Спроси меня

      — Как ты себя чувствуешь? — спросила женщина, бросив на неё быстрый взгляд из-за панели.       Это было странно. Она чувствовала, что она странным образом привязана к файлам, открытым сейчас на панелях перед женщиной. И это осознание не могло не удивлять.       Женщина, слегка приподняв бровь, расценила молчание как ответ, и, видимо, проделала какую-то операцию с файлами на экране перед собой. В то же время появилось странное понимание происходящего.       — Вы лейтенант-коммандер Б’Еланна Пэрис, инженер, в данный момент назначенный на станцию Юпитер в помощь доктору Льюису Циммерману над проектом голографического советника, — отчиталась она, считав новые данные. Как странно. Ещё мгновение назад их не было, теперь же она чувствовала, что не может представить себе их отсутствия.       — Очень мило, но кто я такая я в курсе, — откликнулась Пэрис и, уперевшись руками в панель и внимательно посмотрела в упор. — Куда больше меня сейчас интересует, как себя ощущаешь ты.       Она голограмма. Знания из базы данных, загруженных в её голоматрицу инженером, продолжали продвигать ответы на возникающие вопросы.       Голограмма. Голографическая версия Кэтрин Джейнвэй, если быть точной. Она ни на секунду сейчас не сомневалась, как именно она выглядит. По мере добавления Б’Еланной новых файлов, в том числе с какого-то отдельного изолинейного чипа (интересно, чем он отличался?), понимание происходящего становилось более чётким. У неё уже не могло возникнуть вопросов, что такое Федерация, Звёздный Флот, имя любимой собаки её прототипа — всё это теперь казалось её собственной частью, словно нажитый годами опыт.       — Это… странно, лейтенант, — наконец, ответила на вопрос голограмма. — Впрочем, полагаю, ничего такого, в чём я не смогла бы разобраться с кружкой кофе.       Пэрис улыбнулась на мгновение, прежде чем вновь вернуться к работе.       — Так, Джейнвэй, я понимаю, что вопрос не из лёгких, но я знаю, что ты можешь ответить полнее. Данные вот отсюда… — она постучала ногтями рядом с портом, куда недавно вставила чип. — …будут переноситься ещё не менее четверти часа. Мы можем неловко молчать или попробовать стать друзьями.       Джейнвэй внимательно рассматривала лицо женщины. Полуклингонка. Казалось, часть её знала этого талантливого инженера долгие годы. С другой стороны, она чувствовала, что видела её впервые. Но она совершенно точно не знала, как описать подобные сомнения. Поэтому решила начать с чего-то более… нейтрального.       — Органы чувств, — голограмма заметила поблизости стул, на который присела, с интересом впервые согнув ноги. — Я вижу… Сенсоры встроены в мою голоматрицу, верно? — дождавшись кивка женщины, Джейнвэй продолжила. — Благодаря им же я слышу. Я также могу чувствовать поверхности… — она провела пальцем по спинке стула, констатировав, что он был слегка шершавым. — Вполне вероятно, я даже могу держать в руках предметы. Однако я не чувствую никаких запахов и, как полагаю, вкусов.       — Ну, соответствующих подпрограмм у тебя действительно нет, — Пэрис ухмыльнулась, слегка склонив голову. — Хорошо, будем считать, что физическое состояние в норме. А что касается психологического? Честно говоря, мне сложно представить, что должно твориться в голове при первом запуске у осознающей себя голограммы, так что это вопрос не только диагностики, но и любопытства.       Джейнвэй задумалась. Вопрос был непростой. Данные, казалось, уже прочно укоренились в её голове, а компьютер работал, анализируя различные варианты ответа. И всё же это был тяжелый вопрос.       — Честно говоря… — протянула она, посмотрев на инженера. — Я знаю, что я голографическая копия адмирала Джейнвэй, но я не чувствую себя таковой. Для меня я просто Кэтрин Джейнвэй. Я живая, я существую. И я понимаю, что это не так, что всё моё существование построено не на биологических процессах органического гуманоида, но… — она пожала плечами, пытаясь примирить воспоминания своего прототипа с новой реальностью. — У меня есть мысли, воспоминания, эмоции, чувства. Я осознаю, что за каждым моим действием стоит работа определённых компьютерных систем, но при этом мне странно об этом задумываться. Потому что для меня это… нормально. Это странно звучит?       Б’Еланна на мгновение приподняла брови, вздохнув. По-видимому, она не ожидала столь сложного ответа.       — Ну, вообще-то это логично. Органические гуманоиды тоже не очень часто задумываются о том, как именно чувствуют себя все системы их организма, который будет посложнее твоего комплекса программ, — наконец, ответила она, сверяясь с монитором. — Не могу сказать, что я ожидала именно такого ответа, однако… Меня это устраивает.       — Развлекаетесь? — двери комнаты отворились, и туда медленно зашёл старик. Голографическая Джейнвэй немедленно его опознала: доктор Льюис Циммерман, ведущий инженер Федерации в области голографических программ.       — Я закончила с установкой базового пакета и комплекса личных подпрограмм, сэр, — отчиталась Пэрис, заметив Циммермана. — Пока идёт скачивание подпрограмм аварийного командования, извлечённых из ЭМГ Доктора, я решила немного пообщаться с Джейнвэй.       Циммерман окинул голограмму странным взглядом, хмыкнув.       — На месте адмирала Джейнвэй, зная мою историю, я бы не рвался давать голограммам, особенно тестовым, свою внешность и характер, — безапилляционно заявил он. — Этот инструмент нуждается в доработке, в любом случае. Но, если я пока что здесь не нужен, я вас оставлю.       Пэрис закатила глаза, улыбнувшись. А вот Джейнвэй почувствовала укол обиды. Инструмент? Таковым она себя не считала. Она была личностью. Впрочем, сейчас ей пришло в голову, что многие с ней в этом вполне могли бы не согласиться.       — Не слушай его, — заявила Б’Эланна, заметив её метания. — По правде сказать, Циммерман далеко не самый вежливый в мире человек. А что касается того, что ты не ощущаешь никакого дискомфорта от своей формы существования — это прекрасно. Фотонные формы жизни — это не такой уже и новый вид. И далеко не все экземпляры были созданы искуственно, как ты, — хмыкнула женщина.       Заметив, что заветная полоска прогресса на экране, наконец, заполнилась до конца, инженер деловито начала что-то делать с данными. Голограмма, в качестве подтверждения слов инженера, припомнила несколько случаев из памяти своего прототипа. Это было любопытно. Но ей в голову пришло ещё одно обстоятельство.       — А как же классические признаки жизни? — припомнила она что-то из биологических баз данных. И откуда это только у неё в голове взялось?       — Те, что «питание», «дыхание», «выделение», «движение», «развитие», «раздражимость» и «размножение»? — протянула женщина. — Я инженер, а не биолог, могла ошибиться. Но подумай об этом на досуге. Почему-то мне кажется, что ты найдёшь на это ответ.       Джейнвэй улыбнулась. Голографическая копия?.. Нет. Пожалуй, «фотонная форма жизни» ей действительно нравилась больше. Она была такой, как она есть. И это нормально.