Суровые меры

Джон Ватсон добрался до Бейкер Стрит 221В после ночи долгой и мучительной. Он замерз, промок, устал, проголодался и был чертовски зол. Горячий душ, смена одежды — и он уже не ощущал себя таким мокрым и замерзшим, однако по-прежнему был уставшим, голодным и определенно все еще злым. Он был зол и полагал, что не без оснований. Жизнь с Шерлоком, работа с Шерлоком — да и вообще любое взаимодействие с ним со временем любого может свести с ума. Однако Джон сильно привязался к Шерлоку, что произошло довольно быстро. Шерлок был гениальным, привлекательным и, на самом деле, невероятно забавным. Но также он мастерски умел приводить в бешенство. Особенно в те моменты, когда подвергал свою жизнь риску. Нелепый… пожалуй, единственное подходящее описание для сегодняшнего вечера. Возможно не такой нелепый, как в истории, когда Шерлок сел в кэб с известным серийным убийцей, но от этого не менее абсурдный. На этот раз серийных убийц было двое: близнецы, неотличимые друг от друга, что само по себе было чудовищно дико по мнению Ватсона, и, конечно, очень притягательно для Шерлока. Шерлок упрямо преследовал эту криминальную парочку, естественно, без привлечения полиции. Упаси бог, он позволил бы этим болванам выполнять свою работу. Джон покорно последовал за ними, в итоге погоня превратилась для них четверых в бешеную игру в салки среди пришвартованных лодок. Погоня завершилась в лодке, которая была не привязана, тогда паникующая парочка (весьма отчаянно, как показалось Джону) попыталась сбежать через реку. Но этого было мало — бодрящее купание в Темзе стало грандиозным финалом для всех. И Джона не особо воодушевляли разговоры, что сейчас весна и становится теплее, Темза в это время ночи была чертовски ледяной. Можно было вполне обойтись без этого, Шерлок мог просто позвонить Лестрейду, чтобы приехала полиция, разобралась со всем и избавила их от множества проблем. Но нет, Шерлок решил действовать сам, и все стремительно пошло наперекосяк. Убийцы поначалу казались довольно умными, поэтому Шерлок ими так заинтересовался, однако их совсем не привлекала перспектива быть пойманными. Они запаниковали и начали метаться как безумные, перескакивая с лодки на лодку в попытке убежать. Чего опять-таки не пришлось бы лицезреть, если бы Шерлок соизволил позвонить Лестрейду. Разумеется, Джон мог бы вызвать Лестрейда сам, но он был немного занят, пытаясь спасти себя и Шерлока от участи: а) быть убитыми б) утонуть в чертовски холодной реке Когда Лестрейд прибыл, после того, как ему наконец сообщили, что произошло, он был сильно взбешен, казалось, ему порядком все это надоело, и Ватсон, как никто, его понимал. События развивались типично… в стиле Шерлока. Им еще повезло, что не пришлось и дальше здесь торчать — Лестрейд и его команда не переносили присутствие Шерлока. Они оба промокли и дрожали, и Лестрейд поспешно отправил их домой, пока у них не случилось переохлаждение. Когда они вернулись на Бейкер-стрит, Джон, впрочем, был к этому близок. Его раздражение росло всю дорогу, пока Шерлок разрывался между ликованием, что поймал добычу и приступами дикого негодования, от того, что они «оказались настолько глупыми». То, что все это сопровождалось дрожью и стуком зубов, могло бы показаться забавным, если бы Джон с каждой минутой не ощущал, что все больше становится похож фруктовый лед. Как бы там ни было, это очень действовало ему на нервы. Наконец они подъехали к дому 221В. Закутанные в одеяла, они выбрались из полицейской машины и зашли в прихожую. Оказавшись внутри, Джон облегченно вздохнул: холодный ветер, бушевавший снаружи был еще более пронизывающим, особенно для человека, который только что искупался в ледяной реке. Шерлок все еще сильно дрожал, но, казалось, был к этому совершенно равнодушен. Он встряхнул кудрявой головой, словно собака и скинул одеяло мокрой грудой на пол. Миссис Хадсон вышла из своей комнаты, как только услышала их. Воскликнув от их промокшего и перепачканного вида, она по-матерински отругала Шерлока и даже отвесила ему легкий подзатыльник. Шерлок беспечно проигнорировал выговор и удар, он был слишком поглощен восторгом, смешанным с приступами досады. Миссис Хадсон, в свою очередь, проигнорировала его словесный поток сознания и отправила обоих наверх принимать горячий душ. Шерлок подскочил и буквально взлетел — несколько неуклюже, чем обычно — вверх по лестнице, ругаясь себе под нос. Взбираться куда-либо после такой ночи было не так просто. Джон поплелся за ним. Дальше, конечно возник вопрос, кто первым пойдет в душ, вернее возник бы, если бы Шерлок уже не закрылся в ванной, к тому моменту как Джон до нее добрался. Он страдальчески посмотрел на закрытую дверь и направился в спальню, чтобы снять мокрую одежду. Это немного помогло, но ожидание душа по-прежнему было обжигающе холодным. Когда он наконец услышал, как Шерлок выходит из ванной, почти все его конечности онемели, что нисколько не улучшало его настроение. Завладев ванной, Джон перешагнул кучу одежды Шерлока, бросил свои вещи в корзину, а затем, со вздохом, поднял то, что валялось на полу, и положил сверху. Наконец, в счастливом предвкушении он включил горячий душ, подождал, сколько смог, чтобы вода нагрелась, и встал под нее со стоном облегчения. Он стоял под горячим душем примерно пятнадцать минут, прежде чем вспомнил про мыло. Когда он наконец заставил себя выйти из душа и одеться во фланелевую рубашку, джемпер, теплые брюки и самые толстые носки, которые у него были, он вознес хвалу небесам, что удалось высушиться и хоть немного согрелся, но усталость, голод и раздражение по-прежнему были с ним. Он спустился вниз в надежде, что там теплее, и встретил Шерлока, — босиком, в пижамных штанах, футболке и халате, он развалился в кресле напротив камина. В камине горел огонь, что было весьма приятным зрелищем, Джон подозревал, что это дело рук миссис Хадсон. Всю картину портило только недовольное лицо Шерлока. — Лестрейд, — он поприветствовал Джона обиженным тоном, размахивая телефоном для пущей убедительности, — набросился на меня за то, что я ничего не сообщил им. Еще и отчитал, мерзавец. — Ты и правда не сообщил, — коротко ответил Джон, пытаясь занять удобное место поближе к теплу камина, — возможно, кому-то следовало тебя отчитать. Тебя могли убить сегодня ночью. — Чепуха, — усмехнулся Шерлок и снова уткнулся в телефон. Джон потер переносицу, собирая остатки терпения. — Нет, никакая не чепуха, — сказал он, — они вдвоем уже успели убить семь человек. Ты действительно считаешь, что было хорошей идеей играть с ними в «Ветер в ивах»? Шерлок отстраненно посмотрел на него, видимо на секунду позабыв о раздражении. — «Ветер в ивах»? Какая странная отсылка. — Приключения на лодках, — хмуро пояснил Джон, — вот я и подумал о… слушай, ты решил за ними угнаться. Их было двое. С пистолетами. И здоровенным ножом, если ты не заметил, — он потел лоб, чувствуя, как подступает серьезная головная боль. — Ты нашел их, ты знал, кто они, знал, где они — так почему бы просто не позвонить Лестрейду? — Скучно, — равнодушно ответил Шерлок, — в них чувствовалось нечто необычное. Я был заинтригован. Но под конец они оказались довольно примитивными. Он нахмурился. Казалось, проявление глупости в конце его сильно задело, будто преступники специально хотели его обмануть. — Обычная паника, — сказал Джон, — люди в панике совершают глупости, и не важно, насколько они умны. А паникующие убийцы не прочь приумножить число своих жертв! На последних словах он невольно повысил голос. Он старался как мог сохранять спокойствие, но беспечное отношение Шерлока к риску, на который он пошел, начинало выводить из себя. — О, перестань, — Шерлок поднялся со своего места и встал на ноги, раздраженно взглянув на Джона, — ты говоришь в точности, как Лестрейд. — Тем лучше, — ответил Джон, — может быть, тебе понадобится еще несколько человек, которые говорят как он, раз уж ты собрался рисковать жизнью направо и налево. Шерлок скривился от отвращения — Беру свои слова назад. Теперь ты говоришь как Майкрофт. Джон знал, это было задумано, как смертельное оскорбление и попытка задеть — упаси бог, кому-то выказать беспокойство за жизнь Шерлока. — Хорошо, — начал он, его голос стал отрывистым и сбитым от напряжения, — меня вполне устроит такое сравнение. — Поверь мне, — мрачно сказал Шерлок, бросив на него внезапно резкий взгляд, — это последнее, что мне нужно. Беспокойство в стиле моего дорогого брата я не собираюсь выслушивать ни от кого, особенно от тебя. Было ли это еще одно смертельное оскорбление или подобие комплимента от Шерлока? Джон так и не понял. — Особенно от меня, — повторил он машинально — Да, особенно от тебя! — Шерлок развернулся и резко направился к дивану, плюхнувшись на него, он недовольно скрестил руки на груди. Выражение его лица было как у обиженного четырехлетнего ребенка. Похоже, он находился на грани истерики. На самом деле, все к этому и шло. Джон предположил, что упоминание Майкрофта — пусть даже самим Шерлоком, — стало спусковым крючком надвигающейся истерики. Он подавил растущий гнев и понизил голос, чтобы разрядить обстановку, пока ситуация совсем не вышла из-под контроля. Они оба порядком напугались этой ночью, оба искупались в ледяной реке, и, конечно, оба были сейчас не в себе. Определенно, не стоило усугублять. — Ладно, я вовсе не пекусь о тебе, как Майкрофт, — сказал он, удивившись, насколько ровным вышел его тон, — но я очень переживаю. И это правда. — В этом нет необходимости, — огрызнулся Шерлок. Джон покорно поднял руки, показывая, что он сдался, хотя на самом деле это было не так. Его голос по-прежнему был спокоен. — Не соглашусь. Шерлок снова вскочил на ноги, буквально ощетинившись от негодования, и занял оборонительную позицию возле кофейного столика. — А вообще-то следовало бы! — заорал он, — я не нуждаюсь в твоей заботе. У меня все под контролем! Так что будь добр, перестань навязывать мне свою заботу и свое мнение! Именно в этот момент мысли Джона о том, что надо как-то успокоить ситуацию и не испортить все окончательно, внезапно отошли на второй план. Обычно ему удавалось избежать истерик Шерлока, он поднимался наверх, в свою спальню, или выходил подышать свежим воздухом и возвращался, когда Шерлок приходил в чувства. Но сейчас Шерлок вел себя слишком невыносимо, он капризничал, как чертов ребенок, и Джон был на грани. Он. Просто. Был на грани. Следующее, что он помнил, он сделал четыре быстрых шага к дивану, схватил Шерлока за плечо и резко дернул, развернув к себе. Затем подставил ему подножку и опрокинул на диван силой собственного веса. Шерлок был застигнут врасплох, несмотря на врожденную быструю реакцию, он явно такого не ожидал, поэтому просто повалился лицом вниз, неуклюже растянувшись на диване поперек коленей Джона. Позиция была почти идеальной для того, что задумал Джон. Осталось только оттащить Шерлока на несколько дюймов назад. Все случилось в секунды. Военная подготовка не прошла бесследно. Шерлок может и был больше, однако Джон был прекрасно обучен справляться противником более крупным, чем он сам. К сожалению, он не мог схватить свободную руку Шерлока, чтобы заломить за спину — Шерлок использовал ее, чтобы упереться в пол — и Джон решил не терять элемент неожиданности, отвлекаясь на подобные приемы. Вместо этого он облокотился предплечьем на спину Шерлока и сильно навалился, удерживая всем весом его на месте. Затем он не придумал ничего лучше, как задрать халат Шерлока до спины, занести свободную руку и отвесить смачный шлепок поверх пижамных штанов, вложив в удар всю силу, так что звук разлетелся по всей комнате. И даже когда все произошло, даже после того, как он услышал удар, сотрясающий стены и почувствовал ответную боль в руке, — он не мог поверить, что действительно это сделал. Джон приготовился к настоящей борьбе. Он застал Шерлока врасплох, но сейчас первый шок прошел, и ожидалось, что Шерлок начнет отбиваться, чтобы высвободиться при помощи локтей и кулаков. Джон начал просчитывать в уме, как лучше выставить блок от ударов, он определенно не собирался сдаваться без боя. Шерлок мог до него дотянуться и конечно, умел драться, но Джон с его военной подготовкой умел это делать гораздо лучше. Он уже поставил Шерлока в невыгодное положение, теперь осталось только его удержать там. Ключом к разгадке стала все та же свободная рука. Как только он ее перехватит — что возможно будет сделать, когда Шерлок ей замахнется — он сможет заломить ее за спину и обездвижить Шерлока. Даже минимальное давление станет для него неудобным. Дальше, если получится, он сможет зажать ноги Шерлока между своими, чтобы избежать всевозможных рывков, которые тот может предпринять. Шерлок конечно упрям, но Джон натренирован физически, чтобы справляться с любым соперником, и он, черт возьми, в состоянии усмирить Шерлока Холмса, пока тот несет вполне заслуженное наказание. Он напрашивался, явно напрашивался, ей-богу, он будто этого ждал. Однако его стратегия была излишней. Ожесточенной борьбы, которая ожидалась, не произошло. Когда рука Джона впервые опустилась, Шерлок замер и Джон услышал, как у него перехватило дыхание, что вероятно было шоком (за что Джон действительно не мог его винить). Но затем… ничего не произошло. Шерлок не стал сопротивляться. Он даже не пытался возмущаться. Он просто оставался на месте в неподвижном напряжении. Джон засомневался, дышит ли он вообще. Чтобы не упустить момент — Шерлок не собирался драться, что значительно упрощало дело — он замахнулся и ударил снова, так же сильно, в то же место поверх пижамных штанов. Шерлок подскочил и втянул воздух, а затем… снова замер. Никаких протестов и попыток вырываться, он не издал ни звука, оставаясь неподвижным, почти послушным. Мысль о том, что Шерлок может быть послушным, несколько пугала. Но пугала не настолько, чтобы заставить Джона остановиться. Если Шерлок и пытался обмануть его и усыпить бдительность, чтобы он отказался от своей затеи, то вынужден был разочароваться. Раз уж Шерлок оказывал такое содействие, все было намного проще, поэтому Джон мог как следует оторваться. И если Шерлок не собирается говорить, то это сделает он, к тому же, определенно накопилось что сказать. — Ты, — начал он, высоко занося руку, — ведешь себя, как ребенок Каждое слово выделялось и сопровождалось шлепком, на этот раз по одному на каждую сторону. Каждый раз Шерлок чуть подпрыгивал, что было не удивительно. Это не было похоже на добродушные подзатыльники, которые иногда раздавала миссис Хадсон, и тонкие пижамные штаны Шерлока едва ли обеспечивали защиту. Он готов был поспорить, что каждый удар приносил адскую боль. Однако, если не считать подскоков, Шерлок оставался неподвижным и подозрительно тихим, что было очень странно. Джон ожидал, что после такого, от негодования у него точно снесет крышу. Но вместо этого, тишина, без малейших попыток бунта. Пользуйся моментом — напомнил он себе и вновь направил все усилия в руку. — И если ты и дальше будешь вести себя как ребенок, я буду обращаться с тобой так К фразе добавились четыре хороших, мощных шлепка, по два на каждую сторону. Шерлок по-прежнему молчал и оставался неподвижным, не считая непроизвольных подергиваний, каждый раз, когда его касалась рука Джона. Это начинало нервировать. Но Джон не собирался поддаваться эмоциям. -Тебя могли убить этой ночью. Надо быть идиотом, чтобы гнаться за этими двумя. Они убили семь человек. Последние три слова сопровождались шлепками. Джон считал аргумент, что они убили семь человек, достаточно убедительным, чтобы Шерлок не устраивал погоню. — И даже когда они начали паниковать и стрелять в нас, тебя это не остановило, — еще три удара добавились к сказанному, Джон подумал, что на этом тоже стоит заострить внимание. Никогда не отступать — самая большая проблема Шерлока, он просто не знает, когда нужно остановиться. Он на секунду прервался. Сколько раз он уже ударил? Может, двадцать? Он сбился со счета. Но так ли это важно? Шерлок по прежнему никак не реагировал, только слегка вздрагивал, будто ему не так уж и больно, однако Джон не сомневался, что удары причиняли боль. Они обжигали руку, и наверняка жестко отдавали по прикрытой тонкой тканью заднице. Но это еще не все, определенно, не все. Если он взялся за это, то должен довести до конца. Он снова занес руку и опустил ее с еще большим усердием после возникшей заминки. — Все же тебе следовало позвонить Лестрейду. Позвонить сразу, как только их обнаружил, а не гнаться самому. Ладно, ты этого не сделал тогда, но когда они в панике начали перестрелку, момент был вполне подходящий. Но ты зачем-то решил продолжить погоню и именно в окружении лодок. Слова, которые он выделял ударениями, сопровождались шлепками с оттягом от плеча, когда он закончил свою короткую речь, его дыхание стало тяжелым и прерывистым. Одному богу известно, сколько раз он ударил — рука начала предательски покалывать. На нем же были долбанные тапочки, надо было воспользоваться. Оставалось только догадываться, что чувствует Шерлок. Но Шерлок, похоже, не собирался дать ему это понять. Весь процесс он оставался спокоен, не сопротивлялся и даже не вскрикнул. Он также подскакивал при каждом ударе, а под конец, как заметил Джон, начал немного извиваться, но это едва ли можно было считать протестом. Более того, он принимал все так охотно, проявляя странное участие, что Джон на мгновение засомневался, действительно ли он все делает правильно. Но что может быть сложного в порке? Рукой по заднице, пока не раскаешься, насколько он помнил, все так. Конечно, когда в последний раз с ним это случилось, ему было около десяти, и он был принимающей стороной. Никогда не приходилось делать это самому. Тем не менее, дорогу осилит идущий, так ведь говорится? И то верно, решил он, Шерлок явно ведет себя как Шерлок. Он постоянно доводит все до крайностей, и здесь очевидно тоже нужны крайние меры. Все в порядке. Джон справится. Однако ему пришла интересная мысль: если Шерлок твердо решил пройти через все молча, возможно получится до него достучаться, заставив говорить. — Шерлок, — сказал он, и вдруг резко осознал, каким воинственным лаем прозвучал его голос, — ты меня слушаешь? Повисла долгая пауза, но как раз в тот момент, когда Джон решил спросить снова, вместе с дополнительным стимулом (в очередной раз занес руку), послышался тихий голос Шерлока -… да. В его голосе чувствовалось некоторое напряжение, и Джон даже ощутил нечто вроде триумфа (и облегчения), услышав это. Значит все-таки получилось до него достучаться, несмотря на все упрямство. — Ты понимаешь, что я тебе сказал? При обычных обстоятельствах, такой вопрос вызвал был у Шерлока яростную тираду в духе того, что он не глухой и не глупый, и конечно же все понял. Но в этих необычных обстоятельствах, Джон получил в ответ лишь еще одно тихое «да». По-прежнему ощущалось напряжение, но к нему добавилось что-то еще. Шерлок никогда не был кротким: «Шерлок» и «кроткий» — понятия из разных словарей, не говоря уже об одном предложении, но сейчас Джону это сильно напомнило кротость. Очевидно, ему удалось произвести впечатление. Не было причин отступать прямо сейчас. — Хорошо, — сказал он, еще раз звучно шлепнув Шерлока по повернутому к нему заду, — скажи мне, что ты сделал сегодня не так? Последовала еще одна долгая пауза, и Джону показалось, что в ней было некоторое сопротивление. Шерлок только с виду был спокоен, однако в нем бушевал новый конфликт, и Джон, похоже, догадался в чем дело. То, что происходило, было само по себе ужасно, но принуждать его в процессе говорить и участвовать в том, что его отчитывают, было уже слишком. Однако это не мешало форсировать события. Если Шерлоку это не нравилось — тем лучше, в конце концов, в этом и был весь чертов смысл. Он ударил снова, резко и сильно, игнорируя жжение в руке, нанес два солидных шлепка по каждой половинке, уже чуть ниже, где больнее. На этот раз казалось, что Шерлок еще сильнее вздрагивал, и на последнем ударе он выгнулся, едва заметно, но явно борясь с дискомфортом. Джон слышал, как его дыхание начало понемногу сбиваться. Должно быть, это обжигающе больно, а значит все шло как надо. — Ответь мне, Шерлок, — сказал он, — я серьезно, — ударив еще раз в подтверждение своих слов, — что ты натворил сегодня? Снова пауза, но Шерлок очевидно понял, что Джон не собирается принимать молчание в качестве ответа. Он заговорил, как только Джон занес руку для следующего удара, на этот раз напряжение в его голосе слышалось еще отчетливее. — Я погнался за ними и не позвал Лестрейда. — Да, верно, — Джон шлепнул дважды, чувствуя как Шерлок дернулся и охнул в ответ, — что еще? Шерлок снова замер, он учащенно дышал, низко опустив голову. — Я… не остановился… даже когда они начали в нас стрелять. — Тоже верно, — на этот раз Джон нанес один за другим шесть ударов, жестко и сильно в то же место, в хаотичной последовательности. Он знал, Шерлок все прекрасно ощущает, с каждым ударом он напрягался все больше, а его спина выгибалась все сильнее, несмотря на все усилия казаться неподвижным. Когда Джон ненадолго прервался, Шерлок судорожно выдохнул и почти безвольно повис, снова опустив голову. На мгновение Джон подумал, может быть, на этом стоило остановиться. Шерлок очевидно все понял, что не удивительно при такой сильной порке. Но в то же время, он был податлив, невероятно уступчив и странным образом вовлечен в процесс. Он верно отвечал на вопросы Джона. Может, этого достаточно? Но затем он услышал, как Шерлок сделал глубокий размеренный вдох, потом выдох, видимо пытаясь успокоиться. И внутреннее чутье, где-то в глубинах сознания, подсказало Джону, что они еще не закончили. Конечно, Шерлок все осознал, но Джону хотелось настоящего, честного раскаяния, и он его пока не получил. Он снова прокрутил события этой ночи в голове, напомнив себе, как пришлось поволноваться, и кстати не в первый раз. Нет, сейчас он держался верного курса, и важно было сделать все четко и последовательно. Они еще не закончили, точно не сейчас. Он заговорил снова, поддерживая необходимую строгость в голосе, который звучал теперь по-военному жестко и требовательно. — Теперь объясни, в чем ты был неправ Шерлоку похоже удалось взять себя в руки — Меня могли убить, — он сказал через мгновение, в этот раз более собранно. Но затем снова сделал паузу и добавил более тихим, почти нерешительным тоном, — ты… мог быть убит. Это застало Джона врасплох, голос Шерлока звучал так осторожно и робко, что было совершенно ему не свойственно. Наконец он осознал, что подверг опасности не только себя, но и Джона. Что ж, это было… неплохо. На самом деле даже приятно. Однако забота о себе сейчас не входила в главные цели Джона. — Я не боялся за себя, — сказал он, и это действительно было правдой. Он боялся за Шерлока, который подверг себя опасности, играя в опасные игры с серийными убийцами, уже не в первый раз. Случай с таксистом снова всплыл у него в голове, и внезапно ему пришла идея: раз Шерлок сейчас находится в такой выгодной позиции, и можно буквально заставить его слушать все, что угодно, — так почему бы не высказать ему все, что он думает, в том числе и по этому конкретному случаю. Это не давало ему покоя еще с тех пор, как Шерлок в это ввязался, вернее с тех пор, как Шерлок обезумел настолько, чтобы ввязываться. Он никогда не думал, что придется объясняться таким способом, но возможность нельзя упускать. Заварил кашу, не жалей масла. — Я беспокоился за тебя, — продолжил он, — я беспокоюсь, — на этот раз за словом, сказанным с ударением последовал не удар, а только эмоция. — Потому что ты с головой бросаешься в такие ситуации и даже не замечаешь, что тебя могут убить. Ты играешь с огнем уже не первый раз. И раз уж мы затронули эту тему, — он намеренно повысил голос, — дело о водителе такси. Он почувствовал, как Шерлок напрягся при этих словах и тихо нерешительно вздохнул. Может он удивлен, что Джон копнул несколько глубже сегодняшнего инцидента? Или он просто встревожен тем, что еще не конец? В любом случае, Джон не собирался тратить время на выяснение. Он приготовился, слегка встряхнул ноющую руку и с силой ударил по заднице Шерлока уже другой рукой. — Почему, Шерлок? — спросил он, заводя руку и ощущая как Шерлок каждой клеточкой чувствует движение, — какого черта ты сел в машину с известным серийным убийцей и позволил ему увезти тебя бог знает куда, прекрасно зная, что он собирается тебя убить? Боже, это было какое-то безумие. От одной мысли об этом, особенно после событий сегодняшней ночи, Джон пришел в ярость. — Но потом, когда появилась возможность уйти — ты знал, что он не сможет затянуть тебя в свою грязную игру — так какого черта ты все равно в это ввязался? Он вернулся к прежнему способу наносить шлепки поверх пижамных штанов Шерлока, делая ударения на определенное слово. Небольшая передышка не особо помогла его руке, и судя по тому, как Шерлок начал напряженно извиваться, а его ранее контролируемое дыхание превратилось в тихие вздохи — заднице это тоже не пошло на пользу. — Объясни мне это еще раз, будь так любезен, — попросил Джон, он снова сделал паузу, чтобы встряхнуть руку, стараясь не выдать собственный дискомфорт. Шерлок прерывисто втянул воздух, затем еще раз. Джон уловил, как едва заметно, в попытке оставаться неподвижным, он заставлял себя сдерживаться, однако этот раз это давалось не просто. Что ж, неплохо, значит Джону удалось пробить его защиту. Впрочем, пауза затянулась, и Джон снова занес руку, рассчитывая немного ускорить ответ. Шерлок поспешно заговорил, прежде чем это случилось, его голос был низкий, почти сдавленный. — Ты знаешь почему — Да, — согласился Джон и с силой обрушил руку, заставляя Шерлока подпрыгнуть, — тебе было любопытно. Тебе было скучно. Это же так не выносимо — не знать разгадку. По той же чертовой причине ты охотился за этой парочкой ночью. И эта причина не достаточно веская! Каждое из четырех последних слов сопровождалось хорошим ударом от плеча, мощным и обжигающим. Рука яростно заныла в знак протеста, но этого того стоило — он услышал протестующие стоны Шерлока. Он стал ерзать и извиваться от явного дискомфорта, его худое тело сжалось на коленях Джона. Боковым зрением Джон заметил, как босые пальцы Шерлока скребут ковер, ноги выпрямлены и застыли от напряжения, в отчаянной попытке вернуть контроль. Что было вполне объяснимо — Джон мог только догадываться, как выглядит зад Шерлока под пижамой, там уже наверное появились синяки, и он очень переживал от мысли, как это должно быть больно, но в то же время ему нравилось видеть реакцию. Где-то глубоко внутри он понимал — это было необходимо. Шерлок должен все прочувствовать, не игнорировать и не отвергать. Пусть знает, Джон тоже может откинуть нечто эдакое, что он еще не скоро забудет. Джон внезапно осознал, что от этого зависит его жизнь. Эта мысль только укрепила его решимость, голос сделался низким, напряженным и очень строгим. — Причина недостаточно веская, Шерлок. Я забочусь о тебе, никчемный ты псих. Мне важна твоя жизнь. И я не хочу видеть ее финал. Не хочу видеть как ты рискуешь, только потому что тебе скучно, любопытно или вдруг захотелось совершить нечто безумное. И если в моих силах сделать хоть что-нибудь — что-нибудь, чтобы уберечь тебя от этого, поверь, я это сделаю. Он занес руку уже в который раз, намеренно позволяя воспоминаниям вернуться снова. Первое — о водителе такси: весь страх и растерянность, когда он осознал, что Шерлок исчез, уехав бог знает куда с серийным убийцей. А затем на него нахлынул прилив липкого ужаса, когда он посмотрел в окно, сквозь кошмарную пропасть расстояния, разделяющую два здания, и увидел Шерлока лицом к лицу с убийцей, одной рукой подносящего яд к губам. Воспоминаниям было уже несколько месяцев, но они предстали перед ним довольно отчетливо, вместе с событиями этой ночи — как Шерлок чуть ли не насмехался над парой преступников, с какой жадностью он хотел доказать, что они попались, и в этом исключительно его заслуга. В момент, когда полетели пули, одна из них попала в землю в футе от места, где стоял Шерлок, и Джон мог поклясться, как почувствовал, что другая пролетела всего в нескольких дюймах от них. Затем Шерлок загнал обоих на лодку, проклятую лодку, которая двигалась, отрезая все пути отступления, и Джону ничего не оставалось, как следовать за ними. Адреналин пронизывал все тело, он молился, чтобы они оба не погибли. О, да, если в его силах было сделать хоть что-нибудь — да что угодно — лишь бы подобные события не повторялись слишком часто, Шерлоку лучше поверить, что это не пустой звук. — Подумай об этом напоследок, — сказал он, игнорируя обжигающую боль в ладони, которую он снова пустил в ход. Шерлок дернулся, но Джон не обращал внимания, он был сосредоточен на том, чтобы нанести очередной шквал резких ударов поверх пижамных штанов. На этот раз он молчал, позволяя руке говорить за него. Удары были быстрыми и короткими, но максимально сильными, насколько он мог себе позволить. Один за другим в жесткой последовательности, пока Шерлок не перестал сдерживаться и начал безумно извиваться, непроизвольно елозя бердами по коленям Джона. Его пальцы барабанили по полу, а спина выгнулась — каждый мускул напрягся в мучительном протесте. Даже тогда он не вскрикнул, но Джон слышал его прерывистое дыхание, болезненные вдохи сменялись рваными судорожными выдохами. Но затем вдруг — так тихо, что Джон едва расслышал, раздался голос Шерлока, сдавленный, напряженный и болезенненно срывающийся. — Прости Прости. Боже, он действительно сказал это. При этих словах Джон замер на месте с занесенной рукой. Какое-то время он оставался неподвижным, а затем просто опустил руку, на этот раз осторожно, позволяя ладони лечь на то место, по которому только что бил. Шерлок вздрогнул даже от такого легкого прикосновения и вновь напряженно втянул в себя воздух. — Хорошо, — мягко сказал Джон, переместив руку на поясницу и быстро похлопав по ней. Его голос вновь приобрел нормальный тембр без намека на строгость, — хорошо, мы закончили. Дыхание Шерлока все еще вырывалось резкими толчками, но через мгновение Джон почувствовал, как он начал расслабляться, натянутое струной напряжение стало медленно покидать его тело. Его голова опустилась на самый край дивана и постепенно он обмяк на коленях Джона. Тем не менее, Джон ощущал, как он весь дрожал, дыхание стало быстрым и сбитым, а затем послышались тихие звуки, ужасно похожие на… О нет. Несмотря на то, что Джон знал — Шерлок заслужил это, действительно заслужил и даже нуждался, он почувствовал себя жестоким ублюдком-садистом. Его руки все еще покоились на спине Шерлока — на самом деле их больше не куда было деть — и теперь он интуитивно начал растирать круговыми движениями спину и плечи. — Эй…эй, все хорошо, — сказал он, успокаивающие слова вырвались на автомате вместе с мягкими поглаживаниями, — все закончилось, это позади. В ответ Шерлок лишь задрожал еще сильнее и издал еще один сдавленный всхлип. Он положил руку под голову и зарылся в нее лицом, отчего вдруг стал похож на ребенка, пытающегося спрятаться от всего мира. О Боже…о Боже. Теперь Джон чувствовал себя не только садистичным ублюдком, но еще и злобной, бессердечной скотиной. Желание утешить было очень сильным, но он понятия не имел, насколько далеко Шерлок позволит ему зайти. Он продолжил гладить спину, руки двигались плавно, голос становился все мягче. — Все хорошо, теперь все хорошо. Все закончилось, Шерлок, закончилось. Ты хочешь встать? Можешь встать, если хочешь. Как только он это произнес, он осознал, насколько это глупо звучит. Шерлок не выглядел способным встать — или даже пошевелиться, если уж на то пошло — и, похоже, Джон не возражал, чтобы он оставался там, где был. Он просто беспокоился, что это может быть неудобно. Поза была неловкой с самого начала, хоть и прекрасно подходила для того, что затеял Джон. Однако теперь, когда все закончилось, он подумал, что Шерлоку станет лучше, если он окажется в более удобном месте. Впрочем, не факт. Шерлок не предпринял ни малейшей попытки встать самостоятельно, значит возможно ему было неплохо и там. Джон поспешил успокоить его, не желая, чтобы Шерлок думал, что ему нужно двигаться против своего желания. — То есть нет. Это не обязательно. Если хочешь остаться здесь, это тоже хорошо… Затем он замолчал, поскольку Шерлок решил проблему, начав двигаться. Джон позволил ему это сделать, он убрал руки, чтобы Шерлок не чувствовал себя стесненно, и стал ждать, пока тот медленно и осторожно отодвинется назад. Однако он не встал. Вместо это он просто соскользнул с колен Джона и опустился на пол. В итоге он оказался на коленях возле Джона, оперся руками о диван и низко склонил голову. Он выглядел совершенно разбитым. Джон четко видел, как он дрожит, слышал прерывистое дыхание, все еще похожее на сдавленные рыдания. Шерлок даже не поднял глаз, ни разу, будто не хотел встречаться взглядом с Джоном. Не в силах больше это наблюдать, Джон протянул руку, взял Шерлока за подбородок и осторожно приподнял его лицо. Он думал, Шерлок будет сопротивляться — слишком упорно он опускал голову — однако он не стал и просто позволил Джону заставить его поднять глаза. Так он выглядел еще более побежденным и Джон почувствовал, как нечто сжалось в районе сердца а затем рвануло с силой, когда он взглянул на лицо Шерлока. За все время Шерлок ни разу не вскрикнул, но его глаза были влажными и покраснели, темные ресницы слиплись от слез, оставивших блестящие дорожки на его белых щеках. Бледный, с широко распахнутыми глазами — в его лице было что-то пронзительное и неприкрыто-уязвимое, чего Джон никогда до этого момента не замечал. Он казался потерянным и сломленным, что вызвало у Джона болезненный вздох — зрелище ранило словно нож. Не особо раздумывая, он наклонился, обхватил Шерлока руками и притянул в свои объятия. Одна рука легла на спину Шерлоку, гладя его дрожащие плечи, а вторая обхватила голову, пальцы Джона зарылись в темные кудри, и он опустил голову Шерлока себе на плечо. Даже когда он это сделал, на краю сознания промелькнула мысль: «этого он точно не вынесет». Несмотря на то, что он только что перегнул Шерлока через колено и выпорол, что было само по себе странно, он очень сомневался, что Шерлок позволит себе такую сентиментальную и приземленную вещь, как объятия. Но свершилось чудо, Шерлок позволил. Без каких-либо протестов, не оказывая сопротивления, просто позволил Джону притянуть его к себе ближе. Его кудрявая голова склонилась на плечо Джона, а затем он упал в объятия, не обнимая в ответ, но определенно желая этого, будто он хотел утешения, но в то же время не знал, что со всем этим делать. И он действительно этого хотел, в чем Джон немедленно убедился. Шерлок был уничтожен, сломлен, каким-то странным образом его заносчивость и холодная сдержанность испарились. Сейчас он был уязвим — Шерлок и уязвим — это казалось невероятным, но все же было правдой, сейчас он нуждался в утешении как никогда, нуждался в том, чтобы его успокаивающе обнимали, пока он не придет в себя. И это было неплохо. Джон может это дать, а Шерлок принять. Теперь Джон был в этом уверен. Он притянул Шерлока ближе, чувствуя, как нервно трясется его худое тело, а дыхание срывается на сбивчивые всхлипы. — Все хорошо, — успокаивал Джон, — вот так, я держу тебя. Просто дыши. Я никуда не уйду. Шерлок прижался еще сильнее, почти навалившись на него, и Джон запоздало подумал, что такая позиция была ничуть не лучше той, когда Шерлок растянулся лицом вниз. Ковер был довольно жестким, чтобы простоять на коленях долгое время, а Джон не собирался заканчивать это быстро. Шерлок требовалось больше, чем просто коротко обнять и погладить по голове. Если бы он мог, он бы переместил их в спальню Шерлока, где они легли бы на кровать, но честно говоря, он сомневался, что Шерлок в состоянии туда добраться. Нет, диван бы тоже подошел, но не этот. Джон немного отстранился и потянул Шерлока за руку. — Давай, у тебя так коленки заболят. Иди сюда, ко мне на диван. Шерлок медленно поднял голову, глядя в пространство перед собой, с почти болезненным выражением лица, а затем посмотрел своими широко открытыми серыми глазами на Джона. На этот раз Джон сразу догадался о чем он думает и не смог сдержать легкой улыбки, хотя и полной сочувствия. — Нет, я не имел ввиду сидеть. Держу пари это больно. Давай, поднимайся сюда. Он снова потянул Шерлока за руку, и на этот раз Шерлок последовал за ней, позволяя мягко себя направлять, пока Джон не нашел для них положение, которое посчитал наиболее удобным. Он передвинулся на край дивана, чтобы дать возможность Шерлоку лечь на него лицом вниз, а его голову и плечи разместить у себя на коленях. Диван был недостаточно длинным, чтобы вместить в себя высокую фигуру Шерлока и ему пришлось согнуть колени и положить ноги на подлокотник. И все же, Джон подумал, что это намного удобней, чем упираться коленями в деревянные доски пола. Шерлок, кажется, с этим согласился, издав тихий вздох облегчения, он расслабился и закрыл глаза. Джон все еще чувствовал его дрожь, но похоже она начинала затихать. Однако он не собирался на этом останавливаться. Раз уж Шерлок был в его распоряжении, он разместил одну руку у него на плече, вторую — на голове, запустив пальцы в непослушные кудри, и начал аккуратно массировать спину, перемещая руку взад-вперед плавными и равномерными движениями. — Теперь все в порядке, — сказал он. Его голос, понизившийся до шепота, звучал мягко и успокаивающе, — все хорошо. Просто расслабься. Я останусь с тобой. Шерлок ничего не сказал — он вообще не разговаривал с тех пор, как выдавил из себя извинения, положившие конец порке — однако он немного подвинулся, словно хотел быть ближе. Заметив это, Джон пожалел, что не может лечь рядом с ним и как следует обнять — если бы кто-нибудь сказал ему об этом накануне утром, он бы рассмеялся тому в лицо — но диван, увы, был единственным, на что они могли сейчас рассчитывать. В следующий раз, нужно будет сделать это в одной из спален, чтобы Шерлоку было комфортно прилечь после. В следующий раз? Он резко моргнул. Боже милостивый — в следующий раз? Он и правда сейчас подумал о том, как бы это повторить? Ладно, это конечно оказало влияние на Шерлока, и довольно сильное, если судить по его состоянию… Но это случилось спонтанно и стало последней каплей, когда закончилось терпение. Шерлок вел себя как ребенок, и Джон сорвался, пойдя на поводу инстинктов. Да… именно это он и сделал. Подчинился инстинктам, и это сработало. Но это было лишь раз. Один раз. Шерлок довел его до предела, и тогда он отреагировал. На этом все закончилось, ведь так? Не может же он пороть Шерлока каждый раз, когда тот плохо себя ведет, или может? Все-таки может? Нет, что за чушь. Шерлок взрослый мужчина. Следует признать, несколько безумный мужчина, который совсем не заботится о своей безопасности и влипает в неприятности так же быстро, как собака находит кость. Большую часть времени он ведет себя как ребенок… но устраивать ему порку? Серьезно? Конечно… казалось, это подействовало. Черт возьми, он даже извинился. Но чему все привело: свернувшийся на коленях Джона — сложно представить, что Шерлок мог себе с кем-то такое позволить — без тени обиды или презрения за то, что с ним сделали, он просто нуждался в утешении. Нуждался. Точно так же, как нуждался до этого в порке. И почему Джон не подумал раньше, что возможно Шерлоку это и было нужно? То, от чего от не сможет так просто отмахнуться или проигнорировать. И то, что Джон в состоянии обеспечить. В конце концов, разве жизнь Шерлока не была поставлена на карту? Ранее он произнес вслух, что если в его силах сделать хоть что-нибудь, чтобы события, подобные сегодняшним не повторялись, значит у Шерлока есть все основания полагать, что он на это способен. Боже, он способен. Он знал это с самого начала, понимал инстинктивно, просто до этого момента не мог для себя это четко сформулировать. Но сейчас все прояснилось, перед ним стоял неоспоримый факт, ясный и прочный, как стена. Если придется — он сделает это снова. То, что Шерлок — взрослый мужчина, по сути ничего не меняет. Если будет нужно все повторить — Джон пойдет на это. Если будет нужно? Джон закатил глаза на фразе, которую сам построил в голове. Дело не в «если», а в «когда». Зная Шерлока и его выходки, рано или поздно он с этим столкнется, и «когда» придется заменить на «часто». И какого черта он вообще в это ввязался? Шерлок пошевелился в его руках, издав тихий вопрошающий звук, и Джон вдруг осознал, что перестал гладить его по спине, потерявшись в собственных мыслях. Видимо Шерлок так дал понять, что чего-то не хватает. Джон прикусил губу, чтобы удержаться от ухмылки, — было так забавно наблюдать за столь милыми проявлениями Шерлока, и в то же время, невероятно притягательными — и продолжил мягкие движения, позволяя своей руке равномерно скользить по плечам. — Прости, — сказал он, — я задумался. Все в порядке, я никуда не собираюсь уходить. И действительно, он никуда не собирался. Теперь он знал еще один неоспоримый факт. На чтобы бы он сейчас не подписался своими действиями… это стоило того, чтобы дать Шерлоку то, в чем он так нуждался. Шерлок пробормотал что-то невнятное, на этот раз более довольным тоном, и снова затих. Его дыхание выровнялось и перешло в нормальный ритм, всхлипы утихли вместе с дрожью. Он выглядел очень вялым и совершенно измученным, и Джон подозревал, что вскоре он провалится в сон. По правде Джону самому казалось, что пройдет немного времени, прежде чем уснут они оба. После сегодняшней ночи, он был полностью измотан. И, боже, как же ныла рука. Растирание спины Шерлока немного помогло, но все равно это была сильная боль, наводящая на мысль, что зад Шерлока пострадал не меньше. И если бы он решил заниматься этим регулярно, неплохо было бы иметь пару специальных приспособлений. Что ж, он уже думал про тапочки. Или ремень — у них обоих было несколько. Может и расческа бы подошла. А что там с деревянными ложками на кухне? Его мысленный поток с перечислением предметов был прерван, когда Шерлок вновь пошевелился, он слегка вздрогнул и снова замер. Джон провел по его волосам, пропуская пальцы сквозь спутанные кудри. — Все хорошо, — тихо сказал он, — я с тобой, все в порядке. Едва заметное движение — и снова пауза, после чего Шерлок тихо заговорил. — Я знаю, что все в порядке Он заговорил первый раз с тех пор, как извинился, и Джон был этому рад. Слова были тихими, однако в них слышался намек на его обычный сарказм, чему Джон обрадовался вдвойне. Значит, Шерлок начал приходить в норму, типичную для него. Джон заметил, что Шерлок хоть и пришел в себя, но совсем не стремился вырваться из объятий. Пока он гладил Шерлока по волосам, темноволосая голова слегка подалась навстречу движению. Он определенно не собирался покидать колени Джона и даже не стал открывать глаза, что было хорошим знаком, поскольку Джон еще не закончил его утешать. Продолжая гладить спину Шерлока, он аккуратно спросил — Ты в порядке? — Да, — по-прежнему тихий, голос Шерлока все еще дрожал и сбивался, но все больше начинал походить на себя, — если это можно так назвать. Снова пауза, после чего он чуть смущенно добавил — Больно Джон слегка усмехнулся — Могу представить, — получилось даже строго, и он тут же похлопал Шерлока по плечу, — если тебя это утешит, у меня чертовски болит рука. Шерлок слегка приподнял голову и на мгновение открыл глаза, после чего снова устроил ее на коленях Джона. — Не утешит Теперь он гораздо больше походил на прежнего Шерлока, его голосу вернулось прежнее недовольство, что заставило Джона невольно улыбнуться — Мне следовало взять тапочки, — заметил он с легкой издевкой Шерлок снова пошевелился и даже вздрогнул, и Джон подумал, что сейчас он себе это ярко представил. — Рад, что ты не стал — В следующий раз, — твердо сказал Джон, его слова прозвучали как обещание. Наступила тишина, он чувствовал как Шерлок напряженно прижимался к нему, видел его приоткрытые глаза, неотрывно смотрящие на него сквозь ресницы. Джон снова похлопал его по спине и продолжил, решив прямо сейчас выложить все карты на стол. — Да, следующий раз будет. Тебе это нужно, Шерлок. Я серьезно. Если в моих силах сделать что-то, чтобы предотвратить повторение сегодняшней ночи, я это сделаю. Думаю, в этом есть смысл. Это важно, и я так решил. И если ты снова откинешь подобное, ответ не заставит ждать. Снова тишина, тянулось долгое молчание, пока они смотрели друг на друга и Джону оставалось только гадать, что происходит у него в голове. Должно быть, ему непросто было это переварить. Впрочем, как и Джону. Происходящее влекло за собой чертовски разительные перемены в их отношениях. Шерлок привык поступать, как ему заблагорассудится, и все попытки Джона обуздать его до сих пор ограничивались коротким выговором, если он совсем выходил из-под контроля. Шерлок все успешно игнорировал. Мысль о том, что могут быть некоторые последствия, причем на регулярной основе — которые нельзя так просто проигнорировать — ломала все прежние установки. Но Шерлок в этом нуждался. Джон был уверен, более того, он знал, что Шерлок в какой-то степени тоже это понимал. Когда Джон перекинул его через колено и впервые ударил, заявляя о дальнейших намерениях, Шерлок не сопротивлялся. Конечно, Джон все равно бы смог удержать его и отшлепать, но Шерлок совсем не вырывался. Он позволил Джону сделать это, оставаясь тихим и кротким, пока Джон приводил наказание в действие, и даже не пытался его остановить. Он полностью включился в процесс. И это, черт возьми, говорило о многом. Возможно, Шерлок сейчас тоже думал об этом, и подобные мысли каким-то образом все-таки проникли в его безумно-гениальный мозг. Казалось, прошла целая вечность, после чего глаза Шерлока закрылись и он расслабился, откинув голову на колени Джона. А затем последовал ответ, такой тихий, что Джон с трудом расслышал. — Ладно «И это всё?», — подумал Джон и понял, что удивлен. В глубине души он уже приготовился к драке. Но сегодня у Шерлока, похоже, вошло в привычку подчиняться там, где Джон ждал сопротивления. Учитывая, что это был Шерлок, Джона бы не удивило, если он просто делал это наперекор. Но не это сейчас занимало мысли Джона. Они только что пришли к соглашению, странному и в корне меняющему жизнь, но оба в итоге признали, что именно это им было нужно. Конечно, Шерлок может начать спорить о деталях в будущем, — в чем Джон не сомневался, — но с главным условием он согласился, и Джон не собирался отступать. Значит, это всё. Кивнув себе, быстро и решительно, он продолжил гладить Шерлока по спине и улыбнулся, услышав одобрительный и более спокойный вздох. Джон снова пропустил пальцы сквозь волосы Шерлока и тихо добавил — Но это после Ответ Шерлока был таким же тихим — Согласен — Отлично, — сказал Джон, — рад что все уладилось Несколько минут они провели в уютной тишине, Джон продолжал мягко гладить спину и Шерлок, похоже, успокоился. Накопленное напряжение покинуло его вместе с силами и казалось, он полностью выжат. Он был так неподвижен, что Джон подумал, не заснул ли он, но Шерлок заговорил снова. Голос был все еще слабый, а теперь и немного спутанный, как будто он вот-вот провалится в сон. — Я не шутил Джону не нужно было переспрашивать, что он имел ввиду, слова тут же пронеслись в его голове: «Прости». Раскаяние, которое так отчаянно вырвалось сквозь слезы, было искренним. Вне сомнения. В ответ он нагнулся к Шерлоку и обнял его, если это можно было назвать объятиями в таких стесненных условиях. — Знаю. Я тебя простил. Теперь давай спать. Шерлок больше ничего не сказал, и через несколько минут Джон убедился, что его указание было исполнено. Решив последовать своему же совету, он откинул голову на спинку дивана, игнорируя голос в голове, который намекал ему, что он пожалеет об этом утром, когда чудовищная ломота в шее даст о себе знать, и прикрыл глаза. Его последней мыслью перед сном было, что если миссис Хадсон случайно зайдет и застанет их в таком положении, наверное они оба этого не переживут.