звонки без ответа

«моя звездочка, я с тобой» Альбедо в глазах чужих видит звезды. Наверное, те, что отражаются в глади небольшого озера, но на самом деле — эти намного ближе. Протяни ладонь — почувствуешь вселенский холод остывших обломков, что сияют ярче восходящего солнца. Тёмные омуты, что с интересом наблюдают за каждым движением ладоней, словно пытаются выжечь на сетчатке, в самой подкорке вечный образ, так и манят окунуться в них с головой. Задержать дыхание, закрыть глаза и погрузиться в пучину неизведанной Бездны, чтобы остаться там на несколько сотен лет. «мы — созвездие дураков» Ладони скользят по щекам, словно впервые, запоминая каждый выступ, неровность кожи, иногда сжимаясь и надавливая. Альбедо сейчас в роли скульптора. Пробует, сминает, снова надавливает, будто пытаясь вылепить нечто идеальное. <I>Но Дайнслейф перед ним и без того и д е а л е н. </I> Во всех своих несовершенствах, изъянах, что оставила скверна на его теле. <I>«мы — содействие, мы — предел»</i> Дайну хочется никогда не отрываться от этих ласкающих кожу ладоней. Каждая из них доводит его до исступления, заставляя закатывать глаза от удовольствия, а потом и вовсе терять контроль, доходя до предела своей выдержки. Он никогда не попросит Альбедо остановиться. <I>Не позволит себе говорить о подобном.</i> <I>«мы — абстракция, интертекст»</i> Альбедо и сам останавливаться не собирается. Обводит подушечками пальцев каждую погрешность, о которых так часто упоминал Дайнслейф. Вероятно, он ошибался. Ему свойственно упоминать об этом каждый раз, во время их близости. Он ведет себя так, словно боится собственного тела. «мы — семейство небесных тел» Губы алхимика касаются узоров на чужой руке. Замысловатых и неизведанных, как сама Бездна. В них кроется что-то невообразимое, таинственное и темное. Окунись глубже — утянет на самое дно, как топь болот Сумеру, о которых совсем недавно рассказывал Дайн. Но Альбедо в эту пучину с головой ныряет, без попытки удержаться на берегу, погружается на самое дно и выпускает из лёгких воздух, чтобы остаться внизу. «я — реакция, ты — рефлекс» Дайнслейф позволяет алхимику тонуть, ведь сам он уже давно погряз в прозрачном озере, которое скрывает еще больше опасностей на своем дне. Кристальная вода не позволяет увидеть всех ужасов, но ласково обволакивает всё тело, согревая. Оба по уши утопают друг в друге, пытаясь найти собственное спасение.