Там в темноте - всегда страшно

Детский смех разносился по площадке. Он громко ударялся о стены бетонного здания напротив и распадался, будто отказываясь впускать в себя и каплю человеческого тепла. Маленькие ножки - заставляли траву качаться в весёлом танце, а заливистый хохот – раскрываться цветы. Каждый из них знал, что мама и папа не придут ни сегодня, ни завтра, но улыбка и не собиралась спадать с нежных лиц, глаза горели ярко - живой надеждой на новый день. Всё вокруг говорило – я настоящее, родное! Но ложь таилась глубже, за дверями металлического корпуса и слоями твёрдых стен. Вот выходит человек в халате, хватает маленькую девочку и тащит в глубь тёмного коридора – ей конец, каждый знает, что происходит там, за бетонными стенами, но никто не рискнёт своей жизнью ради одной невинной души. *** Шёл тихо следом за мужчиной в халате, боясь проронить и слово, ведь знал, что съязвлю одно, и получу так, что мама не горюй, но было трудно. Мне хотелось спросить о дальнейшем, о хирургическом отделении, однако всё было ясно по глазам, холодным и таким же чёрствым, как сердце, вопросы тут были не к чему. Помнилось, что мама говорила быть смелым – я был, а сейчас, в коридоре, сердце словно само собой в пятки ушло, и лишь дойдя до окрашенных в красный цвет дверей – оно замерло, будто у мертвеца, и всё что виделось – это минующая меня жизнь, за которую ухватиться было так же трудно, как за иголку в стоге сена. Все скажут – накрутил, бредишь просто, но часы в этой комнате пыток говорили об обратном. Я кричал, думая, что доктора прекратят истязать тело, но это лишь усугубляло ситуацию, и мои кости с хрустом ломались всё чаще, от красного газа становилось всё хуже, голова кружилась, сосуды лопались – итогом стала потеря сознания. Очнулся уже привязанный к столу, тело ныло, требовало еды, и было это так странно. Невыносимый голод доводил до истерики, хотелось сожрать целого быка. Минуты страданий прервали мужчины в халатах, говорящие о каком-то успешном эксперименте, но не нужно мне было это сейчас, ремни сами собой соскочили, я набросился на одного и начал рвать, добираясь до поджелудочной железы и радовался привкусу еды, однако этого было так мало. Спустя часы поедания одного человека за другим – взглянул на свои руки и упал на колени – был это уже не я, а кто-то другой, и голос в голове кричал – ещё, съешь ещё! Крики сами собой вырывались из глотки, больше походящие на нечеловеческий рёв, слёзы градом текли по бледным щекам, а руки сжимались в кулаки, напоминая о содеянном. *** Помнится я делал всё верно – так почему и снова эта медуза заперла меня в тёмной комнате охраны? Флинну так нравится наблюдать за тем, как я страдаю? Чудик и садист – не более. Лишь одна драка заставила его так просто заточить меня в четырёх стенах с завязанными глазами, кажется, причина моей ненависти ясна, как буквы в открытой книге. Снова хочется есть, чую – зверею, ещё немного и слечу с катушек. Слышу щелчок двери, всё таки вернулся за мной? По всей видимости закатит очередной спор или почитает лекцию, нотации о том, как правильно вести себя среди СВОИХ и не СОЖРАТЬ собеседника, но по ощущениям на плечи ложится вовсе не щупальца осьминога, а вполне массивная рука. - Знаешь, эти шутки были смешные, но сейчас твои игры заходят слишком далеко! В ответ лишь гудящая тишина, чужая рука сползает по плечу вниз, припуская воротник, и чуть притягивая к себе, а после прижимает к губам. Это не Стингер и даже не Банбалена, а чёртов овощ Джамбо Джош, который прямо сейчас начал прижимать меня к холодной стене,Я ожидал драки, боя, крови, но получил лишь мягкие объятья, что вставили меня в ступор и недоумение. Сердце остановилось и воздух словно вышел из моих лёгких, я разучился дышать и щёки начали, по ощущениям, гореть, а после мокрые дорожки побежали вдоль подбородка. Повязку сняли, но сильные руки не прекращали сжимать, всё, что пришло в голову – это положить свои, на крепкую спину, и прикрыть глаза, заметно покрасневшие от наплыва странных чувств. -Знаешь, у нас никогда не было семьи и дома, никогда не было места, где бы мы чувствовали себя в безопасности, но сейчас мы есть у друг друга, и это единственная причина продолжать жить... На этих словах я словно поплыл и стало спокойнее, дыхание вернулось и сердце застучало в привычном ритме, голова опустилась на чужое плечо. -Не думал, что ты умеешь говорить что-то более умное, кроме как «ешьте овощи дети - будете здоровы». Сказал я, в попытке усмехнуться, но вышло как-то судорожно и неуверенно, он заметил это, его томный вздох я узнаю из тысячи. Меня берут Крепкие руки и уносят в уже известном направлении, на душе становится спокойно, ведь сейчас – отличное время вздремнуть, зная что этот монстр не даст тебя в обиду и не убьёт во сне. Знаете, я всегда боялся неизвестности, но с ним её боятся попросту глупо.