Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь двойник?!!

Если бы Елена знала, что Ребекка такой обнимашкин монстр, то хрен бы оставила ту у себя дома, когда они вернулись из Италии, и уж точно бы не пустила к себе в кровать. Но когда портал перенес их прямо в ее комнату, она только и думала, как бы быстрее добраться до ванной и выплеснуть остатки того, что еще осталось в ее желудке. А когда Елене наконец полегчало, и она смогла отлепиться от своего фаянсового друга, то увидела, что куколка успела беспардонно порыться в ее шкафах, найти себе пижаму и залезла в ванну, чтобы смыть с себя грязь вместо того, чтобы уже свалить в свой помпезный дом, полный чокнутых братьев. Она не исключала то, что Ребекка просто побаивается того, что Клаус впрямь ее вновь заколет. И плюнула на это. Все равно куколка не сможет никому навредить в доме из-за защитных чар и договора. Сама Елена ограничилась очищающими чарами и переодеванием в свою пижаму, после чего она просто рухнула в свою кроватку и уже почти уснула, когда ей под бок нырнула куколка, что-то там ворчащая о том, что ей нужно сменить шампунь и что больше в жизни не будет прикасаться к лопате. Она мертвым сном проспала часа три, а потом началось. Ребекка начала то укладываться ей на спину, то обнимать так, будто хотела выдавить из нее весь воздух, то ноги свои, холодные, к ее щиколоткам прижимать. Елена несколько раз просыпалась от этого и спросони чуть не испепелила свою «подругу по койке». Но стоило ей обернутся к куколке, и увидеть, как та сладко сопела, подложив сложенные руки под щеку, свернувшись в уютный клубок, то возникающая в ее голове мысль о том, что месть может дождаться утра, тут же побеждала. Дурацкие вампиры-убийцы с их очаровательными милыми мордами. Впрочем, когда она проснулась уже под утро, Елена не без удовольствия столкнула сладко сопящую в две дырки куколку на пол и с блаженной улыбкой слушала ее визг. А потом с таким же удовольствием послушала тишину, возникшую после того, как одноразовый портал, сделанный из ночной рубашки Ребекке, унес ту уже в знакомые для блондинки кустики около особняка Майклсонов, куда Елена отправляла ее в прошлый раз. Она позволила себе подремать еще часок, а потом наконец встала и пошла готовиться к тому, что приготовил новый день. А именно к панихиде в центре города. Елена умылась, вяло кивнув вползшему в ванную сонному и угрюмому — с момента ссоры с Бонни почти всегда такому — Джеру, почистила зубы в компании братца, после чего вернулась к себе и облачилась в парадно-похоронную робу, который за последние годы одевала слишком часто. Как ни странно, сегодня она была не самая первая, кто появился на кухне. Тут уже был смурной Аларик в черном костюме, потягивающий кофе из кружки с покемоном, которую ей по приколу когда-то подарила Бонни, и облаченная в черное платье мрачная Дженна, яростно что-то зачеркивающая в папочке, где у нее были все планы и документы, касающиеся свадьбы. Свадьбы, которую было решено перенести на пару недель вперед, потому что это было бы слишком странно, если бы на одной неделе город оплакивал жертв массовой трагедии, где погибли многие члены самых старинных семей, здесь проживающих, и занимающие видные места в обществе. А на следующей гулял свадьбу, где должны были присутствовать половина из этих погибших, включая пастора-террориста, который и должен был обвенчать Аларика и Дженну. К тому же, как бы это не черство, но не было смысла платить за дополнительные блюда на приеме, если не будет тех, кто будет их есть, расставлять стулья, где никто не будет есть, и вообще устраивать прием в честь бракосочетания, где не будет пастора, который мог бы провести то самое венчание, как и ратуши, где брак можно официально зарегистрировать. Так что, да, пришлось свадебку перенести, как и девичник, который должен был быть изначально на этих выходных. Она только надеялась, что Дженна не узреет в этом вдруг дурной знак и опять не передумает выходить замуж за Аларика, который был согласен на это все только ради своей невесты. Он сам был не прочь просто расписаться и поужинать в ресторане с узким кругом людей, как очевидно в свое время сделал с Изобель. Но Дженна мечтала об ином. Завтрак был тихим делом, как и поездка на площадь. Честно говоря, Елена уже видела то, что осталось на месте ратуши, но все же не могла вновь не отметить, что разрушенное и обгоревшее здание в центре города, смотрелось как рваная уродливая рана на облике Мистик Фоллс. Народу здесь было еще не так много. В основном тут шла подготовка к мрачному мероприятию, и Елена совсем не удивилась, увидев Кэролайн, командующую рабочими, которые готовили трибуну для выступления мэра и прочих. Джереми ушел помогать Мэтту и остальным парням из Гриля, припаханым к работе, а Аларик и Дженна отошли к Кэрол. Поэтому она сама решила подойти к подружане, и узнать, как Кэролайн себя чувствует. Все же ее мать на днях едва не погибла, если бы не рефлексы Аларика, уцепившегося за мать Форбс и мать Тайлера за миг до того, как его унес ее портал прочь от опасности. — Эй, привет, — тихо произнесла Елена, мягко тронув за локоть Кэролайн, которая что-то бурчала себе под нос насчет того, что ей достались не помощники, а тупицы. Блондинка встрепенулась. — Господи, Елена, — выдохнула она и приложила руку к сердцу. — Я не услышала, как ты подошла!.. — Ну, да, ты стареешь, и даже вампирский слух начинает подводить, — иронично сказала Елена, чем вызвала у Кэролайн тихий смешок. Она посерьезнела. — Ты как? — прямо спросила Елена, решив не ходить вокруг да около. — Я в порядке, — слишком жизнерадостно откликнулась Кэролайн, нервно всплеснув руками. — Все отлично. Просто замечательно. Правда, все хорошо. Я просто… Но, увидев ее скептичный взгляд, почти сразу сдулась. — Она могла погибнуть, — тихо прошептала Кэролайн, и ее голубые глаза наполнились вдруг слезами. — Лена, моя мама могла погибнуть, если бы не вышла из здания ратуши чуть раньше. Вместе с Алариком и миссис Локвуд. И среди всех этих имен на памятной доске было бы ее имя. Ее бы поминали вместе с остальными, а я… я… я бы осталась совсем… совсем о-однаааа. Да, именно такая была официальная версия. Шериф, мэр и Зальцман якобы уже покидали ратушу, когда произошел взрыв, отнесший их взрывной волной на дорогу. Ну а что еще можно было сказать, чтобы это совсем не выглядело фальшиво и по-идиотски?.. Да и возразить против этой версии некому. Оцепление выставили не сразу, так как это работа шерифа, в тот момент валяющегося в отключке, а для лишних свидетелей есть такая штука, как внушение. Сама мама Кэролайн и миссис Локвуд думали, что их спасли гибриды Клауса, как бы это ни было странно. Им же тоже надо было что-то сказать и как-то объяснить факт того, как они оказались снаружи без каких-либо повреждений, но с запачканной кровью подпаленной одежде. — Ну, ну, все же обошлось, — неловко произнесла Елена, когда Кэролайн особо громко всхлипнула и кинулась ей на шею. — Твоя мать жива, как и наш любимый учитель истории, за которого мне еще тетю замуж выдавать, и мама Тайя. Боже, не рыдай так, а то мне самой хочется плакать от ужаса, потому что я совершенно перестала уметь утешать!.. Форбс издала влажный смешок ей в плечо и отодвинулась от нее. На ее губах была слабая неуверенная улыбка, хотя из глаз все еще катились слезы, размазывая тушь по ее кукольному личику, которые она тут же принялась утирать взявшимся из неоткуда кружевным платочком. — Да, уж, это точно, — хрипловато произнесла Кэролайн. — Раньше ты была куда более нежнее, милее и не ругалась как пьяный сапожник. Эх, славные были дни. От такой наглости Елена чуть не захлебнулась слюнями, а увидев, что та шутит, обреченно поняла, что она слишком плохо влияла на своих приятелей. — Кажется, Бонни всерьез решила добиться прощения у твоего брата, — вдруг произнесла Форбс, и, проследив за ее взглядом, она увидела, как на тротуаре, подальше от сборища, о чем-то жарко спорили Джер и Беннет. — Н-да, — неопределенно протянула Елена, сложив руки на груди и наблюдая за бывшими голубочками. — Этот тот случай, когда они сами не знают, чего хочут. Сначала Бонни отшила его, теперь наоборот. Эх, молодежь!.. Ох, по скорее бы найти это лекарство, если оно впрямь есть, и тогда, может быть, Беннет станет легче. Спокойнее. А там с ней угомонится и Джер, томящийся от тоски любовной и страсти неугомонной, даже несмотря на то, что он был обижен из-за того, что Бонни переспала с Деймоном. И груз ее собственной вины станет полегче. — Это что еще за проституция рядом с Тайлером? — подозрительно спросила Елена, когда ее взгляд случайно зацепился за прибывшего необычайно мрачного Тайлера в компании какой-то девицы, чье синее платье было слишком коротким для этого мероприятия. Симпотной, надо сказать, брюнетистой девицы, чьи огромные глаза были обрамлены длинными ресницами, а высокие скулы были такими острыми, что о них можно было порезаться. Она явно была не местная. Елена не могла не присмотреться к ней поближе хотя бы потому, что новички в городе в последние годы были не к добру, но не более того. А если учесть, что у нее на шее болтался знакомый ей грубоватый кулон, который она лично сделала некоей мохнатой заднице, чтобы той было легче в полнолуние... — Это Хейли Маршалл, — отчего-то обиженно пробормотала Кэролайн, стиснув папку в своих руках так, что та начала жалобно скрипеть. — Новая подружка Тайлера. Сука. Елена изумленно вскинула бровь, смотря на подружаню, которая не так уж и часто так грязно ругалась. — Ты ревнуешь что ли? — удивленно спросила она. — А как же Стефания? Я думала у вам там любовь-морковь, букеты, секс и вся прочая фигня. Кэролайн издала издевательский смешок. — Ой, прости, я неправильно выразилась, — ядовито произнесла она, сверля тяжелым взглядом новенькую. — Она не совсем новая подружка, а чуточку старая. Примерно с тех времен, когда Тайлер шлялся по горам Аппалачи со стаей бродячих псов во главе с Джулс или как там ее звали, познавая свою волчью сущность, пока я тут за него переживала и думала, как спасти наши рушащиеся в пропасть отношения. «Ууу, понятно», — подумала Елена, наконец понимая, чего Кэролайн была такая злая, и что походу эта Хейли была одной из причин расставания Локвуда и Форбс в свое время. И что та точняк оборотень. Ведь на кой хрен тогда этот мохнатый бы отдавал той кулон, который подавлял влияние луны? Не в знак же вечной любви, или за хороший секс в кустах, где-то в лесах около гор Аппалачи. Нет, может быть, конечно и за это, черт разберешь нынешних подростков, но отчего Елена так не думала. Поди, впрямь любовь. Незаметно для нее площадь под завязку набился народом и началось само мероприятие. Мэр Локвуд толкнула проникновенную речь о том, что их город в этой трагедии потерял не только много хороших людей, но и большую часть членов семей основателей. Что это невосполнимая потеря, о которой они будут скорбеть не один год, и бла-бла-бла. Елена почти не слушала, больше думая о том, что обещала вечером встретиться с Колом и начать наконец работу над этими глупыми камнями и кольцами. И что надо бы сделать новый портал до Италии для девичника, и разобраться с мечом. А еще где-то там бегал какой-то «А», о чем тоже не стоило забывать. Короче, Елена хотела в отпуск. Но тот не хотел ее. Это было настолько явно, что она все больше была уверена, что явно как-то проклята, и дело не в проклятие охотника, которое так больше и не проявилось, слава тебе господи, Мерлин, Геката и все прочие. А в том проклятие, которое начинало действовать, когда ее булки начинали расслабляться. Только это случалось, так сразу происходила какая-то дичь. И словно в подтверждение этому, рядом с ней, когда на сцену как раз вышел Аларик, появился Деймон. — Че случилось сейчас? — с обреченным видом спросила Елена, не поворачивая головы к вампиру. Он обижено надул губы. — Я просто пришел выразить почтение погибшим, мисс ведьма, как ты могла подумать, что я мог такое пропустить? — оскорбленно произнес Деймон, положив руку себе на грудь, в яркой картине разбитого ее злыми словами сердца. Елена невыразительно посмотрела на него. — Ладно, я тут кое-что узнал о нашем святом подрывнике и почившем охотнике, — быстро сдался Деймон, и наклонился к ней ближе. — Уверен, тебя это заинтересует. И замолк, давая повиснуть драматичной паузе. Елена скрипнула зубами, а потом мило улыбнулась, или оскалилась, она сама точно не знала. — Дорогой мой клыкастый друг, — елейно произнесла Елена, тоже наклонившись ближе к нему. — У меня есть чудесный чулан, где есть пара крепких плоскогубцев, которые в умелых руках и с небольшой дозой упорства, весьма легко вырвут тебе… — Не надо продолжать, остальное додумаю сам, — закатил глаза Деймон. — Благо воображение у меня прекрасное. Даже очень. Я иногда такое могу… — Сальваторе, — сдавленно прорычала Елена и внезапно взяла, и щипнула его сквозь черную рубашку за сосок. Деймон взвизгнул. — Дьявол! Ты ж ранила меня в самый… сосок, — пробурчал он, потирая грудь и сердито смотря на нее своими голубыми глазищами. — А ты визжишь как девчонка, — парировала Елена с ухмылкой на лице. — Ну, давай, выкладывай уже, что там у тебя, а то мне уже скучно и я голодна. — Фу, совсем не сочувствуешь «великой» потере нашей славной дыр… то есть города? — саркастично сказал Деймон. — Слезами подушку ночами обливаю, — категорично ответила Елена. — Ну, так что там с суперновостью про пастора Янга и Джордана?.. Следующая драматичная пауза была короче. Видимо фантазия Деймона загружала картинки в его мозг, на тему того, что Елена могла сделать с ним с помощью плоскогубцев, если он и дальше будет молчать. — Да, так, они просто периодически звонили на один и тот же номер в последние пару месяцев, а пастор перед смертью так аж раз десять, — выпалил Деймон и многообещающе покачал бровями. — И угадай, как зовут его владельца? — Профессор Мориарти? — иронично предположила Елена, краем уха слыша, что Аларик уже заканчивал свою речь и вот-вот уступит трибуну Мередит Фелл, последней представительницы этого стремительно вымершего семейства. Деймон ухмыльнулся шире. — Почти угадала, — загадочно произнес он и вытащил из кармана какую-то бумажку. — Он впрямь профессор в колледже Уитмор, но зовут его Аттикус Шейн. И, не поверишь, он преподает там оккультизм, как некогда Шейла Беннет. — О как, — удивленно выдала Елена, выхватывая бумажку, которая оказалась распечаткой первой страницы личного дела из явно секретной малодоступной базы полиции. Видать, шериф сподобилась пустить Деймона к компу. Или он проник в участок тайно. Пофиг. Елена быстро посмотрела на фото, где был изображен кудрявый невзрачный перец, который был совсем не в ее вкусе, и прочла то, что в принципе уже озвучил ей Деймон. Имя, должность, дату рождения… Стоп! Имя. Она вскинула взгляд на Сальваторе, который пялился на нее с неприличной широкой ухмылкой на губах и ждал, пока ее озарит то, что уже свалилось ему на бедову голову, как яблоко на башку Ньютона. — Таинственный «А»!.. — одновременно произнесли они, и обменялись довольными улыбками, после чего Елена легко стукнула Деймона по плечу тыльной стороной ладони. — Ты глянь, можешь же быть источником хороших новостей, когда хочешь, — радостно сказала она, и сунула бумажку себе в карман куртки, одетой поверх ее похоронного прикида. Пригодится. — А теперь пошли и пожрем наконец, иначе я сдохну с голоду, — продолжила Елена и развернулась в сторону стола с закусками. — И уже потом… — …составим план пыток профессора, который прислал сюда охотника? — весело спросил Деймон и предвкушающе потер руки. — Чур, вся кровь мне. — Фу, клыкастик, это же жестоко и некультурно, — укоризненно одернула его Елена, бодро шагая к столу для фуршета, который еще не начался. — Мы попробуем сначала избегать любого физического насилия. Она замерла и, пробежавшись по закускам взглядом, схватила брускетту с какой-то пастой и зеленью. — Сначала мы используем более гуманные способы получения информации. А именно старые-добрые шантаж, ментальные и немного магии, — зловеще добавила Елена и с наслаждением откусила кусочек своей добычи, мимоходом размышляя о том, что этот профессор, походу, тоже ищет лекарство, и если это так, то она обязательно должна его опередить. Любой ценой.