Литл мяумяу

Ты сидишь напротив человека. Вернее, того, что от него осталось. Нет, он целый и живой. Он дышит, у него, наверное, ничего не болит и единственное, что его мучает — падучая болезнь, но благодаря врачам приступы свели к минимуму. Ещё, кажется, пару недель назад вы с этим человеком могли поговорить, обсудить что-то, поспорить. Хотя, "поспорить" — громко сказано. Действительно спорил он только тогда, когда приближался приступ его болезни. Но, вот, вполне себе человек превратился в лишь его подобие. Умом он и раньше не блистал, но был в состоянии поддержать разговор, налить воды, достать себе еды. Теперь же он сидит в кресле, потупив взгляд в пол, не реагируя на окружение. Тебе бы хотелось извиниться перед ним и ты делаешь это уже не первый раз, но ни разу у тебя не получалось добиться какой то внятной реакции. Вернее, иногда объятия происходят слишком сильными и лишь тогда больной начинает всхливыпать, после чего ты сразу убегаешь. В остальное же время он просто мямлит что-то. Кажется, ещё чуть чуть и он заговорит, но этого не происходит. Ты иногда приносишь разные вещи, которые, по твоему мнению, могли бы привести его в себя. Ты приносил фрукты, но действия не оказали ни их цвет, ни их вкус, ни их запах. Ты даже цветы приносил, и этот жест явно удивил врача, но ты их дарил не то, что бы от сильной любви, а в надежде на хотя бы разовое просветление. Тебе и сейчас нужно было передать кое-что от Рогожина. Он встретил тебя перед отъездом, вручил покрывало и сказал "На, пусть князь укрывается". Однако дойти до самого князя покрывало не смогло — после Рогожина ты наткнулся на Ганю. Тот был в хорошем настроении, но, взяв в руки покрывало, рассвирепел и сказал что-то из разряда:"Да Вы там сами с ума сошли?!" От покрывала явно пахло женскими духами, но ты не понял такое поведение. Ну, вот, тебе надо выполнить то, что ты обычно делаешь, когда попадаешь в больницу к князю Мышкину. — Здравствуйте... — ты встаёшь с койки и мнёшь в руках платок, потупив взгляд в пол, — А я опять к Вам.. Уж извините, в этот раз с пустыми руками.. Князь, кажется, чуть шевельнулся и ты аж подпрыпрыгнул от неожиданности, но это, видимо, максимум, что сегодня можно будет добиться. — Я ведь перед Вами извиниться хотел... Я ведь всякого наговорил... — Ты подходишь всё ближе, — Я ведь так и не думал о Вас никогда... Вы меня простите? Я всё спрашиваю это, но Вы никак не отвечаете мне. Ответьте же: простите или нет? Даже если не прощаете — скажите. Скажите хоть что-нибудь. Ты кладешь руку ему на плечо и князь чуть вздрагивает, но всё также смотрит неосмысленно. — Мне ведь самому не долго осталось.. Почему же Вы не хотите хотя бы перед смертью такую мелочь для меня сделать? — ты начинаешь злиться на него. Ты часто можешь повысить на него голос, но лишь в попытках достучаться. Однако ни спокойные разговоры, ни крики не работали на Мышкине. Ты внезапно обнимаешь его и начинаешь плакать в плечо. На самом деле, если Лев Николаевич хоть что-то понимает, он не должен удивиться, ведь это происходит каждый твой визит. — Вы ведь... Вы понимаете, что когда-то... Когда-то я больше не буду к Вам приходить? Я ведь всё слабее... Когда-то и я окажусь в больнице, но не с видом на горы, князь... Я буду умирать и глядеть на облезшие стены... Почему же Вы, милостивый государь, не хотите меня осчастливить перед концом? — Ты цепляешься пальцами за халат на спине больного — Князь, ведь Вы не только меня осчастливите... Все ведь ждут выздоравления.. Ты продолжаешь что-то говорить, заливать халат Мышкина слезами и даже не замечаешь того, что опять вцепился в мужчину, доставляя ему неприятные ощущения. А он всё стоит, опершись на твоё плечо и совершенно никак не реагирует. Князь лишь пустил слезу от того, что ребра ему слишком сдавило. Он сильно исхудал. Видимо, врачи хоть и пытаются накормить его чем-то, но больной в состоянии есть только кашицеобразную пищу — жесткое он либо проглатывал и давился, либо просто выплевывал. Обычно такие люди долго не живут. Может, он проживет дольше тебя, но явно не слишком долго. Наверное, за моральной смертью идёт и физическая. Вот и закончилось время посещения. Ты бы хотел остаться ещё, на целый день, на пару дней. Но в глубине души ты понимаешь, что это вряд ли поможет. Ты кашляешь и низвергаешь через чур большой сгусток крови. Почему-то ты уверен, что это твой последний визит сюда.