я даже не знал её настоящего имени, зато знал каждый изгиб её хрупкого, словно хрусталь, тела, каждую крапинку в голубых глазах, угасающих с каждым днём все сильнее. знал, что на завтрак она предпочитает стакан холодной воды, в редких случаях среднее красное яблоко. чаще всего моя сахарная девочка питалась водой.
я знал расписание её прогулок в одиночестве на 20к± шагов, походов в зал, встреч с мамой. после каждого из перечисленного она приходила полностью уничтоженная, только вот морально или физически - уже другой вопрос. моя дивная миля, что же с тобой случилось?
***
она была молода и красива, как бы банально не звучали эти слова. я восхищался ею и любил, несмотря на её появившуюся страсть к самоуничтожению. я принял её, что никто не смог сделать. у неё никого и не было, кроме меня, но казалось, будто даже моё присутствие - слишком много. так было, конечно, не всегда, но обо всём по порядку. мы познакомились в колледже, правда я его закончил, а она - нет. и я не могу рассказать вам, кем мы были, но это намного ближе, чем люди, находящиеся в романтических отношениях. сначала всё было хорошо: сахарная миля являлась невероятно жизнерадостным человеком, чем и зацепила меня. она любила прогулки, читать книги, готовить и зарубежную музыку, но больше всего любила сладкое и меня. она много знала и умела, несмотря на свой юный возраст, даже делилась со мной своими знаниями, которыми я пользуюсь по сей день. у неё был обширный круг друзей, люди тянулись к ней, а она к ним. я могу много говорить о ней, как о светлом человеке, однако это будет лишним. суть ясна, а это главное. это рассказ о невинной жизни, что закончилась печальным образом, к сожалению, тут всё оказалось бессильным. однажды миля сломалась, признаюсь и каюсь, я не заметил это сразу. прошло много времени, прежде чем до меня дошло, но было слишком поздно.***
один весенний вечер. я ждал свою сахарную девочку с тренировки, параллельно делав ей ужин. правда, к тому моменту она совсем перестала есть то, что я готовил, тогда не знал, с чем это было связано. каждый раз надеялся, но миля отказывалась от всего. она ссылалась на перекусы ранее или сильную усталость, где требовался сон. она спала от двенадцати часов в сутки, но синяки под глазами становились все выразительнее. я спрашивал об этом, но она лишь отмахивалась, а я и не переживал. у нас было доверие друг к другу, и я думал, что если что-то действительно случится - она все расскажет сама. к тому времени круг её общения сузился до меня и матери мили, она мне не называла причину, просто перестала ходить куда-либо, помимо того, что я перечислял в начале. их плюсов стало частое времяпрепровождение со мной. в тот день она вернулась позднее обычного и выглядела более помятой, я вышел к ней и улыбнулся, в попытке обнять. миля отпрянула, побольше спрятавшись в свою толстовку. она часто стала их носить, хотя на тот момент уже стоял конец апреля, становилось теплее. - в чём дело? - недоуменно спросил я, посмотрев в её небесные, уже потухшие тогда глаза. в тот день они были стеклянные, в них застыли слёзы. не прошло и минуты после моего вопроса, как сахарная девочка рухнула на колени, закрыв лицо руками. водопадом полились из глаз слёзы, она кричала, молила о помощи. это застало меня врасплох, но я сразу упал к ней и взял её руки в свои. я не мог сказать ни слова, лишь гладил ладони, слушая её мольбы. когда я пытался шептать слова поддержки, говорить о своих искренних чувствах, она не слышала меня. её боль оказалась громче и сильнее, затмила меня. вскоре миля потеряла сознание на моих руках. я отнёс её в нашу спальню и начал раздевать, чтобы одеть во что-то полегче. я ужаснулся, увидев истощённое тело возлюбленной. выпирали ключицы, рёбра... в целом кости были ярко выражены. также я увидел много ран, как свежих, так и заживающих. в тот момент я