Русреал: забивы, вписки, семейные ссоры и тд.

В общем, недолго мы сидели в обезьяннике. Почти сразу, как мне пришлось признаться ментам, что мне даже нет 18 и тем более никаких прав у меня нет, они позвонили мамке. Конечно, я думала, что Белль признаст вину и больше не будет заставлять меня ездить на её копейке, но вместо этого, зайдя в отдел соцопеки, она: — ДЕБИЛКА ЕБУЧАЯ, Я КОМУ ГОВОРИЛА НЕ ОСТАНАВЛИВАТЬСЯ У МУСОРОВ?! Все, кто был в отделе, знатно охуели. Но через секунду моя мама изменилась в лице моментально, словно сморозила какую-то глупость. Хотя я знала, что дома она меня снова забуллит. Таре вообще было классно. У неё всю ночь было похмелье и утром ехала домой в состоянии овоща. — Пиздец, бабы, вы тупые, — комментировала Белль, собирая документы. — Штраф ЦЕЛЫХ пятьсот гривен! Я такими темпами у вас заберу компьютер. — Мама, нет! — тут же воскликнула я. — Я не хочу терять Коляна! Мать мне не ответила. Да и вообще до дома молчала. Даже тот факт, что Тамара набухалась в говно её смущал не так сильно, как цена штрафа. Словно я столько за один поход в АТБ не трачу. В мамин, при том. — А можно я не пойду сегодня в школу? — с надеждой спросила я, когда мы залетели в подъезд. — Ещё че! Надо было как Тара обьебаться, тогда бы разрешила. А так, свеженькая! Пиздуй на свою алгебру. Я тяжко вздохнула. Как же хотелось халявного выходного. Зайдя в гостиную, я нисколько не удивилась, увидев сидящего за моим компом Коляна, у которого на экране был контр-стрик. Даже словом не перебросилась. Вообще не до разговоров. На столе у него появилась книга под названием "Как уехать в Америку?". Короче, я долго собирала учебники в рюкзак, затем посмотрела, что от алгебры уже осталось половина урока и вышла в коридор. — Давай, пиздуй, лошара. Я повернулась к Тамаре. Нет, ну она борзая. Выглядит совсем не такой, как думает Белль. Это кто тут ещё свежий! Стоит в своём пальто и шляпе в коридоре и смотрит так, как буд то моя жизнь говно. И вообще не так, как буд то у неё всю ночь было похмелье. А вот мне очень хотелось спать. — Я за то не сижу с левыми мужиками в кальянной! Тара со смехом проводила меня из квартиры и я отправилась в школу. В классе было мало кого. Я не нашла своей подружки Пайпер, не нашла Фэнга, который ночью её в ванной трахал (мне после этого зрелища будут сниться кошмары), ни ушатанного в говно Эдгара, ни Колетт. Из моих френдов была только Богдана(Биби), которая, по сути, тоже была на вписке, но таковой не выглядит. — Привет, я подсяду? — не услышав ответа, я села за её почти последнюю парту, бросив на стол свои монатки. — Ой боже, думала тут в одиночестве сдохну, — Биби ваще была рада, прям до усрачки. — Все после вписки отсыпаются и им вообще всем плохо. — Я не удивлена, — я решила обосрать свою сестру. — Моя мать Тамару тоже дома оставила, хотя она нихуя не бухая. Ну, как. Мы короче всю ночь в обезьяннике сидели. Долгая история. И она там заблевала все отделение, а щас отказалась идти в школу! — Нихуя, — очень сильно удивилась Биби. — Ну я её видела у Колетт. Она такая конченая. Мортис обещал со мной в кальянную поехать, а не с ней! — Богдана выдала это очень обижено. — Ей помогло, что она напилась в говно и флиртовала с ним так, что я от жизни охуела! У меня даже слов не было. Я после этого перестала пить. — А ты много выпила? — Стаканчик лимонада, — вздохнула Биби. — Ну я просто не хочу, как мой батя. Да короче. Хочешь услышать, че вообще на вписке произошло? Нам было вообще похуй, что в это время математичка начала проводить контрольную и пихала нам листочки. Ей было даже до пизды на то, что Биби практически орала, рассказывая про свою вписку. — Все что я знаю. А я много знаю! Короче. Эдик потрахался с Колетт прямо в гостиной. У челов это даже на камеру есть, как она ему сосала! Ну это ещё не всё. Фэнг тоже обещал всем на камеру трахнуть Пайпер, но никто не обратил внимания, они короче в ванной потрахались. Понимаешь, в гостиной бабки даже на полу были! Это так Эдгару и Колетт платили за порно. Ну короче. А Бастер, кореш Фэнга, вообще набухался до отключки. Когда я уходила, там скорую вызывали. Ну, весело, короче. Было бы ещё веселее, если Миха меня не бросил! Я все это слушала, смотря в телефон. Я все утро строчила Коляну, в надежде, что он прочитает. Но он нихуя не читает! Зашёл ответить только ради того, чтобы пожаловаться мне, что мой Асус не тянет доту. Вот смешно. Я скоро вышвырну его со своей квартиры. — Блин, круто, — сухо прокомментировала я, отложив телефон. — Кто залетит теперь? — Думаю, Колетт, — поделилась Богдана. — Они ебались вообще без презика. Бедные. Вот, бухие подростки... Дальше мы не заводили об этом разговор. Я просто ждала конца алгебры. А затем и конца биологии. И физики. Блять, как всё заебало. И географии. И информатики. И обж. А на уроке музыки мы с Биби дружно забили хуй и стали на последней парте курить её дудку. — Слушай, ты же с Максом попиздилась? — вдруг вспомнила она. — Ну да, попиздилась, — вспоминать об этом мне не было так приятно, как могло показаться Биби. — Она же тебя отпиздила? — Ну да, отпиздила. Я раздражённо вздохнула. Так не хочу щас говорить об этом. — Ты такая хорошая баба. Короче. Го я помогу тебе с ней порешать, — благородно предложила Богдана, пустив яблочный дым в потолок (на который конечно же, как и учителю, так и остальным десяти челам в классе похуй). — Порешать, ну, — меня сковала нерешительность. Я не привыкла гоняться за кем-то и мстить. Мне легче было забить хуй на то, что меня отпиздила какая-то овца из параллели. Но Биби, кажется, так не думает. — Да порешать! Порешать! — её глаза пылают огоньком. — Вдвоём ей сломаем челюсть. Могу еще Бро позвать, вместе рожу набьем! Бро, это была кликуха чела, что является единственным негром на всю столицу. Его оригинальное имя было Брок, и он не скрывал, что его родители были американцами. У нас он раньше был белой вороной, но по характеру оказался дружелюбным. Поэтому на него все забили хуй. — Мда, — подумала я. — Лучше уж вдвоём. Что ты предлагаешь? — Короче, — Богдана стала сваливать всё свое говно в рюкзак, так как оставалось 5 минут до конца седьмого урока. — Когда потемнеет, я тебе позвоню и мы вместе попиздим к её дому. Я с ней раньше дружила. Она живет на первом этаже. Натворим какую-нибудь дичь! Выбесим её, она выбежит на улицу и я ей как своей битой ху-у-я-я...! Заорал звонок. Мы выбежали из класса и спустились вниз, где уже была толпа. Короче, пока мы покидали школу, Биби продолжила: — Ну и всё. Будете квитами. Бери короче, это мой номер. Она сунула мне в руку кусок тетрадки в клетку, где был написан мобильный номер. Мы попрощались на выходе и я поперлась домой. Разумеется, я имею право послать Богдану нахуй и не звонить. И просидеть весь день дома. Но эта идея была достаточно ебанутой, чтобы вызвать даже у такого усидчивого подростка как я интерес. Но думать пока об этом мне не хочется. Вернувшись домой, я охуела с того, что дома была мать. — Ма, почему ты не в своём а-тэ-бэ? — спросила я, сразу заходя на кухню. — Я не иду сегодня, — ответила Белль. — Я записалась на ночную смену. Чтобы вы, малолетки, опять хуйни не натворили. — Ну ма, — я закатила глаза. — Этой ночью мы точно по чужим хатам не пойдём. — Ага, конечно, — Белль, откинувшись на стуле, курила сигарету. — Ты со мной пойдёшь работать. От ахуя я выронила рюкзак, в нём послышался грохот моего разьебанного телефона. Видимо, в край разьебался. — Че? В кухню проникла Тамара. Она видимо, вообще не смущаясь, что у нас в доме взрослый мужик, была одета в трусы и майку, не скрывая выпирающих сосков. Мне то было похуй. Я просто угараю от мысли, что Колян от такого зрелища женщины из хаты убежит. — Не пойду я ни на какую ночную смену, бля! — тут же возразила я, поднимая обратно рюкзак. — Я маленькая! — Тебе 16 лет, алло, — ощетинилась мать. — Пора уже опыт нарабатывать. Кто тебя возьмёт работать? Или тебе охота в соседней от меня кассе всю жизнь пахать? Это уже более убедительно звучало. Вообще, я хочу стать ментом-следователем. Ходить кому-нибудь в дом и ебать мозги своими протоколами. — Ма, а я хочу в АТБ! — с энтузиазмом отозвалась Тара, доставая с холодильника йогурт дольче. — Нос не дорос работать, Тамара, — отрезала Белль. — Всего на год младше сестры. Порадуйся пока, следующим летом будешь тоже на кассе сидеть. Тара от этого, кажется поникла. Когда она ушла, мать снова обратилась ко мне. — Не старадай хуйней. Завтра в школу не пойдёшь. Отработаешь смену, будешь иметь халявное место у меня на работе, если не поступишь в колледж. Поняла? Я поняла, что Белль пытается меня убедить. Все таки, я, видимо, не имею выбора. Ну ладно. — Ну ладно.