something i never tell

      В магазине Love&Pet с утра творился хаос. — Повторите ещё раз, сколько было потрачено на содержание животных в прошлом месяце? — въедливо продолжал допытываться лощенный мужчина средних лет. Форма его усов была вдохновенно стырена у Пикассо, но к вящему неудовольствию Стеллы абсолютно подходила форме его лица.       Блум растерянно молчала, финансовыми расходами занималась Текна, но ее срочно вызвали на Зенит родители по какой-то невероятно важной причине. Хотелось надеяться, что важной. Уточнять никто не уточнял и звонить теперь было неудобно — Текна никогда раньше не отпрашивалась, поэтому дергать ее обратно никто не стал. — Я не знаю, — пробормотала Блум, обхватив плечи руками и стараясь сжаться в мини-Блум. — У нас Текна за эти все дела ответственна. — А по документам, — ехидно ухмыльнулся мужчина, тыкнув позолоченной ручкой в толстую кипу бумаг, — вы являетесь директором магазина. Следовательно и ответственность лежит на вас. Тем более, что финансовый директор, на которого вы пытаетесь сослаться, вообще для вашего предприятия не предусмотрен.       Стелла переглянулась с Блум, Блум неуверенно покачала головой. Муза покрутила пальцем у виска: — У нас выбор что ли есть? — прошептала она. Пока Блум думала, что на это ответить, Стелла уже произнесла: — Открой свое сердце для любви к ближним. Разве тебе самому не кажется бессмысленной вся эта возня с бумажками? Посмотри, наши животные здесь в чистоте, накормлены, довольны жизнью. Нет смысла закрывать наш магазин только потому что что-то там не сошлось в цифрах.       Мужчина ненадолго застыл, рассматривая яркие магические всполохи, исходящие от рук Стеллы и заканчивающиеся у него в грудной клетке. Выглядело это завораживающе, но одновременно и пугало — линии света казались острыми. В сердце у него что-то негромко щелкнуло. Он не успел испугаться, что оторвался тромб, о котором вечно нудела его жена, когда вечерами он доставал холодное пиво из холодильника, как все его существо охватила эйфория. Мгновенно он забыл и о проблемах на работе, и о непутевом сыне, о кредитах и долгах. — Вы согласны с нами? — спросила Стелла, накручивая локон на палец.       Мужчина осоловело кивнул и расплылся в улыбке. Муза показала кулак с поднятым вверх большим пальцем. Блум поджала губы.       Когда за ним закрылась дверь, девушки громко выдохнули. Все понимали — подобное решение проблемы носит временный характер, и скоро появится кто-нибудь ещё с вопросами, на которые ни у одной из них, кроме Текны, ответа не было. — И почему она так несвоевременно умотала на Зенит? — возмутилась Стелла, поглаживая подлетающих периодически животных. — Как будто мы должны отдуваться за ошибки в ее работе. — С чего ты взяла, что она ошиблась? — возразила Блум. — С того, что к нам пришел мужчина, щёлкнул по носу декларацией о налогах и научно-популярно объяснил какое наказание существует за их утаивание. — Я думаю, это просто недопонимание. Текна никогда не ошибается. — Во всяком случае в расчетах, — хмыкнула Муза и задумчиво добавила. — Может это вообще проделки Черного Круга. — Да, давай все на них свалим, — хихикнула Стелла. — И то, что твой мистер Куин женат, и… — И твои проблемы с Брендоном, — отбрила Муза чуть раздражённо. — Это другое… — Ага, мы не понимаем, — очень доброжелательно продолжила Муза. — Митси, наверное, тайно в их клубе состоит, раз ты готова ее заколдовать.       Блум ахнула, закрыв рот ладонью: — Серьезно? Стелла! — Что Стелла? Она зло во плоти.       Муза и Блум на это только закатили глаза.