сидр из яблок ред чиф

В руки Эдварду прилетела обжигающе холодная бутылка: Рой достал ящик яблочного сидра из подвала. И, видимо, полковник решил сдобриться на угощение своим отменным домашним пойлом (кто бы мог подумать, что Рой делает сидр?) с младшим подчинённым. "Мне уже 16, наверно, поэтому можно?" — Эдвард проглотил вопрос, но с глотанием крепкого напитка решил повременить. Он отодвинул тёмное пятно спирта указательным пальцем. Если выпивать, то наедине с Алом. Страшему Элрику важна безопасность, а где её тут нащупаешь? Он оглядел кабинет Мустанга. Здесь был весь ("сохранившийся" - горько подумал мальчик) отряд Роя, и всё бы ничего, но и сам Рой — надоедливая, хитрая муха, которая только и ждёт чтобы упасть тебе в чашку горячего чая и сдохнуть там потехи ради. Пить при мухе опасно, потому что муха с чаем это одно, а муха с пивом — совершенно другое. Эдвард скривился недовольно, потому что разложить огонь на языки вкуса ой как хочется. Элрик и раньше пробовал спиртное: по стопочке, по ложечке, по мизинчику, и даже по запаху, летящему из бара. Его пьянила сама возможность потерять на какое-то время контроль и то самое "расслабиться", как часто с придыханной улыбкой рассказывал ему Рой о целебных свойствах алкоголя. На улицах он слышал, что итальянцы обязательно употребляют по стакану вина утром и вечером, — так они, якобы, поддерживают молодость и счастье в своей жизни. Эдвард хоть и учёный, но не теоретик, ему нужен опыт, который будет глотать его целиком, топя в новых ощущениях, поэтому он ждал момента Момента, когда будет "можно" сделать вид, что он итальянец. Проверить, останется ли Старший Элрик так же красив, как сейчас, если небольшое количество флавоноидов посетит его организм и сыграет партию шахмат с печенью, прежде чем выбыть вместе с небольшой каплей серого вещества из тела. Эдвард не был уверен, достаточно ли в нём пресловутых ацетальдегидрогеназы и алкогольдегидрогеназы, чтобы не схватить после употребления спирта жуткого похмелья, тошноты и прочей неприятной дряни. "А что если в случае неудачи я попробую расщепить спирт вместо недостающих ферментов? Внутри себя?" — мальчишка облизал губы, довольный своей мыслью. Он понимал, что идея глупая и опасная, но раздумывать о чём-то нетривиальном для Элрика — любимое хобби. — Эдвард, ты чего не пьешь? Вскрыть тебе крышку? — энергичный Рой Мустанг обхватил пальцами пробку...и тут же остановился. Лукавый взгляд из под тёмных бровей поймал в свои тугие сети внимание Элрика. — Или ты боишься чего-то, коротышка? — Завали варежку, полковник Хренстанг! И Я НЕ КОРОТЫШКА! — лицо мальчика взбухнуло от гнева, как наливное августовское яблоко. Теперь Эд казался ещё меньше и младше, что и рассмешило Роя. — Я ничего не боюсь, и тем более какого-то пойла. Элрик отвернулся, ожидая продолжения перепалки с Мустангом, (с вожделением ожидая, кстати!), однако полковник оставил его в покое, присоединившись к тосту в группе других своих подчинённых. В груди разлилось горячее чувство, ходящее на лезвии привкуса противно-сладких таблеток. В конце концов чувство увязло в холодном молоке с отвратительной липкой плёнкой сверху. Элрика прошиб ледяной пот: вот такие ноты эмоциональной композиции рассказывают, что ему не хватает внимания. Ему важно его получать, порой даже остро важно. И сейчас то самое "остро". Мягкого стука костяшки среднего пальца по дну бутылки хватит для того чтобы выбить пробку? Элрик ответит красноречиво, подняв за горлышко дымящийся сидр. Язык жадно хлещет кислый спирт, в котором распускается нежно-белый запах цветущих яблонь и воспоминания о родной деревне. С каждым глотком как будто возвращается старая жизнь: ему снова 8, брат рядом, и единственная их проблема сейчас — песок засыпался в трусы, а уходить домой не хочется, ведь они только-только нашли матку муравьёв в колонии. Эдвард резко оторвался от бутылки. "Странная реакция, я читал что употребление алкоголя начинается с поднятия настроения из-за частичной блокировки нервной активности этанолом, а вот вторая фаза — угнетение, должна идти уже после" — в голове табуном пронеслись записи из медицинских справочников. — "Но бывает и наоборот, в редких обстоятельствах из-за хронического перенапряжения нервной системы, первая фаза — угнетение" — Эдвард смог вспомнить труды некоего доктора А. А. и они его частично успокоили. Неужели у старшего брата такое жуткое нервное напряжение, что даже алкоголь разводит руками? ********* — Можно ещё бутылочку, сэ-э-эр? — Эдвард лежал на диване в растегнутой чёрной рубашке и с победной фуражкой Роя на голове. — А-а, не просто так, Эдвард! — младший лейтенант Жан глухо стукнул по столу. — Каждое новое пойло даётся за что-то. Тем более, — он ткнул в сторону Элрика пальцем. — новоп-п-пьющим. Докажи, что ты способен выдержать ещё одну бутылку! Рой Мустанг пьяно закивал и в приступе истерического смеха обнялся с Жаном. Теперь они оба напоминали танцующие ели в поле, перекачиваясь с ноги на ногу под музыкальное мычание Ризы. — Тогда дайте мне бутылку в кредит. — во взгляде уже плясала тёмная мысль. — А нет, лучше две.... Мустанг уже подготовил свою язвительную иголку, но Риза вовремя его пнула в бок и выдала мальчику два сидра: — Давай, я в тебя верю. — А можете... пожалуйста, снова начать петь? — Элрик смущённо смотрел в пол, как первоклассник перед своей классной руководительницей. Риза удивлённо приподняла брови, но ведомая любопытством, решила не допрашивать, а сразу зашла с утробного пения. Мальчику показалось, будто на "сцену" вылили украденное где-то озеро. Украденное только и только для него. Чтобы он, как чёрный лебедь раскрыл крылья и исполнил свой изящный танец в паре с прохладной водой. Элрик взял под руки богиню воды, которая родилась на его глазах под песней Ризы. Богиня вела его по озеру своим кристальным, спутанным как кружево, шагом, поворот-поворот, шаг вперёд, шаг назад, поворот. Лебедь, словно мертвый, падает кленовым листом на гладь сцены, но тут же возрождается. Эдвард мягко касается своей груди, плетётся к шее, от неё - к плечам. В удовольствии обнимая себя, он стонет в ритм Ризе. И вот выпад: руки раскрываются как крылья, поворот, поворот, Лебедь падает снова. Эдвард лёгким взмахом руки вскрывает ожидающую его бутылку вожделенного сидра. Глотает жадно, поднимая руку с алкоголем выше, чтобы она лилась не только на вытянутый язык, но и на прогнувшийся обнажённый торс. Это — бриллиант его выступления, когда сладкие капли стекают с его натренированного тела после танца импровизированных смертей. Это его рассказ о своей жизни, о борьбе, о любви, о ненависти и зависти. Обо всём. Послышались неловкие хлопки — это Рой аплодировал. Точно, Рой, и аплодировал Элрику. Вслед за командиром, подтянулись остальные. Эдвард горделиво чувствовал, что в его честь поднимают флаг восхищения, не просто "кто-то" , а отряд, его родной-родной отряд. Эд на протяжении всего вечера продолжал заряжать свой магазин сидром, и когда его число превысило лимит, порох почесал желудок: да, теперь Эду срочно нужно было выплюнуть убитые серые клетки. Зелёное лицо Элрика забеспокоило Роя. Решено было не медлить: движением, которое разблокировается только на уровне "Полковник армии", Мустанг схватил в охапку труху под именем Стальной Алхимик и понёс вниз, на улицу — Больше никакого алкоголя, Стальной, слышишь? Никакого алкоголя в ближайшие полгода! — Рой был мрачнее тучи. Пока Эдвард изливался на асфальт, полковник грыз себя за невнимательность, он должен был понимать что его подчинённый только ребёнок. Тем более не пьющий. Совсем. Уже после танца можно было понять, что шарики заехали за ролики, или точнее болты заехали за нервы. — Ты всё? — Мустанг, протрезвевший от тревоги, нетерпеливо стучал туфлей по земле. — М-м.. ты можешь мне помочь? — Эдвард скользил железной рукой по кирпичной кладке, не в силах держаться. — Боже, — Рой поднял Элрика на руки. — Завтра ты у меня так попляшешь, что желание когда-либо в жизни пить вылетит из головы за считанные минуты. Маленьким котенком Эдвард осел на ладонях Мустанга. — Стой, — прохрипел Стальной алхимик. — не иди пока туда. — Ты не такой лёгкий, между прочем. — прорычал зверем Мустанг — Тогда отпусти меня, — медовый блеск глаз вонзился в Роя, и лишил слов. Эдвард умел перерезать голосовые связки одним только взглядом Мустанг опустил мальчишку на землю, но не в силах был разогнуться: Стальной обнимал его крепко за шею, шумно сопя прямо в ухо. — От тебя приятно пахнет ментолом... — затихающим шёпотом прочирикал Эд. — А твои волосы, тёмные и шелковистые... — его здоровая рука ласково гладила затылок полковника, пробуя кончиками пальцев на вкус нежность. — Стоп-стоп, Эдвард. — Рой с усилием выпрямился. Объятья мальчика разомкнулись, а взгляд потерял остроту — Что такое, полковник Мустанг? — бесстыдно спросил мальчишка. Невинный, пьяный, дрожащий, светлый, медовый мальчишка. Полковник снял с себя плащ и набросил на плечи Эдварда. — Это всё, конечно, очень приятно. Но Эд, — почти по-отечески произнес Мустанг — я сильно старше тебя. Так дело не пойдёт. — Что мне нужно сделать, чтобы стать старше для тебя? Хочешь, мы переспим? — Эдвард наклонил голову вбок, как бы парируя, но наклонилось в итоге всё тело. Мустанг едва поймал обмякшее пьяное тело. — Господи, Эдвард, о чем ты думаешь! — у Роя дрожали руки, он не знал что делать в таких ситуациях. — Даже не смей никому такое предлагать, не только мне, никому. Кроме любимого человека. — А что, если я вас люблю? — практически неразборчиво произнёс Элрик. — Чтобы любить человека, ты должен его знать, — горько ухмыльнулся полковник, приобнимая подопечного за плечи. — и не признаваться пьяным. Я склонен думать, что в тебе бушует трудный возраст, а не любовь, а помноженный трудный период на алкоголь... ох... Рой схватился за лоб. На лице Эдварда читалась злость, и эта самая злость заставила алхимика схватить Мустанга за воротник белой рубашки и насильно притянуть к себе. Его первый поцелуй оказался краденным, безбожным, жестоким. Эдвард зажал острыми зубами губу Роя, когда тот попытался дернуться. В качестве извинения за жестокость, Эд облизнул вспухшую нижнюю губу полковника. Неумело пролез языком в чужой рот, абсолютно не зная что делать дальше. Элрик испуганно распахнул свои глаза, не в силах оторваться и не в силах продолжить. Тогда холодные, чуть дрожащие пальцы Мустанга приподняли подбородок Эдварда. Последовал мягкий поцелуй без языка, лишь с легким, игривым облизыванием губ. Но Элрику хотелось по-настоящему. Он от обиды толкнул Роя в грудь. — Я хочу целоваться, а не играться. — светлые нахмуренные брови сгустили краски эмоций на лице Стального. Полковник тут же засмеялся, переливисто, как чайка. — Ну раз хочешь... — Рой прижал Эдварда к стене всём своим телом. Распустил чужие волосы и зарылся в них рукой, наматывая на пальцы часть пшеничных локонов. "Взрослый" поцелуй разделался с Элриком за считанные секунды: он обмяк под натиском полковника, и от удовольствия стонал. Когда ему захотелось схватиться руками за бёдра Роя, то Мустанг улыбнулся ехидно. Улыбки полковника почти никогда не обозначают ничего хорошего. Руки Эдварда резко оказались неподвижны: Огненный алхимик практически втиснул их в стену над головой бедного мальчишки. — Ты доволен? — грозно спросил Эдвард, вместо ответа получая следующий поцелуй. В неге прикосновения губ и языков Элрик неутомимо дрожал, не в силах справиться с бушующим озером новых чувств. — Доволен. Эдвард готов был поклясться, что ещё немного и он бы кончил от простого поцелуя с Роем. Однако хитрая, плешивая (неправда) муха решила проломить хребет желания о своё колено, резко разъединяя поцелуй. — Тебе нужно отдохнуть. — бросил Мустанг, подхватывая подчинённого под колени и за плечи. — Я тебя ненавижу, Рой Мустанг! — в сердцах крикнул мальчик — Ну, вот это больше похоже на правду. — мягко улыбнулся полковник, продолжая вести подчинённого в сторону здания: к свету, теплу и отдыху.