Паутина

Уэнсдей ждала родительскую субботу, хотя и не так сильно, как большинство учеников, которые хотели увидеться со своими родителями. Даже Энид была рада своим родителям, уже не занимавшими ее идиотскими вопросами, хотя было видно, что миссис Синклер не была удовлетворена выбором дочери. Очевидно, решила, что со временем сможет это изменить. Аякс, смущался, представляя своих родителей девушке и когда она познакомила его со своими. Какая гадость. Писательница надеялась, что никогда не окажется в такой ситуации. Аддамсы снова выделялись в толпы, даже изгоев. Гомес с Мортишей чуть ли не целовались публично, а Пагсли мечтал куда-то спрятаться. Девушка нехотя направилась к ним. По дороге она заметила, как настроение брата изменилось на противоположное, когда он посмотрел куда-то. Проследив за его взглядом, она увидела Ксавье, который в этот раз не был одинок. Возле него стояли двое: мужчина примерно на десять сантиметров ниже его с черными волосами, аккуратной бородкой, слегка эпатажного вида, примерно того же возраста, что и ее родители, и так же высокая очень худая женщина, немного выше мужчины, с русыми волосами, очень похожа на Ксавье. Винсент Торп с женой. Интересно, что раньше их здесь никто не видел. Художник мало о них говорил, вспоминал только, что его родители очень заняты, но отзывался о них с теплотой, особенно о матери. Винсент вел себя несколько сдержанно, однако было видно, что он рад увидеть сына. Многие изгои таращились на знаменитость. Матери с сыном было неловко от такого внимания. Гот с косичками даже пожалела их. Пагсли порывался уйти, чтобы взять автограф, его мать едва сдерживала парня. Женщина сказала, что это не культурно и пообещала, что потом они обязательно пойдут поговорить с семейством Торп, но позже. И он сможет взять автограф у своего кумира. Конечно, их семьи были знакомы друг с другом. Кэтрин не было видно, очевидно, ее мать не приехала, как и Бьянка, которая в этот день вообще уехала в Джерико к Лукасу. В другое время провидица тоже была бы рада убежать, но на этот раз осталась, надеясь узнать хоть какую-нибудь новую информацию. Но ее попытки прервал экстрасенс, который привел свою семью к ним. Увидев, что к ним собирается подойти Винсент Пагсли засиял и размышлял что бы спросить и как взять автограф. Старшие Аддамсы вежливо улыбнулись, а их дочь осталась невозмутимой. Ксавье выглядел взволнованным, его мать пыталась выглядеть спокойной, но похоже, что она тоже нервничала. — Мортиша, я рад тебя снова видеть. — мужчина поцеловал ее руку. — Гомес, ты сильно изменился, я тебя даже не узнал. — Спокойная жизнь немного разнежила меня. — хихикнул тот, обнимая живот. — Прекрати, милый, ты все тот же страстный тигр. — послала ему воздушный поцелуй жена, от чего писательница чуть не сморщилась. — А это ваши дети? — Пагсли Аддамс, сэр. — счастливо пожал руку своему кумиру парень. — Я ваш фанат. — А вы, юная леди, если я не ошибаюсь, Уэнсдей Аддамс. — Винсент кивнул девушке, а художник закатил глаза. — Именно так. — И вы в прошлом году обвинили моего сына в серии убийств. Кстати, кто не знает, это моя жена Джиан и сын Ксавье. — Папа, я же сказал, что она извинилась. — вмешался Ксавье. — Знаю. Я просто констатировал факт. — Прекрасное начало дружбы. — кивнул Гомес. — Еще я слышал, что вы унаследовали дар своей матери. — Да, но ее дар отличается от моего. Уэнсдей — ворон, она видит тревожные видения и достаточно мощные. — Понятно. — задумался он. — Но ей трудно их контролировать, как и тебе когда-то. — вздохнула Мортиша. — Возможно, ты что-нибудь посоветуешь. — Думаю, что сегодня не время для подобного. Но я готов буду помочь вам позже или можете попросить моего сына, он знает, как со мной связаться. Скажу только ответ рядом с вами, и вы уже знаете его, но боитесь услышать правду. Нужное видение придет к вам, когда вы будете готовы… И еще, прошу вас, не будьте слишком строги к моему сыну, попробуйте сначала понять… Если вы примете правду и свои чувства, то в дальнейшем это поможет не только вам. — Папа, прошу тебя. — вдруг погрозил художник. — Винс, не дави на них. — осторожно взяла его за руку Джиан. — Ты же сам говорил, что все должно идти своим путём. — Я просто дал небольшой совет, любимая. — Винсент пристально посмотрел ей в глаза и грустно улыбнулся. — А вы дадите мне автограф? Винсент откликнулся на просьбу фаната и не только дал тому автограф, но и рассказал несколько интересных историй о съемках. Впоследствии начались воспоминания старшего поколения. Младшему было неловко. Пагсли еще держался, а вот Ксавье с Уэнсдей готовы были бежать. Джиан, в основном молчала. Кажется, ей было неудобно находиться среди публики несмотря на то, что ее муж был известным шоуменом. Вообще о семье Торп мало что было известно в медийном пространстве. Все просто знали о ее наличии, изредка появлялись фотографии в сети. Но их семейная жизнь была закрыта от посторонних взглядов. Что, по мнению девушки, было верным решением. Долго она все же ждать не смогла, поэтому отошла, решив подойти позже, а лучше поймать мать, когда та будет одна и расспросить ее. Писательница вернулась в свое общежитие и, чтобы расслабиться, решила сыграть на виолончели. В голову лезла только мелодия, которую она связывала с художником. Что же имел в виду Винсент? Неужели у него было видение ее чувств к его сыну? Что же он видел? Даже не хотелось об этом думать. Гот с косичками давно уже приняла для себя решение. Чувство, а тем более любовь не для нее. Она даже не обернулась, когда окно открылось, а потом к ней подошел Ксавье. Он выглядел еще более нервным. Аддамс решила сделать ему, так сказать, прощальный подарок. Прощальный для их чувств, потому что после этого она наконец начнет удаляться от него. Это уж точно. Пора избавиться от этого наркотика раз и навсегда. Раздалась нежная и романтическая мелодия, заставившая Торпа поднять бровь, ведь даже факт того, что она может сыграть подобное шокирующее. Но это Уэнсдей Аддамс, она может все. Слезы покатились по его глазам, он беззвучно плакал. В этот момент между ними словно натянулась невидимая нить, еще тоненькая, едва заметная. Но реальная, хоть Уэнсдей и не желала этого признавать. Сегодня последние мгновения, когда иллюзии одновременно объединяет их и вместе с тем разъединяет. Впервые ей не хотелось останавливать нежный звук. Впервые романтика не была чужда для нее. Темнота души девушки потеплела, а лед сердца растаял. Впервые она обменивалась с кем-то взглядами полными романтических чувств. На эти минуты провидица сдалась и проявила слабость. Это последний раз. Отложив виолончель и смычок, она поднялась, подошла к нему и стерла дорожки его слез. Кто-нибудь другой вызвал бы у нее раздражение, но не он и не сейчас. Поднявшись на цыпочках, она потянулась к его губам. Ксавье все понял и, наклонившись, поцеловал ее. Это было еще жарче, чем в воспоминаниях. Уэнсдей испытала желание поддаться искушению, отправиться с ним в спальню и заняться сексом. Но прекрасно понимала, что тогда не сможет отказаться от этого порочного наркотика. Он привяжет ее к себе, заставит отказаться от себя. Они станут как ее родители зависимыми друг от друга. Это большое заблуждение. Она не будет зависимой, не станет чужой марионеткой. Они оторвались друг от друга и тяжело дыша пересеклись своими взглядами. Похоже, он все понял. Однако не хотел признавать это. Художник был готов бороться с ее упрямством. Это одновременно раздражало и покоряло. В чем-то он такой же, как и она. Это будет отличная борьба. Но кто из них выиграет, кто проиграет, покажет время. Аддамс не сомневалась в своей победе. Когда-то ему это надоест. Торп тяжело вздохнул, словно собираясь с духом и когда он открыл рот, как тут ему пришло сообщение, и парень вынужден был уйти, сказав, что его вызывает отец, но пообещал вернуться назад, чтобы кое-что обсудить. Кажется, вселенная на ее стороне, поскольку дает ей отдохнуть и собраться с духом для борьбы. Аддамс понадобятся большие усилия, судя по ощущениям от поцелуя. Но если она победит, то уже ничего ей не помешает идти по своему пути. Войдя к себе в комнату, писательница увидела свою мать, рассматривавшую ее половину. Кажется, женщина поняла взгляды, направленные в ее сторону, и решила поговорить с дочерью наедине. Иногда мать понимала девушку без слов. Хотя эти времена давно прошли, особенно когда она выросла, но связь иногда проявляла себя. — О чем ты хотела со мной поговорить? — поинтересовалась Мортиша. — У меня расследование и оно связано с твоим прошлым. Дядя Фестер говорил, что когда-то, когда ты жила с дедушкой и бабушкой Фрамп по соседству с вами исчез мужчина, подозреваемый в сериях убийств. Бабушка говорила, что его убил арахнид. — Да, я помню этот случай. Тогда еще у нас жил Винсент, мать учила его контролировать свои видения. Помню, он тогда загорелся найти преступника, несмотря на все заверения моей матери, что не нужно этого делать, прямо как ты. — Но не нашел. — Нет, не нашел. Думаю, что он больше делал это для того, чтобы произвести впечатление на Джиан. — Мать Ксавье? — Она с родителями тоже проживала поблизости, а одной из жертв была ее подруга. Она так горевала, а он утешал ее. — Хорошо утешил. — Однажды они даже поссорились. Я тогда мало что разобрала, но Винсент тогда говорил что-то вроде того, что так неправильно делать, а Джиан говорила, что не покается в этом и что преступник почувствует все на собственной шкуре… Не знаю, что они имели в виду, возможно, она как-то помогла наказать преступника. Хотя, честно говоря, Джиан казалась такой простой и беззащитной. Я даже не знала, что она изгой, пока Винсент не рассказал, что она может оживлять картины и создавать иллюзии. — Иллюзии? — внутри Уэнсдей все похолодело. — Я этого не видела, но если верить Винсенту, то это ее дар… Ты как-то еще больше побледнела. Прекрасно, ведь на твоем лице начали появляться краски. — Мне… нужно побыть наедине… — Я оставлю тебя. Женщина грациозно вышла из комнаты. Девушка стояла без движения. Ей не хотелось верить, что это случилось с ней снова. История снова повторилась. Сначала Тайлер, а теперь и Ксавье. Все обманывают ее. Зря она позволила себе эту слабость. Нужно было сразу вырвать это идиотское чувство с корнями. Гот с косичками же решила поиграть в любовь, вот и результат. В этот раз для видения ей не нужно было ничего прикасаться. Как и говорил Винсент, оно пришло само. Питер получил записку и хоть не хотел идти, но пришлось. Иначе этот сопляк расскажет всем о нем. Ничего, он обработает этого самоуверенное мальчишку так, что тот даже не вспомнит свое имя. И будет преданно заглядывать ему в рот. Только как эта малолетняя шлюха сумела сбросить его песню? Она выглядела такой слабой и беспомощной. До нее он еще доберется. Хотя, судя по всему, долго ей не прожить. Она уже попыталась прибить себя. Нужно только немного ей помочь. Это может сделать и горе-защитник. Жаль, что его девка смогла ему противиться. Он давно мечтал попробовать эту гордую королеву. Было уже поздно. Эванс незаметно ускользнул в лес. Не нужно, чтобы кто-то видел или заподозрил его в чем-то. Надоело уже менять школы, к тому же Невермор элитная академия и если родители узнают о его маленьких слабостях, то испортят жизнь. Но отказаться от наслаждения было выше его сил. Юные девушки так и манили его. Хотя женский пол все равно был его слабостью. Он даже не удержался от запретного плода, обольстил жену своего друга. Когда это стало известно, Патрик заставил ее думать, что это она виновата во всем, даже завести других любовников. Их дочь тоже ничего, нужно ей только немного подрасти. Торопиться не стоит, Уильям может что-то заподозрить. По дружбе Бард никогда не использовал свой дар на нем, не понимая, что тот в свою очередь активно использует на друге свой. Зайдя чуть дальше в лес, мужчина заметил силуэт парня. Тот беспокоился и был сосредоточен. Поблизости никого не было. Прекрасно. Такой наивный мальчик сам пришел в свою ловушку. Как будет приятно его сломать. Художник уверенно подошел к учителю, пытаясь взять себя в руки. Растерянность на его лице сменилась уверенностью. — Вы все-таки пришли. — Пришел, чтобы сказать, что твой шантаж ничего не даст. — Посмотрим. В скором времени девушки будут говорить. — Ты ничего не сможешь доказать. — Даже их слов будет достаточно, чтобы провести исследование. Вмешательство всегда оставляет следы даже с сильным даром. Проверка поставит все на свои места. И тогда вы заплатите за все. А пока советую вам самому сдаться в полицию, пока не стало поздно. — Ах ты щенок! — разозлился сирена. — А теперь послушай ты меня… — он активировал свой дар. — Ты никому ничего не расскажешь обо мне. Более того, ты заставишь замолчать своих девок. Как ты это сделаешь мне безразлично. Можешь даже прибить их. Но всю вину ты возьмешь на себя. — Ты не оставил мне выбора. — прошептал Ксавье и по его глазам покатились слезы. — Я не хотел это делать… Но ты не дал мне выбора. Такие как ты не должны продолжать безнаказанно творить свои злодеяния. Я могу больше не сдерживаться. Одна половина учителя готова была насмехаться от пафоса, раздававшегося в словах юноши, а до второй дошло, что песня сирены на парня не подействовала. В голове будто что-то защекотало, а в воздухе появилось что-то похожее на паутину, которая начала опутывать Питера. На его лице отразился ужас, он не только осознал опасность, начали действовать иллюзии, заставлявшие того чувствовать все, что его жертвы. Неожиданно Торпа охватило чувство голода настолько сильного, что парень не стал ждать и начал высасывать жизненную энергию Эванса. Тот инстинктивно протянул руки, пытаясь защититься, но было уже поздно. Очень быстро учитель превратился в высохшую мумию. Раздался вскрик и вернувшись на нетвердых ногах художник увидел Кэтрин, которая испуганно смотрела то на труп, то на юношу. Видение резко прервалось. Все становилось на свои места. Все это время это был Ксавье. И манит же ее на монстров. Сначала хайд, затем арахнид. Свои способности он унаследовал от матери, когда-то убившей своего соседа. Винсент узнал все, но не стал подставлять любимую. А их сын повторил ее судьбу. И теперь девушка, которая нравится ему, должна решить его судьбу. Вот что имел в виду Винсент. Оба парня помогали в расследовании, оба влезали в душу, чтобы получить взаимность, оба обманывали ее. Возможно, художник и не угрожал ей, но не был откровенен. Хотя, если подумать, то на его месте она поступила бы так же. Он убил одну сволочь, перевоспитал другую. Он защищал не только свою жизнь, но и свою семью, ведь если бы узнали, что жена и сын Винсента Торпа принадлежат к расе страшных убийц, то последствия могут быть роковыми. Слишком он известен, так просто не спрячешься. Кэтрин тоже знала об убийстве, ведь она стала его свидетелем. Вот почему парень возражал по поводу ее вины. Он ведь точно знал, кто это сделал. А еще, скорее всего, это Кэт выкопала труп и привела их к могиле. Незадолго до этого они с художником повздорили, и девушка сказала, что он пожалеет об этом. Вот и нашла способ ему отомстить. Вот стерва. Отчасти из-за нее он это сделал, а получил такую неблагодарность. И все потому, что он не стал на ее сторону. Оставалось теперь подумать, что делать дальше с этой информацией. Пойти в полицию и сдать Торпа? Нет, это она точно не будет делать. Самопровозглашенный детектив уже давно решила, что убийца был прав и не собиралась его сажать. А расследование вела скорее из упрямства. К тому же могут пострадать его родители, а против Винсента и Джиан она ничего не имела. Но оставался другой вопрос, как теперь обращаться с Ксавье. Ведь он обманул ее и однозначно не мог быть ее другом, не говоря уже большем. Хм… а это может быть поводом видеться реже. Со временем, возможно, Аддамс простит его, так как понимает его мотивы, однако не теперь. При этом успокоит свои гормоны. Это самый лучший выход из данной ситуации. Едва она собиралась уйти, найти художника, чтобы поговорить с ним, как почувствовала рядом присутствие чего-то невидимого и нематериального. Как будто кто-то наблюдает за ней с того света. Кажется, подобное чувство было у девушки в ту ночь, когда на нее напали. Не успела она оглянуться и отреагировать, как почувствовала, что задыхается, а потом ее сознание погасло. Уэнсдей оказалась в полной темноте, которая впервые не только завораживала ее, но и пугала. Вокруг была неизвестность. Она умерла? Если да, то это еще не самое плохое. Именно неизвестность была самой плохой. Неожиданно из темноты появилась фигура ее предка Гуди Аддамс, которая была очень чем-то довольная. Не похоже на нее, ведьма всегда была невозмутимой. — Гуди… Ты говорила, что мы больше не увидимся. Итак, я умерла. — заключила писательница. — Не совсем. Но скоро умрешь, а на твое место стану я. — О чем это ты? — удивилась Уэнсдей. — Я ждала этого момента практически четыреста лет. — продолжала Гуди. — Четыреста лет скитаний между жизнью и смертью. Когда-то я поклялась, что защищу изгоев и уничтожу всех нормаков. Настало это время. Четыреста лет я ждала рождения той, которая всем подобна мне, чтобы занять ее тело и вернуться в мир живой, чтобы завершить свою миссию. Мне жалко тебя, но я готова пойти на такую жертву. Надеюсь, на том свете ты получишь покой, которого не получила я. — Но как такое возможно? И почему именно сейчас? — Когда ты пробудила свои способности, я смогла воспользоваться нашей родственной связью. Обычно в нашей семье она существует, чтобы предки могли помогать своим потомкам овладеть способностями. Я смогла вернуться в этот мир в виде духа и даже путешествовать. И мне повезло вдвойне, потому что я встретила Кэтрин Штейн. — Кэтрин? — Ее мать медиум, может общаться с духами, а она унаследовала способности своей матери, однако проснулись они поздно. Тогда, когда Эванс изнасиловал ее. Именно шок от пробужденного дара и сумел снять с нее песню сирены. Я была первой, кого она позвала. Выслушивала нытье Кэтрин о не взаимности чувств ее героя, утешала, давала советы. Это я помогла ей рассорить сирену и Торпа, Кэт намекнула Бьянке, что Ксавье ей обманывает и скрывает, а та попыталась использовать на нем песню сирены, чтобы расспросить об этом. — Так вот на что намекала Бьянка. — Песня сирены, конечно, на него не подействовала, арахниды достаточно устойчивы к ментальным воздействиям. Он рассказал ей, хоть и не всю правду, но отношения между ними испортились. Позже эта пара разошлась, но не успела Штейн взять реванш, как тут появилась ты и Ксавье окончательно потерял голову. Кэт снова начала ныть, и я предложила ей план. Она помогает мне получить твое тело, взамен я отталкиваю Торпа, и он обратит на нее внимание, а если не получится, то в крайнем случае существует магия, которая поможет его приворожить. — Ты говорила, что арахниды устойчивы к ментальному воздействию. — Я сильная ведьма, к тому же я не обещала ей, что это обязательно поможет. Я выполню свою часть обещания, а что он будет делать дальше меня не касается. Но случилось непредсказуемое, ты чуть не погибла и мне пришлось использовать собственную энергию, чтобы исцелить столь нужное мне тело. Моя сила ослабла, и я не всегда могла все контролировать, чтобы вовремя направить Кэт, хотя на тот момент мои подсказки были ей очень необходимы. — Это ведь Кэтрин была сталкером не так ли? — Именно так. Она увидела телефон у Ксавье и подслушала, как он говорил, что это для примирения с другом. К счастью, ее ума хватило, чтобы сделать выводы и как минимум записать номер. А потом она увидела, как Торп дарит его тебе и сфотографировала. Фото с Тайлером она нашла у одной из девушек. Тогда Кэт была зла на тебя и решила отправить угрозы, чтобы устрашить тебя. — Что наоборот только заинтересовало меня. — Именно так. Вместо того чтобы все испортить она подала мне идею. Я знала, что ты можешь не вернуться, потому что расследование завершилось и тебе больше находиться в Неверморе неинтересно. Так что я заставила ее начать писать тебе новые угрозы. Как она упорствовала, ведь тогда Кэт снова упускала возможность обратить на себя внимание Ксавье. Я едва уговорила ее. — Бедная. — в голосе гота с косичками раздавался сарказм. — Эта идиотка все едва не испортила, когда сначала на месте преступления оставила камень из браслета и свой волос, а потом натравила на тебя мало задушившего тебя полтергейста. Но нам снова повезло. Кэтрин купила свой браслет, потому что увидела такой же у одной из популярных девушек школы Аниты, а еще у них схожий цвет волос. Но ты все равно подозревала ее, причем не только как сталкер. Сначала я планировала, чтобы вы подружились и, несмотря на неприязнь, она была готова это сделать. Однако здесь между вами стал неожиданный фактор — твои чувства к Торпу. Ты начала ревновать его, хотя я предупреждала тебя, что вороны обречены на одиночество. Мы оказались не так уж похожи, ты начала заводить друзей, влюбилась… — Я нет… — Ты любишь его, как бы ни хотела этого не признавать. Моя ложь не помогла. — Ложь? — Не совсем ложь. Вороны тяжело сближаются с кем-то, но образуют прочные связи. На самом деле вороны образуют свои стаи и пару на всю жизнь. Хотя существуют и одинокие вороны. — Итак, ты соврала мне, чтобы я не подпускала никого к себе, и никто не сумел заметить замену, когда ты заберешь мое тело. — Не только это. Чем сильнее у тебя чувство к кому-то, тем меньше у меня шансов занять твое тело. Я не планировала действовать сегодня, хотела подождать, когда ты поймешь, что Ксавье тебя обманывал и отвернешься от него. — Почему же так поспешила? — Потому что поняла, что ты была готова принять его таким, какой он есть. У вас схожее мировоззрение и тебя не пугает его сущность. — А вот тут ты ошиблась. Я приняла решение расторгнуть с ним дружбу. — И долго бы ты продержалась? Уэнсдей, я вижу, что ты простила его и поняла. Между вами уже начала образовываться связь. Арахниды выбирают для размножения одну пару на всю жизнь, и он выбрал тебя, а ты ответила ему. Я не могла этого допустить. Пришлось ускоряться. — А зачем тебе заманивать меня в Невермор? — озвучила девушка вопрос, который ее больше всего волновал. — Потому что здесь осталась часть меня. Здесь тебя не защитит сила нашего рода и предков. Конечно, лучше бы провести обряд в одном конкретном месте, но пригодится и это… Повторяю, мне жаль, что так получилось, но для осуществления моих планов я готова на эту жертву. — И что же ты сделаешь? Убьешь всех нормаков? Спровоцируешь новую войну? Чем ты лучше Крекстоуна? Да, многие нормаки еще те козлы, но уже наступили другие времена и изгоев не убивают или сжигают на кострах. И как ты сделаешь все одна? — Мне поможет твоя популярность. Я начну медленно сближаться с другими изгоями, стану их лидером. Вырастет новое поколение. Конечно, придется еще кого-то убить из изгоев, чтобы подставить нормаков. Ненависть и жажда мести сделают свое дело… А что касается перемен в мире, то мало что изменилось. Нас тоже боятся и ненавидят. Вспомни только Гейтсов. Или тех, тебя обижал. — Мир не идеален. Всегда найдутся психопаты. Но без борьбы не было бы прогресса. Ты же сама говорила, что всегда есть жертвы… К тому же я не планирую так просто сдаваться. — Уж слишком поздно, Уэнсдей. Прощай. С этими словами ведьма исчезла. Проклятие! Ее обманула и использовала собственная родственница. А она и повелась как последняя идиотка. Что теперь будет? Война между нормаками и изгоями? Это приведет к мировому краху. Аддамс была уверена, что победителей в ней точно не будет. Изгои обладают сверхъестественными способностями, но их гораздо меньше, чем нормаков. К тому же, есть новейшие технологии, оружие. Гуди застряла в своем времени, не понимая, что для других оно шло вперед. Что будет с ее родными? С ее друзьями? С Ксавье? Винсент был прав, если бы она не сопротивлялась, то Гуди ни за что не завладела бы ее телом. Что было в его видениях? Почему он ничего ей не рассказал? Возможно, мужчина сможет остановить Гуди еще до того, как она реализует свой план. Даже если придется покончить с ней. Смерти девушка не боялась. Что же дальше? Вечно сидеть в темноте? Это и есть смерть? Не ад, не рай, а пустота. Даже скучно. Есть ли отсюда выход? Нет, этого быть не может. Нужно двигаться дальше, она обязательно освободится отсюда. Но куда идти и как это сделать? Как ориентироваться в полной темноте и пустоте? Уэнсдей попыталась двигаться. Чувства были необычными, она не могла их описать. Только теперь девушка поняла, что такое беспомощность и страх. Как долго это продолжалось, гот с косичками не знала. Медленно ее охватывало отчаяние и желание со всем этим покончить. Прекратить существование. Все, что угодно, только не мучаться. Она попыталась успокоиться и сосредоточиться, как тут что-то почувствовала. Маленькую тоненькую нить, похожую на паутинку, ведущую от нее куда-то в темноту. Мысленно Аддамс зацепилась за эту нить и вспомнила… Эта нить образовалась тогда, когда она играла на виолончели для Ксавье. Мелодия снова зазвучала в ее ушах. А потом провидица услышала голос художника. Она попыталась потянуться в сторону голоса… Резкий толчок чуть не вышиб из нее дух. Темнота рассеялась и перед ее глазами появилась ее школьная спальня и обеспокоенное лицо Торпа. Он пристально осмотрел Уэнсдей и увидев ее нахмуренный взгляд, помог девушке подняться и обнял. — Уэнсдей, как ты в порядке? — он оторвался от нее и снова окинул взглядом. — Теперь да. Что произошло? — она посмотрела на пол, где лежала. Там был круг, разрисованный магическими символами. Рядом без сознания, опутанная паутиной лежала Штейн. — Пришлось немного допросить Кэтрин. — признался юноша. — Тебя долго не было, я вернулся в твою комнату, а тут ты лежишь, а над тобой склонилась Кэт, которая, похоже, творила какой-то ритуал. Увидев меня, она испугалась, попыталась что-то соврать, а потом хотела натравить на меня полтергейста. Но не успела. Я смог кое-что увидеть. — Похоже, что мой предок Гуди Аддамс хотела вернуться, чтобы завершить свою месть. Но у нее ничего не вышло. — И не получилось бы. Я тебя знаю, ты так просто не сдаешься. — он слегка улыбнулся. — Не сдаюсь. — согласилась она. — Но и ты тоже упрям, я знаю. Так что не останавливайся, тем более что ты на правильном пути… К моему несчастью. — Не буду. — прошептал Ксавье перед тем, как поцеловать ее.