📞📞📞
— Ты хоть знаешь куда звонишь?! — раздался злой голос Чона. У него сейчас пар из ушей пойдёт. Мало того, что взбесили его знатно за целый день, так перед уходом с работы случился очередной форс-мажор. Он зол как чёрт, а тут ещё из Сеула непонятно кто звонит. — Понятия не имею, — радостно и пьяно залепетал незнакомец. Радость на другом конце провода заставила хирурга впасть в ступор, слишком сильный контраст с его эмоциональным состоянием. Он в Пхеньяне от гнева кипит, а в Сеуле кто-то забавляется. — Ты звонишь в Северную Корею, — переключая телефон на громкую связь, Чонгук накрывает усталое лицо руками и шумно выдыхает. Спесь спала. Он слишком изнуренный сегодняшним днём. — Вая, — протянул сеулец, поражаясь своему везению. Это ж надо было позвонить по первому выдуманному номеру и дозвониться в Северную Корею. Парень громко рассмеялся. — Что смешного? — немного грубовато спросил врач. — А ты злюка, — Тэхён рассмеялся ещё сильнее. У него отличное настроение. Он просто пьян, этим всё сказано. — Чего тебе? — сдерживая агрессию, спрашивал его Чон. С него этого дня хватит! На работе завал, с родителями проблемы, на личном не клеится, ещё звонят с соседней страны и смеются в трубку. Он что в цирке? Вполне вероятно. Ведь клоуны только там и работают. — Спаси меня от одиночества… — Ким больше не смеётся. Вся радость улетучилась по щелчку пальцев. Его голос сейчас напоминал раненое животное, которому больно и он просит о помощи. Кажется, ещё немного и тот заплачет. Есть вероятность, что, если бы Чон не был настолько уставшим, он бы рассмеялся, покрыл матом и послал куда подальше, но сил нет даже на то, чтобы потянуться рукой к телефону, что лежит на небольшом журнальном столике. Повернув голову в сторону циферблата, Чонгук лишь тяжело выдохнул. Почти полночь… Что это вообще за странные просьбы? — Упустим, что твоя просьба довольно-таки странная, чтобы просить об этом человека, имени которого ты даже не знаешь. Плевать, что ты просишь об этом человека своего же пола, явно не имея в виду обычную дружбу. Но тебя не смущает, что ты просишь об этом человека из Северной Кореи? — Давай познакомимся! — на другом конце провода заметно оживились, предавая голосу более оптимистичный окрас. — Я Тэхён, Ким Тэхён. А ты? Как тебя зовут? — Чон Чонгук. И я из Северной Кореи, — в который раз хирург сделал особый акцент на своей стране. — Не проблема, — спокойно отозвался Тэхён. — Переедешь ко мне. У меня квартира в центре Сеула… — Ты такой смешной, — усмехнулся хирург. Ни злости, ни гнева больше в нём не было. — А меня спросить не хочешь, хочу ли я этого? — Этот Тэхён хоть и до безумия странный, но от его голоса душа будто находит покой. — Ну, я к тебе приехать смогу, если моя страна возьмёт под контроль твою. Тэхён, слегка захмелевший, морозит задницу на холодном бордюре. Смотрит расфокусированным взглядом на мимо проходящих пешеходов и слегка тянет губы в улыбке. Голос у Чона приятный… — Боюсь, Ким Ир Сенчику, моему любимому, не понравится такая затея, — шутя говорит врач. Ким звонко рассмеялся от его слов. И от этого смеха Чону становилось тепло. Он сам слегка потянул уголки губ вверх. Решив сменить тему, сеулец начал что-то рассказывать о своём дне, почему он выпил и о том, как ему одиноко. Его эмоциональный окрас голоса менялся со скоростью света, начиная от гнева на друзей, продолжая — радостью из-за найденной в кармане конфеты и заканчивая — печалью от одиночества. Чонгук слушал его, не перебивая. Рассказ его увлёк настолько, что он заслушался и, незаметно для себя, уснул. — А ты что расскажешь? — спросил Ким, поймав себя на мысли, что слишком много говорит о себе, а о своём собеседнике узнал только имя и страну жительства. Но на другом конце не спешат отвечать. — Алло, — протянул Тэхён. — Пронто, пронто! — В ответ снова тишина. — Ты уснул? Или может сбросил? — задумался тот. Убрав телефон от уха, Тэхён взглянул на дисплей — звонок продолжался. — Уснул, — констатировал факт. — Сладких снов, сплюха, спи спокойно. Пока Чонгук мирно посапывал в комнате для медперсонала, Тэхён кое-как поднялся с тротуара и побрёл пустынными дорогами к своему дому. Взглядом обводя город, Ким задумался, каково это жить на Севере? Здесь всё сияет, светится. Высотки, кажется, теряются в небе. Огромные магистрали, куча развлечений, любые удобства. Огромные парки, самые крупные океанариумы Азии, огромное количество музеев, фонтаны, бесчисленное количество машин на дорогах… Есть ли хоть что-то подобное там, за тридцать восьмой параллелью? Чонгук не выходит у него из головы весь вечер и даже ночь. Его голос продолжает звучать в мыслях Кима, как заевшая пластинка на патефоне. Вот угораздило же его дозвониться в Пхеньян!📞📞📞
Кто там говорит, что утро начинается с кофе? Хрен там! Утро Чонгука начинается с очередного звонка. Тот как уснул вчера, сидя на диване в комнате медперсонала, так и проснулся — сидя на том же диване. Голова болит настолько сильно, что тот даже глаза открыть не может. Ему хочется в отпуск, но фиг ему кто отпуск даст. Чон уже готов на коленях хотя бы один выходной вымаливать, но это будет безуспешно. Ни выходного ему не дадут, ни, тем более, отпуска. Только наигранно улыбнутся и скажут: «Сам ведь такую работу себе выбрал». Наощупь отыскав свой телефон, Чон тяжело вздохнул и, едва приоткрыв один глаз, нажал на кнопку «принять» и медленно поднёс трубку к уху. — Вот это я понимаю — доброе утро! — жизнерадостно прозвучал Тэхён. Мозг хирурга слишком заторможено воспринимает информацию после сна. К нему не сразу доходит, что звонит вчерашний новый знакомый. — Слушай, твоё ухо, конечно, красивое, но верни камеру на лицо. Доктор Чон? Вот тут-то, видимо, серое вещество начинает работать в голове юного хирурга. Он аккуратно приоткрывает глаза, отводит телефон от уха и видит, что ему звонят по фейс-тайму. Чон обречённо вздыхает, созерцая сияющее лицо собеседника. Ну кто ж так делает? Кто звонит незнакомым людям по видеосвязи? Чонгуку хочется выбросить свой телефон вместе с симкой. Мало того, что этот сияющий, как начищенная монета, разбудил его рано утром, так ещё и по видео позвонил… Ну на кой хрен то? — Не ожидал, что ты такой красавчик, — раздалось на другом конце. — Зачем звонишь? — хрипло спросил хирург, отключая камеру. — Может я соскучился? — Тэхён наиграно закатил глаза, чем вызвал лёгкий смешок Чона. Над Кимом, знаете, тоже родители хорошо постарались. Острые черты лица, аккуратные брови, слегка пухлые губы… Не туда тебя несёт, Гук, не туда. — Ближе к сути. — Позвонил узнать, что ты любишь есть на завтрак, — обыденно произнёс южанин. Это же обыденность звонить человеку из соседней страны, отношения с которой, мягко говоря, немного натянуты и спрашивать у совершенно незнакомого человека, который находится от тебя на расстоянии двухсот километров, о том, какой завтрак он любит? Взглянув на часы, Чон понял, что пора бы пойти работать, а не хернёй маяться, отвечая на вопросы красивого, но незнакомого человека. Странно это как-то. Может над ним поиздеваться решили. — Пока! Чонгук искренне надеется, что этот номер больше не позвонит. У человека по ту сторону телефона наверняка должно быть уважение к себе — это во-первых. Не хотят с ним говорить — не нужно звонить. А во-вторых — он же не глупый, значит должен понимать, что человеку с юга и человеку с севера не о чем разговаривать. В момент, когда хирург поднимается с дивана, выбрасывая все лишние мысли из своей и так забитой головы, и приступает к работе, где-то в Сеуле поникший парень смотрит на свой телефон. С ним не только юг, но и север разговаривать не хочет. Что с ним не так-то, а? Друзья бросили, на работе хотят уволить, личной жизни никакой нет, родителям не до него, и человек, с которым он вчера познакомился, не стал с ним затягивать общение. Разбито улыбнувшись, Тэхён спрятал телефон в карман пальто и прошёл в кондитерскую. Ещё двадцать минут назад он умирал от голода, а сейчас смотрит на витрины и тошнота подкатывает к горлу. Может его судьба быть одиноким и никому не нужным?📰📰📰
Прошла неделя... Тэхён больше не звонил, хотя, честно, хотел, но понимал, что он не нужен никому со своими звонками. Так что говорить приходилось с самим собой — больше не с кем. Он вообще хотя бы одному человеку в этом мире нужен? Те недолгие минуты разговора с Чонгуком заставили его улыбнуться и, может, дать крохотный проблеск веры в то, что кто-то его готов слушать, пусть этот человек и находится в не совсем дружеской стране. Но надежда умерла очень быстро. У врача, наверное, семья уже есть или невеста… У него явно нет проблем с общением, и какой-то там Тэхён из Южной Кореи ему нахрен не сдался. У него забот полно, и он наверняка не вспоминает о сеулце. А Ким то и делает, что только о нём и думает. Его голос и черты заспанного лица врезались в память намертво. И что с этим делать-то… Прежде чем позвонить по незнакомому номеру, Тэхён дал себе некую установку. Если с ним захотят говорить, значит есть шанс на счастливое будущее. Но с ним диалог вести не захотели, значит, видимо, не суждено ему с кем-то проживать свои года.🩺🩺🩺
День сегодня выдался насыщенным. Операция длилась больше десяти часов, Чонгук едва ли на ногах стоит. Всё о чём он может мечтать в данный момент, это: покинуть операционную, снять с себя грязную и давно несвежую одежду, принять горячий душ и наконец-то отправиться домой. Он неделю дома не появлялся. А зачем в принципе? Душ на работе есть, столовая есть, койко-место, чтобы поспать, тоже имеется. Безусловно, он хотел выходной, чтобы отоспаться. Но он мог и в больнице спать. А дома что? Никто Чонгука не ждёт в квартире каждое утро. Холодные стены, да и только. Тэхён ему больше не звонил, а Чон ждал… Ну не то, чтобы ждал, просто где-то там в глубине души надеялся, что Ким ему снова позвонит. Он чудным образом способствовал тому, что вечно хмурый хирург, слегка натягивал улыбку на лицо не вынуждено, а по собственной воле. Отыскав в именном шкафчике свой телефон, Чонгук зашёл во вкладку «последние звонки» и с горечью отметил, что кроме Тэхёна ему больше никто и не звонил. Он не собирался ему звонить, просто с печалью посмотрел на неопределённый номер и спрятал телефон в карман штанов. Медперсонал прощается с ним, желая хорошо провести выходные. Работа закончилась, можно с чистой совестью покинуть больницу, но хирург никуда не торопится. Что ему дома делать? Видимо небеса или Всевышний услышали его мольбу о помощи, и в этот же момент больницу заполнил сигнал скорой помощи. Чонгук, совсем не думая, сбросил с себя рюкзак и побежал на улицу к подъехавшей машине. Из кареты скорой помощи достают окровавленного мужчину. Выглядел он плохо. Состояние пострадавшего не сулило ничего хорошего. — У него перелом позвоночника, черепно-мозговая травма, сломано несколько рёбер и разрыв селезёнки, — почти кричал фельдшер, кратко излагая что с пациентом. Пока работники скорой доставали пострадавшего из машины скорой помощи, Чон со скоростью света вбежал в отделение больницы, на ходу приказывая готовить операционную. Домой он сегодня вернётся попозже, а пока поработает.📰📰📰
Тэхён сидя за своим рабочим столом, тоже домой не особо торопился. Его там тоже не ждут. Делая наброски для нового выпуска Vogue, редактор и не заметил, как день сменился вечером. Подбирая фото звёзд, перечитывая интервью и другой материал, собранный журналистами, Тэхён пытался отвлечься. Он то долго пялился в монитор, в попытках создать общую картину выпуска, то зависал, рассматривая подолгу небо за панорамным окном высотки. В дверь неожиданно постучали и, не дождавшись его ответа, прошли в кабинет. Директор корейского филиала предстала перед Кимом не в особо хорошем настроении. Тэхён запихнув свою апатию куда подальше, слегка потянул уголки губ вверх, тепло улыбнувшись. — Не хочешь уволиться? — Прямо с порога. Без прелюдий — сразу к делу. — Если честно, нет, — стерев жалкое подобие лёгкой улыбки, твёрдо ответил редактор. Его хотят уволить с должности не первый год и к таким заявлениям он успел привыкнуть. Директор хочет заменить его на свою бездарную дочь, но Ким своё место не отдаст. Он столько сил приложил, чтобы быть там, где он сейчас, не для того, чтобы его подсидела какая-то туповатая особь, без какого-либо образования. Уволить его не могут, потому что об увольнении сотрудников отвечает главный офис, а не сам филиал. А на Кима никаких жалоб за пять лет кропотливой работы не поступало. — Не приходите ко мне с такими вопросами, — нагло произнёс главный редактор. — Вы мешаете мне работать. Отвернувшись к монитору, Тэхён продолжил исследовать полученный материал. Дамочка, не получив нужного ответа, разворачивается и удаляется, громко хлопая дверью. Тэхёну хотелось с кем-то поговорить, ему казалось, что весь этот гребаный мир против него. Друзья предали, с работы пытаются уволить, родители забили на него, любви у него нет, да и человека, который бы ему просто нравился тоже нет. Сместив взгляд в правый угол монитора, Тэхён осознал, что поздновато уже. Десять вечера… Подобрав со стола телефон, Ким набрал тот самый номер, надеясь, что трубку снимут. Гудки тянулись будто вечность. Редактор поднялся со своего рабочего места и направился к панорамным окнам, которые открывают вид на роскошную панораму. Отсюда видно и башню Намсан, и множественные высотки... Весь сияющий Сеул как на ладони. Интересно, есть ли что-то подобное в Пхеньяне? — Слушаю, — произносят на другом конце провода. Голос у Чонгука уставший… Опять измотан работой. — Слушай, — тихо говорит Ким, всматриваясь туда, где север. — Если не хочешь говорить — не говори, просто послушай, что я расскажу. И хирург слушает, из последних сил волоча своё тело домой. Тэхён скрашивает не только его ужасный вечер, но и скорбь за умершим на операционном столе пациентом. Ким своим голосом скрашивает и его одиночество, чего греха таить.💘💘💘
Чонгук больше не слал Тэхёна, наоборот, даже сам изредка звонил. Они разговаривали каждый день — утром и вечером. Говорили о всякой ерунде, рассказывали забавные истории, не торопясь подбирались к более личным темам… Их звонки вошли в привычку. Начинать день со звонка и готовить вместе кофе по видеосвязи — утренний ритуал для начала хорошего и продуктивного дня. Пить вечером чай — вечерний ритуал для хорошего сна. Их разговоры ни к чему не обязывали. Они просто давали друг другу понять, что они не одиноки. Что где-то в этом мире есть человек, которому можно позвонить в любое время дня и ночи и излить душу или же просто немного помолчать, но ощущая при этом иллюзию присутствия человека рядом. — Я, кажется, влюбился в тебя, — обречено заявил Тэхён, оседая на пол у панорамного окна в своём кабинете. Он смотрел на север и мечтал рассмотреть там за огромным количеством высоток, деревьев, миллионов людей, одного единственного, близкого сердцу — Чонгука. Жизнь к такому повороту событий его не готовила. Чонгука, кстати, тоже. Оказывается, влюбиться в человека очень легко. Достаточно просто слышать его голос каждый день, видеть уставшее лицо после работы, слушать мирное сопение, когда тот засыпает после тяжёлого дня в больнице… Принимать его заботу и проявлять свою по отношению к нему, становиться ближе ментально — узнавая друг друга… Они разные настолько, что кажется, будто они две параллели, которые никогда не пересекутся. Здесь можно перечислять сотни отличий, но главное одно: Тэхён — мечтатель, который легко влюбился и строил планы на будущее, а Чонгук — реалист, который оценивает ситуацию холодным разумом, понимая, что шансов нет. — Ты просто привязался, — уверено произнёс Чон, пытаясь убедить в этом Кима. — Я тоже к тебе привязался, — признаётся. — Но это не влюблённость, Тэхён. Это просто привязанность, — твердил Чонгук. Непонятно кого он пытался убедить: Тэхёна или же себя? Сам ведь чувствует то же самое, но молчит. — Так бывает, когда много общаешься с человеком, понимаешь? Влюблённость и привязанность спутать легко. И сейчас ты путаешь! — Хочешь сказать, что знаешь лучше, что я чувствую, чем я сам? — Возмущению редактора не было предела. Не это он хотел услышать. Ему не нужно твердить, как он должен интерпретировать то, что чувствует. Он сам в состоянии дать этому название. Он испытывает все девять признаков влюблённости по отношению к Чонгуку: сильное волнение и трепет перед каждым звонком, постоянные мысли о молодом и талантливом хирурге, постоянное желание быть рядом, повышенное либидо, нарушение сна из-за собственных страхов и ожиданий, потеря аппетита, когда что-то в их отношениях идёт не так, приподнятое настроение, повышенная эмоциональность и, конечно же, ревность. Оба молчат, не зная, что правильно будет сказать в такой ситуации. Давайте смотреть правде в глаза. Один живёт на севере, другой на юге. Да они ведь ни разу в жизни не виделись. Что если нравятся они друг другу только по телефону? — Тэхён… — Не нужно ничего говорить, — прервал его Ким. — Я не хочу слышать то, что меня расстроит. Я перезвоню завтра, — оповестил он, намереваясь положить трубку. — Послушай, — просил Чон, и Тэхён не смеет ослушаться. — Может я скажу грубо или слишком грустно, но мы не знаем друг друга в реальной жизни, мы знаем друг друга только в мобильном роуминге, — Чонгук замолчал, переводя дыхание. — Если ты хочешь влюбиться и любить, то ищи себе другого, я буду только счастлив за тебя. Именно это Ким Тэхён слышать не хотел. Лучше бы просто молчал или сбросил вызов. Из-за слов Чона все надежды редактора разбиваются. Кажется, он даже слышит звук своих разбитых ожиданий. Чонгук не хотел делать ему больно, он просто откровенно говорит, что нет смысла в их чувствах, пытаясь заставить Тэхёна мыслить здраво и более реалистично, не строя ложных иллюзий, чтобы потом не собирать разбитое вдребезги сердце. — Я не хочу искать никого другого, только тебя хочу… — В этих словах не заложен пошлый смысл, оба это понимают. — И я, — признаётся Чонгук, тяжело выдыхая. Ему кажется, что на его плечи свалился огромный груз в виде чувств к человеку, живущему за тридцать восьмой параллелью. — Будешь моим? И Чон бы хотел ответить иначе, не обрекая их на жизнь в ожидании. Разум орёт, сигнализирует красным, но хирург упрямо игнорирует здравый смысл, отвечая: — Буду.💔💔💔
Год отношений на расстоянии в телефонных звонках проходит быстро. У них почти всё как у обычных парочек: ругаются, кричат, мирятся, любуются друг другом… Но есть несколько «но». Нет телесного контакта, нет возможности в случае ссоры схватить человека за руку, не позволяя уйти, нет того самого физического присутствия человека рядом… Они любят друг друга за душу, за заботу по отношению к друг другу и просто за то, что они друг у друга есть. Может быть поэтому такая любовь убивает сильнее? Потому что вы куда больше привязаны эмоционально… — Тэхён, нельзя спрятать жизнь за розовых иллюзий вуаль! — Чонгук почти молил его посмотреть реальности в глаза и перестать жить одними надеждами на счастливое совместное будущее. — Ты не переедешь жить в мою страну, а я в твою, — сделав глубокий вдох, хирург продолжил: — Я бы, как и ты, хотел жить вместе в одной стране, в одном доме, но ни ты, ни я не можем бросить всё и полностью перекроить свою жизнь. Тэхён бы хотел сказать, что главное желание: захотел — сделал. Но осекается, понимая, что он безумно хочет к Чону, его к нему тянет, но он не в силах бросить всё. Как и Чонгук. — Давай закончим на этом, — предложил Тэхён, ломая себя, не в силах отыскать другого варианта. Пелось ведь в одной песни: «Любовь в таксофонах обречена». Переболеют и продолжат жить, как было раньше — до их встречи. — Я не хочу, чтобы у нашей истории был конец… Да, без тебя мир вокруг не рухнет, но устоит ли мой — не уверен, — вытирая влажные щеки, Ким продолжил: — Давай в следующей жизни мы будем рядом, а не на расстоянии в двести километров. В какой-нибудь другой жизни, но не в этой. В этой у нас не вышло. Тэхён опустошён. Юмор у жизни так себе. Заставить его полюбить человека из Северной Кореи, обрекая при этом на жизнь в вечном ожидании и выдуманном мыльном пузыре, который сейчас лопнул, попадая в глаза, заставляя их адски жечь. — Хочу верить, что в следующей жизни у судьбы будет отсутствовать чувство юмора и она не сможет так с нами поступить, — Чонгук его тоже любит. Не как друга или приятеля, не как брата, а как любимого человека. Каждому из них слова даются тяжело, но сейчас это единственный правильный исход — перестать держать друг друга. — Мне не хватит одной жизни, чтобы любить тебя, душа моя. Давай встретимся не только в следующей, но и во всех остальных, — с горечью в голосе говорил Гук. — Обязательно, хур уарзон*. Чонгук надолго уйдёт в работу, загружая себя, в попытках забыть человека за тридцать восьмой параллелью, а Тэхён надолго с его почерком в своём разуме, который вряд ли получится забыть — разве что выжечь все чувства внутри себя, убить эмоции и закрыть сердце на сотни замков. Начнут с чистого листа и между ними не прозвучит больше ни одно слово в телефонных разговорах.📞📞📞
Где-то наверняка есть закон гласящий, что если один без ума от другого, то другой должен неминуемо отвечать взаимностью. Они подтверждение этого закона — больны друг другом. Ни лекарства, ни вакцины от этой болезни нет. Как бы ни пытались забыть — не получается. Может времени мало прошло, а может это невозможно? Ну разве не глупо полюбить человека, который находится за сотню вёрст от тебя? Может и глупо. Люди вообще существа глупые, скорее потому, что умеют чувствовать. Эта способность всё портит — мешает здраво рассуждать и трезво смотреть на вещи. Заставляет теряться в собственном мыльном пузыре иллюзий лишь бы получить необходимый дофамин. Нас это убивает. Не было бы эмоций — не было бы возможности чувствовать — не любили бы — не страдали! Простая цепочка. Каждый в этой жизни любил искренне и сильно, до мурашек по коже… Но каждый ли прожил с этим человеком всю жизнь? В большинстве своём, они несут эту любовь в своём сердце до конца, бережно храня в своей душе, теряясь в воспоминаниях. Живут с нелюбимыми людьми, строят семьи не любя, но хотя бы симпатизируя и уважая партнёра или же просто сожительствуют. Дельную вещь писал Есенин: «Мы в жизни любим только раз... Мы снова ищем голос тот, Что нас до дрожи растревожил. Мы ищем день и ищем год, И миг как будто месяц прожит. Улыбку снова ищем ту, Упрямо ищем запах тот... Мы в жизни любим только раз... И в ком огонь любви погас, Тот больше вновь любить не может». Они пытались искать похожих — не отыскали. — И тебя с праздником, — отвечает тихо Ким, прикрывая уставшие за день глаза и концентрируя всё своё внимание на любимом голосе. — Мне нельзя болеть, — хрипит Чонгук. — Я начинаю творить всякую хрень. — Например? — Тебе звоню, — обречённо вздыхает тот и замолкает. — Два месяца старался не звонить и не сдержался сегодня… — С нашего последнего разговора прошло меньше двух месяцев, — поправил его Ким. — Слабак, — усмехнулся Чон. Оба молчат какое-то время, то ли слова нужные подбирая, то ли не зная с чего начать. Казалось бы, у них уже выработался привычный образ жизни без вмешательства другого, и вот в очередной раз все выстроенные стены разбиваются вдребезги. Они ведь оборвали всё для счастья друг друга, и что в итоге? — Что делаешь? — спросил хирург первое, что пришло в голову, стараясь завязать разговор. — На работе сижу. Разбираю завал с авторскими правами, — отчитался редактор. — Ты позвонил, чтобы спросить, что я делаю? — Понятно же, что не за этим звонит, но нужно подобраться поближе к сути, пропуская лишние вопросы. — Ты один? — вопрос, который поистине беспокоит его. — Сейчас — да. Были какие-то намёки на отношения, но всё не то, — честно признался хирург. — А ты? — Чонгука тоже беспокоит этот вопрос. — Прежде чем я отвечу, скажи, есть ли хотя бы один процент вероятности, что мы будем вместе — рядом друг с другом? — Есть даже полтора процента, Тэхён. — Этого мало, — печально выдыхает Ким. — Я не буду давать ложную надежду, ты сам всё понимаешь. — Понимаю, — подтверждает редактор и смахивает сухими пальцами покатившуюся слезу. Молчание снова повисло между ними. Тэхён усердно пытался сложить слова, чтобы донести до Чонгука то, что навсегда оборвёт все, даже слабые надежды на совместное будущее. То, что редактор хочет сказать никак не хочет быть озвученным. Он немного оттянет этот момент. — Что планируешь делать? — задал вопрос Тэхён, желая оттянуть финал их истории. — Планирую сделать так, чтобы ты влюбился в меня ещё сильнее. — Так ты поторопись, — подсказывал ему Тэхён. — А то и увести могут. — Увести не могут, — поставил его перед фактом Чон. — Это невозможно. — Невозможно, — повторил обречённо Ким. — Моё сердце принадлежит тебе… — Они будто заперты в клетке собственных чувств, развитие которых, не имеет возможности на существование. — Я готов ждать тебя хоть год, хоть два, да хоть все десять, — признаётся редактор. Он правда готов. Готов жить десять лет в тревоге от того, что ждёт одного единственного любимого человека, при этом не давая себе возможности создать хоть какое-то подобие семьи. Если через десять лет Чонгук появится у него на пороге, то он готов посвятить ожиданию Чонгука свою жизнь. — Душа моя… Закончить ему не дают. Ким и так знает, что последует дальше. Эти гребанные слова уже будто высечены у него подкоркой. Он не хочет слышать это в сотый раз разрушая их крошечную надежду на хороший исход. — Я женюсь, — ненадолго получилось оттянуть момент признания. Чонгук перестал дышать. Ему же это послышалось? У него ведь жар... Может это галлюцинации от высокой температуры? Хирург приложил тыльную сторону ладони ко лбу, проверяя температуру. Его лоб горячий, но не настолько, чтобы услышанное сейчас оказалась игрой его разума. — Скажи, что мне послышалось, — просил Чонгук. Тэхён молчал. Ему не послышалось. — Мне не удастся полюбить кого-то по-настоящему. — Он не лукавит, не говорит пустых слов. Он не сможет полюбить кого-то другого. — Все пустые, как стеклянные вазы в моей комнате, все с изъянами… Если я не могу быть с тобой — человеком, которого я люблю, то какая разница с кем жить — все будут для меня чужими. Чонгук не встревает, просто слушает Тэхёна и звук своего разбитого сердца. Хотя Тэхён прав. Жизнь продолжается, нужно идти вперёд, строить семью, карьеру, жениться, в конце концов… Он бы хотел, чтобы Ким его ждал, но он не будет давать ложных надежд, зная, что их шансы катастрофически малы. — Родители давят с семьёй… вот я и женюсь на первой встречной, — признаётся редактор. — Может это поможет забыть тебя… — Не поможет, — единственное, что произнёс хирург, выслушав его. Он прав. Не поможет, но попробовать стоит. — Мне жаль, что судьба свела нас на расстоянии двухсот километров, — горько усмехается Ким. — Нас разделяют не километры, а тридцать восьмая параллель. Они замолкают. Им даже молчать комфортно. Просто молчать, но чувствовать, что они не одни, они будто рядом. Слышно их дыхание, негромкий кашель Чона… В какой-то момент расстояние между ними теряется и кажется, что нет тех чёртовых километров, которые разделяют их. Кажется, они совсем рядом друг с другом. — Надеюсь, ты станешь счастливым, — искренне говорит Чон. — Я бы этого хотел. Пройдёт время и мы излечимся от этого. «Вряд ли я буду счастлив с кем-то кроме тебя...» — остаётся не озвученным. — Если бы время лечило, то в аптеках продавались бы часы, — встревает редактор. Время не лечит, оно просто заставляет нас смириться с произошедшим и научиться жить с этим. Они не прощались, просто отключили звонок. Кажется, что если бы прозвучало слово «Прощай», то оно бы стало именно той финальной точкой, запятую, после которой, не поставишь. Это бы значило завершение их любви без возможности какого-либо продолжения. Чон едва ли поднялся со своей кровати. Схватив полупустую пачку сигарет, хирург плетётся на балкон. Зажав фильтр меж тонких губ, он щёлкнул зажигалкой и глубоко втянул в себя едкий дым. Пустота — это всё, что сейчас он в силах ощутить. Ещё и дождь начался… Почувствовав, как что-то упало на его щеку, хирург потянулся ладонью, чтобы стереть влагу. Это не дождь оказывается, а его слёзы. — Ну что за тряпка… Чонгук вынул телефон из кармана, проверяя, какой сегодня день и время, чтобы зарубить момент, когда всё разрушилось подобно карточному домику… Глаза зависают на заставке. Он смотрит на свой экран и думает, что пора, наверное, её менять. С экрана на него смотрит улыбающийся Тэхён со своей собакой на руках. Родные сердцу и душе: человек и его Тан. Но сменить заставку вряд ли поможет. Тут нужно менять и телефон, и город, и страну, и всю жизнь в целом. Чон не знает, как заканчивается любовь. Если любовь заканчивается, видимо, это не она… Но их любовь ведь не закончилась?❤️🩹❤️🩹❤️🩹
С их разговора прошло три дня… Тэхён смирился с грядущими событиями и невозможностью связать свою жизнь с Чонгуком. Женитьба через неделю. Семь дней до того, как он свяжет свою жизнь с чужим сердцу человеком. Это ведь будет пытка… Он никогда не поймёт тех, кто связывает свою жизнь с человеком, которого не любит. Не поймёт, но сам это делает. Сам идёт на этот шаг, обрекая себя на мучения. И какой в этом смысл? Сделать несчастным себя и человека рядом тоже? Зачем портить жизнь другому? Лучше остаться одному, чем быть абы с кем. — Сири, позвони Юнне, — дал команду редактор. Гудки не длились долго. Юнна всегда быстро отвечает. — Слушаю, — проговаривает она. — Отмени свадьбу. Я на ней не появлюсь, — скорее указывал и заодно информировал Ким. — Прости. — Говорят, краткость — сестра таланта. Нет смысла развозить. Скинув вызов, Ким отпил остывший кофе — отвратительно. Поднявшись, Тэхён подошёл к раковине, выливая содержимое кружки. Ополоснув чашку под проточной водой, редактор щёлкнул чайником. Его телефон звонит. Юнна наверняка хочет всё выяснить и вызвать у него жалость, заставить того женится на ней, но этому не бывать. Он сделал выбор и его решение должны уважать. Тишину разрезал звук дверного звонка. Не могла же Юнна приехать к нему за несколько минут? Он не хочет слушать её истерики, видеть слёзы и, в целом, видеть её не особо желает. Но больше некому к нему приходить. Глубоко вздохнув и закатив глаза, Ким поплёлся к двери, подготавливая себя к часовой истерике недо-жены. Человек ожидавший Тэхёна у двери совсем не был похож на его бывшую невесту. Перед ним стоял тот самый Чонгук с небольшой дорожной сумкой. Чонгук, который из Северной Кореи, стоит на пороге его квартиры. Он точно не спит. Но это не может быть реальностью. Невозможно. Тэхён стоит застывший, блуждая глазами по лицу Чона, пытаясь найти хоть что-то, что указало бы на то, что это галлюцинация. Но он же не сумасшедший. — Полтора процента иногда оказывается достаточно… — слегка улыбаясь, говорил Чон. У него на душе покой. Он бросил всё, обрывая свою прежнюю жизнь, чтобы в один момент появиться перед Тэхёном. Не может он отдать его кому-то другому. Тэхён его — это постулат. Глядя в его шоколадные зеркала, приходит осознание — сейчас он там, где должен быть. Там, где его место. Тэхён смотрит в глаза напротив и видит в них себя. Его любовь реальна. Стоит перед ним, ожидает, пока Ким отвиснет и хоть в квартиру пустит для начала. Хлопая влажными ресницами, Тэхён бросается на Чонгука, крепко стиснув того в своих объятиях. Теперь всё будет хорошо. Теперь они будут счастливы. — Не зря молился, — говорит редактор. — Мою молитву услышали.