истинные

– ну и вонь. - оказывается первым, что слышит отоя, когда заходит в квартиру. он выгибает бровь, разуваясь, и возвращается к этому выражению, когда заходит в гостиную. – где воняет, там и пахнет. - бросает, останавливаясь в дверях и осматривая присутствующих. кажется, у кого-то намечалась интересная ночка, но эйта не чувствует ни капли раскаяния за то, что оборвал её. во-первых, потому что карасу полезно немного пострадать, во-вторых, потому что юкимия и его омега тоже, но с ним, почему-то, ни один из пресловутой пары времени не проводит практически. – двум из троих воняет, вывод: начуешь на балконе. - табито, явно потерявший всякую надежду и желание, плюхается на диван сбоку от кенъю, прекращая нависать над ним, и утыкается носом в доступную в таком положении шею, обхватывая руками парня поперёк живота. сам же юкимия смотрит на отою, и это почти будит совесть последнего – но только почти. в конце концов, этот омега и сам одна из причин её погребения, так что, по скромному мнению эйты, было бы странно, если бы он её вдруг и вернул на место. – я же просил тебя, - осознанно или нет, кенъю заламывает брови в манере, характерной ему в минуты отчаяния. отоя чувствует, как возбуждение волнами накатывает. – не приходить сразу после... – у меня ничего не было сегодня. - обрывает фразу, потому что она не имеет смысла: у него действительно не было секса, ни сегодня, ни вчера, ни позавчера. последний его секс был с юкимией недели три назад, когда тот выходил из течки. кенъю сначала поднимает брови, слушая чужие слова, а потом отворачивается. – я тебе не верю. – не верь. - эйта жмёт плечами и разворачивается. истеричка побольше и истеричка поменьше должны успокоиться. в его присутствии они этого не сделают. – факта это не изменит. - следуя негласному компромиссу, идёт в душ. насколько он знает, искусственные запахи вроде геля для душа не способны перебить зацепившиеся за тебя феромоны, особенно, блядь, течные – дёрнул же чёрт тех кроликов двоих к нему подсесть. кто вообще в состоянии, когда на тебя почти готов повеситься первый встречный, ходит по барам, пускай и с альфой за спиной? что от него толку, если даже он, отоя, никогда не скрывающий свой запах, смог преспокойно приблизиться на минимально допустимое расстояние? что ж, в любом случае. теперь предстоит решить проблему с исходящим от него запахом – пускай с собственным всё было в порядке, выссказаться на эту тему успели уже и карасу, не способный из-за метки адекватно реагировать на омежьи запахи, кроме одного единственного, и попросту чувствующий отвращение, и юкимия, который, на правах истинного, страдал из-за посторонних запахов посильнее предыдущего. да, пускай эйта за то, что в отношениях он лишь частично и при том свободных настолько, насколько это было возможно, от комфорта своих партнёров он, вроде как, не отворачивался – не сильнее, чем от своего, конечно, потому и в свободных. по его философии, для полноценных отношений его парням должно хватать и друг друга, а он, ну, нуждается в ком-то рядом на постоянной основе, больше раза в жизни на ночь, тем более, если один из них его истинный. нуждается, но не слишком сильно, ему всё ещё необходимо, скажем, раздолье. вот, в общем, и выходило, что, пока его парням нужны серьёзные отношения, ему – не совсем, они всё ещё могут удовлетворять эту потребность друг в друге, а остаток – в нём точно так же, как он сам в, собственно, них. ну, из-за того, что работает преподавателем философии, отоя считает свою философию единственно правильной – по этой же причине и валит карасу, что в универе, что в личной жизни. интересные у них, конечно, отношения выходят. связанные метками табито и кенъю и связанные истинностью кенъю и эйта. врагу желать, пожалуй, самое то – но только в случае, когда все трое страдают. а они довольны – ну, большую часть времени. отоя прикрывает глаза, ощущая, как горячие струи воды скатываются по телу. в мышщах ощущается отголосок лёгкой боли, являющийся каплей в море по сравнению с удовольствием, приносимым этим моментом. в мысли почему-то лезут воспоминания о первых встречах с юкимией, но эйта не пытается их прогнать. послушно пускает, приподнимая брови, и изучает, разнося пену по телу немного жёсткой мочалкой. прикрывает глаза, окунаясь в то время с головой, и удобнее перехватывает удерживаемый правой рукой душ. у него тогда была последняя практика, в рамках которой он вёл в старшей школе префектуры миядзаки социологию. напротив него за первой партой сидел недавно раскрывшийся омега, вместе с сущностью обревший и заболевание глаз. что, по скромному мнению отои, было кощунством – такие прекрасные глаза скрывались от мира за стеклом очков – будто наблюдаешь за чем-то, чем бы бесконечно хотел наблюдать, через витрину магазина, не способный приобрести. впрочем, такие мысли эйта старался гнать от себя: парню было восемнадцать, ещё два года до совершеннолетия, в то время как он сам был таковым уже четыре года как. любви, конечно, все возрасты покорны, но только после двадцати – а до этих пор извольте подрасти и дать заодно своим любимым стать совершеннолетними. принцип, как бы, знаете? ну, толку размышлять об этом принципе не было в любом случае. они переспали за несколько дней до окончания срока подрабатки отои – прямо в учебном кабинете, ага. с тех пор, вот уже больше двух лет без каких-либо изменений в телефоне эйты неизменно закреплён контакт "юки". раньше там был смайлик-сердечко, но после тот начал мозолить глаза своим ярким цветом и был беспощадно стёрт. истинность работала как идеальный магнит; отоя не знает, в их ли только случае, но взаимоотношения подобного рода с огромной кипой эмоциональной привязанности не являются той темой, на которую он любит рассуждать и наводить статистику. однако, как бы сильно они друг другу не подходили, эйта уставал от этой связи – парадокс в том, что карасу, способный спокойно порвать с кенъю, этого никогда не желал. отоя примерно три года из тех шести, что прошли рука об руку с истинным, думал – и думает, нигде не сказано, что эти три года были подряд и в самом начале – о том, что он – совершенно не тот, кто нужен юкимие. он ведь, ну, откровенно говоря жалкий. считает ужасным себя, но не стремится меняться сам, вместо этого пытаясь оттолкнуть всех близких своим поведением – безуспешно, как можно догадаться по факту наличия его отношений. даже, блядь, табито, который и близко к нему романтического ничего не чувствовует, и тот рядом остаётся, как не пихай в сторону. что уж говорить о кенъю, с которым их сама судьба – ну, наиболее близкий для эйты вариант, а так, конечно, хоть вселенная, хоть бог – заковала в наручники и уничтожила ключ. кивнула, мол: "давайте, дурак наивный и дурак самоуничижительный. пляшите!" - и рассмеялась. отбираясь полотенцем напротив зеркала, отоя смотрит в свое отражение. бледная кожа, намокшие волосы. ничего, в целом, необычного помимо зелёной пряди в центре чёлки, но и та уже вымывается, становясь всё тускнее. натягивая футболку, он цепляется краем взгляда за собственные глаза в зеркале. нестерпимо хочется отвернуться, чтобы не смотреть на это ничтожество. эйта отворачивается. юкимия встречается в коридоре. сначала отоя думает, что ему нужна была ванная, потом понимает, что ему нужен был он сам. понимает это по тому, как нежные руки охватывают шею, обнимая. по тому, как близко и трепетно кенъю прижимает его к себе – и прижимается к нему сам. эйте, правда, в разы спокойнее в этих руках. но это становится лишь новой причиной ненависти к себе. он привязал его к себе – не все ведь истинные друг с другом по гроб жизни сидят; и теперь он сам не может прожить без юкимии. хочет – очень-очень хочет, так было бы лучше для них обоих: и для свободолюбивого отои, и для заслуживающего лучшего юкимии. юкимии, который был слишком хорошим для него, настолько, что не оставлял даже после многочисленных измен – какие там, блядь, свободные отношения? и так всем ясно было прекрасно, что от них одно название. эйта просто ебанат конечный, и всё на этом. отоя очень хотел отпустить кенъю – но получалось только сильнее сжимать его в ответ. он ведь, сука, ради него пришёл? беспокойство почувствовал? несмотря на то, что феромоны того второкурсника явно всё ещё оковами вились следом. как же эйта мог отпустить спасающую его руку? он кто угодно, но точно не идиот. карасу бурчит что-то на фоне, упираясь плечом в дверной проём. кажется, его слегка кинули в одиночестве. "ну и ничего страшного, - проносится в мыслях отои, когда он сжимает юкимию в последний раз перед тем, как отпустить. – переживёт." мыслей правда, пока отпускает, проносится ещё куча. каждый раз в таких объятиях эйта чувствует себя двояко. одновременно он будто бы и тот, кто должен тут быть, и самозванец, какого взашей бы гнать. чувство, что он занимает чужое место, граничит и вступает в открытый конфликт с чувством того, как же это было идеально – объятия и кенъю в них. пускай он выше, и ему, должно быть, неудобно даже так стоять, в руках отои он ощущается как нельзя правильнее, слово специально для этих рук создан. "ну да, - хмыкает внутренний голос, – так и есть ведь, вы истинные, забыл?" нет, не забывал. ни разу с момента их знакомства не мог выбросить это из головы. ни пока принимал зачёты; ни пока успокаиваюше сцеловывал слёзы со всё ещё по-детски пухлых щёк; ни пока будто под гипнозом вглядывался в янтарные глаза, зная, что их обладатель точно так же поражён неведомыми силами. помнил особенно чётко, когда едва ли не буквально привязал к себе за те несколько месяцев после чужого выпуска из школы. помнил чётче некуда, когда настаивал на том, что они – не те, блядь, кто нужны друг другу – новый друг юкимии ему написал тогда "поздно пить боржоми, когда почки отказали", в ответ отоя просто кинул его в чёрный список, сейчас так выглядит начало их переписки с карасу. помнил прекрасно, когда узнал, что кенъю позвал на свидание второкушка-юрист, и точно так же помнил, когда кивнул, мол, "иди, мне-то что, между нами ничего толком нет". помнил, когда узнал, что изначально юкимия пошёл просто ему на зло – сообщили на годовщину отношений, эйта в ответ присвистнул, пока в мыслях задавался вопросом, почему он такой кончелыга, что это влияет на жизни сразу троих человек. так что ночью, – дохрена относительной, конечно, на часах уже за четыре утра – лёжа в ставшей родной за годы жизни в этой квартире кровати, отоя тоже прекрасно помнит это. ну, в данный момент этот факт, по крайней мере, приносит спокойствие, а не наоборот. но дело, наверно, не только в этом. эйте удаётся придумать ещё пару возможных факторов. сна всё равно ведь ни в одном глазу, а какая разница, чем себя маять? предполагаемым фактором номер один – два, то есть – является то, что он наконец понял, что было не так последние недели две. по сути, беда была в собственной невнимательности и потерянном незаметно контроле над собой, а всё остальное – просто следствие. так что, дети, облегчая своим истинным омегам течку, будьте внимательны в том, как вы их кусаете, потому что природа – злопамятная мразь, таких ошибок не прощающая. метки из разряда поставленных только на одном партнёре, на самом деле, всё ещё работали на двоих, просто в меньшей мере – не на много, как выяснено наукой в целом и отоей в частности. его, конечно, не воротило от чужих запахов, как того же беднягу-карасу ("сам ты бедняга, мне прекрасно и так, лол, убейся"), но и интерес не возникл от слова совсем. и нет, эйте не жизненно необходимо испытывать к кому-то влечение. просто так было большую часть жизни, и странно ощущалось внезапно прекратить без знания причин – теперь он, ну, знает. итак, фактор два-три: непосредственно тот, кого так неосторожно недавно укусили за предплечье. до кенъю даже меньше, чем рукой подать, он вплотную лежит почти, разделяет их только одеяло. табито некоторое время назад успел подорваться и пойти на кухню очень задорно хлебать кофе в одиночестве с утра пораньше, так что в комнате отоя и юкимия одни. интересный факт об истинных, который всплывает в голове услышанной не так давно формулировкой: находясь в состоянии покоя, одним своим присутствием они могут успокаивать своего истинного партнёра, если их связь достаточно близка. а их связь близка – эйта так вцепил мальчика в себя полных два года назад, что ближе только метку к метке делать и кровь переливать. так что, да. вне зависимости от того, какой из названных факторов – решающий, они работают. сейчас, в наполненной ночным прохладным воздухом комнате, налетевшим через небольшую щель, которую карасу оставил перед тем, как свинтить, прикрыв дверь, отоя чувствовует спокойствие, если даже не умиротворение, а тот, кого он любит, так неумело и эгоистично, лежит рядом, одним своим присутствием приводя в себя бушующие последнюю неделю нервы. эйта осторожно поднимает чужую правую руку, лежащую на одеяле. переплетает их пальцы, зная, что кенъю вряд ли против, подносит этот "замок" из ладоней к своему лицу, прижимает тыльной стороной чужой к щеке. неосознанно втягивает носом запах, и, чтоб его, даже этот немыслимый букет переплевшихся феромонов успокаивает. юкимия, как бы аккуратный с ним ни были, всё же просыпается. хлопает глазами, отходя ото сна, и недоуменно поворачивается. глядя на него, отоя даже не до конца уверен, что тот проснутся – потому что, ну, он явно не. руку тянут на себя, и эйта разжимает пальцы, наблюдая за чужими действиями. кенъю чешет второй рукой предплечье вокруг того места, где всё ещё видно покраснение, и закрывает глаза. отоя успевает даже подумать, что на этом сеанс бодрствования окончен, но юкимия переворачивается на правый бок со спины, оказываясь лицом к нему. – ты спал вообще? - интересуется немного хрипящим тоном и снова прикрывает глаза. – ещё нет, - эйта придвигается немного ближе, будто почуяв чужое желание. кенъю сокращает оставшееся расстояние сам и закидывает руку за спину второго, образовывая объятия. – я бы объяснил важность сна, но вы и без меня знать должны, господин преподаватель. спокойной ночи. – сейчас утро. - отоя щурится. нет ни шанса того, что юкимия не заметил, насколько светло в комнате. ответа не следует, и эйта фырчит, отвечая на объятия. когда карасу около шести заходит в спальню, он видит обнимающуюся во сне истинную пару. щурясь, осматривает их, но точно оба спят. вновь покидая комнату, табито задумывается о том, просыпался ли кто-то из них или это во сне так примагнитило. "хотя, почему кто-то? - спрашивает сам у себя, споласкивая чашку. – проснуться нужно было кенъю, отоя не спал. интересно, как много времени у него ушло бы на понимание того, что он пометил юки, если бы я его не ткнул в это вчера вечером?"