Они не верили в любовь

      Она всегда была рядом. Это уже начинало вызывать привычку. А может уже вызвало, только Микки не хотел этого признавать. Хотелось верить, что если она уйдет, то он справится со своими проблемами сам.        И знал же, что не справится. Что однажды сдохнет от передоза и никто даже не удивится. К тому же, такая возможность представлялась уже не раз. Но в такие моменты, всегда появлялась она. Не Веро, которая, вроде как, его девушка и все норовит залезть в душу. Не Стас, который называет себя его другом, но при этом даже не пытается им быть. Не кто-то еще из их шумной и вечно клеймящей Микки за его наклонности, компании. Только она.        Это началось еще в 11 классе, когда к ним в школу перевелась девчонка, по имени Саша Белова.        Поразительное совпадение ее имени с именем героя известного советского фильма сразу стало предметом многочисленных издевок со стороны одноклассников и, как ни странно, учителей. Правда, все они быстро обломались, когда оказалось, что Белова гордится тем, что является полной тезкой знаменитого гардемарина. И на каждый такой подъеб, она приводила целые цитаты из кинофильма, при этом умудряясь достоверно передавать характеры героев.        С ее лица никогда не сходила улыбка, а в голубых глазах сверкала хулиганская искра. Она не боялась прогуливать уроки и хамить преподавателям. А если ей угрожали вызовом родителей... Плевать. Все равно не придут.        Всегда таскала с собой гитару и могла прийти в школу совсем без портфеля, но зато с инструментом за плечами. Могла узнать любую песню с первых нот и тут же сыграть ее. И хотя голос у нее был самый обычный, нельзя было не остановиться и не послушать, как она поет.        Полный ноль в математике, физике и других технических предметах, Саша стала лучшей на параллели в гуманитарных. Списать у нее на литературе стремились абсолютно все. К тому же, это был чуть ли не единственный шанс, получить оценку выше 9 баллов.       Но внимание к скромной персоне Беловой привлекало другое. Тонкое запястье правой руки девушки всегда было скрыто под эластичным бинтом. А на любые вопросы по этому поводу, она отвечала, что в детстве сильно травмировалась и теперь у нее слабые связки.        Дружить с Мишей они стали не сразу. В отличие от остальных девчонок, ее он бесил. То молчит, то идиота корчит. Считает, что круче всех. Красивый, сука, правда, но это не отменяет того, что он дебил.        Да и он к ней интереса не испытывал. Новенькая, как новенькая, ничего особенного. Ну таскает за собой гитару, ну играет хорошо. Послушать приятно, но чтобы дружить...        Их свел контрольный проект по информатике. Разбиралась Белова в ней херово, и Миша, как лучший в классе, должен был помочь ей спасти годовую оценку.        Идея не нравилась обоим. Саша не хотела чувствовать себя идиоткой, а Микки – тащить на себе всю работу, которую все нормальные люди делили пополам. Но учителя было уже не переубедить. "Команда" должна была сдать проект в срок, и никаких замен партнеров. Неделя обещала быть "веселой".        Спасло то, что тему нужно было выбирать самим, а Саша – гений находчивости. Она быстро смекнула, что у них с Мишей есть все шансы своим проектом затмить всех, если они возьмуться за историю, а не за любимые фильмы и книги, как это сделали остальные одноклассники. Всю информацию она могла найти и предоставить. А напарнику оставалось только смонтировать все это.        Правда так мирно все разрешилось только в первый день. Потом была долгая неделя споров и ссор, вокруг этого проекта. А потом, Белова внезапно взяла на себя вину Микки, за сломанное (и без того практически отвалившееся), баскетбольное кольцо на школьном дворе. И это при том, что девушка и так считалась хулиганкой.        А дальше... Дальше был выпускной, на котором окончательно стало ясно, что им суждено дружить.        Микки влип в очередную драку, в которой его, естественно, отметелили по полной программе, не смотря даже на помощь Стаса. Хотя, когда Стас нормально помогал? Он привык решать все спокойно, ограничиваясь только угрозами, которые, стоит признать, обычно действовали. Но все равно у Микки никогда не возникало чувства, что на Богучевского можно ПОЛНОСТЬЮ положиться.        Срятавшись от всех в раздевалке, Миша пытался хоть как-то разобраться с последствиями "сражения", но вскоре забил на это и прислонившись, изранненной отцовским ремнем, спиной к стене, осел на пол. Тогда-то из-за двери и раздался голос Беловой. – Миш, ты там живой?        За насмешливым вопросом, скрывалось беспокойство. А может, парню это лишь казалось? Но, что бы там ни было, он все же ответил. – Ага.        Дверь медленно открылась и в проеме показалась стройная фигура Беловой. Не говоря ни слова, она подошла к Мише и, вооружившись аптечкой, села на рядом с ним. – Что ты тут... – парень не успел закончить фразу. Руку обожгло неприятной болью, – Саша коснулась ссадины проспиротованной ватой. – Сука! – Не ори, это еще цветочки. – бросила Белова.        Спустя несколько минут девушка закончила и Миша, сохраняя установившееся молчание, потянулся за рубашкой.        Пока Белова возилась со следами побоев, Миша все так же сидел, прислонившись к стене. Теперь же, глазам Саши открылся обзор на его спину, исполосованную шрамами. Осознав это, парень поспешил натянуть рубашку. – Ты ничего не видела. – стараясь не смотреть на Сашу, сказал он. – О чем ты? – усмехнулась Белова, хотя по ее глаза парень увидел, что она понимала, его чувства.        Миша лишь бросил на нее благодарный взгляд. Он чувствовал, что может не бояться, что кто-то узнает его тайну. Что нашел человека, на которого сможет положиться в трудную минуту. Ему и самому хотелось стать таким же, но он вряд-ли мог быть кому-то опорой...        В этот же день, они рассказали друг о другу правду. Ну, как рассказали... Белова заставила Мишу хоть раз в жизни выговориться, а тот в свою очередь убедил девушку рассказать о себе. Тайна за тайну, так сказать. ***        Новый брак родителей всегда отражается на ребенке. Положительно или негативно, зависит от человека, который пришел в семью. Микки, например, с мачехой повезло. Она, хоть и не могла спасти его от жестокости отца, зато любила как родного. А вот Саше новое замужество матери далось хреново.        Отчим ее оказался редкостной дрянью. К матери он относился замечательно, а вот Сашу почему-то невзлюбил.        Он мог, без всяких угрызений совести, ударить падчерицу. Конечно, так, чтобы следы не были слишком сильно заметны. К тому же, он знал, что даже если она пожалуется матери, то получит в ответ лишь упреки за вранье. Естественно. Ведь как мог такой замечательный человек ударить ребенка?        Друзей, с которыми можно было поговорить об этом пиздеце, у Саши не было, а даже если бы и были, то она бы точно никому, ничего не сказала. Она просто закрылась в себе и планировала никогда не вылезать из этого состояния. Но одиночество, пусть даже ты к нему привык, всегда убивает. И чтобы как-то самостоятельно справляться с душевной болью, Белова стала заглушать ее физической. Но у этого способа есть серьезный побочный эффект. Шрамы, остающиеся от надрезов на коже, слишком заметны и их нужно как-то скрывать... Так и появился этот бинт на запястье.        У Микки до сих пор в голове не укладывается, что Саша режется. Саша, которая вечно читает ему нотации, каким сильным он может и должен быть, сама решает проблемы таким ебанутым способом. Что уж говорить об эмоциях, которые парень испытал, услышав эту историю впервые.        Он просто не мог поверить, что слышит это от жизнерадостной, увереннной в себе Беловой.        У нее же был такой большой круг общения. Неужели среди этой хреновой тучи народу не нашлось ни одного нормального друга, который не дал бы ей даже взять в руки лезвие? Кому-то же она могла рассказать о проблемах?        Белова так и не ответила тогда, бросив насмешливое: "Ну, тебе же рассказала", – что заставило Микки вдруг поддаться какому-то странному порыву и взять с девушки слово, что она прекратит издеваться над собой. Она тогда ужасно удивилась, но все же пообещала, что завяжет с этой привычкой.        Ответ же на его вопрос, нашелся сам, когда спустя три месяца, он увидел ее рыжую копну волос "вылетающую" из кабинета ректора МДА, а через некоторое время, девушка стала частью большой, шумной компании.        Не смотря на то, что Саша, как и все (кроме Кимаевой) училась на платном обучении и была из богатой семьи (что почему-то служило чуть ли не основными факторами выбора окружения), в компании она, все равно, всегда оставалась "блатной". Привел ее туда Микки, и только он по-настоящему дружил с ней, а не делал вид, что это так.        Стасу, Кате, Шади, а со временем и присоединившейся к группе друзей Соне, на Сашу было плевать. Первые трое общались с ней исключительно ради оценок по гуманитарным предметам, Кимаевой было просто поебать, она в принципе к людям так относилась. А вот Веро...        С Веро взаимоотношения у Беловой не заладились с самого начала. Не потому, что у обеих скандальный характер или потому, что в любой компании должны быть две вечно срущиеся девчонки. Дело было совсем не в этом. Проблема была в Микки.        И нет. Саша тут была совершенно не при чем. Мишу она точно не любила, поскольку для нее, любовь была чуть ли не самым страшным кошмаром. Она, как впрочем и сам Микки, не верила, что способна полюбить кого-то. Ее сердце давно было закрыто и никогда не смогло бы забиться быстрее от, так называемого, "высокого чувства". И если Микки хотя бы пробовал растопить лед в своей душе (что совершенно у него не получилось), то Саша не хотела даже пытаться.        Во вражде виновата была Вероника. Она жутко ревновала Микки и всячески пыталась как-то испортить его отношения с Беловой. На этой почве у пары вечно возникали ссоры, в которых парень просто оставлял Веронику наедине с ее злобой и уходил на причал.       Потом Веро (в привычном ей формате), извинялась и все снова становилось на свои места.        Саша знала об отношении к ней ее "друзей". К сожалению, это не было для нее ново. Она, конечно, могла бы уйти из этой тусовки, но оставалась в ней ради Микки. А еще потому, что дико боялась снова остаться одна. Была к этому привычна, но все же боялась.        Но больше, чем одиночества, Белова боялась к кому-то привязаться. Как и Микки. Наверное, именно поэтому они были настолько уверены друг в друге.        Они любили проводить время вдвоем. Заброшенная пристань, – одна из штаб-квартир компании, стала вторым домом для Миши и Саши. Они проводили там большую часть свободного времени. Белова брала с собой гитару, а Микки запасы еды и, самое главное – фантазии, что бы потом "мучить" подругу заказывая песни, которые Саша, по ее мнению, не могла сыграть из-за нехватки таланта. Парень же считал иначе. Ему нравилось слушать как она поет. И не важно, что думала об этом она сама.        В один из таких дней, когда Саша сидела возле костра, прислонившись спиной к стене пакгауза, а голова Микки покоилась у нее на коленях, парню в голову пришла гениальная мысль. – Са-ань. – протянул он, подняв глаза на подругу. – Сыграй "Меланхолию" Гагариной. – Миш, ты издеваешься? – взгляд, цвета штормовой волны, глаз Беловой, уперся в друга. – Я же не потяну этот вокал... – Во-первых, все ты прекрасно потянешь, я хорошо тебя знаю. – со спокойным видом констатировал парень. – А во-вторых, меня давно уже не называют по имени, забыла? – Неужели тебе так нравится эта кошачья кличка? – притворно удивилась Саша.        Она всегда задавала этот вопрос, когда друг напоминал ей о прозвище, которое давно уже стало его вторым именем. – Ты же сама говорила, что я на кота похож. Или мне послышалось? – ехидно ухмыльнулся Микки, глядя прямо в глаза подруге. – Вот когда такую мину корчишь, то и 5 отличий не найти. – Саша рассмеялась и потрепала его по голове.        Рядом с ней всегда было спокойно. Вся боль, все свалившиеся на голову проблемы, казалось, растворялись в воздухе. А еще возникало такое странное тепло в душе, которое можно было сравнить с чувством, вызываемым наркотиками. Только намного приятнее. И Микки никак не мог найти этому объяснения. – Ладно, вставай. – Белова попыталась столкнуть с себя друга. – Сыграю твою "Меланхолию".        Микки встал, а Саша взяла в руки гитару и начала играть. – Рᴀɜʙяɜᴀн уɜᴇᴧ и нᴇᴧьɜя ᴨᴏᴛуɯиᴛь Шᴇᴄᴛᴏᴇ чуʙᴄᴛʙᴏ ᴏдинᴏᴋᴏй дуɯи Будᴛᴏ ᴛᴏнᴋий ᴩᴏᴄᴛᴏᴋ ᴄᴋʙᴏɜь ᴏбиды ᴨᴇᴄᴏᴋ Рʙёᴛᴄя ᴨᴧᴀʍᴇнᴇʍ нᴀ ᴄʙᴏбᴏду Кᴛᴏ ʍнᴇ ᴨᴏᴋᴀжᴇᴛ, чᴛᴏ ᴛᴀᴋᴏᴇ ᴧюбᴏʙь? А ʍᴏжᴇᴛ дᴀжᴇ хʙᴀᴛиᴛ нᴇᴄᴋᴏᴧьᴋих ᴄᴧᴏʙ Рᴀɜуʍ ᴏᴄʙᴏбᴏдиᴛь ᴏᴛ жᴇᴧᴇɜных ᴏᴋᴏʙ И ᴨᴏᴄᴛᴩᴏиᴛь ᴦᴩᴏʍᴏᴏᴛʙᴏды Кᴏᴦдᴀ-нибудь ᴨᴏᴏᴄᴛынуᴛ чуʙᴄᴛʙᴀ И ᴨуᴄᴛᴏᴛᴀ нᴀʙᴄᴇᴦдᴀ ᴏᴛᴨуᴄᴛиᴛ А я ᴨᴏᴋᴀ ᴨᴩᴇʙᴩᴀщу ʙ иᴄᴋуᴄᴄᴛʙᴏ Эᴛᴏ ᴏдинᴏчᴇᴄᴛʙᴏ ᴧюбʙи Тыᴄячу ᴩᴀɜ ʙ ᴄᴇᴋунду Бᴇɯᴇнᴏ ᴄᴇᴩдцᴇ бьёᴛᴄя Снᴏʙᴀ ᴨᴇчᴀᴧь ᴩᴇᴋᴏй Льёᴛᴄя чᴇᴩᴇɜ ᴋᴩᴀя Миʍᴏ ᴨᴩᴏхᴏдяᴛ ᴧюди Вʍᴇᴄᴛᴏ них ᴏᴄᴛᴀёᴛᴄя Нᴀᴇдинᴇ ᴄᴏ ʍнᴏй Мᴇᴧᴀнхᴏᴧия Судьбᴇ нᴀʙᴄᴛᴩᴇчу ᴄдᴇᴧᴀᴛь ʍᴇдᴧᴇнный ɯᴀᴦ Рᴀᴄᴨᴩᴀʙиᴛь ᴨᴧᴇчи, ᴇᴄᴧи ᴩуᴋи дᴩᴏжᴀᴛ Кᴀᴋ жᴇ ᴛᴏнᴋую ниᴛь ϶ᴛу ᴄᴏᴇдиниᴛь Еᴄᴧи ᴄᴇᴩдцᴇ ᴛᴏ ᴧёд, ᴛᴏ ᴨᴧᴀʍя? Кᴏᴦдᴀ-нибудь ᴨᴏᴏᴄᴛынуᴛ чуʙᴄᴛʙᴀ И ᴨуᴄᴛᴏᴛᴀ нᴀʙᴄᴇᴦдᴀ ᴏᴛᴨуᴄᴛиᴛ А я ᴨᴏᴋᴀ ᴨᴩᴇʙᴩᴀщу ʙ иᴄᴋуᴄᴄᴛʙᴏ Эᴛᴏ ᴏдинᴏчᴇᴄᴛʙᴏ ᴧюбʙи Тыᴄячу ᴩᴀɜ ʙ ᴄᴇᴋунду Бᴇɯᴇнᴏ ᴄᴇᴩдцᴇ бьёᴛᴄя Снᴏʙᴀ ᴨᴇчᴀᴧь ᴩᴇᴋᴏй Льёᴛᴄя чᴇᴩᴇɜ ᴋᴩᴀя Миʍᴏ ᴨᴩᴏхᴏдяᴛ ᴧюди Вʍᴇᴄᴛᴏ них ᴏᴄᴛᴀёᴛᴄя Нᴀᴇдинᴇ ᴄᴏ ʍнᴏй Мᴇᴧᴀнхᴏᴧия        Эта песня была словно специально написана о Беловой. Ей Микки этого, конечно, не сказал, но с тех самых пор, каждый раз, когда он слушал эту песню (а слушал он ее довольно часто), всегда думал о Саше.        А потом убили Катю и началась вся эта хрень с подозрениями... Кимаева, вернувшаяся из Кореи, заварила эту кашу с расследованием, и понеслось.        Единственным человеком, сохранявшим холодный рассудок, была Саша. Только она мыслила логически и не верила соцсетям (в частности блогу "Твоя большая тайна"), и не подозревала всех и каждого. Так что, даже когда все отвернулись от Миши, думая, что это он убил Растопчину, она продолжала оставаться рядом.        Ее, кстати сказать, тоже подозревали в этом преступлении. Мотивом называли зависть к Катиной популярности, что было полным бредом, поскольку Белова могла "задвинуть" Катю щелчком пальцев, просто никогда не делала этого, стремясь оставаться в тени друзей.        Конечно, оказалось, что Саша невиновна, но все равно, у нее остался этот неприятный отпечаток в сердце. И, не смотря на все ее попытки скрыть этот факт, Микки хорошо это знал.        Он до последнего верил, что она не при чем. А однажды, даже поймал себя на мысли, что даже если бы Саша оказалась убийцей, то не стал бы злиться на нее. Но даже он чуть не умудрился поссориться с ней.        Это случилось сразу после расставания с Веро. Хоть девушки и были врагами, Белова все равно считала, что Миша зря разошелся с девушкой настолько грубо. А парень считал, что лучше пусть Вероника его ненавидит, чем будет пытаться вернуть. А зная Веро, она могла бы. Она любила... Ну, или думала, что любила Микки. Теперь, она счастлива с Тасей и это не может не радовать. Но лучше всего, в этой ситуации, то, что Саша, наконец, перестала обижаться на друга.        Сколько же было счастья, когда она сказала свое любимое: "Хрен с тобой, придурок", – и их отношения наладились...        Но самое ужасное (не считая, конечно, смерти Кати), случилось несколько дней назад, когда Саша, с кровопотерей попала в больницу. А ведь Микки предупреждал, что этим все кончится. С проблемами она боролась, называется. И это после того, что она сотню раз обещала даже не подходить к лезвию!        И вот теперь, не найдя подруги в больнице, где должна была провести на реабилитации, как минимум неделю-полторы (ну, а чего еще было ожидать? Это же Саша. Она терпеть не может лечиться), Микки брел в сторону заброшенного пляжа, а его голове прокручивались события их совместной истории. Он был уверен, что Белова будет там. И он не ошибся.        Саша действительно оказалась на пляже. Она сидела возле самой воды, обхватив себя руками за плечи и, похоже, настолько задумалась, что не слышала ничего вокруг себя. Футболка промокла от морских брызг, а холодный ветер трепал распущенные рыжие волосы.        Микки слегка улыбнулся и вздохнул. Мало ей кровопотери, она еще сверху заболеть решила. Могла бы хоть за курткой на камбуз заскочить. Но, конечно же, она не захотела с кем либо сталкиваться.        Увлеченная своими мыслями, Белова заметила как друг подошел, только после того, как на ее плечи мягко опустился, еще теплый от человеческого тела, форменный пиджак МДА. Она вздрогнула от неожиданности, но увидев Микки, немного успокоилась. – Ты напугал меня. – Саша облегченно вздохнула и посильнее закуталась в пиджак, только сейчас осознав, насколько замерзла.        Микки еле удалось скрыть улыбку. Заботится друг о друге у них с Сашей было нормой, но это, как ни странно, не было стандартной обязанностью, как в случае с Веро. Парень даже замечал за собой, что ему нравится наблюдать, как, не привыкшая к такому отношению Белова, смущенно отводит взгляд, понимая, что спорить с другом бесполезно и его заботу прийдется терпеть. Хотя, что бы она не говорила, Миша знал, что ей приятно. – Миш, слушай, – Белова виновато посмотрела на парня, – я понимаю, я обещала, но... – Врезать бы тебе. – Микки в шутку замахнулся на подругу и опустился на камни рядом с ней. – Но я не стану. Ты мне для важного разговора нужна.        Белова, уже приготовившаяся долго оправдываться и объяснять, почему снова сорвалась, заметно оживилась. Она с интересом уставилась на Мишу и стала терпеливо (что ей совершенно не свойственно), ждать, когда он продолжит.        Сам Микки пытался собраться с мыслями. Об этом разговоре он думал уже давно, но все никак не мог решиться. И даже не то, чтобы решиться, а просто принять тот факт, что такой разговор может однажды состояться в его жизни.        Мысли путались в голове, никак не желая сложиться в связное предложение. Хотелось сказать слишком много, но мешал тот факт, что Микки совершенно не умел говорить красиво и все, что хоть как-то было похоже на связную фразу, звучало настолько же грубо и глупо, как оправдания перед Веро, после того ебанутого, но спасительного видео-алиби. И если на Веронику парню было плевать, то с Сашей так разговаривать не хотелось. Она заслуживала лучшего. – Слушай... А у тебя бывает такое, что ты в чем-то уверена, но судьба все время пытается доказать тебе обратное? – Миша перевел взгляд на море, стараясь не смотреть на подругу. – Ну... есть такое дело... – Саша явно не понимала, к чему он клонит. – А зачем ты спросил? – Просто... – Микки запнулся, снова собираясь с мыслями. – Ты же знаешь, я любить не умею но... Но мне кажется, что я по уши влюбился в одну девушку.        Он все так же избегал взгляда Беловой, словно надеясь, что так ему будет проще обо всем ей рассказать. А она лишь молча ждала объяснений. Он знал, что сейчас у нее на лице смешались удивление и радость, потому что она всегда твердила, что Микки способен любить, просто сам себя убеждает, что это не так. Вечно спорила с ним по этому поводу... А ведь сама делала тоже самое.        Когда же Миша наконец повернулся, чтобы взглянуть на реакцию подруги, то увидел в ее счастливых глазах что-то еще. Что-то, что совсем не вязалось с ее радостным видом. То, что она отчаянно пыталась скрыть, но не получалось. Что-то похожее на грусть или даже разочарование. И это дало ему надежду на удачный исход диалога. – А я говорила! Говорила, что ты влюбишься! – радостно воскликнула Саша, и Микки засомневался, точно ли разглядел ноту грусти в ее глазах. – Кто она? Ты говорил с ней? Рассказывай, я хочу знать абсолютно все! – Да какая разница кто она? – Миша снова отвернулся к морю. – Главное, что она меня пошлет.        Саша вздохнула. Микки обреченно взглянул на нее, понимая, что сейчас начнется лекция о том, как ее достала его неуверенность в себе.        Разумеется, она никогда не говорила этого взаправду. Эти слова были, обычно, стимулом взять себя в руки и не ныть о тяжелой судьбе. В такие моменты, он даже был благодарен, что она не корчит сочувственную мину и не пиздит, что все будет хорошо.        Но оказалось, что парень был не единственным, кто сегодня решил не следовать канонам. Тяжелым вздохом дело ограничилось. – Придурок ты Мишка. – Белова тепло улыбнулась и высвободив из под пиджака руку, положила другу на плече.– Ни одна девченка, в здравом уме, тебя не пошлет. – Ты делаешь это каждые три минуты. – рассмеялся Микки. – И ты в здравом уме. – Я твоя подруга, мне можно. – девушка засмеялась и пожала плечами. – Да и, к тому же, это я, а не кто-то другой.        Рука Беловой снова скрылась под пиджаком, а сама девушка смешно поежилась. – В этом-то и проблема. – сам того не замечая, Микки перешел почти на шепот. – Это ты, а не кто-то другой.        Последнюю фразу он произнес настолько тихо, что сиди Саша чуть дальше, шум прибоя просто заглушил бы его слова. А повторить их снова он ни за что бы не решился.        Но, к счастью (или к несчастью, – Миша еще не определился с точкой зрения), девушка хорошо расслышала сказанное. Ее глаза округлились от удивления и несколько минут она просто в шоке таращилась на друга, то ли пытаясь убедиться, что она не ослышалась, то ли совмещая в голове бессердечный образ Микки и данную фразу. – Что-то ответишь? Не бойся, я готов выслушать оправдания служащие деликатной заменой высказывания: "Пошел ты на хер". – он рассмеялся, делая вид, что ему совершенно безразлично, что скажет Саша, хотя на самом деле очень боялся ее ответа. – Придурок. – Белова отвернулась и смущенно опустила глаза.        Увидеть ее такой, как сейчас, было невероятным даже для него. Но этот факт волновал его меньше всего. Ее реакция не оставляла сомнений, – бояться больше нечего. И, кажется, лучшего момента в жизни у Микки уже не будет... Или будет. Но, как говорится, это уже совсем другая история.