Она ждёт

Лёгкий, почти незаметный дождь барабанил по крыше, создавая приятную слуху музыку. Капли влаги стекали по многочисленным елям на землю, питая и насыщая её. По поляне, на которой стоял небольшой, но уютный деревянный домик, гулял ветерок, добавляя свежести этому вечеру. Было даже немного жалко, что почти никто не сможет насладиться музыкой леса. Почти… В окнах домика не горел свет, но, все же, один его обитатель не спал. У окна, смотрящего на юг, на кровати сидела девушка. На её мягком, приятном лице не было ни одного изъяна, её кожа была нежна и мягка, мягче лебяжьего пуха, её карие, оттенка шоколада глаза чистым взглядом наблюдали за серебряными капельками дождя. Её пухленькие нежные губы были слегка приоткрыты. Шёлковый водопад ярко-рыжих волос спускался ниже талии, прикрывая хрупкие гладкие плечи и стройную точёную фигурку. Девушка протянула руку к окну и прикоснулась к холодному стеклу, словно стремясь минуть эту преграду, отделяющую её от внешнего мира. И на тёмном фоне ночи была видна её белоснежная тонкая рука, словно светящаяся призрачным светом. Элис привыкла сидеть допоздна и смотреть на природу за окном. Ведь природа являлась создательницей всего, совершенством, и так приятно было наблюдать за её игрой, за её музыкой. Природа успокаивала, она давала девушке новые силы, она доставляла наслаждение. И это лицезрение леса почти заполнило пустоту, что осталась в душе девушки. Со стороны могло показаться, что девушка хочет уловить момент, когда закончится дождь, чтобы сквозь расступившиеся тучи увидеть далёкие звезды. Или думает о чем-то недостижимом, далёком, возвышенном. Но все это верно лишь отчасти. Лишь одно Элис делает вот уже шесть лет, лишь одно занятие занимает её все эти ночи. Она ждёт. Она ждёт того, кто появился в её жизни эти далёкие шесть лет назад. Того, чья редкая улыбка её согревает, того, от чьего голоса её сердце замирает. Она ждёт ЕГО. Когда это началось, Элис сказать не может. Не может сказать, когда в ней поселилось это странное чувство. Но она помнила все моменты, что связаны с НИМ. Впервые Элис его увидела в видеочате, ещё в те времена, когда бакуганы только появились. Она в то время разговаривала с Руно, когда к разговору присоединились её друзья. Элис была рада увидеть знакомых своей лучшей подруги, но тогда, разумеется, она не знала их. Тогда она впервые смотрела на будущих Отчаянных Бойцов: Дена, с вечно растрепанными каштановыми волосами, улыбкой во все тридцать два зуба, вечным оптимизмом и жаждой славы; Маручо, с аккуратной причёской, вежливого, маленького, но необычайно умного и доброго; Джули, писаную красавицу, с неугомонным характером, пылкой влюблённостью и бездонным источником оптимизма. Она уже успела рассмотреть всех, когда заметила, что в сети сидел ещё один. У него было узкое лицо, волосы цвета воронова крыла, отливающие серебром на свету, и янтарные глаза. Выражение его лица было спокойным, даже равнодушным, а взгляд… он был каким-то настороженным, колючим, леденящим. Всё это показалось Элис странным, но, тем не менее, этот парень её заинтересовал. Правда, в сети пробыл он недолго и отключился, но образ остался в голове девушки. Тогда она не стала воспринимать это всерьёз, но ей было любопытно узнать, что это за мальчик. И лишь позже, когда она, наконец, встретилась со всем Бойцами, она узнала его имя. Шун Казами. Когда-то он был первым бойцом бакуган, но ушёл из игры и лишь сейчас, поддавшись уговорам друзей, он вернулся. Он был одним из первых Отчаянных Бойцов, он вместе с Деном разработал правила игры, он был живой легендой. И сейчас, когда Элис смотрела на высокого, худощавого, но крепко сложенного парня, она чувствовала что-то странное, особенно когда Шун ловил её взгляд. Что-то тёплое, невесомое, проникало в тело девушки и жило там, но тогда Элис тоже не обратила на это внимание. Ей было просто приятно познакомиться со всем вживую. Начались битвы, испытания, потери… Элис видела, как со всем этим справляются Бойцы. Она успела подружиться со всеми, но почему-то эта дружеская связь была крепче с Шуном (Руно была не в счёт). Наверное, потому, что их многое связывало. У обоих нет родителей, только дедушки, оба постигали жизнь самостоятельно. А их характеры словно дополняли друг друга: холодный и расчётливый Шуна и мягкий, добрый Элис. Вероятно, судьба сама распорядилась, чтобы они были друзьями. И когда Шун, потеряв терпение, ушёл от Дена, в груди Элис разлилась боль. Она не могла без друга, уже не могла представить ни дня без его холодного взгляда, редких, но существенных слов, без верной Скайресс и её ехидных замечаний. Всё это стало частью её жизни. «Не уходи, Шун!», - едва ли не кричала девочка, и если бы кто-то обратил на неё внимание, то заметил бы, какая боль, тоска и отчаяние прозвучали в её голосе. Она побежала за ним, она хотела вернуть его. Ради команды, ради неё самой. Элис сумела догнать парня, и чуть ли не со слезами на глазах умоляла вернуться. Тогда она хотела, чтобы вся её боль, которая жила в ней тогда, воплотилась в силу, которая смогла бы вернуть Казами. Тогда они встретили Комбо, который оттолкнул её к Шуну. Когда девушка врезалась в парня, и тот обнял её плечи, то странное тепло разнеслось по всему телу девочки. Наверное, именно тогда Элис хотела, чтобы Шун не отпускал её, держал в своих крепких, немного грубых руках. Но всё когда-нибудь заканчивается, Шуну пришлось отпустить её, чтобы победить Комбо. И всё же, с тех пор это тепло всегда жило с Элис. И со временем это тепло распространялось по всему телу. Шун восхищал её, он дрался, как воин, он был благородным, но он мог быть и мягким, даже улыбчивым, только никто не мог этого заметить. Кроме неё. Она стала для него верным другом, о чём она втайне так мечтала. Она видела, как Шун, не жалея ни себя, ни Скайресс, защищал Вейверн, и эта отвага произвела на Элис впечатление. Но временами Элис было стыдно за себя. Когда она узнала, что была Маской, она едва не сошла с ума. Ей было невыносимо больно видеть расстроенные лица друзей, особенно ЕГО, в его взгляде была горечь и грусть от того, что он оказался прав: он думал, что именно Элис была Маской. Он прав, он всегда прав. Она чувствовала себя предательницей, которой, по сути, и являлась, и она из-за этой боли не могла принять предложение Дена. Она не могла видеть в Его взгляде подозрение, она лишилась доверия Шуна, и она решила, что будет лучше уйти, что не причинять ещё больше страданий друзьям. Она ушла, но боль осталась. И как бы Элис не пыталась, боль не проходила. И только Клаус смог вернуть Элис к жизни, смог вернуть ей веру. Тогда, когда она уходила от Клауса, он вёл себя галантно и пожелал счастливого пути. Тогда что-то кольнуло в сердце Элис, что-то приятное, но подозрительное. Когда она вернулась к Бойцам, она ожидала осуждения, презрения, но вместо этого увидела тепло, радость за неё. И это тепло было даже во взгляде янтарных глаз, в то время показавшимся ей таким пронзительным, таким ярким, что внутри девушки всё готово было танцевать. После победы над Нагой пришло время расставания. И не только с бакуганми, но и с друзьями. Тогда Шун подошёл к ней и попрощался. Спокойно, но тепло и с улыбкой, которую так редко можно было увидеть на его лице. За которую, она, теперь уже точно, готова была сделать очень многое. В тот момент она хотела ему сказать о многом, сказать о том, что живёт внутри неё всё это время, что они были знакомы. Но не смогла. Она не знала почему. И их расставание, тёплое и дружеское, было, всё же, не таким, каким бы хотелось девушке. А потом потянулись годы разлуки. От Шуна не было никаких вестей, он остался дома и тренировался. А Элис скучала. По нему, по его глазам, по милой улыбке, которая так редко возникала на его лице. Она пыталась забыть его, но ничего не вышло. Образ снова и снова возникал в памяти. Тогда Элис решила, что Шун украл её сердце, забрал себе и не хочет отдавать. Ей было одиноко, хотя девушка и могла справляться с этим, помогая дедушке в экспериментах и занимаясь домашним хозяйством.

Я не знаю, что это было, Что это было, что же случилось. Только я тебя не забыла, Я не забыла, не получилось

Через полгода после победы над Нагой Клаус предложил девушке встречаться с ним. Элис, пытаясь заглушить боль расставания, согласилась. Они встречались с ним полтора года. Фон Герцен был вежливым, нежным, но твёрдым, ухаживал за ней, дарил цветы, дарил украшения. Но было что-то, что не давало покоя Элис. Она уже чувствовала подобное, когда обнаружила, что она – Маска. Предательство. Элис не знала, кого она предала, да и предала ли, но отношения с Клаусом начали тяготить её. Да и сам парень не отказывался от знаков внимания другим девушкам, что было неприятно для рыжеволосой. Но Элис никогда не строила из себя ревнивицу, она желала Клаусу счастья. И вот, спустя полтора года, Элис решила расстаться с Фон Герценом. Она вызвала его к себе в комнату и рассказала о своём решении. Они всё обсудили и расстались. Клаус не стал её удерживать. Они разошлись, но остались друзьями. И спустя долгие годы они ими и были, не испытывая друг к другу ничего, кроме верной дружбы. Она стала поздно ложиться спать. Подолгу она смотрела в ночное небо, не зная, зачем это делает. Но ей не было страшно. Скорее, её это интересовало.

Ещё плывут облака и непонятно пока, Зачем держу я в руках всё это небо, звёздное небо.

А потом, через год, Шун вернулся. Он пришёл к ней и вернул Гидроноида. Когда Элис увидела своего бакугана, её радости не было предела. Нет слов, она действительно скучала по Гидроноиду, и он заполнил некоторую пустоту в её душе. С этого дня её жизнь была приятнее и полнее, нежели до этого. Сам Шун не изменился, только хвоста волос у него уже не было. Всё осталось, этот образ, преследующий её ночами. Образ, от которого Элис никак не могла избавиться. Потом потянулись дни сражений с вексами. Бойцы приходили и уходили. Её дедушка работал с порталом на Вестал, так что она часто видел своих друзей. Видела ЕГО. Он уходил на задания, не сказав ни слова, но когда он приходил мимо неё, он всегда дарил ей свой взгляд. И когда это происходило, внутри Элис что-то горело. Или ей так только казалось. Но её душа вновь должна была подвергнуться испытанию. Слишком частые расставания, осознание того, что он уходит спасать другие миры, не заботясь о её чувствах, ранили девушку, заставляли страдать в минуты одиночества. Она сердилась на Шуна, она корила его, считала, что он специально мучает её, заставляет страдать вдали от него. Она сердилась на Казами за то, что он не хочет отдавать её сердце. Она хотела вернуть его. Чувства Элис почти остыли, когда к ней попал Линк. Она приютила его, дала пищу и кров. И снова, что-то внутри Элис таяло, растекалось по телу, даря тепло. Она думала, что снова полюбила, но позже поняла, что это была влюблённость. Ей не хватало кого-то, кто был бы рядом всё время, ей не хватало мужского плеча. И всё же Линк предал её, но она не винила его, она сама была когда-то предательницей, поэтому ей было легко понять, каково это – предать. К тому же, в душе она надеялась, что парень вернётся. Она решила подождать. И он вернулся, но Элис суждено было об этом узнать слишком поздно. Линк погиб, был отправлен в Измерение Смерти, и больше никогда не появлялся. О знал бы кто, сколько слёз она пролила, сколько ночей не спала, когда её взгляд натыкался на перчатку – единственное, что осталось от смелого векса, пожертвовавшего собой ради других. Элис любила и ненавидела Линка, любила за его смелость и ненавидела за то, что он не думал о себе, когда шёл на это. В моменты ненависти перед её глазами возникал образ Шуна, такого же воина, жертвовавшего собой ради других и никогда не думающего о себе. Наконец, Элис успокоилась и снова стала жить как прежде. Так же помогала дедушке, занималась домашним хозяйством и отдыхала на природе. С друзьями она общалась только по сети, разве что изредка приезжали Руно и Джули. Она не участвовала в боях бакуган, но следила за событиями. И следила за НИМ. Теперь ему семнадцать, он – второй игрок в бакуган, но он всё такой же холодный, янтарные глаза такие же колючие, волосы такие же чёрные со стальным отливом. Элис подолгу смотрела на его фото, не смея оторваться, словно он мог так же уйти навсегда, как и Линк. По ночам ей казалось, что она слышит его шаги, лёгкие, почти невесомые, но в то же время грозные, словно надвигающаяся буря. Но когда она просыпалась, никого не было.

Ещё не знаю, зачем, ещё не страшно совсем. Ещё звучат как стихи твои шаги, твои шаги.

И отчаяние снова едва не поглотило девушку, когда Шун снова пропал, вместе с Деном, Джейком и Маручо. Едва сдерживая в себе волнение, она звонила подругам, но они тоже не знали о мальчиках. И только потом Джули рассказала, что вся мужская часть Отчаянных бойцов отправилась спасать Нифию – планету где-то в другой части Галактики. Джули посвятила Руно и Элис во все детали. И именно тогда рыжеволосая услышала имя – Фабия Шин. Ревность тогда едва ли не заживо сжигала бедную девушку. Она нашла в списках бойцов эту Фабию, и едва не заплакала: нифианка была очень похожа на Шуна. Тот же колючий взгляд, та же форма лица, тёмные волосы. С тех пор по ночам рыжеволосой снились кошмары о том, что Шун оставил Землю, переселился на Нифию и женился на Фабии, став королём целой планеты. Ей казалось, что из-за своего сходства с принцессой Казами счёл её достойной девушкой и сделал предложение. А про Элис забыл и оставил страдать. Отсутствие новостей с Нифии только усугубляло положение. Подруги пытались подбодрить Элис, не понимая, что же её гложет. Элис держалась, не плакала, занималась делами, даже улыбалась, но ночью всё равно её хрупкое тело содрогалось от беззвучных рыданий, держа в себе невыносимую боль, ревность и страдания. Она ничего не могла сделать. Оставалось только ждать. Когда Джули рассказала, что все Бойцы вернулись, Элис поглотили смешанные чувства. Она была рада, что все вернулись живыми, что ОН вернулся, но горе в душе от того, что она не может быть с ним, сжигало душу. Она с нетерпением ждала, когда Шун снова обновит информацию в Бакуган Интерспейс, чтобы, наконец, положить конец страданиям. За всё это время девушка сумела смириться с тем, что Шун якобы женат, что он не с ней, она простила его, она желала ему счастья, она была рада за него, но всё равно не мола погасить огонь боли внутри себя. Не было предела радости для Элис, когда Шун, наконец, обновил информацию: в графе «Семейное положение» был указан прочерк. Она знала, что это значит: у Шуна не было никого. В тот день Элис весь день ходила цветущая, дедушка Майкл с удивлённым взглядом наблюдал за своей внучкой, не понимая причины хорошего настроения. Но на следующий день она стала как прежде, так что дедушка не стал вникать в подробности. С семнадцати лет Элис не училась в школе, все знания она получала из книг, что хранились в большой библиотеке дедушки. Сам Майкл сделал девушку своей помощницей, теперь та знала очень многое о физике. Элис не сомневалась, что её знаний хватит на всю оставшуюся жизнь. С момента возвращения Шуна с Нифии о нём было мало что слышно. Элис только и знала, что он уверенно держится на четвёртом месте рейтинга. И ему уже восемнадцать. Когда Элис просматривала анкету, она улыбалась: ей уже девятнадцать, а она ещё верит в добро, чистую любовь и безоблачное счастье. А он уже ветеран боёв, повидавший в жизни практически всё, юноша с колючим взглядом воина и глазами старика. Они были словно небо и земля, но в глубине души Элис надеялась, что когда-нибудь он придёт к ней, просто в гости, поговорит с ней по душам. И, возможно, улыбнётся. Ей ничего не было нужно, только его улыбка, редкая, почти незаметная, но такая тёплая, что рыжеволосая готова отдать всё ради неё. Теперь – всё. Надо только подождать. Но его не было. Она ждала, но его не было. Впрочем, теперь она не страдала от этого, ну нет, значит нет, что ж поделать. Он остался пустотой в её сердечке, но не гнетущей, а успокаивающей, словно так и должно быть. Он всегда жил в её душе, оставаясь талисманом, хранящим её от безумия этого мира. Он словно забирал у неё всё плохое, защищал её от всех неприятностей и невзгод. Она и не предполагала, насколько это было правдой. За полтора года она лишь один раз увидела Казами. Тогда днём она услышала грохот, словно какой-то гигант проходил по земле. Когда Элис вышла наружу, она поняла, что оказалась недалека от истины. Снаружи стоял мектоган-титан и буравил землю каким-то лучом. Девушка слышала об этих существах от Джули и понимала, что ничего хорошего от них ждать не приходится. Но и ничего поделать с ним она не могла: Гидраноид был очень слаб по сравнению с мектоганом, да ещё и с титаном, оставалось только стоять и молиться на чудо. Дрожь прошла по всему телу, когда рядом с девушкой приземлился бакуган хаоса, собирающийся атаковать. В этот момент вся жизнь, все счастливые моменты пронеслись перед глазами девушки: Ден, Руно, Маручо, Джули, Клаус, Гидроноид, Линк… и Шун. Перед Элис были его волосы, его глаза, его редкая улыбка. Её захватили чувства, так и не высказанные из-за её слабости. Но рыжеволосая была рада, что они всегда жили внутри неё. Вихрь из молний смёл бакугана хаоса, заставив его исчезнуть в яркой вспышке. Элис с удивлением завертела головой, пытаясь найти спасителя. Представшая перед ней картина боя поражала. Над верхушками деревьев возвышался не один, а три мектогана-титана. И вокруг них, насколько хватало глаз, роились бакуганы хаоса всех стихий. Были и обычные мектоганы, стрелявшие в какую-то цель. Один из мектоганов-титанов отличался от остальных. У двух были знаки в виде трёх пар узких красных глаз и обязательно присутствовали абсолютно чёрные участки. Третий же был матово-зелёным, с серебряной бронёй и тёмно-серыми конечностями. И он атаковал двух других. Мектоганы поменьше пытались ему помешать, но их сил было недостаточно, а без поддержки своих больших собратьев они быстро уничтожались серебряным гигантом. Кроме того, вокруг зелёного титана двигалась его уменьшенная копия, отвлекающая на себя внимание. Мимо Элис пронёсся бакуган, при виде которого внутри девушки всё сжалось. Она его знала. Она видела его каждый раз, как только открывала сайт Бакуган Интерспейс. Вентус Тейлин, бакуган Шуна. Он мелькнул перед ней всего на мгновение, но глаза рыжего ангела сумели увидеть фигуру на плече ниндзя: в белой рубахе, серых брюках, с короткими чёрными волосами. Впервые за долгие годы Элис увидела Шуна. Всего на мгновение. Но в это мгновение девочка ожила. А потом он снова пропал. И с тех пор от него не было вестей. Только краткие скупые отчёты Бакуган-Сити, в которых говорилось, что Казами занимает третье место в рейтинге, давали хоть какое-то представление о положении дел. Но Элис не отчаивалась. Теперь она была спокойна. Ей уже почти ничего не было нужно. Она знала, что он жив и здоров и радовалась этому. Она желала ему счастья. И лишь ночами она смотрела в окно, частичкой души надеясь, что когда-нибудь он заглянет к ней. Лишь после того, как мектоганы были повержены, Элис поняла свои чувства. Шун никогда не крал её сердца. Она сама отдала его. Её маленькое, нежное и ранимое сердечко принадлежало ему и только ему. Клаус и Линк всё ещё были в её памяти, но любовь к ним угасла. Шун стал для неё жизнью. Она любит. Любит всю жизнь. И эти шесть лет Элис ждёт. Ждёт и мечтает, что когда-нибудь он войдёт в её дом и прижмёт к своей груди, или хотя бы просто улыбнётся. Ради этого мгновения девушка готова ждать столько сколько потребуется, хоть всю жизнь. Он может быть не с ней, любить другую, но когда он посетит её и подарит свою улыбку, её жизнь обретёт завершённость. Она будет счастлива.

Ещё не выпала грусть и песни все наизусть, Где ты далёкий такой ещё со мной, всегда со мной. Ещё умею мечтать о том, как будем опять рядом. Ещё не верю, что ждать больше не надо, больше не надо.

Элис улыбнулась своим мыслям и поняла, что её непреодолимо клонит в сон. Рыжеволосый ангел легла на кровать, накрылась мягким одеялом и закрыла карие глаза. Перед тем как уснуть она улыбнулась: несмотря на свою наивность, она не верила, что больше не надо ждать. Её мечты исполнятся, обязательно исполнятся. Именно этого она и ждёт. Она ждёт.