Я собираюсь помочь тебе

            — Мы подрались.       — ПОДРАЛИСЬ?- Помфри лихорадочно бегала по палате, вливая различные зелья в отключившегося парня. — На нем следы от вашего укуса! Вы в курсе, что если альфа укусит другого альфу, этот укус будет болеть до такой степени, что носитель будет буквально сдирать себе кожу!       Поттер слушал женщину очень внимательно, стоя неестественно прямо и сжимая кулаки за спиной, стоя возле кровати. Он не отводил взгляда от Малфоя, пытаясь уловить хоть один признак того, что ему становится лучше. Как только они зашли в палату и Помфри начала диагностировать его, у Драко уже была высокая температура и низкое давление. Сейчас его состояние стало значительно лучше, но тот укус, что оставил Поттер на его плече, никак не поддавался лечению. Это была не совсем метка, потому что, во-первых, метка ставится только в течку, а во-вторых, Малфой уж точно не являлся омегой, но чувство вины только сильнее охватывало Гарри.       Мадам Помфри ворчала еще минут десять, пока не убедилась полностью, что оба молодых человека находятся в безопасности.       — Можно вопрос? — осторожно спросил альфа. — Если у альфы клыки растут не спереди, что это может значить?       — Такое бывает, если один из родителей носитель рецессивного гена омеги, который проявился как мутация у ребенка, -успокоившись, ответила ведьма. — Такой вариант встречается не так, чтобы редко, но и не слишком часто, — колдомедик оглядела Малфоя еще раз и продолжила: — Так бывает, в основном, у чистокровных детей, которые были рождены от брака, где их отец — альфа, а мать — бета с рецессивным геном омеги. На качестве жизни это никак не сказывается, просто метку придется ставить глубже и аккуратнее.       — Хорошо… — Поттер еще раз мазнул по Малфою взглядом и, встретившись глазами с пронизывающим взглядом Помфри, не стал ходить вокруг да около, достал из кармана мантии шприц и дал его в руки медиведьме. — Можете сказать, что это?       Колдомедик крутила шприц в руке, проверяя его различными заклинаниями. Поттер смотрел, как выражение лица Помфри сменилось с заинтересованного на удивлённое, а спустя секунду ее взгляд помрачнел.       — Мистер Поттер, вам стоит вернуться в свою башню.       — Но... — глаза Гарри округлились, а недовольство застряло где-то в горле.       — Никаких «Но»! Молодой человек, вам такие вещи знать не стоит, — ведьма убрала шприц в свой карман. — Этим займутся взрослые.       И, не слушая оправдания со стороны парня, мадам Помфри взмахнула палочкой и выставила Поттера за дверь. ***       — Гарри, ты точно не ошибся? — Гермиона сидела на кровати, обеспокоенно смотря на своего друга, — Точно мутное светло-зеленое зелье, отдававшее жжением на коже?       — Герми, я могу показать тебе свои воспоминания, я не собираюсь врать. Поттер ходил из угла в угол не один час, обдумывая все произошедшее за весь день. Еще месяц назад, когда начались занятия, он знал, что Малфой что-то замышляет, а сегодня он наконец-то убедился в своей догадке. Этот скользкий тип употреблял какую-то дрянь и, кажется, подсел на нее очень хорошо.       — Гарри… — начала девушка. — То, что ты сказал, схоже с описанием одного препарата…вызывающего опасения препарата.       Поттер остановился на середине комнаты и глянул на свою подругу. Она выглядела слегка потрясенной и взволнованной. Гарри с самого начала знал, что Хорек употребляет какую-то дрянь, но раз сама Гермиона говорит, что это "вызывает опасения", то это в десятки раз хуже того, о чем мог подумать брюнет.       — Я не могу сделать выводы, пока сама не увижу его.       — Не получится, — тут же ответил парень, — я отдал его Помфри.       — Гарри… — произнесла Гермиона. — может стоит оставить это действительно на взрослых? Мы дети, которые только-только прошли пробуждение… Я хочу сказать, чтобы ты бросил это дело, это не твои проблемы.       Поттер скрипнул зубами. Конечно, это были не его проблемы. Но что он может сделать, если вся его сущность буквально кричит, чтобы тот разобрался в ситуации и помог?. Голова начинала трещать. Неизвестность только усугубляла ситуацию.       После этого инцидента прошла неделя. В палату к Малфою никого не пускали. Он находился там все время и только изредка одногруппники перешептывались о том, что по словам Помфри, он до сих пор был без сознания. Так же, на следующий день пришел Люциус Малфой, чтобы проведать своего сына и устроить разборки с директором.       Гарри Поттер не собирался отсиживаться в своей башне и каждую ночь принимал попытки проникнуть к Драко, но сигнальные чары и магия защиты не давали такой возможности. Оставалось только следить за людьми, что приходили и уходили. Таким человеком стала Амбридж, которая в середине дня решила устроить чаепитие с Люциусом Малфоем в своем кабинете. Поттеру повезло, что он заметил белую шевелюру прежде, чем они смогли скрыться, и успел накинуть на себя мантию-невидимку и последовать за парочкой в кабинет.       — Драко уже неделю не посещает занятия, мистер Малфой. — с улыбкой на лице, выдала Амридж, самолично разливая чай. — Я позвала вас сюда, чтобы выяснить причину состояния Вашего сына… По каким-то обстоятельствам все решили это скрывать, но мне, как работнику Министерства нужно знать все, что происходит в стенах замка.       — Это семейное дело, Вам не стоит сильно беспокоиться. — холодно ответил Малфой. — Или вы считаете, что слежка за моей семьей принесет Вам выгоду?       Амбридж на секунду остановилась, проливая чай на розовый ковер и загадочно уставилась на альфу.       — Что Вы, — процедила она, а ее ухмылка стала только приторнее, — Вы ведь знаете, как сложно работать в Министерстве, а следить за ребенком еще сложнее.       — Хватит ходить по кругу, что Вам нужно?       — Ох, совершенно ничего… конкретного, — Амбридж села в кресло, не отрывая взгляда от собеседника. — Знаете мальчишку Поттера? — после упоминания имени мистер Малфой и сам Гарри навострили уши. — Среди портретов ходят слухи, что он виноват в случившемся.       — Победитель Волдеморта не может успокоить свою геройскую натуру? Решил отыграться на моем сыне?       — Альфы в наше время такие своевольные… ничего личного, мистер Малфой, — женщина отставила чашку в сторону, — Услуга за услугу. Я сохраню ваш маленький секретик, а вы избавите меня от присутствия надоедливого сосунка.       — Вы говорите так, словно обладаете священными секретами, — Малфой оскалился, закидывая ногу на ногу. — Утолите мое любопытство. Что Вам известно?       — Кое-что интересное.       На этих словах Амбридж взмахнула палочкой и в ее руках оказался тот самый шприц, который был отдан Помфри еще неделю назад. Поттер заметно сжался, не отводя взгляда, а вот Люциус, похоже, не удивился.       — И что это? — самодовольная улыбка расплылась по лицу альфы.       — Ох… — копируя мимику, начала профессор. — Всего лишь то, что схоже с веществом, обнаруженным в крови вашего сына.       — ВЫ ПРИКАСАЛИСЬ К МОЕМУ СЫНУ? — Малфой вскочил со своего места, опрокидывая кресло назад и сжимая свою трость, словно готовясь использовать ее. Но продолжить беседу им не дал голос за дверью, который через секунду сменился произносимым паролем. Дверь распахнулась, а на пороге встал профессор       Снейп, который уставился на присутствующих, словно не удивившись их присутствию.       Поттер вздрогнул, когда взгляд профессора устремился к нему, словно видя его сквозь мантию.       — Договорим позже, мистер Малфой.       Ухватившись за последнюю возможность сбежать, Гарри обошел Снейпа и выскользнул из кабинета. Поттер был прав. Драко Малфой использовал этот препарат. Либо он чем-то заболел, либо он больной придурок, у которого появилась зависимость. ***       — Хочешь сказать, он бы умер, если бы принял препарат? — серьезным тоном спросил Люциус.       Никто в палате не догадывался, что уже второй час Драко Малфой успешно притворялся спящим, прислушиваясь к разговору отца и профессора Снейпа.       — Мистер Малфой, кажется, Вы заигрались, — бесцеремонно произнес Снейп, — Я был в комнате мальчика и нашел хорошо спрятанный мешок. Думали, что это "исправит" его?       — Кто тебе давал право вмешиваться? Посмотрел бы я на тебя, если бы твой сын родился подстилкой. Раз препараты убивают его, я должен найти другой выход.       Драко задержал дыхание, молясь всем предкам, чтобы не выдать себя. Он лежал почти как мертвец, с застывшими конечностями и посиневшими губами. Если бы сейчас кто-то обратил бы на него внимание, то решил бы, что тот отбросил коньки. По-настоящему вдохнуть он смог лишь в тот момент, когда дверь за отцом закрылась, а в комнате застыла тишина.       Слезы полились из глаз, оставляя за собой мокрые дорожки и отдаваясь болью в душе.       Спустя какое-то время Малфой наконец-то пришел в себя и заметил, что одеяло было накрыто уж слишком плотно. Попытавшись избавить себя от ткани, он осознал, что оно было закреплено чарами, благодаря которым оно продолжало на нем держаться. Драко не сразу понял, ради чего эта предосторожность, а еще спустя секунду в плече отдалась неизвестная боль.       Перед глазами стали промелькать воспоминания. Страх окутал его с головой, заставляя прочувствовать все то, что произошло в тот раз. Кроме страха, Драко ничего не чувствовал. Но в миг, когда боль переместилась в область его плеча, все сразу утихло. Боль сменилась успокоением, а страх, что уже начинал поглощать его — отступил.       Пока Драко приходил в себя после пробуждения, в это же самое время, в своей спальни Поттер бился в порыве разорвать каждого, кто проходил мимо и хоть как-то пытался с ним контактировать.       Сперва все подумали, что у альфы начался гон и на его комнату повесили купол, дабы сдержать его порывы, но через секунду он взорвался и другие альфы отлетели в сторону. Такое поведение только еще сильнее взбесило Поттера и, сметая со своего пути однокурсников, он успел забежать в гостиную, перед тем как заклинание Макгонагалл попало в него и он отключился.       Очнулся Гарри уже в больничном крыле, привязанным магией к кровати, а вокруг него столпились трое: директор, Помфри и … Снейп? Северус смотрел на мальчишку недовольным взглядом, сверля удивленно распахнутые зеленые глаза.       — Как Вы себя чувствуете? — обеспокоенно спросил Дамболдор, — Помните что-нибудь?       Гарри оглядел присутствующих, а после устремил свой взор на директора и кивнул. Конечно, он помнил то, что произошло с ним. Такое вряд ли можно было забыть. Та боль, что он ощутил в тот раз, казалась самым тяжелом чувством, которое он когда-либо испытывал. Сущность в нем просто бушевала и металась из стороны в сторону, пытаясь куда-то успеть (?). Гарри не понимал куда спешил его внутренний альфа, но способность сопротивляться ей он не имел, поэтому почти сразу потерял возможность контролировать себя.       Боль заполняла его тело, а гнев захватил его мозг. Но самое главное, он снова ощутил тот страх. Точно такой же, как в ванной старост, только на этот раз Малфоя здесь не было и оправдать свои эмоции было невозможно.       Гарри Поттер знал лишь одно. Причиной его состояния снова был этот проклятый Малфой, к которому так неожиданно тянулась его душа.       Пока альфа слушал речь директора, на него снова навалились чужие эмоции. Где-то далеко отсюда Малфою было плохо, и он знал это, чувствовал изнутри. Он ощущал его психологическую боль. Гарри не испытывал чего-то конкретного, его мозг будто самостоятельно проецировал неизвестные ему эмоции. Хотелось, нет, требовалось немедленно рвануть прочь от сюда и найти виновника его страданий.       Гарри так бы и поступил, если бы не мадам Помфри, которая успела заковать его конечности.       Профессор Снейп прошипел что-то невнятное и забрал с собой Дамболдора на выход.       Медиведьма проводила их хмурым взглядом, а после, выдохнув, обратила свое внимание на пациента.       — Вините не мистера Малфоя в своем состоянии.       Поттер вздрогнул. «Как она узнала? Легилименция?» — словно прочитав мысли, Помфри цыкнула, закатив глаза.       — Вы, мистер Поттер — открытая книга, — Гарри открыл рот, непонимающе хлопнув глазами, —Отдыхайте,— Развернувшись ведьма пошла в свой кабинет, но остановилась возле двери. — И не трогайте Драко, ему и без вас тяжело.       Гарри собирался спросить что-то очень важное, но, не особо хорошо понимая, что только что произошло, он возмущено сжал губы и прикрыл глаза. Расслабиться сегодня не получится.       Если бы Поттер с начала этого года знал, что все его неудачи начнутся от того, что он заподозрит Драко Малфоя в чем-то страшном, то, вернувшись в прошлое, он бы ударил себя чем-нибудь тяжелым, чтобы не вляпаться в это снова. До пятого курса, конечно, было нелегко жить и тот турнир на четвертом доказывал, что желать чего-то хорошего в новом году не стоит, но надежда умирает последней.       Умирает так же, как и последние нервные клетки Поттера, когда в больничное крыло ворвалась троица. Если с Роном пришла даже Гермиона, стало ясно, что занятия закончились и сейчас примерно время ужина. Гарри даже слегка обрадовался, что находится в такой ситуации не один, но видеть взволнованные лица друзей картина тоже не из приятных, особенно когда видишь лицо сестры Рона…

— Гарри, ты нас так напугал. — падая на его кровать, проговорила Джинни. — Ты же мог сказать мне, что у тебя скоро начнется гон, мы бы справились.       Зеленые глаза по природе были немаленькими, но сейчас их величина достигла предела.       — Чего?       Трое удивленно замерли, не ожидая подобной реакции. Джиневра хлопала накрашенными ресницами, Рон стоял с глупым видом, одна лишь умница Гермиона быстро взяла верх над своими эмоциями и дернула подругу на себя.       — Дружище, ты конечно, нас всех тут того… — пытаясь сменить тему, начал Рон, <— Ты был похож на настоящего зверя, а твои глаза…       — Они были такого красивого цвета! — вырываясь из хватки Мионы, начала верещать младшая Уизли. — Рубины Настоящие рубины!       — Рон прав… ты был таким пугающим… — Гермиона сжала потянула Джинни на себя, периодически что-то шепча ей на ухо. — Но нам всем стоит тебя поздравить, знаешь, найти свою пару намного труднее, чем осознавать, что она у тебя есть.       — Ты о чем, Герми? — Гарри не узнал свой голос. Спазм сдавил горло произнести даже это оказалось очень трудным.       — Об истинных, конечно. — Девушка радостно улыбнулась, глядя на своего друга,— Я позже принесу тебе книжки на эту тему, но я точно не ошибаюсь, потому что это излюбленная тема романов, так что можно сказать, что я выучила все важные признаки.       — Герм, можно попроще? Гарри, кажется, сейчас уснет.       — Твои глаза, — не обращая внимания на Рона, продолжила девушка, - доказательство того, что где-то находится твоя пара. Одна из моих теорий: у твоей пары началась течка, что и вызвало волнение твоей сущности. Твой альфа хотел оказаться рядом с омегой и всячески звал ее… Мне жаль, но из нашего факультета в эти дни ни у кого не было течки… Но есть еще вариант, что твоя омега была в очень большой опасности, и она уже кричала о помощи…       Гермиона хотела сказать что-то еще, но её прервал всхлип со стороны подруги. Джинни стояла с поникшей головой , а из ее глаз текли ручьи слез. Девушка ничего не объяснила, и, извинившись, убежала прочь из больничного крыла, оставляя ребят в немом шоке. ***       Время до рождества пролетело быстрее снитча. Амбридж, захватив права в Хогварце устроила шквал дисциплинарных законов, которые всячески ущемляли права учеников и буквально подстраивали их под нее. Роль директора давалась ей с большим тщславием, которым она, не скрывая, делилась.       Пусть и прошло достаточно времени с момента инцидента в ванной старост, но, на удивление Драко, Гарри Поттер окончательно свихнулся. Он не просто начал следить за бедным студентом, но также был пойман за преследованием на пути в слизеринские общежития.       В момент, когда Драко заметил подозрительные копошения позади себя, он уже знал виновника.       Малфой не стал терпеть и, выхватив палочку, легким движением руки отбросил гриффиндорца Ступефаем. Поттер, оглушенный заклинанием, лежал на спине неподвижно, а рядом валялась мантия-невидимка. Драко прошипел проклятья в сторону гриффа в самой злобной манере, а после проехался ногой по чужому носу, ломая его.       Малфой не чувствовал себя виноватым, когда накрывал мантией Поттера и оставлял его одного, невидимого, на полу по пути в подземелье. Драко знал, что несносный гриффиндорец заслужил это, пусть и не признавал себе, что в ту ночь в ванной старост Поттер спас его.       К счастью для Гарри, этим же вечером его нашла Полумна, обеспокоенная его мозгошмыгами и в поисках своих пропавших туфель.       С того момента Гарри Поттер стал только навязчивее. Он больше не скрывал свое присутствие заклинаниями и не прятался под своей излюбленной мантией. Как настоящий представитель своего факультета, он шел напролом.       — Он ушел из Квиддича.       — Кто? — Гермиона даже не оторвала взгляда от книги, уже зная ответ на свой вопрос.       — Малфой!       За последнее время золотая троица только и делала, что мусолила тему с ненаглядным выходцем из Слизерина. Гарри и Рон трубили на всю школу, что белобрысый устраивает восстание где-то на стороне, а Гермиона, устало потирая глаза, пыталась утихомирить своих друзей.       Гермиона не могла точно сказать, каких целей добиваются альфы. Ну прекратил он паясничать и хоть как-то реагировать на всех, ну может у него переходной возраст только сейчас начался? Что теперь, свет клином сошелся на Малфое?       — Я слышу его фамилию чаще, чем мне хотелось бы.       — Я считаю, что Гарри дело говорит. — чуть менее оживленно, сказал Рон. — Разве не он был самым рьяным игроком в Квиддич? Все это очень подозрительно, Миона…       Гарри готов был раскрывать тему причастности Драко Малфоя ко всем будущим преступлениям, но колющая боль, образовавшаяся в области сердца, заставила его задохнуться воздухом. Голова моментально нагрелась до состояния кипятильника, а руки оказались на удивление ледяными. Все присутствующие моментально замерли, наблюдая, как их друг сжимает свою рубашку и надрывно дышит.       Грейнджер уже собиралась предпринять хоть какие-то действия, но ее буквально перебили на полуслове. Поттер соскочил со своего места и направился к выходу, не замечая, какими обеспокоенными взглядами его провожают друзья.       Гарри бежал. На удивление, он бежал слишком быстро для человека, которому буквально пару минут назад не хватало воздуха, чтобы просто подняться. Сейчас он словно летел на метле, маневрируя между проходящих учеников, которые ошеломлённо смотрели на него. Поттер не чувствовал чего-то конкретного, скорее он знал лишь одно: «Нужно найти его». Для чего? — он уже не знал. Голова была пуста, а сердце билось так громко, что его стук заглушал визг Пивза, пролетавщего рядом с ним.       Парень не помнил, как оказался в слизеринском серпентарии, глаза его будто только сейчас открылись после долгого сна.       Он не разбирал пути, не знал куда его приведет эта дорога. Гарри просто ощущал, что сейчас он должен быть Там. Парень остановился лишь в момент, когда зашел в мужское крыло и перед ним оказался коридор с множеством отдельных комнат, которые были пронумерованы, но не подписаны.       Гарри просто знал, что нужно идти глубже… Он остановился, когда посмотрев на дверь, его сердце ухнуло, лишь подняв глаза он убедился в своем чувстве, читая серебристую надпись: «Комната старосты».       Дверь была заперта. Очевидно.       Поттер смотрел пару секунд на темное дерево, а после стукнул в дверь раза два. Сначала было тихо и парень даже успел подумать, что, возможно за дверью никого нет, но после послышалось копошение и дверь неожиданно приоткрылась. Светлые волосы небрежно спадали на лицо ошеломленного парня, а Гарри сдерживал себя, чтобы не дотронуться до них.       — Поттер? — Малфой моргнул пару раз, чтобы убедиться, что он не словил новый приступ галлюцинации. — Какого драккла ты себе возомнил?       Малфой собирался сказать что-то еще, но чужая рука накрыла рукоятку двери и дернула ее на себя. Драко опешил, удивляясь то ли своеволию со стороны нарушителя, то ли нахлынувшему страху, который навалился на него, стоило Поттеру сделать шаг вперед и заставить его отступить назад.       Гриффиндорец прошел вглубь комнаты, не отводя взгляда со слизеринца.       — Что ты...       — Снимай. — собственный голос казался чужим, Гарри осознавал это смутно, ведь все его сознание снова постепенно начинало плыть.       — Что?       Поттер схватился одной рукой за ворот рубашки. Малфой, обомлев от такой наглости, резко шагнул назад, от чего пуговицы рубашки разлетелись по всей спальне. Гриффиндорец не растерялся, и, не отпуская ткань, потянул ее ниже, оголяя чужую грудь и разворачивая Драко к себе спиной. Бледная аристократическая кожа покрылась румянцем, но чужое сопротивление не дало своих плодов и Гарри сжал шею, не отрывая взгляда от чужого плеча.       Он помнил, как обращался к Помфри, чтобы выведать у нее информацию о своей «недометки» на теле Малфоя. Когда Поппи сказала, чтобы Гарри не лез в чужое дело и не совал свой нос в ее профессиональное лечение мистера Малфоя, Поттер еще неделю доканывал ее, пока не получил отталкивающее заклинание в грудь.       Гарри Поттер был готов увидеть гниющую рану, покрытую несколькими слоями корок, но увиденное действительно поразило его. Как сказала Помфри: «Укус на теле альфы будет не просто вызывать несколько стадий боли на месте укуса, но также есть ряд побочных эффектов, когда тело альфы будет отвергать чужой укус».       Кожа Малфоя была чистой. Практически чистой.       Маленькие четыре углубление располагались на чужом плече, и на вид больше напоминали бледные веснушки, которые, в свою очередь, достаточно гармонично сочетались с пигментом бледной кожи.       Хватка Поттера ослабла и слизеринец воспользовался своим шансом, тут же отпрянув, а его кулак прошелся по чужому лицу.       — Понравилось ходить со сломанным носом? — чужой гнев заполонил комнату. — Что за херню ты здесь устроил?       Во рту ощущался привкус крови. Кажется, Малфой действительно снова сломал ему нос.       Гарри Поттер так и застыл в позе, где его лицо было повернуто в сторону, сразу после удара. Мурашки перед глазами становились все сильнее, пока не заполонили весь обзор.       — Поттер?       Это было последним, что услышал Гарри, перед тем как потерять сознание.