Паутина

Вещь уже почти неделю наблюдал за Анитой, Кэтрин и Ксавье поочередно. Ничего интересного он не увидел. Анита часто была в чьей-то компании, изредка навещала отца. Подходить поближе, чтобы услышать их разговор обрубок боялся, поскольку они могли его заметить с помощью своего дара. Единственное, что он понял, так это то, что Уильям что-то или кого-то ищет. Мужчина постоянно вспоминал бывшую директрису и говорил, что она даже не подпускала его к школе, чтобы провести расследование. Так что смерть Уимс была ему на руку. Более подробно Вещь не расслышал. Анита никак себя больше не проявляла, делала все возможное, чтобы выбиться в лидеры. О ее стараниях отец не знал или не хотел знать. Что же это было за расследование, Вещь тоже не сумел услышать, большинство времени директор проводил с учителями и обсуждал с ними уроки, школу и коллег. Ничего такого, чтобы намекало на возможное расследование, там не было. С Кэтрин тоже не было значительного результата. Кроме уроков и мастерской Ксавье, она ходила только в лес, проводила ритуалы для вызова душ, но все было напрасно. Девушка злилась, что-то бормотала себе под нос. Очевидно, Штейн пыталась пробудить в себе дар как у матери, но у нее не получалось. Вообще вызвать духов можно было и без специального дара, но это было сложнее. А медиумам ритуал не был нужен. Зато девушка активно ходила к художнику в мастерскую, даже надоела ему. Ксавье попросил ее оставить его в покое, поэтому они поссорились. Уэнсдей сделала вид, что ей безразлично, но в глубине души обрадовалась. Сам же художник ничем подозрительным не занимался. Он проводил время или в мастерской, иногда даже брал с собой еду и некоторые вещи, или в своей комнате, или бегал, или проводил время с членами Белладонны. Они с Барклай до сих пор дружили. Вообще можно было не устанавливать наблюдения за Торпом, так как провидица виделась с ним практически каждый день. Они пересекались то на занятиях, то она заходила к нему в мастерскую под предлогом того, что хочет попрактиковаться в видениях, даже попробовала его метод рассмешившего его танца, а ей поднял настроение, хотя видений это не вызывало, то поспорили из-за книги, она считала, что можно добавить больше описаний убийств, а его интересовала философская составляющая. Спросить о телефоне и Кэтрин, девушка так и не решилась, хотя парень и уверял, что Штейн просто его подруга, которой он помогает. Вообще Ксавье в этом семестре не навязывал ей свои чувства. Он присылал сообщение даже не дожидаясь ответа, просто радовался, что она прочла. Показывал ей свои работы, попытался узнать о ней больше и не настаивал, если она молчала или меняла тему. Ее даже не раздражало, что художник постоянно пытался быть у нее перед глазами. Девушка не поняла и сама, когда начала к нему привыкать, хотя его присутствие и влияло на нее несколько неадекватно, Уэнсдей понемногу смирилась и даже отложила свое обещание держаться от него подальше. Почему она сама не понимала. Подозрения Аддамс не оправдывались. Расследование зашло в тупик, а новых сообщений не было. Возможно, сталкер увидел или почувствовал, что за ним следят, и это больше указывало на семейство Бард, которые владели эмпатией и могли вычислить Вещь, просто не показывали своей информированности. Еще большее подозрение вызвало упоминание о каком-то расследовании. Это могло относиться к событиям прошлого года или еще кое-что. Но при чем здесь Уэнсдей и как они узнали ее номер? Откладывать в дальнейшем допрос художника было нельзя, поэтому после уроков она решила сходить в мастерскую, где должен был находиться Торп. Но не успела выйти из школьного двора, как услышала чей-то крик. Когда провидица подбежала к источнику звука, то увидела испуганную Дивину, которая бежала, спотыкаясь и оглядываясь назад. Недалеко виднелась знакомая фигура. Это был Тайлер Галпин. Тот самый Тайлер, который должен был гнить в специальном сумасшедшем доме изгоев. Она думала, что он давно заключённый и не слышала о бегстве. Очевидно, кто-то от нее и других учеников скрыл этот факт. С этим нужно было разобраться, но позже. Сейчас ее больше интересовало что он здесь делал и почему до сих пор не напал или не обернулся. Гот с косичками осторожно подошла поближе. Вид у Галпина был не очень хорош. Он был в каком-то потрепанном ободранном спортивном костюме, которого давно не снимал, как и не мылся. Кое-где виднелись ссадины и царапины. Парень выглядел истощенным, а еще у него был испуганный и слегка безумный взгляд. Увидев Аддамс, он съежился, будто она хотела его ударить или сделать что-то хуже. Причем Тайлер не выглядел таковым даже тогда, когда она попыталась пробудить в нем хайда с помощью пыток. Почему он не оборачивается? Почему выглядит таким испуганным? Что могло напугать монстра? Или все это просто маска, чтобы заманить ее в ловушку? У девушки в потайном кармане был небольшой кинжал с парализующим ядом, она принялась его носить с этого семестра. Такой может свалить и слона. Главное успеть и не промахнуться. Самопровозглашенный детектив решила подойти еще ближе. Вдруг раздался шелест и обернувшись она увидела, как к ним стремительно приближается испуганный директор, мужчина чуть старше ее родителей, высокий, с практически седыми волосами. Следом шли несколько оборотней, а далеко позади со страхом смотрела Дивина. Проклятие, очевидно, сирена позвала их на помощь. Они точно не разрешат их допросить Галпина. И что помешало ей немного ускориться? — Мисс Аддамс, и вы здесь? — задыхаясь, поинтересовался Уильям. — Это он, тот самый монстр? — Именно так. Это хайд, более известный как Тайлер Галпин. Я думала, что он должен быть в специальном заведении для таких, как он. — в ее голосе раздалось осуждение. — Вы знали, что он сбежал? — Мне сообщили. — вздохнул Бард, осторожно оглядывая Тайлера. — Но хайд не был замечен в этих местах, поэтому мы и подумали, что не стоит создавать панику… Потому и не сообщали… — Старая песня. А вы знаете, что ваше молчание могло привести к трагедии? Мы с мисс Уимс это уже проходили. И чем это кончилось вы помните? — Прекратите, мисс Аддамс. Никто не пострадал. Стоит лучше сосредоточиться на том, что мы имеем сейчас… Как интересно… Мисс Аддамс, скажите, вы приближались к мистеру Галпину или делали с ним что-нибудь? — К сожалению, еще не успела. А что такое? — Он не просто напуган. У него психологическое истощение. Кажется, наш монстр долгое время подвергался психологическим пыткам. Он боится собственного зверя, так что, думаю, не может обращаться. Но для лучшего исследования нужно отвести его в больницу. — В больницу? Вы в своем уме? Лучше ее сразу сжечь, так будет гуманнее. Я думала, что мы Аддамсы легко относимся к смерти, особенно чужой, похоже я ошиблась. — В таком состоянии он никому не навредит. — возразил Уильям взбешенной девушке. — Я попрошу предоставить ему дополнительную охрану. — Лучше уж сразу позвать его отца. Блестящая идея. — Не забывай, Аддамс. — пригрозил он. Уэнсдей пошла в свою комнату, забыв о намерении пойти к Ксавье. Внутри нее все свирепствовало. Мало того, что не сообщили о побеге опасного монстра, так еще и думают положить его в обычную больницу. Волнуются они за него. Почему-то не волновались за тех, кого убил хайд, за тех, кого он ранил. Наверное, при побеге Тайлер совершил еще не одно убийство. Мог убить свое сопровождение. Но главное, что никто об этом не узнал. Никто не хочет поднимать паники, все думают только о своей репутации. В самом деле смешно, что о подобном волнуется Аддамс, которой обычно наплевать на чужие жизни. Такое вот оно лицемерие. Следует отправить Вещь в больницу, чтобы он проследил за Галпином, а также предупредить учеников об опасности. Хотя, Дивина уже могла это сделать, если директор не убедил ее в обратном. С его даром он мог это сделать. Но есть еще они с Энид. Уэнсдей не будет молчать, а сплетница Синклер сразу же расскажет все в своем блоге. Волчица, когда услышала новость побледнела, а потом, когда пришла в себя, начала ругать и проклинать полицию и руководство школы. Как они посмели? Она сразу же написала об этом в своем блоге и бросилась звонить по телефону своему парню. Кто о чем думает? Сама провидица подумала о Торпе. Она так и не дошла до него, чтобы спросить о телефоне. Словно злой рок запрещает ей это сделать. В этот же день вся школа загудела как большой улей. Все ученики были напуганы, они не понимали почему им не сообщили правду о хайде. Директор и учителя успокаивали их и обеспокоенных родителей, которые сразу же после получения новости начали ему звонить и требовать гарантий безопасности или хотели забрать детей. По этой шумихе самопровозглашенный детектив прокралась в больницу, чтобы узнать состояние Галпина. Помогали ей Энид и Ксавье, примчавшийся к девушкам вместе с Аяксом, как только они услышали эту новость. Торп пытался убедить Аддамс, чтобы та держалась подальше от хайда и не ввязывалась в это. Тогда они повздорили и некоторое время не разговаривали. Девушку разозлило то, что он посмел ей приказывать. Зато волчица смеялась, называя это заботой. К тому моменту, когда горгона начал следить за каждым шагом и запрещать ей даже передвигаться самостоятельно. Тогда Уэнсдей начала злорадствовать. Наблюдая за друзьями, они с художником помирились, особенно, когда Ксавье сказал, что девушка может его пристрелить, если он будет себя так же вести с ней. Писательница ответила, что ему будет хуже и после улыбки молодого человека заподозрила, что его слова имели двойное дно. Неужели он имел в виду не только чрезмерную заботу, но и выразил намек на возможность стать ее парнем. Более того, она только что это подтвердила. Нет, лучше об этом не думать. Возможно, художник не имел ничего такого в виду, а это все только ее, отравленная розовыми мечтами Энид, фантазия. В любом случае Аддамс притворится, что там не было никакого двойного дна. Вещь дежурил в больнице и рассказал им последние новости. Тайлеру уже лучше, он даже начал приходить в себя, уже различал реальность, людей вокруг, стал отвечать на вопросы. С отцом хайд не хотел разговаривать, прогнал того, когда он пришел навестить сына. Иногда плакал и просил у кого-то прощения, а порой боялся чего-то. Ни разу у него не было попытки обернутся на монстра, казалось, он боялся даже вспоминать о нем. Врачи подтвердили предположение Барда по поводу его психического истощения. Кто-то долгое время подвергал его мозг иллюзиям и психическим атакам. Из его лепета стало понятным, что кто-то заставлял Тайлера переживать то, что испытывали его жертвы, парня то и дело раздирал его же собственный второй облик. Честно говоря, Уэнсдей была согласна с таким наказанием. Пусть почувствует все на собственной шкуре. А то он в образе великого и сильного монстра нападал на беззащитных людей в одиночку. Даже если он и спас ее от Роуэна, хотя если бы провидица не нужна была Лорел живой, то и она бы в ту ночь умерла. Так что жалеть Галпина девушка не собиралась. Ей было интереснее другое. Кто мог поймать монстра и удерживать его все это время? В том, что это был кто-то из изгоев, врачи не сомневались. Психотропных препаратов в крови хайда не было, более того, кроме примерно двух последних недель, он нормально питался. Совершенно не похоже на плен или укрывательство. Никаких тяжелых физических повреждений на нем не было. Действовали прямо на мозг. Аддамс вспомнила о дневнике Натаниэля Фолкнера, которую похитила Торнхилл. Там было описано много редких монстров и изгоев. Она так и не нашла его, как и книгу «Теней» Гуди. Даже со временем перерыв личные вещи бывшей преподавательницы. Жаль, сегодня ей это понадобилось бы. Там они могли бы найти хоть какие-нибудь подсказки. Кажется, Торп уже мысленно перебирает всю библиотеку школы и Белладонны. Он выглядел задумчивым и сосредоточенным. Синклер кусала губы, не зная, как отреагировать. С одной стороны ее ужасали подобные пытки, а с другой она считала, что Галпин это заслужил. Он должен почувствовать то, что испытывали его жертвы. Но подобная способность все равно ужасала девушку. Вещь и Энид взялись похитить личное дело Тайлера, а Ксавье и Уэнсдей проникли к нему в палату. Тот спал, но услышал незваных гостей, хотя они вели себя максимально тихо. Он сразу же проснулся и испуганно подскочил, мгновенно свернувшись клубком. Его глаза нервно осматривали каждый уголок, а лицо было как у живого мертвеца. На мгновение провидицы стало его жалко. Но тут она вспомнила всех, кого он убил, раненого Юджина, Энид, которая была вынуждена бороться против него. Галпин ее обманывал, манипулировал. Он делал вид, что понимает ее помогающий, даже влюбленный. А она идиотка ему поверила. Девушка не знала, на кого больше злится на него или на себя. — Ну, привет, Тайлер. — она старалась не показывать эмоций и вести себя спокойно. — У… Уэнсдей? — не было понятно то ли он боится ее или кого-то другого, так не интересно. — Именно. Давно не виделись. — Что тебе нужно? — Хотела узнать, как ты сумел убежать, где были эти последние месяцы, чего так боишься… — Я тебе ничего не скажу. — он осмелел… Девушка подумала, что ненадолго. — Скажешь. — шагнул художник и прищурившись пристально посмотрел на хайда. — Ты же не хочешь, чтобы тебя подвергали новым пыткам. — Я… я не… — он снова задрожал. — Хорошо… — Я так и думала. Итак, рассказывай. — Когда меня везли в фургоне я пробудил… его… и выбрался, убив конвой. Некоторое время бродил по лесу, а потом наткнулся на дом. Такой большой, старомодный. Точно, где он находился, я не помню и никогда его не видел раньше. Казалось, что там никого не было, но когда я вошел, то увидел совсем другое. Внутри он был как мой дом в детстве. Там были мои родители, они были такими молодыми, счастливыми и влюбленными… — он готов был расплакаться. — Мы стали жить вместе и некоторое время все было как в счастливом сне. — И ты сразу же поверил в такой бред? Не подумал, что это может быть какая-то ловушка или иллюзия или еще что-нибудь? — Думаешь, я такой идиот? — чуть не подскочил Тайлер. — Я попытался проснуться, делал себе больно, даже попытался убежать. Но все казалось таким реальным, а когда я убегал, то возвращался назад. Я ничего не смог сделать, поэтому смирился, тем более что это была такая приятная иллюзия. Тогда я был счастлив… — впервые на его губах мелькнула тень улыбки. — А потом все изменилось… Я стал видеть глазами своих жертв их последние минуты жизни… — и тут его голос задрожал. — Раз за разом я убивал самого себя, разрывая… — Галпин не сумел договорить, схватившись за голову и зарыдав. Уэнсдей не знала, как себя вести. Нужно было успокоить хайда, чтобы он рассказал все, что с ним произошло. Проблема в том, что она не знала, как это делать, да и не хотела. Ей не было жалко его. Она еще могла бы что-нибудь подобное почувствовать относительно Энид или кого-то из близких. Легкий укол сострадания мог быть если бы это был невинный человек. Да, его контролировала Торнхилл, но он сам признался, что все прекрасно осознавал. И без инструкций или наблюдения Тайлер со всем прекрасно справлялся, взяв инициативу в свои руки. Он мог бы подать какой-то знак, чтобы выпутаться из этой ситуации, попытаться как-то сбросить с себя контроль. Сама Аддамс была уверена, что сумела бы очень быстро освободится. Хотя нет, она никогда бы не попала в такую идиотскую ситуацию, даже будь хайдом. По лицу Торпа не было ясно, что он думает. Он лишь немного вздохнул, проведя ладонью по волосам. Кажется, художник также не знал, как успокоить нервного Тайлера. Тот поплакал и понемногу успокоился. Кажется, ему даже стало лучше, когда он поведал им свою историю. Судя по всему, врачам и полиции хайд этого не рассказывал. — Ты видел того, кто это сделал? — поинтересовался Ксавье, увидев, что тот успокоился. — Нет. — его голос прозвучал глухо. — Иногда кошмары отступали, и я приходил в себя в том же доме, но там уже никого не было. В доме все было необходимо для проживания, только меня не выпускали. — Но ты как-то освободился. — напомнила ему провидица. — Не знаю. Однажды я проснулся в лесу у дома Гейтсов. Тогда у меня было спутанное сознание, и я мало что понимал. Долго бродил по лесу без еды и воды, слышал, как кто-то воет. — Так вот что слышали оборотни во время полнолуния. — Я… я раскаиваюсь, что сделал подобное… Меня заставляла Торнхилл… Гейтс… Я не мог ей сопротивляться… — И когда хотел убить Уэнсдей после того, как она выжила? — сжал руки в кулаки художник, он ему не верил. — И когда обманывал, играя ее чувствами? На это Тайлер ничего не ответил. Он просто потупил взгляд. Но Аддамс его раскаяние или признание не нужны были. В ее темном сердце если и было что-то к нему, то теперь там была пустота. Хайд уничтожил даже малую искру того, что она к нему чувствовала. Не то чтобы этого было много. Девушка не до конца ему верила, но решила закончить на этом. Перед тем как уйти она захотела кое-что проверить, подошла к Галпину поближе и взяла его за руку, надеясь вызвать видение. Ксавье насторожился, но промолчал. Хайд занервничал. Видение так и не пришло. Она резко встала, откинув его руку, развернулась и вышла из палаты. Художник с ненавистью посмотрел на хайда, который на мгновение съежился. Он сам был во всем виноват. Торп вышел за подругой. Они молча шли по больнице, ничего не обсуждая. Каждый думал о своем. Атмосфера между ними была непростой, особенно после встречи со старым врагом. Их тем временем ждали Синклер и Вещь. Они раздобыли медицинскую карточку Галпина, в которой было сказано и о психическом истощении, и о психологической травме, и о том, что парень всеми силами отделяет себя от зверя и это может привести к неожиданным последствиям. А также то, что у хайда были резко подорваны жизненные силы, при чем недоеданием и психической травмой такой резкий перепад нельзя было объяснить. Тайлер словно потерял десять лет своей жизни. А вот это было уже странно и нужно было обдумать. Подростки собирались выходить из больницы, как заметили директора с дочерью, которые стояли у стенки рецепции и что-то обсуждали с администратором. Вернее, это делал Уильям, Анита же устало рассматривала стены, будто ее силой сюда притащили. Компания детективов вынуждена была спрятаться и переждать, когда они уйдут. Ксавье вызвал такси, которое привезло их в школу. По дороге он, Энид, Уэнсдей и Вещь, высказывали свои мысли. Волчица, например, не могла поверить, что существовал монстр, мог довести хайда до такого состояния и вообще кого-то. Ее пугала одна мысль о подобном. Торп размышлял, сможет ли найти в библиотеке Белладонны что-то о подобных способностях, и кто из знакомых ему видов может подпадать под такие характеристики. Вещь сожалел об исчезновении дневника Фолкнера, а сама провидица пыталась собрать всю информацию, которую они получили. Тайлер набрел на какой-то дом, где был все эти месяцы до того, как его выпустили. Причем он даже не знал где этот дом находится и был ли когда-нибудь. Может быть, это тоже иллюзия. Писательница спросила художника знает ли он о доме в лесу, о котором рассказывал хайд, но тот ответил, что не слышал и не видел такого в лесу вблизи Джерико. В доме Галпин стал заложником, однако поначалу все было хорошо для него. Он видел там только хорошее, а потом с какого-то момента у него начались кошмары. Судя по отчету, он боится своего монстра и у него кто-то забрал жизненные силы. Ничего подобного она раньше не слышала. Но ведь и о хайдах никто раньше не знал. Что же это за вид, который может создавать иллюзии, причем не отличающиеся от реальности. Сирены? Но Тайлер говорил, что изначально он никого не видел. А песня сирены не столь мощна. Или настолько сильная, чтобы заставить его поверить в другую реальность. Это какой-то неизвестный телепат или иллюзионист? На сколько она знала подобных изгоев рядом не было. Эмпат? Нет, не та категория, хотя рядом и был в то время один известный ей эмпат — Анита Бард. Девушка задумалась и поняла, что самый главный вопрос не кто это сделал, а зачем? Зачем кому-то ловить хайда и заставлять его погружаться в мир иллюзий, показывать сначала хорошее, а затем страшное. Зачем со временем отпускать. Сбежал ли он сам? Все это выглядело как вынужденное перевоспитание. Этот кто-то мог попытаться показать парню, как оно быть в шкуре того, кого ты убиваешь. Идиотизм, но это многое объясняло. Даже то, почему его отпустили. Тот, кто это сделал, мог решить, что хайд больше не опасен. Или нашел способ держать его под контролем. Может быть, он все еще находится рядом и следит за ним. Тогда это многое объясняет. Если бы только найти какую-нибудь зацепку… Провидица собиралась поделиться своими догадками с друзьями, как ее резко ударило током. Перед глазами появились картинки: сначала Тайлер, блуждавший по пустому дому, затем тело человека, обмотанное в белый кокон, похожий на большую паутину. Над коконом была чья-то фигура, она не смогла разглядеть в ней никаких деталей. Затем была полностью высушенная мумия человека, лежавшая на земле. Видение резко оборвалось. Самопровозглашенный детектив все еще сидела в такси, а друзья смотрели на нее испуганно. Вещь щелкал пальцами, спрашивая ее все ли нормально. Что это было? Неожиданное видение, при чем она ничего не касалась. Только сделала некоторые выводы. Возможно, ее способности растут. Или здесь что-нибудь другое. — Ты как? — озабоченно спросил Ксавье. — У тебя новое видение? Что там? — Я и сама ничего не поняла. Тайлер в пустом доме, тело человека в белом коконе и мумии на земле. Ничего не понимаю, но думаю, это как-то связано. — Боже, какой ужас. — скривилась Синклер. — Особенно, мумия. — А что ты думаешь обо всей этой ситуации? — спросил Торп. — Кто-то поймал Тайлера и показывал ему ощущавшие его жертвы в момент смерти, а затем отпустил. Моя теория похожа на бред, но я думаю, что этот кто-то хотел перевоспитать монстра. Не верю, что Тайлер сам скрылся, похоже, что его выпустили, когда подумали, что он не представляет опасности. А еще я думаю, что этот кто-то следит за ним. — О, нет. — вскрикнула волчица. — Думаешь, изгой подобной силы просто так сидит в тени и перевоспитывает монстров? — нахмурился художник. — Я говорила, что это звучит как идиотизм, но на данный момент это единственная более или менее логическая теория. — А ты не боишься, что он нападет на нас? — волновалась Энид. — Если моя теория верна, то мы ему не нужны. Но все это очень удивительно. Если он столь силен и так долго скрывался, то почему рискуя быть раскрытым взялся за это дело? Почему просто не убил его? — Ты так говоришь об этом спокойно… — волчица не могла в это поверить. — Я просто пытаюсь понять его логику, чтобы добраться до него… Знаешь, меня эта ситуация заинтересовала больше, чем сталкер, который уже начал надоедать. — Какой сталкер? — спросил Ксавье. — Уэнсдей сразу после окончания семестра начали приходить сообщения с угрозами с неизвестного номера. — сдала ее подруга. — Что?! — Ничего особенного. — пожала плечами писательница. — Только угрозы и фотографии, на меня даже не нападали. Я обижена. — Не говори так. Дай сюда телефон, я посмотрю… — он взял телефон и осмотрел сообщение от неизвестного. — Я не знаю, что это за номер… Интересно, что сообщения стали приходить после того, как я подарил тебе телефон. Но я никому не давал твой номер, клянусь. Ты же не подозреваешь меня? — Подозреваю. Ты мог попытаться заманить меня новым расследованием. — углы ее губ поднялись вверх, образуя подобие улыбки. — Но подумала, что это могло быть слишком банально. Ты ведь не на столько идиот? — Нет, не на столько. — рассмеялся он и напряжение между ними растаяло. Между ними промелькнули искры. У Аддамс неожиданно появилось желание прикоснуться к нему. Протянуть руку, попытаться почувствовать, насколько острая линия его подбородка, мягкие губы… У него такие выразительные зеленые глаза с темными вкраплениями, длинные пушистые ресницы… Такая ли теплая его кожа, уловить ее аромат… Такси резко остановилось и волшебство моментально развеялось. Она резко отвернулась и сделала вид, что ничего не было. Торп провел их в общежитие и убедившись, что девушки в порядке, вернулся к себе. Синклер сразу же позвонила своему парню, хотя ему со временем все расскажет художник. Уэнсдей радовалась, что подруга не увидела, что между ними с Ксавье что-то случилось. Что, она и сама не понимала. Но что-то такое, что вызывало в ней неоднозначные чувства. Она одновременно тянулась к нему и в то же время хотелось убежать. Эти эмоции ей не нравились, они были признаком слабости. Нет, только не Ксавье. Она не позволит себе снова расклеиться и подвергнуться чувствам. Галпин преподал ей хороший урок. Торп хоть и отличается от него, но и однажды все может измениться. Она плохо его знает и где гарантия, что он не скрывает чего-нибудь. Вдруг однажды и художник обманет ее и использует. Нет, романтика и Уэнсдей Аддамс понятия несовместимы. В этот же вечер ей на телефон пришло новое сообщение от сталкера. На этот раз это была фотография из больницы и угрозы в стиле, не захочет ли она закончить так как Галпин? Интересно… Связан ли сталкер с неизвестным мучителем Тайлера? А ведь появились они практически одновременно. Или это что-нибудь другое? Провидица вспомнила, что в больнице видела Аниту. Тогда они подумали, что она их не заметила, но было ли это так? Подозрения к ней увеличились, хоть и ненамного.