полном мере. Сяо протер лицо ладонями, стараясь согнать наваждение. Ему нужно было уже выдернуть себя из этого состояния, как он делал всегда. Он справлялся с этим без особых проблем и самостоятельно. Ему нк нужна была помощь. Не нужна. — Тебе плохо? — Скара старается не выглядеть обеспокоенный, но его участие вдруг кажется стишком очевидным и заметным, от чего Сяо напрягается. Нет. Ему вовсе не противно, он даже не может теперь точно сказать, что испытает тот уровень неприязни, что был к Скарамучче раньше, в их первую встречу. Скорее просто было неловко после всего, что между ними произошло. Но его такие открытые и простые действия и слова, делали все сложнее. Особенно сложнее это было для Алатуса, не привыкшего принимать помощь или заботу. Не считавшего себя достойным этой заботы. — Было, немного. Теперь все хорошо. Тебе не нужно сидеть тут со мной. — Знаешь, я сам решу что мне делать, — Скара толкает его плечом и прикрывает глаза, — Мне тоже иногда снится всякая дрянь, хотя меня не так штирит с этого, — он смеётся и хлопает рядом собой, что бы Сяо переместился ближе и удобнее. Мальчишка замер, в легкой нерешительности, прежде чем принять предложение, переползая выше и так же приваливаясь спиной к подушкам. Кровать была не слишком узкой, но когда они лежали рядом, то невольно соприкасались плечами, и Сяо постарался свести этот контакт к минимуму, чтобы не чувствовать как от него бежали мурашки по коже. Признавать это было ужасно, но у него все хуже получается контролировать себя. Было ли дело в том, что он сам сдает позиции, или причиной тому был Скарамучча, в любом случае, это превращает его жизнь в постоянное ожидание того, что он снова сорвется. Снова будет делать то, что не хочет. Что не имеет права делать. Алатус постарался отгородиться от парня одеялом, натягивая его по самую грудь. — Я в порядке. Спасибо за беспокойство, но тебе стоит пойти спать. Сам же жаловался, что я долго сидел за учёбой и не давал тебе уснуть, — мальчишка старается разрядить обстановку каким-то подобием штуки, но это больше это походило на короткий приступ агонии. — В порядке он, — Скара хмурится, замечая его странные действия и поджимает губы, — Если хочешь что бы я ушел так и скажи. Не надо мне тут твоей якобы вежливости, — Он дергает плечом, видимо задетый осторожным поведением Сяо, и его попытками избежать любого контакта между ними. — Нет, нет, — Алатус махнул рукой, прирывая его мысли и ощущая как кончики ушел опалило виной и стыдом. Он ведет себя просто ужасно, на самом деле. Они переспали, а теперь Сяо поступает так, словно испытывает отвращение к Скаре, но ему все это было сложно объяснить объяснить. Даже понять сложно. Потому что ему не хотелось отталкивать его, не хотелось избегать. — Не принимай это на свой счёт. — он опустил голову утыкаясь любом в свои колени, — Просто немного неловко себя чувствую. Это сложно. Я думал, что все это будет работать не так. Думал, мне будет проще справляться с собой.. — Сяо прекрасно осознает, что Скараммуча врятли поймет, или даже услышит, его сбитый бубнеж. Сяо немного расклеился и даже он сам это отчетливо чувствует. — Я и не принимаю, — Скар наклонялся, заглядывая в его лицо, — У всех свои тараканы, да? — Он кладет руку на макушку Алатуса и трепет волосы, делая на его голове полный беспорядок. Было видно, что он не хотел снова поднимать эту тему, но из-за реакции Сяо и его растерянности, которая смешала в его мыслях и ожиданиях все в кашу, пришлось. — Тебе не стоит все держать в себе. Знаешь, когда можешь выговориться, становится полегче, может не мне, так друзьям, — Он не настаивает, но Сяо поджимает губы, чувствуя как внутренний барьер разрастается и давит на него сверху. Он не может рассказать. Просто не может. Это было так сложно и тяжело, даже для того чтобы самому себе в этом признаться, не то что другим. Особенно Скару, который относился к нему совсем неплохо. Который тратил время на его чувства и мысли, на его состояние, на него в принципе. Который по каким-то глупым и непонятным причинам, все еще продолжал сидеть рядом с Алатусом, выдерживая его странные заскоки и поведение меняющееся за секунду. Он будет тут всего две недели, уйдет совсем скоро, растворится, исчезнет, и больше между ними ничего не будет. Не будет этого странного спокойного ощущения понимания, и что еще важнее - принятия. Алатус никогда не ощущал себя так уместно рядом с кем-то, так легко, так.. Правильно. Всего две недели. Ему просто надо не разрушить все это. Оставить их короткие яркие отношения, как что-то хорошее в жизни из обоих. И поэтому Сяо не хочет ничего говорить. Не хочет превращать все в жуткую и скверную историю, которые оба желали бы забыть. — Все нормально. Не бери в голову, — Сяо не умеет улыбаться, улыбки у него кривые и жутковатые, поэтому он просто прикрывает глаза и доверчиво прижимается плечом к чужому, как бы показывая собственную грань доверия. Скарамучча рядом немного удивленно выдыхает, совершенно не ожидая такой перемены настроения. Сяо тоже не ожидал ее. Просто, не хотелось, портить то короткое время, которое они уже провели вместе. Они плохо начали, с ругани и конфликтов, через непонимание. А потом, все вдруг стало проще, когда они оба перестали зацикливаться на мелочах и бессмысленных склоках, связанных с образом жизни. Они.. Стали почти друзьями? Сяо не был уверен, потому что у него было маловато примеров настоящей дружбы. Он не всегда даже мог с уверенностью сказать, были ли его "друзья" правда друзьями. — Ты чего это так резко передумал? — Скарамучча явно намекает на то, что секунду назад, Сяо прятался от него и от прикосновений, как от чудовища из под кровати. — Просто. Говорю же - не бери в голову, — Алатус не хочет говорить об этом. Даже думать не хочет и Скара тоже думать не должен, но в его глазах так отчетливо читается вопрос и непонимание, что Сяо приходится сделать хоть что нибудь, что бы отвлечь его. Потому что это все не должно выходить за границы, которые Алатус строил вокруг себя так осторожно и постепенно. Сяо наклоняется к нему ближе, и Скара безошибочно улавливает этот жест, протягивает руки, пододвигаясь немного выше, прикасаясь к плечам. — Или с тобой что-то не так, или ты отвлекаешь внимание, — Он выдыхает ему в лицо, и закусывает губы, — ай, к чертям. Знаешь ли, это совершенно нечестно, — Скарамучча немного злится, но только немного, потому что Сяо не нужно ничего говорить, даже делать ничего не надо. Ни намека, ни действий. — Я совершенно ужасно ведусь на твою эту невинную мордашку, — Он ворчит, но сам прижимается ближе, плечом к плечу и утыкается ему в шею, тепло выдыхая. — Я, вовсе ничего такого не имел ввиду, — Алатус стыдливо отводит взгляд, чувствую как по коже прошлись мелкие мурашки. — Да, я знаю. Просто, блять, — Скарамучча тихо смеётся и перебирается с кровати на колени Сяо. Мальчишка видит как в его глазах пляшет острая необходимость снова оказаться ближе. Это было чем-то большим, чем просто желание. Это была одержимость, которую Сяо понять был не в состоянии, но почему-то ответить на нее хотелось. Потому что Алатус проигрывал самому себе, чудовищу внутри себя. — Все нормально. — Хватит уже это повторять, — Скарамучча вспыхиваеть на секунду, видимо еще немного борется с собой, прежде чем полностью проигрывает так же, как и мальчишка. Он обхватывает лицо Сяо руками, прижимается губами к губам и почти в полной темноте, ощущения обостряются кажется в разы, жгутся и пылают на губах. Потому что у Скары холодные руки и такие теплые мягкие губы, немного шершавые, искусанные. А ещё от него все так же пахнет чем-то горьковатым, может густой чайной заваркой, сказать было трудно. Особенно когда по губам проезжается чужой язык, и Сяо в попытке вдохнуть воздуха, позволяет углубить поцелуй. Скарамучча перемещает руки повыше, немного сжимает, впиваясь в кожу, через ткань футболки, короткими ногтями, словно боялся что его сейчас просто выкинут с кровати за такие действия. — Бесишь, со своей вечной правильностью и невинностью. Вот правда, весь такой белый и пушистый, аж тошно. Ненавижу таких людей, — Скара шепчет ему прямо в губы, и тихо рычит, вжимаясь в бедрами в бедра Сяо. Мальчишка моргает пару раз, не совсем понимая его возмущения. Он сам никогда себя подобным не считал, даже не думал о себе в таком ключе. Скорее наоборот. Но сказать что-то против он не успевает, потому что Скара набирает побольше воздуха и переносит руку на его загривок, снова прижимаясь губами к губам. На этот раз с еще большим желанием. Это странное противоречие, его слов и действий немного сбивало с толку, но эти прикосновения, горячие ощущения по телу, знакомые лишь отдалённо, едва ощутимо, все еще кажутся новыми. Он был в праве сейчас оттолкнуть его, разорвать это прикосновение, чтобы не усугублять собственное неумение себя контролировать. Но мысли в голове бились и требовали, они хотели чтобы все шло своим чередом, что бы Сяо снова окунулся в это. — Скарамучча.. Погоди, — мальчишка упирается ему в плечи, моргает несколько раз, стараясь привести чувства и мысли в порядок, — Я не хочу, что бы вышло как вчера. Я слишком.. Несдержанный. — Тц, да не парься ты так. Это просто секс, — Скара не дает ему договорить, затыкает очередным поцелует, просовывает руки ему под футболку, все еще прохладные. Сяо впивается ему в плечи. Если он продолжит быть таким настойчивым, Алатус не выдержит. Не сможет это контролировать, потому что мысли заволакивает настойчивым желанием, а внутри тяжелым ощущениями, завязывается тугой узел. Он давит, нетерпеливо подгоняя, требуя. Ладони проходят по животу и груди еще более настойчиво, Скара кидается во все это с головой. Несмотря на то, каким он был властным в подобные моменты, сейчас он ощущается таким отдающим. Для Сяо это по новому. Все еще. Несмотря что это уже второй раз, когда между ними все сходится к сексу. Мальчишка прикасается к его спине, проводит между лопаток, перебирая торчащие позвонки, откидывается назад, в подушку, и тут же ощущает как к шее прижимается чужие губы. Весь мир сужается, сначала до комнаты, а после до пространства полутороспальной кровати и прикосновений. — Если ты собираешься передумать, то говори это прямо сейчас.. — Скарамучча сглатывает шумно и его мелко, почти истерично трясет. Но Сяо не замечает, не понимает причин, слишком сосредоточенный на самом себе. — Нет. Не собираюсь, я.. — он спотыкается в словах, сглатывает, — Хочу продолжить, — признание выходит неловким и стыдливый, но Алатус не хочет убегать, не после того как все начинает меняться. Когда он наконец-то приближается к нормальности. К той нормальности, какой он ее представлял. — Вау, — Скара смеётся, как-то криво и непривычно для себя, но не останавливается, — Не ожидал, что ты так легко втянешься. — Не могу сказать, что я втянулся, но это больше не кажется, таким неловким. Да и, если честно, ты ведешь себя так, что на твоем фоне не может быть неловко, — Сяо рассматривает в полутьме его лицо, немного смазанное и нечеткое. Скарамучча смеётся с его слов, касается его увереннее, мягче, словно больше не боялся, что все может исчезнуть или рухнуть в одну секунду. — Чудно. Рад, что работаю для тебя, как таблетка от стеснительности. И вообще, раскрепощённость в сексе всегда плюс, — Он успокаивается вдруг, дышит ровне, расслабляется. Сяо чувствует это, ощущает как его напряжение уходит, как плавнее становится движения и голос. Разговоры. Скарамуччу успокаивали разговоры. Хотя Сяо даже не заметил, что с ним было что-то не так когда тот пришел в комнату. Может, его беспокоит собственные мысли или переживания, Сяо не подумал спросить или уточнить. Он был эгоистом и от этого становилось стыдно. — Не представляю, как можно быть настолько раскрепощённым. Мне даже соглашаться все еще слишком неловко, — Алатус старается поддержать разговор, замечая, что Скарамучча реагирует на это положительно, словно становится мягче и отзывчивее. — Ха, да что там. Я могу такое сделать, о чем тебе будет неловко даже подумать и пофантазировать, — Он вдруг широко улыбнулся, и сел вытягиваясь и расправляя плечи, — хочешь? Сяо растерянно моргнул. — Чего? — Тц, тугодум. Потрахаться. Покажу тебе, что такое "быть раскрепощённее" не на словах, а на деле, — Улыбка его стала такой хитрой и опасной, что Сяо вжался в подушку, не зная что ожидать от такого предложения. — Что ты задумал? — Мальчишка не успел остановить его, когда Скара соскользнул с его колен, оказываясь рядом. — Где та интересная штучка, которую ты купил, при нашел чудесном знакомстве? — Эм, под кроватью? — Сяо честно не понял к чему был этот вопрос, но когда до него дошло, вместе с тем как скар нырнул вниз головой под кровать, шаря в темноте рукой, попытался его остановить — Нет, стой, ты же не собираешься это использовать?, — он поймал его за плече, но на деле скорее помог не свалится с кровати. Глаза уже неплохо привыкли к тёмноте и Сяо хорошо различил в руках Скары невскрытую коробку со злосчастной анальной пробкой. Он подцепил целлофан ногтем и потянул, с тихим шуршанием вскрывая коробку и высыпая зажатую в пластик игрушку. — Да не ссы ты. Тут главное уметь пользоваться, — Не говори только, что ты меня заставишь ее использовать.. — Только на половину, я сделаю все сам, а ты наслаждайся моими прекрасными навыками, — Он положил свободную руку на грудь Сяо и приблизился к его лицу, тепло выдыхая, — Не стесняйся ты так. Если совсем не понравится, я остановлюсь, обещаю, — голос его был такой честный, что Алатус только поджимает губы прикрыв глаза. — Если я скажу - ты перестанешь? — Конечно. Я же пообещал, — Скарамучча надавил ему на грудь сильнее, заставив упасть назад, и сам оказался так близко, что Сяо ощутил легкое тепло его тела. — Если бы ты не был таким настойчивым, все было бы проще.. — Если бы я не был таким настойчивым, ты был бы все еще девственником, — перебил его Скара, шурша чем-то сбоку, — Ты просто слишком ограничено мыслишь. Не парься, многие этим страдают, насмотрятся слащавой порнухи, с притворно стонущим сисястыми телками, и получают охуенные дерьмо в башке в виде комплексов. "О нет, у меня член 13 сантиметров, я жалок". Да хоть 5. Пока у тебя руки на месте и гордость позволяет купить резинового друга, твой партнёр в обиде никогда не будет. А если ты не зацикливаешься на херне, то и ты сам тоже, — его очередная лекция, была такой привычной и забавной, что умудрялась и правда придавать какой-то уверенности. Как это работает, было той ещё загадкой, учитывая что для них Скарамучча выбирал самый неудачный момент из возможных. — А у тебя были комплексы насчёт размера члена? — Я засуну тебе его в рот, если ты спросишь еще раз. У меня прекрасный член и я не побоюсь познакомить вас поближе, — Скара оказался за секунду рядом и уселся у него в ногах. — Можно в другой раз? — Сяо поморщился, хотя тут больше сыграл стыд, чем отвращение к возможности ему отсосать. В голове сразу вспыхивают моменты того, как сам Скар с жадностью вбирал его член в рот, заглатывая и двигая головой. — Ты сам предложил, ловлю на слове. С тебя отсос, — парень посмеялся и потянулся к бедрам Сяо, поцепляля пальцами его шорты и потянув немного вниз. — Погоди. Я морально не готов. — Готов, — он не дает себя остановить и стягивает его одежду ниже, тут же ловя в ладонь уже практически стоящий член, — Твое тело работает быстрее твоего мозга. Ты только захотел, а у тебя уже встало. А со стоящим членом, херово выходит отрицать то, что тебе это нравится, — он проводил ладонью по всему стволу и массирует самую головку у дырочки уретры пальцем, заставляя Сяо зашипеть и дернутся. Холодный воздух облизал разгоряченное тело, а ловкая ладонь парня вдруг оказалась необходимой. Возбуждение вдруг ощутилось особенно сильно, почти болезненно. — Расслабься, Сяо. Ты слишком сильно сдерживаешь себя и свою реакцию, — Скарамучча упирается второй рукой в кровать и наклоняется ближе, приближаясь к его лицу. — Тебе легко говорить, — Алатус тихо шипит и сдерживает себя, что бы не перехватить чужую руку. Хотя бы потому, что не знает, хочет его остановить или ускорить его движения. Скарамучча откровенно дразнит его. И Сяо откровенно ему поддается. Рука вдруг замерла и спустилась ниже, проводя по стволу и по мошонке. Мальчишка напрягся, вцепившись в предплечье Скарамуччи. — Притормози немного. — Перед смертью не надышишься. Но если хочешь могу оказать тебе посильную моральную поддержку, — он улыбнулся а после перехватил его руку и потянул, заставив сесть, перекрещиваясь ногами. Они были сейчас так близко что практически прижимались друг к другу грудью. — Это какую? Утешительные объятия? — Сяо проворчал немного ощущая себя беззащитным, когда на нем было значительно меньше одежды. — Не совсем. Просто можешь делать со мной все, что придёт в голову. Или просто повторять за мной, мне будет неплохо в любом случае, — Скара утыкается ему в шею, проводил ладонями по пояснице и ведет вниз до ягодиц. — И в чем тут "посильная поддержка"? — Мальчишка неуверенно укладывает ладони на пояс Скара. Он не был уверен, что тут была для него какая-то выгода. — Ты слишком узко мыслишь, снова, — парень улыбнулся, и сжал ладони на его ягодицах, почти мурча от возможности приложить руки на чужое тело, — Ну знаешь, ощущения того, что ты тоже имеешь контроль над ситуацией? — Если смотреть с этой стороны, то появляется смысл, — Сяо выдохнут, а после забрался ладонями под одежду Скара, чувствуя мягкую гладкость его кожи под пальцами. Теплый, гибкий с его странно и вечно холодными руками. Он мог быть таким отзывчивым и чувствительным, когда переставал язвить. Вчера он был. Скарамучча умел быть податливым, не меньше, чем настойчивым. Сяо чувствует, как парень поднимается, позволяя без проблем его раздеть, стягивая просторные, почти пижамные штаны, в которых тот большую часть времени ходил по дому. Практически сразу в глаза бросается чужой стояк, совершенно бесстыдный, на фоне смущения и неловкости неопытного Сяо. Он на пробу протягивает руку, сжимает пальцы у основания чужого члена и Скара рычит и ёрзает от этого действий, более настойчиво опуская руки вниз, и проводя пальцами между ягодиц. Это прикосновение сначала немного пугает, заставляя опасливо дёрнутся в сторону, но вместе с горячим дыханием в шею, скорее возбуждает. Алатус чувствует как его собственный член болезненно пульсирует оставленный без внимания. Скарамучча садится почти ему на колени, прижимается своим членом к его и мягко направляет руку Сяо так, чтобы он обхватил сразу оба. — Вот так оно по лучше, а? — он тихо смеётся в шею Сяо, а после прижимается губами к изгибу плеча, слегка прикусывая кожу. Шуршит по одеялу рукой, щелкает крышечка и он щедро выливает лубриканта и себе на пальцы, и на их члены. А потом отдает тубу в полное пользование Сяо оставляя ее между ними. — Ты просто мастер прозрачных намеков, на то, что ты ожидаешь от меня. — Упрощаю процесс по необходимости. Секс классический мы уже прошли. Теперь можем изучить тему длительных прелюдий и фистинга. Между прочим, отлично разнообразит сексуальный опыт. Не все тыкать друг в друга мясными палками, — Скара никогда не был скуп на слова и описание, даже если это был полностью неуместный для этого момент. Сяо оставалось только смириться. Он чувствует как между ягодиц прошлись чужие пальцы, смазывая колечко мышц и постепенно массируя, стараясь немного расслабить. Алатус честно старается не дёргаться и не мешать, но напряжение и ожидание чего-то неприятного давит, заставляя только усугублять сложность процесса. — Ссышь? — голос Скарамуччи насмешливо мазнул в темноте, вместе с тем, как тот прижимается ближе. — Может немного, — Сяо стыдно признаться в этом, хотя бы потому, что он сам согласился хотя бы попробовать, а теперь оттягивал момент до последнего прямо как вчера. — Ну, ты ведь помнишь, как вчера пихал в меня пальцы? — беззастенчиво уточняет парень, получая скомканное согласие, — И видел что я не умер от этого. Это даже приятно, — он отвлекает Сяо разговорами, прежде чем протолкнуть внутрь него один палец, от чего мальчишка резко выдохнул и сам оперся лбом о плече Скараммучи. Он запоздало вспоминает о своей руке, находящийся на их членах и медленно проводит по всей длине немного прижимая их друг другу, от чего это ощущается еще лучше. Палец внутри был чем-то непривычным, инородным, но не болезненным, благодаря опытности Скары и его неспешности в действиях, когда он постепенно растягивает его, двигая внутри и потирая стенки. Алатус старается не концентрироваться на этих ощущениях, старается отвлечь себя, но запоздало понимает, что ни о чем другом не может думать. Рука уже двигается на автомате и сосредоточенный Скара сбоку сбивается с дыхания и не немного поспешно проталкивает ещё один палец. Ощущения вдруг становятся ярче и насыщеннее. Возбуждение, совсем неожиданное наливается внутри с новой силой и мальчишка почти поспешно двигает рукой, чувствуя необходимость хотя бы немного ослабить напряжение внутри себя. Скара резко останавливает его и шипит. — Сука, стой. Мы так оба кончим слишком рано, — ему самому это все выдерживать получается с трудом. Сяо был такой отзывчивой приятный, немного дрожащий, чувствительный и реагирующий на каждое движение. Это подстёгивает желание куда лучше, чем любая прелюдия. Сяо проскулил, неохотно убирая руку. Возбуждение стало чересчур большим, мутя сознание. — Ладно, ладно. Я перестал. Просто.. — Хочется да? — Скара смеется и жарко выдыхает активнее двигая пальцами внутри, от чего Алатус отзывчиво поддаётся и что бы не терять контроль над руками, держится за его плечи, — Охуеть как хочется. Я знаю. Прекрасно знаю, сам едва держусь, чтобы не сесть на твой член и скакать, пока в глазах не потемнеет. Но мы это уже проходили. А у нас разнообразие. Это.. Как его: "Теория раскрепощённости" курс первый. Ты же у нас любишь учиться? Считай, это персональное занятие, — Скарамучча снова погружается в бессмысленный поток болтовни собирая неуместные шутки и забавные сравнение в текст, чей смысл едва доходил до Сяо, который был погружён в собственные мыслечувства, медленно превращающиеся в желеобразную массу в голове, от возбуждения и желания. — "Теория" - это лекционные занятия. А у нас, скорее практика, — Алатус находит в себе силы собрать информацию в кучу и выдать осмысленный, но все такой же неуместный в ситуации ответ. Скарамучча влияет на него просто ужасно. Сяо вздрагивает, когда пальцев внутри становится три и они уже без проблем двигаются, растягивая стенки и податливые от возбуждения мышцы. Это было совершенно не таким, как он мог бы себе представить. Сама ситуация была какой-то дурной и возбуждающей. Не сами пальцы играли фигурирующую роль, а сборник из всех этих событий. Нелепый, хрупкий, отзывчивый Скара, отдающий всего себя, в любых смыслах и ситуациях, он сам, разгорячённый и возбуждённый, близость, темнота от чего все ощущается в разы ярче и полная доверительная свобода действий. Мальчишки сейчас был в таком состоянии, что согласился бы практически на все, а Скара в принципе не отказывался, давая Сяо делать все, что могло придти в его голову. — Ну хер с ним. Практика так практика, — он резко убирает пальцы, оставляя странное растревоженное ощущение внутри и пустоту, которая вдруг оказалась неприятной и голодной. Алатус снова теряет себя и контроль, погружаясь в их интрижку с головой. Прямо как Скарамучча совсем недавно, они были где-то на одном уровне сейчас. Оба голодные и жаждущие. Может у них были разные причины и обстоятельства, но то, что им обоим это сейчас было нужно, не имело смысла отрицать. Скара проводит пальцами, все ещё скользкими от смазки по недавно вытащенной из коробки игрушки, а после намекающие касается растянутого колечка мышц, проталкивая самый кончик. — Скарамучча? — Сяо немного опомнился и напрягся от этого ощущения холодного прорезиненного нечто. — Шшш, все нормально, увидишь, — парень более настойчиво надавливает и игрушка без проблемно проскальзывает внутрь, заполняя пустоту, оставшуюся после его пальцев. Сяо не сдерживает короткий рычащий скулеж. Игрушка распирает изнутри несильно, но ощутимо, давит на стенки и мальчишка замирает, понимая что каждое малейшее движение заставляет ее тереться внутри задевая чувствительные точки. Даже ноги немного задрожали от напряжения и того, как он старательно пытался не осесть на задницу, прижимая пробку внутри ещё сильнее. — Ну как? — Скара убирает руки, перенося их на бедра Сяо и заглядывает в лицо щурясь и старая рассмотреть его реакцию. — Очень.. Ярко. Не знаю как могу это объяснить, — он сжимает и расжимает пальцы на его плечах, стараясь не усложнять свою жизнь движениями в любом направлении, потому что тогда напряжение и возбуждение остановилось еще сильнее. Член практически прижимается к животу мажет по коже липкой смазкой, еще и Скарамучча приближается в плотную. Так близко что между ними не остаётся пространства. Парень подталкивает свой член к чужому, укладывая их вплотную и зажимая между телами, практически залезая на Сяо сверху и обнимая его за шею. Алатус на автомате подставляет руки, поймав его под бедра. — Ты чего? — Развлекаюсь. Ты тоже давай, не жалей рук, — он мурчит ему в ухо и медленно двигается потираямь своим членом о чужой и горяче выдыхает, царапая загривок окаменевшего Сяо, который все никак не мог справиться с ощущением игрушки внутри себя и кроющей сильного возбуждения, от которого не выходило ни сбежать, ни спрятаться. Алатус сглотнул и прикрыл глаза, понимая что был в какой-то извращенной ловушке. И ему это нравится. Ему было внезапно хорошо и приятно. Насыщенно, живо. Он словно на секунду вынырнул из под воды и хватанул спасительного воздуха. Все его ограничения остались где-то позади возбуждения и он ответно двигается, приподнимая бедра, хотя это были ужасно неудобно и трудно, но оно того стоило. Игрушка внутри немного двигалась от его перемещений, тёрлась и он ненамеренно зажимает ее внутри сильнее, увеличивая силу ощущений, а спереди был прижатый к нему вплотную Скараммуча, который терся о его член своим, заставляя тот истекать смазкой. Этого было достаточно, что бы довести его до грани, но прошлый опыт не прошел за зря и в голове еще было логическое мысли и они говорили о том, что Скара не скажет ему спасибо, если он снова будет вести себя как кусок эгоиста. Сяо осторожно переместил руки ниже по чужой пояснице, и Скара одобрительно хмыкает, подставляясь под прикосновения. — Я смотрю ты стал смелее? — Не хочу снова чувствовать себя бревном, на твоем фоне, — он стыдливо спрятал глаза, стараясь не растерять темп странных интимных движений, которые кружили голову и путали мысли. Это было по странному хорошо и Сяо помня прошлый их раз, и собственный опыт теперь, мягко проталкивает пальцы внутрь Скарамуччи, сразу два, потому что его тело было таким податливым и открытым для этого. Он двигает внутри, по стенкам и вверх-вниз, без особых проблем и сопротивления, благодаря обилию лубриканта, которым Скар не так давно щедро поливал их члены. Скарамучча в руках вдруг задрожал и выгнулся, стараясь насадиться на пальцы, сильнее прижимая свои бедра к чужим, ерзая и потираясь. — А ты быстро учишься, — одобрительно стонет он, царапая спину Сяо. — У тебя ужасные методы. Такие же, как выкинуть человека с лодки, что бы научить плавать, — Алатус сглатывает, понимая что с каждым собственным и чужим движением, возбуждение становится все более ярким и искристым, заставляя их обоих наращивать темп. Они двигаются неловко, в разнобой, каждый по своему, но это не мешает. Сяо буквально задыхается, когда всего вокруг становится так много, что он теряется. Собственные пальцы, двигающиеся больше на автомате, сжатые стенками чужого нутра. Игрушка внутри распирающая и не давающая ему увернуться от ярких ощущений наполненности. Теснота между телами. Все это работает даже лучше, чем просто секс. Скара был прав и с лихвой. Это было совершенно другой уровень. Всего и всюду было так много, оно смешивает все органы чувств в единый поток ощущений. Особенно для совсем неискушенного в сексе Сяо. Стоны, мешающиеся со словами, тяжёлое дыхание, запах чужого тела и возбуждения, вкус чужого поцелуя, когда Скара позволяет себе снова обхватить его лицо ладоня и и глубоко развязно целует, проталкивая свой язык в рот Сяо. Все вокруг смешивается в кашу, смазывается, а темп движений, прикосновений и действий, становится невыносимым. Сяо поигрывает тут первым, то ли скулит то ли стонет, сжимая свободной рукой бедра Скары, оставляя на тонкой бледной коже резкие царапины. С мелкими точками кровоподтёков. Семя разливается между ними густыми каплями, стекая. По члену, размазывается по животам, но Скарамучча только упирается в его плечи, наваливается, буквально не отпуская его, насаживается на его пальцы и обхватывает свой член рукой, быстро надрачивая. — Сука, ну ты еще немного не мог потерпеть? — он почти воет от возбуждения и Сяо не находит ничего лучше, чем просто не мешать ему, закончить, потому что он сам на секунду ослеп и оглох, когда волна оргазма накрыла его, делая таким беспомощным и чувствительным к каждому прикосновению и действию. Скарамучча тихо шипит и делает последние движения рукой, откидывается назад, сползая немного вниз, и кончает, заливая собственный живот и руку семенем. Сяо наблюдает за этим как из банки, моргает, пытаясь придти в себя. — Прости? — Еще раз извинишься и я тебя ударю, а потом выебу, — Скара с кряхтением выпутывает свои ноги, затекшие, скорее всего из-за неудобной позы и вытягивается на кровати тяжело дышащий и взмокший. Сяо и сам был не лучше, если подумать. — Сука. Мне завтра еще и на смену. Пиздец.