Look at me

Карлос быстрым шагом приближается к цели в конце короткого коридора, исключительно из чувства достоинства не срываясь на бег. Взъерошенный вид, криво заправленная футболка и неуложннные волосы без слов говорят о том, что испанец сильно торопился утром. В начале недели он в тысячный раз пообещал себе избавиться от привычки вечно опаздывать, даже если речь идёт о пустяковом анализе на антитела. Да уж, новые ковидные правила добавили пару пунктов в плотное расписание гонщиков. Мужчина с облегчением выдыхает, натыкаясь глазами на сидящего около кабинета Ландо, и падает в кресло рядом, — Я не опоздал? Отрицательно мотнув головой, Норрис ради приличия отрывается от телефона на секунду и снова принимается бездумно скроллить ленту Инстаграма, не задерживаясь ни на одной фотографии дольше секунды. Странный он какой-то.  — Ты чего такой стр… — начинает Карлос, но его прерывает выходящий из кабинета Льюис. Так непривычно видеть его в футболке и джинсах, вместо нарядов из ещё не выпущенных коллекций кутюрных брендов.  Хэмилтон здоровается с Карлосом и протягивает Ландо руку, — Спасибо, что пропустил, приятель! А то я сегодня никуда не успеваю, — дождавшись ответной улыбки и кивка британца, Льюис быстро удаляется. Вечно он куда-то спешит. Даже интересно, какие ещё неотложные дела появляются у гонщика вместе со статусом семикратного чемпиона мира.  Норрис наконец-то нажимает на кнопку блокировки в телефоне и переводит взгляд на Карлоса, — Ты иди, если торопишься. Я не спешу.  — Ты что, боишься что ли? — испанец смеется, задиристо толкая напарника в плечо.  Карлос своей невинной шуткой умудряется за секунду разрушить вдребезги натянутый вид безразличия, который британец пытался соорудить последние полчаса рядом с этим кабинетом. Когда Ландо не отвечает, мужчина складывает одно к одному в голове и мигом замолкает, оставляя на лице только свою фирменную чуть хитрую улыбку, — Господи, cabrón, пойдём уже. — Карлос быстро ориентируется и решает не тратить время на уговоры – чем меньше шансов подумать будет у этого мальчишки, тем лучше. Поэтому он крепко, даже немного чересчур, хватает Ландо под руку – чтобы у него не было ни единого шанса оказать сопротивление – и вместе с ним вваливается в кабинет.  В нос ударяет колючий запах больничной стерильности, а в глаза – свет из большого окна прямо напротив двери. Этот кабинет выглядит даже страшнее привычных больничных – там обычно висят абстрактные картины на стенах в пастельной краске, всё обставлено неплохой мебелью, а на столе у врача стоят цветы. Эта же небольшая пыточная (именно такая ассоциация возникла у Ландо в голове) больше похожа на нераскрашенную картинку: белые стены, стол, кресло, шкаф, подоконник. Конечно, эта коробка путешествует с Формулой 1 по всему миру на каждый этап, практичность превыше эстетики. Но едкий белый почти обжигает сетчатку, и единственное выделяющееся пятно на нём – синий свитер под белым халатом миловидной брюнетки за столом. — Боюсь, он сбежит, если останется в коридоре один, — отвечает Карлос на вопрос медсестры раньше, чем она его задаёт, и получает за это локтём в бок от напарника.  — Хорошо, и кто из вас смелее? — брюнетка улыбается, прекрасно зная этих двоих. Она кивает на кресло рядом с её столом, распаковывая набор для взятия крови. Ландо чересчур старается сделать непринужденный вид, но его легко выдает нервная улыбка. Он предпочитает не смотреть никуда конкретно, про себя умоляя Карлоса вызваться первым. Испанцу не нужно быть гением, чтобы увидеть эту отчаянную просьбу в перепуганных глазах. Он вздыхает, усмехается и садится перед медсестрой, прежде усадив Норриса на соседний стул. Карлос напоказ смело кладёт руку на стол, пока британец вытирает об оранжевую командную футболку мокрые ладони. Он ещё не решил, что хуже: смотреть или невольно представлять, поэтому судорожно решает просто вцепиться взглядом в абсолютно непроницаемое лицо друга.  Девушка затягивает жгут над локтём Сайнса, распаковывает иголку – в глазах британца видящуюся просто огромной – и, нащупав пальцем вену, прислоняет остриё к смуглой коже. К сожалению, у пилотов Формулы 1 феноменальное периферическое зрение, поэтому как бы Ландо ни пытался, всё равно видит все ловкие манипуляции девушки. Он едва заметно вздрагивает, когда иголка пронзает кожу; у не шелохнувшегося Карлоса это вызывает только улыбку, — Это не так страшно, как ты себе нафантазировал.  Брюнетка расстегивает жгут, когда алая кровь начинает наполнять пробирку. Норриса это почему-то почти завораживает, но думает он только о том, что каждая капля приближает его самого к этому неизбежно надвигающемуся моменту. С каждой секундой он начинает всё отчётливее слышать своё ускоряющееся сердце, выяснив, что ни одна из известных ему дыхательных техник не работает. Всё заканчивается очень быстро: девушка убирает иголку, прижимает ватный диск, командует согнуть руку и смеётся над шуткой испанца, которую сам Ландо пропустил мимо ушей. В следующую секунду Сайнс щёлкает у него перед лицом пальцами, и британец резко возвращается в реальность – она, кстати, ему не сильно нравится.  — Твоя очередь, — Карлос уступает место, и парень нехотя перебирается на кресло для пыток. Он недоверчиво смотрит на изящные кисти в перчатках, распаковывающие набор для пыток и отчего-то рефлекторно переводит взгляд на Сайнса. Он по-прежнему сияет спокойствием и уверенностью, но это по-прежнему не сильно помогает. Особенно ощутимо перестаёт помогать, когда медсестра просит положить руку на стол. Ландо подчиняется, второй рукой до сведённых мышц стискивая в кулак свою футболку. Испанец молча разжимает его напряжённые пальцы, отдавая напарнику на растерзание свою руку. И Ландо, как будто с облегчением, почти до боли сжимает запястье Сайнса. Ну что за ребёнок.  Затянув жгут, брюнетка отточенным движением распаковывает иголку. У Карлоса теперь есть безотказный индикатор паники напарника, и в этот момент, он может поклясться машиной, что почувствовал хруст своего запястья, — Не смотри, — слова пролетают мимо ушей, поэтому Сайнс второй рукой легонько поворачивает подбородок Ландо на себя, — На меня смотри. Так разве не приятнее? — испанец улыбается, ожидая реакции на шутку. Но, видимо, Норрису действительно чертовски страшно, потому что уголки его губ даже не дрогнули.  Когда орудие пыток неумолимо приближается к его руке, Ландо буквально готов вырваться. И, видимо, всё же делает какое-то едва заметное движение, потому что в следующую секунду рука Карлоса молниеносно быстро и сильно, но бережно прижимает его локоть к столу, — Так делать не надо.  Ландо кивает, решительно приказывая себе собраться и успокоиться. Хватка Карлоса ослабевает, и он всё же убирает руку, чтобы не мешать девушке делать свою работу. Она ещё раз касается кожи холодной салфеткой, нежно зажимает пальцем вену и уже в следующую секунду попадает в неё иголкой. Норрис только крепче стискивает чужое – или не совсем чужое – запястье и почти по-детски зажмуривается, чему Карлос не может не улыбнуться.  — Не закрывай глаза, герой, — ещё обморока им не хватало, — Всё, дальше не больно, — в этот конкретный момент голос с испанским акцентом и вправду немного успокаивает. Ландо уже спокойно боковым зрением смотрит за набирающейся в пробирку кровью, послушно не отрывая взгляда от спокойных карих глаз. Он перестаёт изо всех сил сжимать руку Карлоса, и даже в какой-то момент начинает думать, не сделал ли ему слишком больно. Иголка тем временем летит в урну, а его рука, не без помощи испанца, оказывается согнутой в локте.  — Всё, ты молодец, — Сайнс мимолетно сжимает его плечо, говоря это без тени насмешки. Испанец с улыбкой благодарит девушку, имя которой никто из них так и не узнал, и направляется к двери, легонько подталкивая Норриса выйти первым, — Ну всё, Ландо, возвращайся в реальность, — испанец машет рукой перед лицом друга.  Когда Ландо возвращается, реальность со всей силы ударяет его головой в гонг. Хочется дать себе пощёчину за отвратительное представление, которое он устроил. Он почему-то уверен, что безвозвратно упал в глазах Карлоса. Кто вообще после такого будет воспринимать его всерьёз?  — Только не думай, что я… — Норрис глубоко вздыхает, принимая гениальное решение хотя бы сказать что-то из серии «это не то, о чём ты подумал». Но он не успевает, потому что испанец решительно не желает слушать продолжение: — Успокойся. Никто не будет тебя осуждать, cabrón, — Карлос мгновенно становится похожим на строгого учителя, как он это умеет. — Ясно? — мужчина настойчиво ждёт, пока британец удосужится уже оторвать взгляд от пола.  Норрис кивает, мимолётно бросив взгляд на мужчину и приподняв уголки губ. На самом деле он в эти слова не верит, но с Карлосом отчего-то так спокойно.