Описание

Коль попросят тебя описать, будет назван металл, плотность стали, нитинолого лезвия стать да пантеровы лапы с когтями. Эта цельность крушит города: столько боли — ни скола эмали, но ценой? (Только так, между нами, преклоняюсь) она дорога. Благо? Или сокрытая мука — не иметь, что боятся терять, без растраты на трепет и скуку, возрождая не вновь, а опять? Из толпы не покажется сложен путь свободы: ломать иль ваять — равнокрепка твоя рукоять в пальцах, будто не знающих дрожи. Померещится тайная робость? Взгляд замылен, видение ложно? Ибо здесь лишь немногим за повесть, и звучит через чур ненадёжно? (Я могла бы поставить на кон слишком многое. Больше «возможно»… Выбор вплавиться не осторожно личный столь же, каков и урон.) Как любуется кошками птица? Проявив мазохизма виток, когда лучше с «напрасно» смириться, чем кричать надоевший (?) восторг… Разум, обворожающий слёту, чуть предметен, отчасти жесток, жаль, ступая едва в диалог, тоже чую внимания ноту. Глубина покоряет всегда мерой ширости диапазона, а отличий меж кем-то гряда станет лишней причиной разгона. Правда, глаз распахнув на бревно, признаю тихо: капля резона в этом всём (как во мне от озона, или нет? Или да? Всё равно). Может, правильней: не о составе, скорей, целях, дорогах… Судьбе? Просить свыше порою не вправе — благодарна знакомству вдвойне. Хочу выразить, просто, спасибо, что ты есть, там, с любым наравне, пожелав при борьбе-слабине, не одною сражаться, mein Liebe.