Без права на голос.

      Самое ужасное чуство, когда у тебя нет права выбора, голоса. Фактически, ты остаешься ни с чем после отбора. Отбором омеги называют ужасные смотрины, когда тебе подбирают прекрасного мужа — альфу. Ты рожаешь от него детей и остаешься в любящей семье до скончания веков. Возможно, в других странах всё происходит именно так, но не в Японии. В Японии твоего мужа так же подбирают по социальной роли и статусу, но, после рождения ребенка, тебя в любом случае выбрасывают на улицу, как использованную бумагу. Все омеги в Японии — бесправны. Хиро — в том числе. С самого раннего детства его приучали к тому, что после окончания пансионата, он скрепит брачными узами себя со своим прекрасным альфой. Почему прекрасным? А потому что, все альфы — прекрасны.       Хиро содрогается от промозглой сырости. Вся эта ситуация с альфами и омегами кажется жалкой. Крошечные капли и длинные струйки воды испещряют стекло машины. Сидя на заднем сиденье припаркованного автомобиля своего отца, темноволосый парень глубже кутается в длинный шерстянной плащ. Он закрывает глаза.       «Оставаться спокойным», — говорит сам себе.       Хиро уже на протяжении нескольких лет не выходил за пределы своего дома, чтобы пообщаться с омегами и альфами. Конечно, он встречался с ними в пансионате, но хороших дружеских отношений завести не смог. Мягко говоря, он чуть-чуть напряжен.       Голос его отца, раздавшийся с водительского места, прорезает тишину:       — Просто для ясности, всё это, — он крутит пальцем в воздухе, — мне очень даже нравится.       Хиро наоборот же — это не нравится, но много ли у него вариантов? Проигнорировать официальную встречу, узаконенную правительством? Стать объектом насмешек и шуток в омежьем обществе? Или..       Хиро приоткрывает один глаз:       — Я считаю, что мы могли бы пойти домой. Собрать вещи и уехать из Японии.       — Нет, мы не будем убегать.       — Тогда что ты хочешь, чтобы я сделал?       — Я бы желал чтобы ты вышел замуж за богатого парня-альфу, — Тэкэо поворачивается, чтобы посмотреть на того с водительского сиденья, седые волосы отца блестят в свете фар проезжающей машины.       — У тебя просто не хватит сил, чтобы сражаться, если подвергнешься риску в доме, полного официальных лиц и, тем более, альф.       Хиро вздыхает, снова закрывая глаза:       — Пока никто не изъявлял желания на брак со мной, значит я полностью свободен.       Найти чистокровного альфу уж очень нелегко. Это не совсем тоже самое, как, например, найти карандаш, когда нужно что-то записать. Это больше похоже на поиск редкого драгоценного камня в огроменной пещере. Черного опала, например. В прошлом, Тэкэо пытался найти альфу, но из этого ничего не вышло. Слишком много требований, слишком мало он отдает взамен. Теперь жизнь Хиро — такая. Он обязан принять её.       — Если кто-то захочет брак с тобой сегодня вечером, что ты будешь делать тогда? — Спрашивает Тэкэо. — Ты не сможешь долго держать свой запах закрытым, и никакие подавители тебе не помогут. Как только запах полностью откроется, а подавители в конец ослабнут, ты будешь окружен толпой альф, как сворой тупорылых мальчуганов, собравшихся у бочонка с пивом. Тебе нужна и защита и потомство, и только хороший альфа сможет дать тебе всё это.       — Я знаю, но что он потребует взамен? — Хиро хмурится, а его голос становится громче. — Я читал, что цена за такие вещи очень высока. Это совершенно бессмысленная дискуссия.       Тэкэо смотрит вперед, в темноту, в полной тишине качает головой. Капли дождя громко стучат по крыше.       — Вот этот — совсем другой — чистокровный альфа, которого мы встретим завтра в Токио. Хочу спросить у того, не пожелает ли он стать главным членом нашей семьи?       — Нет, — Вздыхает Хиро. Не стоит обращаться к тому с такими просьбами. Это только выдаст их уязвимое положение и сделает легкой мишенью. Хотя, конечно, куда ещё легче? — Ты беспокоишься, но я справлюсь. Может наконец-то покинем машину, и зайдем в дом?       Тэкэо замирает на мгновение, затем в нерешительности берется за ручку двери.       — Ты живешь жизнью намного ужаснее, чем у тебя могла бы быть, — он выходит, громко захлопнув за собой дверь.       Хиро закатывает глаза. Как это заявление поможет ему сейчас? Кроме того, его жизнь — его выбор. В какой-то степени, когда его не заставляют что-то делать из-за его родословной. Омежьей. Задняя дверь открывается. Порыв холодного осеннего воздуха ласкает лицо Хиро. Тэкэо держит над головой большой белый зонт, а Хиро рассматривает окружающие их элегантные строения из кирпича. Уличные фонари отбрасывают серебряный свет на темную дорогу, словно прожекторы на сцене театра. Вокруг тихо, слышен лишь звук капель дождя по асфальту.       Они поднимаются по ступенькам к резиденции директора Мэйора. Проделав долгий путь от своего дома, в Нагасаки, они проведут здесь ночь. Завтра же, они отправятся в Токио, чтобы встретится с множеством альф на смотринах.       Гражданские войны и великое исчезновение альф, заставило правительство Японии ввести такие льготы. Именно альфам.       Высокая зеленая дверь в апартаменты распахивается. Желтоватый свет льется на них, заставляя Хиро вздрогнуть от внезапного контраста яркого освещения с уличной темнотой. Один из слуг спешит взять у Тэкэо его зонт, а второй выжидающе стоит у двери. После, поднимает руку в широком и приветливом жесте.       — Здравствуйте, милостливые господа Комацу! Господин находится в банкетном зале. Все с нетерпением ждали вашего скорейшего прибытия. Сюда, пожалуйста.       Хиро осторожно вдыхает воздух, проходя мимо слуг в своей лучшей парадной форме. Их ароматы не кажутся ему интересными, или притягательными, скорее незатейливыми — высушенная трава. Они альфы по своей природе, но очень низкого социального положения. Текущая в них кровь беты, довольно сильно вытесняет находящуюся в них кровь альф.       В коридоре прохладно, это чувствуется, когда он заходит в дом и ступает на полированный мраморный пол. Стены оклеены белыми обоями в викторианском стиле, а большая люстра над головой отбрасывает искрящиеся блики белого света на все вокруг. Совсем не привычный дизайн для Японской архитектуры и культуры. Воздух неподвижен. По длинному коридору разносится эхо голосов, и Хиро вдыхает слабый аромат соленого мяса, и свежеиспеченного хлеба.       Один из слуг проскальзывает вслед за ним, чтобы взять верхнюю одежду. Хиро послушно снимает длинный плащ. Второй слуга, словно оцепеев, смотрит на него зелеными глазами, цвета летней, только взросшей травы. Хиро хмурит темные брови. Он хорошо знает этот взгляд. Взгляд альфы низкой социальной роли, жаждущего чего-то первобытного. Определенно, лишь ниже пояса. Слуга, державший плащ Хиро, обходит вокруг и незаметно хлопает своего товарища по руке. Зеленоглазый мужчина моргает и слабо улыбается, выйдя из транса.       — Прошу простить меня. Пожалуйста, следуйте за мной.       Он поворачивается и торопливо идет по коридору, словно пытаясь побороть своё резко возникшее смущение. Ну что-ж, начало не совсем удачное. Он и пары минут не пробыл в этом доме, а слуга уже одурманен его запахом. Хиро выдыхает. Разминает шею, пока они идут по узкому коридору. Это определенно будет самая долгая ночь.       Втайне Хиро надеялся на тихий вечер в окружении отца и директора компании, на которую работает его отец. Но, он оказался на экстравагантном пиршенстве с пятнадцатью другими альфами, сидящими в изысканном бальном зале. Когда он входит, все стоят в ожидании совершенно неподвижно. Их ясные глаза смотрят лишь на него. Эти альфы кажутся Хиро статуями, пока он идет к свободному месту во главе стола, рядом с директором, его по-видимому сестрой, и своим отцом. Каждый имеет наглость докоснуться до него, едва он проходит мимо. Любому омеге происходящее показалось бы очень жутким. Кровавый, красный драматичный барочный декор комнаты лишь усугубляет ситуацию.       «Удивительно, — подмечает Хиро, — директору настолько понравился восемнадцатый век, что он совершенно отказывается его покидать».       Получив скромный жест от Мэйора, от вежливо кивает и садится. Все альфы следуют его примеру, и Мэйор начинает долго представлять каждого из них. Когда перед ним ставят бокал красного вина, Хиро облегченно вздыхает. Слава тебе господи. Милосердный напиток, который поможет ему пережить предстоящий долгий вечер. Он берет бокал и подносит его к губам.       После того как знакомство подходит к концу, директор склоняет голову, демонстративно принюхиваясь.       — Сударь, почему вы скрываете свой запах? Его аромат поистине изыскан.       Альфа напоминает Хиро пухлого, невысокого Зевса. Хиро делает ещё глоток вина, прежде чем ответить на этот неэтичный и неловкий вопрос. Добродушно улыбается и ставит бокал на место.       — Мой запах может быть чрезвычайно отвлекающим. Я его сдерживаю, заботясь о тех, кто меня окружает, — Два зайца одним выстрелом. Бинго.       — Ох, нет! — Мэйор покачал головой, от чего завитки его кудрявой, и, стоит отметить, белой бороды колыхнулись. — Я лишь немного чувствую его природу, но он уже кажется мне божественным. Завидую я вам, омегам, и вашей способности излучать такой манящий запах — безупречно омежий. Даже когда он закрыт, я чувствую его уникальность.       Хиро снова подносит бокал с вином к губам. Ему скоро может понадобиться ещё больше выпивки. Может быть, бутылка?       — Моя мать была чистокровной омегой, а отец чистокровным альфой, — Объясняет Мэйор с едва заметным британским акцентом. — К сожалению, в юношестве она сношалась с бетой. Этот её ужасный проступок ослабил нашу родословную. Я до сих пор, например, испытываю трудности. Как и моя сестра, мы все были рождены от отца, но со слабой генетикой альфы, потом она укрепилась, но матери уже не стало. Отец задушил её, — Он сделал паузу, давая время Хиро на переваривание всего этого, а потом продолжил. — Вы, кстати, знакомы с моей сестрой? — Спасибо, братец, — Амалия, сестра директора, вздернула подбородок, обращаясь к Хиро. Она удобно расположилась рядом с ним. — Отец определил нас как недостойных и забрал почти всё наследство с собой в могилу.       У неё прямые, светлые волосы и внимательные, отдающие оттенком зеленого глаза. Её лицо такое же круглое, как и у её брата. Когда Хиро состредотачивается и вдыхает, то улавливает аромат перечной мяты. Амалия небрежно тянется рукой к волосам, чтобы заправить их за ухо.       — Поскольку мой отец всегда был чистокровным альфой и принадлежал к довольно знатному роду, то это помогло нам стать чистокровными альфами. Значит — я могу ходить с вами и защищать вас.       Хиро прищуривается. Куда она вообще клонит?